это все, конец.
— У тебя что-нибудь болит?
— Болит. Даже не могу понять, что конкретно. Кажется, все тело. Мам, я домой хочу. Видеть не могу эту больницу.
— Конечно, Лешенька. Ты обязательно выздоровеешь, и все будет, как прежде. — Полина была рада, что говорит с сыном.
Катю и Костю в палату не пустили, и они остались в коридоре вдвоем.
— А почему мне нельзя к Леше? Я тоже ему не чужой человек! — возмущалась Катя.
— Конечно! Ты сюда надолго собралась. Халатик вон и тапочки прихватила. Все как надо, — с издевкой сказал Костя.
— Перестань паясничать, — обиделась Катя.
— А ты перестань строить из себя декабристку. Что я, тебя не знаю?
— Да что такого ты знаешь?
— Например, что ты никогда не пожертвуешь своим благополучием ради инвалида. Даже если этот инвалид — Леша.
— Ничего ты обо мне не знаешь. Пожертвовала бы. Если бы в этом был смысл, — хмуро ответила Катя. — Ты слышал, он не меня звал. Он звал эту Машу!
— Точно. Я слышал. Ты поняла намек?
— Я не нужна ему, — с тоской призналась Катя.
— Вот и я о том же. И в палату тебя не пускают. Думаю, Кать, тебе ловить здесь нечего.
Но Кате не нравился Костин тон, она очень серьезно все воспринимала! Да, она не нужна. Это так. Катя понурила голову и молча пошла по коридору к выходу.
* * *
Жора собирал вещи перед дальней дорогой. Он уже почти все уложил, когда в каморку пришел отец.
— Все собрал? — спросил отец.
— Почти. Не хочу ничего забыть. Чтобы никогда сюда не возвращаться.
— Правильно, — похвалил отец. — Назад нам пути не будет. Наверное, уже не терпится уехать?
— Конечно. Но, честно говоря, и страшно немного: как у нас там все сложится?
— Гораздо лучше, чем здесь. Обещаю. Не веришь? А хочешь сам убедиться?
— Как это? — спросил Жора.
— Сынок, не ты ли всегда хотел увидеть мои сокровища?
— Ты же запретил мне даже думать о них.
— Пойдем, я покажу тебе, где они лежат, — предложил смотритель.
— Опять подшучиваешь надо мной?
— Идем-идем, я не шучу. Пришло время.
Катакомбы были не самым приятным для Жоры местом. Он чувствовал страх и тревогу, пробираясь по этим закоулкам.
— Батя, нам долго еще идти?
— А ты куда-то торопишься? — буркнул смотритель, не оборачиваясь и не останавливаясь.
— Да нет… Просто интересуюсь…
— Когда нужно, тогда и придем. Что, жутковато?
— Да я просто не ориентируюсь тут ни фига. Не люблю идти, не зная куда.
— Не бойся, не заблудимся, — успокоил его отец. — Все. Пришли. Вот он, мой сундучок.
— Слушай, ты что, опять его сюда поставил? На то же мест? — удивился Жора.
— Да. Его место — только здесь.
— Так близко от выхода, не перепрятал? Бать, ну ты даешь! А если бы его нашли?
— Кто, ты? Да ты бы в жизни его не нашел. Тебе разве пришло бы в голову искать его второй раз на том же самом месте? А теперь скажи, разве я был не прав, что прятал его от вас с Толяном? Ты бы точно все в момент растратил, разбросал по мелочи.
— Я не идиот. Я бы подумал про будущее.
— А если бы не подумал? Я рисковать не люблю… И на черный день всегда откладываю.
— Ты к нему готовился, вот он и наступил… — печально заметил Жора.
— Но с таким добром его же легче переживать. А, сын?
— Легче, — согласился Жора.
— Подставляй спину.
— Так он тяжелый!
— Жить захочешь — донесешь.
* * *
Толик пришел к Маше с важным для него разговором. Его встретила расстроенная Зинаида.
— Добрый день, Зинаида Степановна. А Маша дома? — с замиранием сердца спросил Толик. Ему очень хотелось, чтобы Маша была сейчас дома.
— Да, Маша недавно пришла с работы.
— Она у себя? Можно к ней?
— Знаешь, Толик, она пришла сама не своя от усталости. Даже со мной разговаривать не стала, ушла в комнату. Наверное, легла поспать.
— Разрешите, я к ней загляну? — робко попросил Толик. — Если она спит, будить не буду, а если нет… Мне очень нужно с ней поговорить.
— Ладно, зайди тихонько. Толик, ты поговори с ней о работе. Чтобы она так не выкладывалась. Может, она тебя послушает. Скажи, что ее силы нужны ей самой. Нельзя все отдавать другим. А если не может равномерно усилия распределять, пусть уходит с этой работы. Не нужны нам такие деньги. Нам нужна она сама, здоровая и веселая.
Толик кивнул. Он заглянул к Маше в комнату и спросил:
— Привет, Маш. Не спишь?
— Толик? Привет, проходи, — откликнулась Маша.
— Что с тобой? Плохо себя чувствуешь? — спросил Толик, присаживаясь рядом с кроватью на стул.
— Просто устала.
— На работе? Зачем ты так выкладываешься? Так и заболеть недолго… а нам ты нужна здоровая и веселая, — Толик честно выполнял просьбу бабы Зины.
— Это бабушка попросила тебя со мной поговорить? Узнаю ее слова, — улыбнулась Маша.
— Честно говоря, да. Но мне тоже не нравится, что ты так устаешь.
— Ничего. Я отдохну, и все будет в порядке. У тебя как дела?
— Помнишь, мы говорили о путешествиях? О том, что ты тоже хочешь посмотреть мир. Так вот: я скоро уезжаю…
— Правда? Надолго? Куда?
— Пока точно не знаю. Но, похоже, навсегда.
— Навсегда? Почему?
— Не могу пока сказать… Я уезжаю завтра, но скоро обязательно вернусь и увезу тебя с собой. Там мы будем счастливы, у тебя будет все, что ты захочешь. И тебе совсем не придется работать. Ты будешь меня ждать?
— Толик, спасибо большое. Но… я не могу принять твое предложение, — отказалась Маша.
— Но почему? Ты ведь говорила, что тоже хочешь посмотреть мир!
— Но ты же мне другое предлагаешь?
— Да. Я предлагаю тебе быть со мной. Всегда.
— Поэтому я и не могу с тобой никуда поехать. Толик, я не твоя судьба, не твоя суженая.
— Почему ты так в этом уверена?
— Я знаю.
— Откуда? Давай хотя бы попробуем, может, ты поймешь, что не права. А если не понравится, ты всегда сможешь отказаться.
— Но я… я не люблю тебя, Толик.
— Зато я тебя очень люблю! — горячо сказал Толик. — Любил и буду любить всегда! Моей любви хватит на нас обоих.
— Толик, когда ты встретишь девушку своей жизни, ты поймешь, что твои чувства ко мне — это не любовь, а просто симпатия. Любовь может быть только взаимной. Мы с тобой просто хорошие друзья. И навсегда ими останемся.
— Маша, я пришел позвать тебя с собой, потому что я не представляю, как я буду жить без тебя, — обреченно сказал Толик.
— Толик, я понимаю, что для тебя это много значит… Но я уже дала тебе ответ…
— Да, я слышал. Я скоро уеду и больше никогда тебя не увижу… От этого мне очень больно.
— Но если ты действительно не хочешь ехать, останься! — посоветовала Маша.
— Я не могу…
— Почему? Скажи.
— Есть одна очень большая проблема. Очень. Я не хозяин сам себе. У меня есть отец, брат. Я еду вместе с ними. Они меня никогда не отпустят.
„ — То есть ты уезжаешь не по своей воле? Это они так хотят?
— Да, — вздохнул Толик.
— Но ты же самостоятельный человек. Ты вправе сам принимать решения!
— С одной стороны, вроде так…
— Скажи им об этом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94
— У тебя что-нибудь болит?
— Болит. Даже не могу понять, что конкретно. Кажется, все тело. Мам, я домой хочу. Видеть не могу эту больницу.
— Конечно, Лешенька. Ты обязательно выздоровеешь, и все будет, как прежде. — Полина была рада, что говорит с сыном.
Катю и Костю в палату не пустили, и они остались в коридоре вдвоем.
— А почему мне нельзя к Леше? Я тоже ему не чужой человек! — возмущалась Катя.
— Конечно! Ты сюда надолго собралась. Халатик вон и тапочки прихватила. Все как надо, — с издевкой сказал Костя.
— Перестань паясничать, — обиделась Катя.
— А ты перестань строить из себя декабристку. Что я, тебя не знаю?
— Да что такого ты знаешь?
— Например, что ты никогда не пожертвуешь своим благополучием ради инвалида. Даже если этот инвалид — Леша.
— Ничего ты обо мне не знаешь. Пожертвовала бы. Если бы в этом был смысл, — хмуро ответила Катя. — Ты слышал, он не меня звал. Он звал эту Машу!
— Точно. Я слышал. Ты поняла намек?
— Я не нужна ему, — с тоской призналась Катя.
— Вот и я о том же. И в палату тебя не пускают. Думаю, Кать, тебе ловить здесь нечего.
Но Кате не нравился Костин тон, она очень серьезно все воспринимала! Да, она не нужна. Это так. Катя понурила голову и молча пошла по коридору к выходу.
* * *
Жора собирал вещи перед дальней дорогой. Он уже почти все уложил, когда в каморку пришел отец.
— Все собрал? — спросил отец.
— Почти. Не хочу ничего забыть. Чтобы никогда сюда не возвращаться.
— Правильно, — похвалил отец. — Назад нам пути не будет. Наверное, уже не терпится уехать?
— Конечно. Но, честно говоря, и страшно немного: как у нас там все сложится?
— Гораздо лучше, чем здесь. Обещаю. Не веришь? А хочешь сам убедиться?
— Как это? — спросил Жора.
— Сынок, не ты ли всегда хотел увидеть мои сокровища?
— Ты же запретил мне даже думать о них.
— Пойдем, я покажу тебе, где они лежат, — предложил смотритель.
— Опять подшучиваешь надо мной?
— Идем-идем, я не шучу. Пришло время.
Катакомбы были не самым приятным для Жоры местом. Он чувствовал страх и тревогу, пробираясь по этим закоулкам.
— Батя, нам долго еще идти?
— А ты куда-то торопишься? — буркнул смотритель, не оборачиваясь и не останавливаясь.
— Да нет… Просто интересуюсь…
— Когда нужно, тогда и придем. Что, жутковато?
— Да я просто не ориентируюсь тут ни фига. Не люблю идти, не зная куда.
— Не бойся, не заблудимся, — успокоил его отец. — Все. Пришли. Вот он, мой сундучок.
— Слушай, ты что, опять его сюда поставил? На то же мест? — удивился Жора.
— Да. Его место — только здесь.
— Так близко от выхода, не перепрятал? Бать, ну ты даешь! А если бы его нашли?
— Кто, ты? Да ты бы в жизни его не нашел. Тебе разве пришло бы в голову искать его второй раз на том же самом месте? А теперь скажи, разве я был не прав, что прятал его от вас с Толяном? Ты бы точно все в момент растратил, разбросал по мелочи.
— Я не идиот. Я бы подумал про будущее.
— А если бы не подумал? Я рисковать не люблю… И на черный день всегда откладываю.
— Ты к нему готовился, вот он и наступил… — печально заметил Жора.
— Но с таким добром его же легче переживать. А, сын?
— Легче, — согласился Жора.
— Подставляй спину.
— Так он тяжелый!
— Жить захочешь — донесешь.
* * *
Толик пришел к Маше с важным для него разговором. Его встретила расстроенная Зинаида.
— Добрый день, Зинаида Степановна. А Маша дома? — с замиранием сердца спросил Толик. Ему очень хотелось, чтобы Маша была сейчас дома.
— Да, Маша недавно пришла с работы.
— Она у себя? Можно к ней?
— Знаешь, Толик, она пришла сама не своя от усталости. Даже со мной разговаривать не стала, ушла в комнату. Наверное, легла поспать.
— Разрешите, я к ней загляну? — робко попросил Толик. — Если она спит, будить не буду, а если нет… Мне очень нужно с ней поговорить.
— Ладно, зайди тихонько. Толик, ты поговори с ней о работе. Чтобы она так не выкладывалась. Может, она тебя послушает. Скажи, что ее силы нужны ей самой. Нельзя все отдавать другим. А если не может равномерно усилия распределять, пусть уходит с этой работы. Не нужны нам такие деньги. Нам нужна она сама, здоровая и веселая.
Толик кивнул. Он заглянул к Маше в комнату и спросил:
— Привет, Маш. Не спишь?
— Толик? Привет, проходи, — откликнулась Маша.
— Что с тобой? Плохо себя чувствуешь? — спросил Толик, присаживаясь рядом с кроватью на стул.
— Просто устала.
— На работе? Зачем ты так выкладываешься? Так и заболеть недолго… а нам ты нужна здоровая и веселая, — Толик честно выполнял просьбу бабы Зины.
— Это бабушка попросила тебя со мной поговорить? Узнаю ее слова, — улыбнулась Маша.
— Честно говоря, да. Но мне тоже не нравится, что ты так устаешь.
— Ничего. Я отдохну, и все будет в порядке. У тебя как дела?
— Помнишь, мы говорили о путешествиях? О том, что ты тоже хочешь посмотреть мир. Так вот: я скоро уезжаю…
— Правда? Надолго? Куда?
— Пока точно не знаю. Но, похоже, навсегда.
— Навсегда? Почему?
— Не могу пока сказать… Я уезжаю завтра, но скоро обязательно вернусь и увезу тебя с собой. Там мы будем счастливы, у тебя будет все, что ты захочешь. И тебе совсем не придется работать. Ты будешь меня ждать?
— Толик, спасибо большое. Но… я не могу принять твое предложение, — отказалась Маша.
— Но почему? Ты ведь говорила, что тоже хочешь посмотреть мир!
— Но ты же мне другое предлагаешь?
— Да. Я предлагаю тебе быть со мной. Всегда.
— Поэтому я и не могу с тобой никуда поехать. Толик, я не твоя судьба, не твоя суженая.
— Почему ты так в этом уверена?
— Я знаю.
— Откуда? Давай хотя бы попробуем, может, ты поймешь, что не права. А если не понравится, ты всегда сможешь отказаться.
— Но я… я не люблю тебя, Толик.
— Зато я тебя очень люблю! — горячо сказал Толик. — Любил и буду любить всегда! Моей любви хватит на нас обоих.
— Толик, когда ты встретишь девушку своей жизни, ты поймешь, что твои чувства ко мне — это не любовь, а просто симпатия. Любовь может быть только взаимной. Мы с тобой просто хорошие друзья. И навсегда ими останемся.
— Маша, я пришел позвать тебя с собой, потому что я не представляю, как я буду жить без тебя, — обреченно сказал Толик.
— Толик, я понимаю, что для тебя это много значит… Но я уже дала тебе ответ…
— Да, я слышал. Я скоро уеду и больше никогда тебя не увижу… От этого мне очень больно.
— Но если ты действительно не хочешь ехать, останься! — посоветовала Маша.
— Я не могу…
— Почему? Скажи.
— Есть одна очень большая проблема. Очень. Я не хозяин сам себе. У меня есть отец, брат. Я еду вместе с ними. Они меня никогда не отпустят.
„ — То есть ты уезжаешь не по своей воле? Это они так хотят?
— Да, — вздохнул Толик.
— Но ты же самостоятельный человек. Ты вправе сам принимать решения!
— С одной стороны, вроде так…
— Скажи им об этом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94