Распорядившись о самых неотложных делах, Джулиет решила пострелять по мишеням, чтобы успокоить натянутые, как тетива, нервы. Она торопливо пришла в глубокий овраг, который использовался здесь для обучения стрельбе. Это было отличное природное укрытие, ибо горный рельеф заглушал шум до такой степени, что звуки выстрелов были почти не слышны в находившейся неподалеку крепости и в деревне.
Она пришпилила на земляной вал зеленые листья величиной с ладонь и начала стрелять. В течение получаса Джулиет в полной мере применила все свое искусство, справедливо считая, что в предстоящем путешествии от нее потребуется превосходная меткость.
И все же, несмотря на сосредоточенность и разрозненное эхо ружейных выстрелов, она очень скоро услышала звук чьих-то осторожных шагов. Она мгновенно поняла, кто это, — по походке и по еле различимому шороху, который в отличие от восточной обуви производили по гравию и камню сделанные в Европе башмаки.
Росс приближался, и Джулиет воодушевилась от самоуверенности. Не имея понятия, что ему сказать, она так и стреляла, пока не кончились все патроны. Половина листьев-мишеней оказались сбитыми.
Из-за спины Джулиет донеслось:
— Впечатляет. По-моему, я не встречал никого, кто стрелял бы так быстро и так метко.
— Это ружье заряжается с казенной части, поэтому так быстро. — Джулиет с благодарностью ухватилась за нейтральную тему и, повернувшись, вручила ружье Россу, вспомнив при этом, что в муже ей всегда нравилось, как он спокойно воспринимает ее традиционно мужские навыки.
Росс опытным движением разрядил оружие и внимательно осмотрел его.
— Отличное ружье. Полагаю, изготовлено на заказ английским оружейным мастером?
— Да, это улучшенная обработка конструкции Фергюсона, хорошо пристреляно. В этой части света такое оружие просто необходимо. Хочешь попробовать?
Он кивнул, и Джулиет достала из патронной сумки с полдюжины патронов. Не сговариваясь, они сумели не коснуться друг друга. «В этом превосходном умении действовать сообща и без прикосновений есть какая-то ирония. Но еще большая ирония заключается в том, что я предложила ему свое ружье. Такой близости я не позволила бы ни одному мужчине».
Росс на миг задержался, приноравливаясь к оружию, потом прицелился и начал стрелять. Джулиет принялась считать про себя. Он выстрелил шесть раз менее чем за минуту. Не так быстро, как удавалось ей, но зато весь лист оказался изодранным в клочья.
— Может, я стреляю и быстрее, — рассудила она, — но ты точнее.
— Возможно. — Росс возвратил ружье. — Настоящее искусство состоит в том, чтобы стрелять хорошо, когда это нужно. Вчера мое ружье не принесло мне никакой пользы: оно осталось на лошади, а я нет.
За ночь Росс как-то неуловимо изменился. Джулиет, вглядываясь в его лицо, поняла, что вчера он жаждал расспросить ее, попытаться наладить их отношения, в нем была какая-то открытость. Теперь все это исчезло. Он принял решение относительно своей блудной жены, и его порывы были отныне за семью печатями, за барьером его самоконтроля, непроницаемого, как вулканическое стекло. Его карие глаза не выказывали ни тепла, ни гнева, но одну только безликую вежливость, с которой он обратился бы к любому случайному знакомому.
Джулиет мысленно решила соответствовать его отстраненности, ибо так было бы легче для них обоих. К сожалению, она сомневалась в себе, поскольку сдержанность и умение владеть своими эмоциями никогда не были сильной стороной ее характера.
Росс невзначай прислонился к валуну и скрестил руки на груди.
— Неужели у меня такой странный вид? Или ты надеешься, что если будешь долго и свирепо взирать на меня, то я исчезну?
— Прости, я не хотела так таращиться. — Джулиет опять залилась румянцем. За вчерашний день она краснела чаще, чем за весь прошлый год, поэтому лучше было перейти к общим темам. Впрочем, Джулиет передумала. «Может, самообладание — не самая сильная моя черта, зато прямота уж безусловно. Так что я сейчас ею же и воспользуюсь». — Не знаю, как и вести себя с тобою, Росс. Ты для меня и знакомый, и чужой одновременно. У тебя есть какие-нибудь предложения?
Несмотря на то что он не двинулся с места, у Джулиет создалось впечатление, что он напрягся.
— Знакомость — это просто иллюзия, — ответил он. — Двенадцать лет назад мы очень мало узнали друг о друге, а наши отношения были страстными, но в основном поверхностными. Большую часть своей зрелой жизни мы прожили порознь, занимались разными делами, среди людей разной культуры. Мы чужие, Джулиет, хотя в ближайшие два месяца будем преследовать одну и ту же цель. Полагаю, мы должны вести себя, как дальние родственники, которых ничего не связывает, но они дружелюбно настроены друг к другу.
Губы Джулиет болезненно скривились от изумления. «К лучшему это или нет, но любовь к Россу формировала и определяла всю мою жизнь, и он не может считать наш брак всего лишь „поверхностными отношениями“. Впрочем, я спросила Росса о его чувствах и заслужила тот ответ, который он мне дал».
— Прекрасно, — сказала она, пытаясь держаться непринужденно. — Буду считать тебя троюродным братом.
— Троюродным братом, с которым давно не виделась, — с мрачным юмором согласился он. — А потом во время путешествия неплохо бы тебе выказывать желание падать ниц и ублажать своего работодателя.
Джулиет высоко вскинула брови.
— Я собиралась выступить в роли этакого незадачливого, ненадежного слуги, который не позволит обмануть тебя никому, кроме его же самого.
— Тебе это больше подойдет, чем раболепие, — с еле заметной улыбкой заметил Росс. — Кстати о слугах: я решил отпустить тех двоих, что нанял в Тегеране. После того как они провели ночь в твоей крепости, они уже наслышаны о таинственной Гул-и Сарахи, а раз они знают, что высокая женщина-ференги — самая главная в Сереване, они легко догадаются, кто мой новый слуга в покрывале. А это небезопасно.
— Об этом я не подумала, — нахмурилась Джулиет. — Мои люди вряд ли станут рассказывать обо мне чужакам, но ты прав: лучше отпустить твоих проводников. И хотя я обычно одеваюсь в мужскую одежду, мне никогда не приходилось так долго носить маскарадный костюм, поэтому трудно будет скрыть свою личность. Тебе лучше сейчас же рассчитаться с твоими слугами. — Она мысленно перебрала другие темы, которые им следовало обсудить. — Ты уже говорил с Салехом?
— Да. Он будет весьма полезен в Бухаре, и, видимо, ему можно доверять. Он не выдаст. Может, вы с Салехом подготовитесь сегодня, чтобы уже завтра днем выехать в Серахс? Тогда мы приедем туда до наступления ночи, а если повезет, догоним караван, который я пропустил в Мешхеде.
Джулиет на миг опешила, но сумела скрыть это «Росс прав: если существует хотя бы малейшая надежда, что Иан жив, надо поторапливаться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113