— ахнула Зинаида.
— Тот самый! Ладно, я побежала, мне пора. Пока.
Зинаида подошла к окну, посмотрела, как шофер галантно открыл перед Машей дверцу машины, и сказала:
— Кирилл Леонидович… Надо же! Хорошо, что Маша наконец ушла от этих Самойловых! Избавилась от этой семейки!.
— Зина, перестань уже наконец наговаривать на эту семью, семья нормальная, — стал заступаться за Самойловых Сан Саныч. — Что ты к ним прицепилась? Они приличные люди, я их давно и хорошо знаю.
— Не сердись, Саныч. Но сам посуди: стоило Маше от них уйти, как все у нее стало налаживаться!
— Не думаю, что это прям уж так связано, — засомневался Сан Саныч.
— Конечно, связано! Из нее эта семейка соки пила, унижала, обижала. Да что там говорить, им было очень удобно, что есть такая девочка Маша, которая никогда не откажет, всегда поможет, а отдачи от них Маше — никакой! Разве это нормально? А посмотри, какая Машка стала! Такая симпатичная, деньги зарабатывает, машины за ней присылают — значит, уважают.
— Не знаю, не знаю, мне лично это все не нравится, — пробурчал Сан Саныч.
— Почему? — удивилась Зинаида.
— Потому что не к добру эти перемены, Зина. Печенкой чую.
Беседа была завершена, но каждый остался при своем мнении.
* * *
Ирина вызвала «скорую помощь», понимая всю бесполезность этого звонка, но зная, что надо все сделать по правилам. Она плакала навзрыд, бригада «скорой» отпаивала ее валерьянкой. Тело Якова накрыли покрывалом.
— Как это случилось? — спросил врач.
— У него, оказывается, закончилось лекарство. Боже… Такая нелепая смерть! Ему стало плохо, я бросилась искать его лекарство, насилу нашла — а пузырек пустой. Потом хотела побежать в аптеку — смотрю, а он уже затих. Проверила — пульса нет! Я сразу вас вызвала… Яшенька… Боже, какое горе, — Ирина снова заплакала, довольно искренне.
— Примите наши соболезнования. Нам очень жаль.
Тело Якова унесли из квартиры. Когда дверь закрылась, Ирина перестала плакать, умылась холодной водой и привела себя в порядок. Она подошла к зеркалу и посмотрела на себя, как на другого человека. Этот человек победил в неравной борьбе.
— Лед тронулся, господа присяжные заседатели! Лед тронулся… — сказала она своему отражению.
Полина сидела в неопределенном ожидании в коридоре больницы и крутила в руках шар, который ей вручила медсестра. Алешин, как ей сказали, шар. Она долго его вертела, и вдруг шар раскрылся, из него посыпались необычные украшения. Полина даже оторопела, она не сразу поняла, что произошло. Пожалуй, впервые эти украшения оказались в руках специалиста. Она стала рассматривать их с удивлением и восхищением. За этим занятием ее и застал врач, вышедший из палаты.
— Я могу вас обрадовать, — сказал он. — Состояние стабилизировалось. Неизвестно, правда, надолго ли…
— Можно к нему? Я вас очень прошу! — Полина поспешно спрятала украшения обратно в шар и встала.
— Хорошо, — согласился врач. — Только ненадолго. В палате было необычно тихо, Алеша лежал, не подавая признаков жизни.
— Леша… в коме? — спросила Полина.
— Нет. Он просто спит.
— Но… он приходил в сознание?
— Нет.
— Тогда как ему могло стать лучше?
— Ему не стало лучше.
— Но вы же сказали…
— Что его положение стабилизировалось. Это значит, что пока ему не будет хуже. И это тоже хорошо.
— Он… выживет? — спросила Полина.
— Будем надеяться. Но на один шаг от пропасти он уже отошел.
Полина вышла в коридор, снова села на стул и стала ждать, когда она снова сможет быть со своим сыном. Пришли Буравин с Катей.
— Ну что? Как Леша? — почему-то шепотом спросила Катя.
— Мне позволили его увидеть, но… быть с ним постоянно и дежурить в палате нельзя.
— Я останусь здесь, подежурю. Вот, выпейте, — Катя предложила Полине кофе.
— Спасибо. — Полина машинально выпила.
— Вы очень устали, Полина Константиновна. Вам надо отдохнуть.
— Нет, нет… Я отсюда никуда не уеду… — отказалась Полина.
— Полина, Катя права, — поддержал Буравин дочь. — Ты нужна Леше сильная, отдохнувшая. Когда он придет в себя, он должен увидеть тебя уверенную, спокойную.
— Конечно! Если будут какие-то новости, я вам тут же сообщу! — пообещала Катя.
Полина сдалась:
— Может, вы и правы…
— Я на машине. Куда тебя отвезти? — спросил Буравин.
— На работу, — попросила Полина.
Только когда они сели в машину, у них появилась возможность спокойно поговорить.
— Теперь ты веришь, что я ни при чем? Что я не замешан в похищении Леши? — спросил Буравин, потому что для него это было очень важно.
— Я всегда тебе верила, — просто ответила Полина.
— Однако у тебя были сомнения, когда ты пришла ко мне в тюрьму, — напомнил Буравин.
— У меня был такой сумбур в голове, я ничего не понимала… Мне было очень тяжело, Витя.
— Я знаю. Но хочу, чтобы знала и ты: я бы никогда не причинил тебе боль! Никогда! Или ты подумала, что из-за денег я могу сделать тебя несчастной? Да я готов отказаться от всех сокровищ на свете, лишь бы ты не страдала!
— Спасибо тебе… — выдохнула Полина.
Они добрались до Полининой работы и уже в ее маленькой комнатке продолжили разговор.
— Как все переплетено в нашей жизни: такая страшная трагедия с Лешей, и при этом, как ни странно, я на пороге крупного археологического открытия, — неожиданно для Буравина сообщила Полина.
— Правда? Расскажи.
— Тебе это интересно?
— Мне интересно все, что связано с тобой, а значит, и твоя работа тоже!
— Только дай слово, что ты меня не засмеешь, — попросила Полина.
— Ну что ты, конечно, нет!
— Мне и самой до сих пор не верится, что это может быть правдой.
— Хватит меня интриговать, рассказывай!
— Понимаешь, к Леше странным образом попали старинные украшения атлантов… — начала Полина.
— Кого? Атлантов? — недоверчиво переспросил Буравин.
— Я же просила, не удивляйся, дослушай. Именно атлантов. Это доказывает все мои предположения… Вот; смотри! — Полина показала шар, открыла его и вынула украшения. — Существует версия, что знак Нептуна был на гербе Атлантиды, поскольку она была под покровительством Нептуна. Вполне может быть, что часть спасшихся от катастрофы атлантов приплывала к нашим берегам, и эти украшения подтверждают эту версию. Так что эти украшения могли принадлежать атлантам! Как ты думаешь, я не ошиблась?
— Конечно нет! Ты права, и я тобой горжусь! Ты умница!
— Надо же, ты не стал надо мной смеяться… Многие не верят.
— Только не я!
— Спасибо. Как я рада, что ты рядом в такую минуту! Спасибо, что ты приехал в больницу! Ты мне был так нужен, мне было так одиноко и страшно!
— Что ты, милая, я буду всегда рядом с тобой, — сказал Буравин и обнял Полину. — Ты по-прежнему живешь здесь?
— Да, а ты? Где живешь ты? Буравин опустил глаза.
— Что такое? Почему ты замолчал? Ты забыл, где живешь?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94
— Тот самый! Ладно, я побежала, мне пора. Пока.
Зинаида подошла к окну, посмотрела, как шофер галантно открыл перед Машей дверцу машины, и сказала:
— Кирилл Леонидович… Надо же! Хорошо, что Маша наконец ушла от этих Самойловых! Избавилась от этой семейки!.
— Зина, перестань уже наконец наговаривать на эту семью, семья нормальная, — стал заступаться за Самойловых Сан Саныч. — Что ты к ним прицепилась? Они приличные люди, я их давно и хорошо знаю.
— Не сердись, Саныч. Но сам посуди: стоило Маше от них уйти, как все у нее стало налаживаться!
— Не думаю, что это прям уж так связано, — засомневался Сан Саныч.
— Конечно, связано! Из нее эта семейка соки пила, унижала, обижала. Да что там говорить, им было очень удобно, что есть такая девочка Маша, которая никогда не откажет, всегда поможет, а отдачи от них Маше — никакой! Разве это нормально? А посмотри, какая Машка стала! Такая симпатичная, деньги зарабатывает, машины за ней присылают — значит, уважают.
— Не знаю, не знаю, мне лично это все не нравится, — пробурчал Сан Саныч.
— Почему? — удивилась Зинаида.
— Потому что не к добру эти перемены, Зина. Печенкой чую.
Беседа была завершена, но каждый остался при своем мнении.
* * *
Ирина вызвала «скорую помощь», понимая всю бесполезность этого звонка, но зная, что надо все сделать по правилам. Она плакала навзрыд, бригада «скорой» отпаивала ее валерьянкой. Тело Якова накрыли покрывалом.
— Как это случилось? — спросил врач.
— У него, оказывается, закончилось лекарство. Боже… Такая нелепая смерть! Ему стало плохо, я бросилась искать его лекарство, насилу нашла — а пузырек пустой. Потом хотела побежать в аптеку — смотрю, а он уже затих. Проверила — пульса нет! Я сразу вас вызвала… Яшенька… Боже, какое горе, — Ирина снова заплакала, довольно искренне.
— Примите наши соболезнования. Нам очень жаль.
Тело Якова унесли из квартиры. Когда дверь закрылась, Ирина перестала плакать, умылась холодной водой и привела себя в порядок. Она подошла к зеркалу и посмотрела на себя, как на другого человека. Этот человек победил в неравной борьбе.
— Лед тронулся, господа присяжные заседатели! Лед тронулся… — сказала она своему отражению.
Полина сидела в неопределенном ожидании в коридоре больницы и крутила в руках шар, который ей вручила медсестра. Алешин, как ей сказали, шар. Она долго его вертела, и вдруг шар раскрылся, из него посыпались необычные украшения. Полина даже оторопела, она не сразу поняла, что произошло. Пожалуй, впервые эти украшения оказались в руках специалиста. Она стала рассматривать их с удивлением и восхищением. За этим занятием ее и застал врач, вышедший из палаты.
— Я могу вас обрадовать, — сказал он. — Состояние стабилизировалось. Неизвестно, правда, надолго ли…
— Можно к нему? Я вас очень прошу! — Полина поспешно спрятала украшения обратно в шар и встала.
— Хорошо, — согласился врач. — Только ненадолго. В палате было необычно тихо, Алеша лежал, не подавая признаков жизни.
— Леша… в коме? — спросила Полина.
— Нет. Он просто спит.
— Но… он приходил в сознание?
— Нет.
— Тогда как ему могло стать лучше?
— Ему не стало лучше.
— Но вы же сказали…
— Что его положение стабилизировалось. Это значит, что пока ему не будет хуже. И это тоже хорошо.
— Он… выживет? — спросила Полина.
— Будем надеяться. Но на один шаг от пропасти он уже отошел.
Полина вышла в коридор, снова села на стул и стала ждать, когда она снова сможет быть со своим сыном. Пришли Буравин с Катей.
— Ну что? Как Леша? — почему-то шепотом спросила Катя.
— Мне позволили его увидеть, но… быть с ним постоянно и дежурить в палате нельзя.
— Я останусь здесь, подежурю. Вот, выпейте, — Катя предложила Полине кофе.
— Спасибо. — Полина машинально выпила.
— Вы очень устали, Полина Константиновна. Вам надо отдохнуть.
— Нет, нет… Я отсюда никуда не уеду… — отказалась Полина.
— Полина, Катя права, — поддержал Буравин дочь. — Ты нужна Леше сильная, отдохнувшая. Когда он придет в себя, он должен увидеть тебя уверенную, спокойную.
— Конечно! Если будут какие-то новости, я вам тут же сообщу! — пообещала Катя.
Полина сдалась:
— Может, вы и правы…
— Я на машине. Куда тебя отвезти? — спросил Буравин.
— На работу, — попросила Полина.
Только когда они сели в машину, у них появилась возможность спокойно поговорить.
— Теперь ты веришь, что я ни при чем? Что я не замешан в похищении Леши? — спросил Буравин, потому что для него это было очень важно.
— Я всегда тебе верила, — просто ответила Полина.
— Однако у тебя были сомнения, когда ты пришла ко мне в тюрьму, — напомнил Буравин.
— У меня был такой сумбур в голове, я ничего не понимала… Мне было очень тяжело, Витя.
— Я знаю. Но хочу, чтобы знала и ты: я бы никогда не причинил тебе боль! Никогда! Или ты подумала, что из-за денег я могу сделать тебя несчастной? Да я готов отказаться от всех сокровищ на свете, лишь бы ты не страдала!
— Спасибо тебе… — выдохнула Полина.
Они добрались до Полининой работы и уже в ее маленькой комнатке продолжили разговор.
— Как все переплетено в нашей жизни: такая страшная трагедия с Лешей, и при этом, как ни странно, я на пороге крупного археологического открытия, — неожиданно для Буравина сообщила Полина.
— Правда? Расскажи.
— Тебе это интересно?
— Мне интересно все, что связано с тобой, а значит, и твоя работа тоже!
— Только дай слово, что ты меня не засмеешь, — попросила Полина.
— Ну что ты, конечно, нет!
— Мне и самой до сих пор не верится, что это может быть правдой.
— Хватит меня интриговать, рассказывай!
— Понимаешь, к Леше странным образом попали старинные украшения атлантов… — начала Полина.
— Кого? Атлантов? — недоверчиво переспросил Буравин.
— Я же просила, не удивляйся, дослушай. Именно атлантов. Это доказывает все мои предположения… Вот; смотри! — Полина показала шар, открыла его и вынула украшения. — Существует версия, что знак Нептуна был на гербе Атлантиды, поскольку она была под покровительством Нептуна. Вполне может быть, что часть спасшихся от катастрофы атлантов приплывала к нашим берегам, и эти украшения подтверждают эту версию. Так что эти украшения могли принадлежать атлантам! Как ты думаешь, я не ошиблась?
— Конечно нет! Ты права, и я тобой горжусь! Ты умница!
— Надо же, ты не стал надо мной смеяться… Многие не верят.
— Только не я!
— Спасибо. Как я рада, что ты рядом в такую минуту! Спасибо, что ты приехал в больницу! Ты мне был так нужен, мне было так одиноко и страшно!
— Что ты, милая, я буду всегда рядом с тобой, — сказал Буравин и обнял Полину. — Ты по-прежнему живешь здесь?
— Да, а ты? Где живешь ты? Буравин опустил глаза.
— Что такое? Почему ты замолчал? Ты забыл, где живешь?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94