А пытаться избежать стычки с обоими вражескими отрядами бесполезно: и мы, и лошади изнемогаем от усталости».
Росс горестно вздохнул.
— Есть только одно решение: отдаться на милость туркменам и надеяться на их закон
гостеприимства. — И к ужасу Джулиет, Карлайл, пришпорив коня, направил его прямо к боевому отряду и поднял правую руку, предупреждая о мирных намерениях.
— Правильно, — сдавленно произнес Иан и помчался вслед за Россом.
Джулиет с Мурадом испуганно переглянулись.
— Они сошли с ума: довериться туркменским мародерам! — воскликнул Мурад.
С этим нельзя было не согласиться, но у Джулиет не было других предложений.
— А разве у приверженцев ислама безумцы не считаются святыми? — криво усмехнувшись, спросила она, закрепляя покрывало как следует. — Или гостеприимство не священно? Давай помолимся, чтобы эти туркмены придерживались таких взглядов.
С какой-то легкомысленной бравадой она последовала за Россом и Ианом, затем за спиной ее послышался цокот копыт — Мурад присоединился наконец к отряду. Тем временем Росс заговорил:
— Мы умоляем вас проявить гостеприимство! Последний колодец пересох, а наши лошади покрылись язвами…
— Вы ищете гостеприимства?! — недоверчиво спросил разодетый молодой человек, судя по виду — вожак. Без сомнения, он больше привык к другому.
Какой-то миг судьба путников висела на волоске: общественный долг или жадность бандитов — что перевесит? И тут вдруг кто-то из туркменов взволнованно произнес:
— Это Кхилбурн, ференги, который победил Дил Ассу и выиграл матч бозкаши! — Он направил лошадь вперед, чтобы получше рассмотреть Росса. — Я собственными глазами видел это! Иначе бы не поверил, что неверный может так хорошо играть в бозкаши!
Его поддержали еще двое, которые тоже присутствовали тогда на матче. Один из них, двоюродный брат Дил Ассы, тотчас описал, как ференги досталась отороченная волчьим мехом шапка.
И тут подозрительная толпа головорезов превратилась в приветливую компанию, которая залилась безудержным хохотом.
Заговоривший первым туркмен с любопытством спросил:
— Я слышал, что вы ездили в Бухару просить за вашего брата, Кхилбурн. Эмир снизошел до вашей просьбы?
— Нет, он отказал. — Росс демонстративно сделал паузу. — Но поскольку Насрулла не оставил нам другого выбора, мы с друзьями — Мурадом и Джелалом, — он кивнул на каждого из них по очереди, — были вынуждены выкрасть моего брата из Черного колодца.
Слушатели буквально онемели от изумления, и Росс указал на Иана:
— И вот он здесь, перед вами.
Перевязанный глаз, густая рыжая борода и внушительный рост Иана не могли не произвести впечатление даже на туркменских мародеров.
В ответ на расспросы о том, как ему удалось спасти брата, Росс кратко описал свою маскировку, поддельные документы и угрозы, которыми он запугал охранников. Рассказ этот чрезвычайно позабавил аудиторию, и туркмены вновь расхохотались. Когда же смех утих, Росс продолжил:
— А сейчас солдаты эмира преследуют нас. У них дюжина ружей против наших двух. Вот почему мы просим вас о помощи.
Вожак, назвавшийся Субханом, усмехнулся:
— Мы с удовольствием поможем легендарному Кхилбурну. — И повернувшись к товарищам, сказал:
— В оазисе мы достаточно запаслись водой. Эй, кто-нибудь четверо, поменяйтесь с ними бурдюками! — Обмен занял минуты две, не больше. Потом Субхан снова заговорил:
— Наши пути пересекаются, поэтому как только мы наткнемся на ваших преследователей, мы проучим их как следует за наглость и за то, что они посмели сунуться в Каракумы. Пустыня наша, и никому не позволено шляться по ней без нашего ведома! — Тут же слова вожака были встречены хором одобрительных голосов.
— Тысячу раз спасибо! — Росс почтительно поклонился. — Ваше мужество идет от самого сердца, и нет ему цены. Но тем не менее в знак благодарности я хотел бы предложить вам небольшой подарок. — Он порылся в седельной сумке, где уже покоились полные бурдюки с водой, и бросил Субхану тяжелый кожаный кошелек. — Поскольку сам я не смогу присутствовать на празднике, прошу вас воспользоваться этими деньгами и воздать должное вашим смелости и великодушию.
Под ликующие возгласы Субхан засунул кошелек во внутренний карман чапана.
— Мы будем петь песни и танцевать всю ночь в вашу честь, — пообещал он, — а когда-нибудь я расскажу своим сыновьям о том, как повстречался с легендарным Кхилбурном.
Обменявшись на прощание любезностями, отряды разъехались. Лошади ференги помчались на запад, а туркмены полетели на восток. Менее чем через четверть часа, когда пришло время поить лошадей, через песчаную пустыню до Карлайла донеслись сухие щелчки ружейных выстрелов. Вся группа разом остановилась и прислушалась.
— Вот уж не думал, что придет день, и я буду благодарен туркменам за кровожадность и варварство, — усмехнулся Мурад.
— Пока нам это на руку, пусть дерутся, раз им так нравится. — Джулиет напоила лошадь, чуть отпила сама, но, прежде чем проглотить, прополоскала драгоценной влагой рот. Вновь взобравшись в седло, она подумала, что только Росс мог найти выход там, где, казалось бы, неминуемо прольется кровь: «Такой человек — один на миллион. Жаль, что я не та из миллиона, которая достойна его».
Перевязав раненую руку, Шахид смачно выругался: «Проклятые туркмены! Чуть все не испортили своим нападением!» После первой шумной атаки страсти понемногу улеглись, теперь раздавались лишь случайные выстрелы да громкая цветистая брань. Правда, отдельные вопли продолжались до самой темноты. Войско Шахида оказалось разбито, восемь его солдат бежали с поля боя и бесследно сгинули. Воспользовались сумятицей и удрали. «Сейчас эти свиньи уже на полдороге к Бухаре», — подумал Шахид. И все же ему удалось сплотить вокруг себя троих солдат, самых крепких, опасных и безжалостных. «Этих вполне достаточно, чтобы навсегда покончить с ференги. — Узбек вычислил, что ему потребуется примерно два дня, чтобы наверстать время, упущенное во время стычки с туркменами. — Мы перехватим Кхилбурна в том месте, где пустыня переходит в холмы».
Шахид вскочил, крикнул своих солдат, и они пустились в ночь по следу ференги. Следующие два дня оказались довольно тяжелыми, ибо им пришлось скакать чуть ли не без привалов. Четыре человека поднимали гораздо меньше пыли, чем двенадцать, и Кхилбурн, похоже, не замечал, что его до сих пор преследуют.
«Неверного» в конце концов настигли у гряды холмов на границе персидского плато. Зеленая твердь была на руку преследователям, и Шахид сумел незаметно провести людей по каменистой дороге, пока наконец не заметил врага. И словно знаменуя собой удачу, дорога впереди пошла под уклон и превратилась в глубокую лощину.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113
Росс горестно вздохнул.
— Есть только одно решение: отдаться на милость туркменам и надеяться на их закон
гостеприимства. — И к ужасу Джулиет, Карлайл, пришпорив коня, направил его прямо к боевому отряду и поднял правую руку, предупреждая о мирных намерениях.
— Правильно, — сдавленно произнес Иан и помчался вслед за Россом.
Джулиет с Мурадом испуганно переглянулись.
— Они сошли с ума: довериться туркменским мародерам! — воскликнул Мурад.
С этим нельзя было не согласиться, но у Джулиет не было других предложений.
— А разве у приверженцев ислама безумцы не считаются святыми? — криво усмехнувшись, спросила она, закрепляя покрывало как следует. — Или гостеприимство не священно? Давай помолимся, чтобы эти туркмены придерживались таких взглядов.
С какой-то легкомысленной бравадой она последовала за Россом и Ианом, затем за спиной ее послышался цокот копыт — Мурад присоединился наконец к отряду. Тем временем Росс заговорил:
— Мы умоляем вас проявить гостеприимство! Последний колодец пересох, а наши лошади покрылись язвами…
— Вы ищете гостеприимства?! — недоверчиво спросил разодетый молодой человек, судя по виду — вожак. Без сомнения, он больше привык к другому.
Какой-то миг судьба путников висела на волоске: общественный долг или жадность бандитов — что перевесит? И тут вдруг кто-то из туркменов взволнованно произнес:
— Это Кхилбурн, ференги, который победил Дил Ассу и выиграл матч бозкаши! — Он направил лошадь вперед, чтобы получше рассмотреть Росса. — Я собственными глазами видел это! Иначе бы не поверил, что неверный может так хорошо играть в бозкаши!
Его поддержали еще двое, которые тоже присутствовали тогда на матче. Один из них, двоюродный брат Дил Ассы, тотчас описал, как ференги досталась отороченная волчьим мехом шапка.
И тут подозрительная толпа головорезов превратилась в приветливую компанию, которая залилась безудержным хохотом.
Заговоривший первым туркмен с любопытством спросил:
— Я слышал, что вы ездили в Бухару просить за вашего брата, Кхилбурн. Эмир снизошел до вашей просьбы?
— Нет, он отказал. — Росс демонстративно сделал паузу. — Но поскольку Насрулла не оставил нам другого выбора, мы с друзьями — Мурадом и Джелалом, — он кивнул на каждого из них по очереди, — были вынуждены выкрасть моего брата из Черного колодца.
Слушатели буквально онемели от изумления, и Росс указал на Иана:
— И вот он здесь, перед вами.
Перевязанный глаз, густая рыжая борода и внушительный рост Иана не могли не произвести впечатление даже на туркменских мародеров.
В ответ на расспросы о том, как ему удалось спасти брата, Росс кратко описал свою маскировку, поддельные документы и угрозы, которыми он запугал охранников. Рассказ этот чрезвычайно позабавил аудиторию, и туркмены вновь расхохотались. Когда же смех утих, Росс продолжил:
— А сейчас солдаты эмира преследуют нас. У них дюжина ружей против наших двух. Вот почему мы просим вас о помощи.
Вожак, назвавшийся Субханом, усмехнулся:
— Мы с удовольствием поможем легендарному Кхилбурну. — И повернувшись к товарищам, сказал:
— В оазисе мы достаточно запаслись водой. Эй, кто-нибудь четверо, поменяйтесь с ними бурдюками! — Обмен занял минуты две, не больше. Потом Субхан снова заговорил:
— Наши пути пересекаются, поэтому как только мы наткнемся на ваших преследователей, мы проучим их как следует за наглость и за то, что они посмели сунуться в Каракумы. Пустыня наша, и никому не позволено шляться по ней без нашего ведома! — Тут же слова вожака были встречены хором одобрительных голосов.
— Тысячу раз спасибо! — Росс почтительно поклонился. — Ваше мужество идет от самого сердца, и нет ему цены. Но тем не менее в знак благодарности я хотел бы предложить вам небольшой подарок. — Он порылся в седельной сумке, где уже покоились полные бурдюки с водой, и бросил Субхану тяжелый кожаный кошелек. — Поскольку сам я не смогу присутствовать на празднике, прошу вас воспользоваться этими деньгами и воздать должное вашим смелости и великодушию.
Под ликующие возгласы Субхан засунул кошелек во внутренний карман чапана.
— Мы будем петь песни и танцевать всю ночь в вашу честь, — пообещал он, — а когда-нибудь я расскажу своим сыновьям о том, как повстречался с легендарным Кхилбурном.
Обменявшись на прощание любезностями, отряды разъехались. Лошади ференги помчались на запад, а туркмены полетели на восток. Менее чем через четверть часа, когда пришло время поить лошадей, через песчаную пустыню до Карлайла донеслись сухие щелчки ружейных выстрелов. Вся группа разом остановилась и прислушалась.
— Вот уж не думал, что придет день, и я буду благодарен туркменам за кровожадность и варварство, — усмехнулся Мурад.
— Пока нам это на руку, пусть дерутся, раз им так нравится. — Джулиет напоила лошадь, чуть отпила сама, но, прежде чем проглотить, прополоскала драгоценной влагой рот. Вновь взобравшись в седло, она подумала, что только Росс мог найти выход там, где, казалось бы, неминуемо прольется кровь: «Такой человек — один на миллион. Жаль, что я не та из миллиона, которая достойна его».
Перевязав раненую руку, Шахид смачно выругался: «Проклятые туркмены! Чуть все не испортили своим нападением!» После первой шумной атаки страсти понемногу улеглись, теперь раздавались лишь случайные выстрелы да громкая цветистая брань. Правда, отдельные вопли продолжались до самой темноты. Войско Шахида оказалось разбито, восемь его солдат бежали с поля боя и бесследно сгинули. Воспользовались сумятицей и удрали. «Сейчас эти свиньи уже на полдороге к Бухаре», — подумал Шахид. И все же ему удалось сплотить вокруг себя троих солдат, самых крепких, опасных и безжалостных. «Этих вполне достаточно, чтобы навсегда покончить с ференги. — Узбек вычислил, что ему потребуется примерно два дня, чтобы наверстать время, упущенное во время стычки с туркменами. — Мы перехватим Кхилбурна в том месте, где пустыня переходит в холмы».
Шахид вскочил, крикнул своих солдат, и они пустились в ночь по следу ференги. Следующие два дня оказались довольно тяжелыми, ибо им пришлось скакать чуть ли не без привалов. Четыре человека поднимали гораздо меньше пыли, чем двенадцать, и Кхилбурн, похоже, не замечал, что его до сих пор преследуют.
«Неверного» в конце концов настигли у гряды холмов на границе персидского плато. Зеленая твердь была на руку преследователям, и Шахид сумел незаметно провести людей по каменистой дороге, пока наконец не заметил врага. И словно знаменуя собой удачу, дорога впереди пошла под уклон и превратилась в глубокую лощину.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113