Большерук тоже обещал оказать посильную помощь. Особенно когда узнал о том, что Чудодей в этом деле заинтересован. Роман уселся на диван и стал ждать, стараясь двигаться как можно меньше, чтобы не повредить ненароком молекулы Слаевича. Пелена тем временем густела, уплотнялась, превращалась в облако, уже отчетливо видимое на фоне старого светлого шкафа. Еще два или три облачка поменьше кружили возле окна. К счастью, форточка была закрыта. Но вот щели… Роман поднялся, произнес заклинание, два маленьких облачка порскнули в стороны, издали раздраженное шипение: они были явно недовольны наложенными ограничениями. За дверью тем временем раздались голоса: судя по всему, Чудодей и Большерук явились одновременно.
– Чтобы собрать Слаевича, понадобится очень большая энергия… – слышался из-за двери уверенный говор Большерука. – Я прикинул порядок: нужна энергия всей нашей ТЭЦ или пяти сильных колдунов.
– Только воля самого Слаевича, – возражал Чудодей.
– Послушайте, Михаил Евгеньевич, какая же воля, если его самого разнесло на куски.
– Но воля должна была остаться, если душа осталась, – не сдавался Чудак.
Роман на всякий случай обездвижил все органическое в комнате и открыл дверь.
Чудодей и Большерук стояли на крыльце.
– Дальше коврика у порога не ходите, – предупредил Роман, – а то раздавите какой-нибудь важный орган у Слаевича – почку или глаз.
Колдуны были предельно осторожны.
– Нас только трое, – заметил Большерук, – надо вызвать еще двоих.
– Нет, – жестко воспротивился Чудодей. – Я не уверен, что вызванный не окажется хозяином обруча.
– А во мне вы, значит, уверены? – обиделся почему-то Большерук.
Чудодей не ответил, оглядел комнату и сказал:
– Данила Иванович, надо создать небольшой вихрь, облака уплотнить, и тогда воля Слаевича доделает все остальное.
– Ничего не получится, – вновь заспорил Большерук. – Энергии не хватит.
– А стихия? – спросил Роман. – Учли в расчетах стихию? Слаевич – колдун земли. А уж ее энергии на всех хватит.
– А как мы ее захватим, скажите, как! – Большерук потряс в воздухе тетрадкой с записями.
– Я помогу, – сообщил Чудодей. – Начинайте.
– Погодите! – остановил их Роман. – Я пыль и всякие посторонние элементы к стенам и полу заклинаниями прибью.
Он взял бутылку минералки со стола, произнес нужные слова и немного попрыскал, как прыскает хозяйка, чтобы прибить пыль перед метением пола. Теперь можно было начинать.
И Большерук начал. Первым делом пустил по комнате небольшой вихрь. В крутящийся волчок засасывались все новые и новые молекулы, вихрь все усиливался, собирая и уплотняя большое облако и два маленьких, и вот уже слабо проглядывает некий абрис…
И тут под ногами завибрировали доски. Роман успел вовремя отскочить. Доска, сорванная с гвоздей, взлетела к потолку. За ней вырвало вторую.
– Уведи вихрь влево! – крикнул Роман, перепрыгивая через образовавшуюся дыру.
Третья доска, рванувшись, опрокинула стол и стулья.
– На дыру его гони! На дыру! – закричал Чудодей, решительным жестом нахлобучивая свой паричок почти на нос.
Роман подтолкнул разобранного на частички Слаевича к черной ямине. Вихрь закружил над дырой, уплотнился, уже явственно в круговерти угадывался человек. Тут зашатался весь дом. Шкаф опрокинулся, лавиной хлынула на пол посуда, треснуло стекло в окне, Чудодей с Большеруком повалились на уцелевшие доски. А на них сверху грохнулся Слаевич, живой и совершенно голый.
– Мой звездный час, – простонал колдун. – Мой час…
Большерук спихнул с себя земляного колдуна и поднялся. Потом кинулся поднимать Чудодея.
– Аутомагический эффект, – прошептал Чудодей. – Обруч направляет всю колдовскую энергию внутрь, на самого колдуна. – Но зачем?.. Зачем?
Большерук чертыхнулся, потом пояснил:
– С конкурентами борются. Но такой замок не может держаться долго. Ну, неделя, ну, две максимум. Месяц точно не простоит.
– Чего тут гадать! – раздраженно бросил Роман, стряхивая с куртки комья земли, что вылетели из подвала. – На Синклите ожидается большая драка. “Обрученные” колдуны заранее из потасовки выбывают. Так что все ясно, кроме одного – кто надевает обручи.
– Роман Васильевич, я бы с вами согласился… – Чудодей вздохнул. – Только мне противно думать, что все обстоит именно так.
– А кто весь это бардак прибирать будет? – зло спросил Слаевич.
– Твои поклонники, – буркнул Большерук. – Я на тебя столько энергии извел, что мне теперь вольный воздух придется всю неделю лично для себя собирать. А если учесть, что скоро Синклит… – И Большерук горько пожалел о свершенном добром деле.
Чудодей вывел Романа Вернона на крыльцо.
– Вы отдали осколок Гавриилу, как я просил?
– Вчера еще.
– И что он?
– Обещал помочь. Чудодей вздохнул:
– У меня сомнения. Я к вам очень хорошо отношусь, клянусь “Мастером и Маргаритой”. Но вы не представляете, какие у меня сомнения, Роман Васильевич.
– Насчет чего? – не понял господин Вернон.
– Расстегните куртку, – скорее не попросил, а приказал Чудодей.
– Это еще зачем?
– Я же сказал: расстегните.
Роман пожал плечами и выполнил просьбу Чудака.
– Теперь рубашку… Ну, вот… И откуда у вас эти шрамы? – Чудак коснулся пальцем так и не зажившего пореза на груди водного колдуна.
– Не помню! – огрызнулся господин Вернон.
– То есть?
– Я все забыл, что случилось за последний год. – Роман стал спешно застегивать рубашку. – Одно ясно: кто-то вырезал из моей кожи водные нити. Причем насильно. У меня был колдовской шок.
Чудодей вздохнул, как показалось Роману – облегченно.
– И что вы намерены делать теперь, Роман Васильевич?
– Вспоминать. И кое-что мне уже удалось. Еще дня два-три, и память восстановится полностью.
– До Синклита успеете?
– Должен.
– Тогда торопитесь. – Чудодей положил ему руку на плечо. – И спасибо за Слаевича. Он хороший парень. Кстати, как ваш ассистент?
– Я держу его в кабинете. Наложил дополнительные заклинания, чтобы получить полное экранирование внешней колдовской энергии.
– Да? А если он на вас нападет? Вы в таком случае не сможете воззвать к стихии. Он же вас сожрет… простите за грубое слово. И вы свое ожерелье, в отличие от меня, разомкнуть не можете.
Надо же! Как в воду глядел. Нет чтобы раньше предупредить. Впрочем, умные мысли, видимо, самые тяжелые, потому что приплывают в сознание непременно с опозданием.
– Я сильнее, – кратко сказал Роман.
– Самоуверенность тут ни к чему. Будьте осторожны.
Когда Роман Вернон вернулся домой, то застал Тину на кухне. Она баюкала Казика и бормотала что-то слащаво-сюсюкательное.
– Где Лена?
– В кабинете.
– Что?
– Она попросила, чтобы я пропустила ее туда, внутрь. Я не могла отказать. Он все же муж ей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103