– Здесь неспокойно. Тебе хорошо только потому, что нам не надо каждую ночь прятаться. Но мы не прячемся вовсе не потому, что находимся в безопасности и свободны. Мы ночуем на открытой местности, чтобы никому не пришло в голову нас пристрелить. Мы всегда будем здесь чужаками. Зато мы, как и любой мормон, являемся гражданами Юты.
После этой беседы Пит больше не упоминал о своем желании здесь остаться. Он больше не говорил об этом ни Аннали, ни другим своим спутникам. Пит не сомневался в том, что через некоторое время у всех остальных появится такое же желание. «Если ты уже попал на небеса, зачем идти дальше?» – так думал тогда Пит.
– Сестра Монк, ваше платье стало длиннее, – заметил однажды Валери Леттерман.
– Это, наверно, я стала ниже ростом, – ответила Тина.
– Вы похорошели.
– Детка, в этом мире у тебя наверняка будет много друзей.
Но Валери был прав. Более чем двести миль, пройденных пешком, привели к тому, что ее желудок стал, как много лет назад, нормально функционировать, до конца переваривая каждый кусочек пищи. Ей уже дважды пришлось ушивать свои юбки, поскольку габариты ее тела стремительно уменьшались. Теперь она чувствовала, как сокращается мышцы ее рук и ног, и могла одним пружинистым движением подняться на ноги. Давно канули в Лету те времена, когда ей приходилось это делать в четыре приема: встать на колени, упереть ступню одной ноги в землю, сесть на корточки и, наконец, распрямить колени. Сбросив одеяло (ночью в горах было холодно), она мгновенно вскакивала на ноги. Ей казалось, что, делая каждый шаг, она подпрыгивает вверх на несколько футов. Чего только она не перепробовала, чтобы сбросить вес – и различные лекарства, и консультации врачей, и диету, и упражнения. Но помогло ей только одно средство – пеший переход от Гринсборо до Топтона.
В горах у них ни разу не возникло никаких затруднений. Здесь они все время чувствовали себя в безопасности. Исключение составили лишь несколько минут на границе с владениями чероки. Но и тогда какой-то прохожий узнал Джейми Тига. В конце концов, они сошли с мощеной дороги и стали подниматься вверх по какой-то грунтовке, настолько заросшей травой, что казалось, по ней никогда не ездили машины. По этой дороге они вышли к двухэтажному дому, совершенно скрытому ветвями гигантских дубов.
– Насколько я понимаю, это и есть ваша лачуга? – спросила Тина.
– Так называли этот дом мои приемные родители, – ответил Тиг. – Они наведывались сюда только летом. Но как только я достаточно подрос, я стал жить здесь круглый год.
Эти сведения навели Тину на некоторые размышления. Получалось, что у Тига были приемные родители еще до того, как он стал достаточно взрослым, чтобы самому решить, где он будет жить. Значит, он убил их еще будучи юношей, а может быть даже подростком. Дверь оказалась незапертой, но внутри дома не было видно следов вторжения грабителей. Все было покрыто толстым слоем пыли. Повсюду лежали дохлые насекомые. Было понятно, что за все лето никто сюда не заходил, и уж тем более не делал уборку. Тем не менее, вся необходимая утварь была на месте, и Аннали немедленно мобилизовала всех на уборку. Тина понимала, что ей тоже нужно принять в этом участие. Вероятно, она разбиралась в уборках лучше, чем все остальные, вместе взятые. Но теперь она почему-то испытывала к этому отвращение и просто не желала этим заниматься. И чем больше она думала о том, что должна помочь, тем меньше ей хотелось это сделать. В конце концов, она просто выбежала из дома.
– Постойте, – остановил ее Тиг.
– А в чем дело?
– Вы не должны уходить из дома без разрешения, – сказал Тиг.
– Почему это?
– Потому что мои соседи еще не знакомы с вами.
– Они очень скоро со мной познакомятся, – сказала она.– Я всегда хорошо ладила с соседями.
– Они совсем не похожи на тех соседей, которые были у вас в городе, миссис Монк.
– Если вы не хотите называть меня сестрой Монк, тогда хотя бы зовите меня Тиной.
Тиг ухмыльнулся:
– Идите в дом и скажите всем, чтобы собирались в экспедицию.
Экспедицией оказалась прогулка, в ходе которой они навестили всех четырех соседей Тига. Всю дорогу они пели и громко болтали. Дома соседей находились на таком расстоянии друг от друга, что из окон одного не было видно другого. Но это не имело значения – все равно они были соседями. Именно они являлись причиной того, что за все это время никто не проник в дом Тига. И это было самое главное.
– Мистер Бикер, – сказал Тиг,– я смотрю, у вас нынче хороший урожай табака.
– Табак, что растет в горах, лишь самую малость лучше собачьего дерьма, – ответил Бикер, – но все же мне удалось собрать несколько благоуханных листов.
– Мистер Бикер, вы видите этих ребят, что я привел с собой?
– Разве я похож на слепого?
– Я шел с ними от самого Уинстона, и они обращались со мной, как с родным. Мы ели из одной миски и шли по одной дороге. А несколько раз нам пришлось вставать плечом к плечу. Они перезимуют вместе со мной, а потом пойдут дальше. Я покажу им границу своего участка, и они будут знать, где моя земля, а где ваша.
Бикер хмыкнул:
– Не слыхивал, чтобы городские могли отличить одно дерево от другого.
«Зато мы умеем читать,– подумала Тина,– и вовремя вытираем сопли». Впрочем, у нее хватило ума не говорить об этом вслух.
– Городские они или нет, но это мои люди, мистер Бикер. Каждый из них.
– Да они, как я погляжу, цветные.
– Я бы назвал это просто сильным загаром, мистер Бикер. А может в них течет кровь чероки. Но по весне они уйдут. Вы и не заметите, как они уйдут.
Бикер подозрительно посмотрел на них.
– Но они уйдут, – повторил Тиг. – Весной все они до единого уйдут.
– Надеюсь, они не подцепят грипп,– сказал Бикер. Затем он со смехом направился к своей лачуге.
Тиг повел их прочь.
– Пойте, – попросил он Тину, и та затянула песню.
– Это похоже на рождественские гимны,– заметила Донна, дочь Аннали.
– Верно, только раньше нам не приходилось петь рождественские гимны для того, чтобы в нас не стреляли, – сказала Тина.
– Да нет же, Бикер нормальный сосед, – сказал Тиг, – он будет хорошо себя вести.
– Хорошо себя вести? Да он же на виду у нас взвел свой дробовик.
– Нет, он правда хороший сосед, Тина. И теперь вы знаете, как себя с ним вести.
– Я бы не стала называть добрым соседом человека только потому, что он согласился до весны нас не убивать.
Тина была уверена в том, что Тиг не имеет никакого понятия о предмете разговора. В конце концов, он был парнем, а не девушкой. Между мужчинами существует лишь один вид добрососедства, который главным образом запрещает воровать у соседа и спать с его женой. Но ведь еще существуют и правила добрососедства женщин, о которых Тиг абсолютно ничего не знал.
Поэтому она твердо решила сопровождать Тига в его походах по округе и торговле тем, что он добыл во время своих странствий к побережью.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95