Я уже предвкушала будущие вечера, когда я хорошенько узнаю Ричарда, а он — меня. По ночам, оставаясь наедине с собой, я продолжала думать о нем, понимая, что сильное влечение к нему, которое я ощутила при первой встрече, не исчезло. Напротив, с каждым днем оно разгоралось. Однажды Анжелет сказала мне:
— Вчера вечером Ричард говорил о тебе.
— Да? — с нетерпением откликнулась я. — И что же именно?
— Он сказал, что нам следует развлечься. Он думает, что нам пора отправляться в Лондон. По его словам, там будет гораздо интересней.
— Но ты же сказала, что он говорил обо мне.
— Он и говорил о тебе. Он сказал, что мы должны найти для тебя мужа.
Я разозлилась и сказала:
— Он хочет, чтобы я поскорее покинула ваш дом?
— О нет, Берсаба, ничего подобного. Ему нравится, что ты здесь, потому что это радует меня. Он говорит, что ты умна и красива и должна выйти замуж. Просто сейчас он хочет, чтобы мы побыли здесь ради моего здоровья. Ричард считает, что я еще недостаточно окрепла и мне пока нужно немножко пожить спокойной жизнью.
Он признает, что я умна и красива, но хочет найти для меня мужа.
Я была польщена и одновременно обозлена и расстроена.
Мне не очень нравился подбор слуг в этом доме. Если бы я была хозяйкой в Фар-Фламстеде, то обзавелась бы большим количеством прислуги. Всем заправляли здесь, определенно, супруги Черри, а также Джессон, бесшумно передвигающийся, незаметный и в то же время незаменимый человек, попадавшийся на глаза так редко, что можно было забыть о его существовании. Он был здесь кем-то вроде серого кардинала; во всяком случае, мне так показалось, поскольку все слуги отзывались о нем с почтением. Мэг исполняла обязанности камеристки Анжелет, а ее сестра Грейс по совместительству была местной повитухой. Анжелет была убеждена в наличии у Грейс исключительных способностей — ведь та определила беременность Анжелет еще до того, как о ней узнала сама Анжелет.
Я подумала, что это очень похоже на Ричарда — завести в доме порядок, при котором главную роль играют мужчины. Как я поняла, в свое время все они служили под его началом и по тем или иным причинам покинули армию. Он был их благодетелем и по-своему холодно, аналитически рассудил, что именно поэтому они будут ему верны.
Миссис Черри с мужем были довольно заурядной парочкой: она заведовала кухней, а ее супруг вместе, с Джессоном выполнял все основные обязанности. Надо отдать должное, дом велся образцово. Все часы показывали точное время, а пища подавалась в назначенный срок — с боем часов. Выглядело это забавно.
Анжелет вряд ли можно было назвать хозяйкой дома, поскольку она не внесла в установленный распорядок никаких изменений. Будь я на ее месте, я сделала бы это хотя бы для того, чтобы показать слугам, что я здесь хозяйка.
Несомненно, я вызывала у них определенный интерес, и, как мне показалось, легкие подозрения. Частенько я замечала, как они настороженно посматривают на меня, словно прикидывая, что я могу натворить.
Маленький замок с самого начала заинтересовал меня, а когда Анжелет сообщила, что приближаться к обветшавшему строению опасно и что именно Ричард запретил это, замок заинтересовал меня еще больше. Анжелет предупредила, что ее муж очень рассердится, если кто-нибудь нарушит его приказание.
Она привела меня в комнату Замка, где когда-то жила первая жена хозяина. Недолгий брак, длившийся около года, после чего она умерла при родах.
— Что ты знаешь о его первой жене? — спросила я.
— Очень немногое, — прозвучал ответ. — Слуги почти ничего не рассказывали о ней. Она ведь умерла более десяти лет назад.
— А Ричард? Ты его расспрашивала?
— Думаю, ему бы это не понравилось.
— Ты, Анжелет, прекрасная жена, я уверена. Ты всегда поступаешь так, как он хочет?
— Конечно. Зачем ты иронизируешь?
— Нет, я просто подумала, что на твоем месте время от времени устраивала бы небольшой бунт.
— Ничего подобного. Ты еще не была замужем и ничего не знаешь о взаимоотношениях между мужем и женой. Естественно, я хочу угодить ему во всех отношениях…
Ее голос дрогнул. «Бедная моя маленькая сестренка, — подумала я, — ты хочешь во всем услужить ему, даже в том, что заставляет тебя испытывать неприятные ощущения».
Ситуация и развлекала и интриговала меня. В его присутствии я постоянно чувствовала волнение. Я заметила, что в течение всего дня жду вечера — этих вечеров, выглядящих столь тихо и безобидно, когда Анжелет усаживалась в кресло со своим рукоделием, а мы с ним начинали разыгрывать сражения на шахматной доске или на бумажных полях.
Я прочитала некоторые из книг в его библиотеке. Однажды Ричард застал меня там, войдя почти неслышно, и заглянул в книгу через мое плечо.
— Что вы читаете, Берсаба? Я показала ему книгу.
— И это вас интересует?
— Чрезвычайно.
— Вам надо было стать солдатом.
— Думаю, что женщин не берут на воинскую службу.
— Есть по крайней мере одна женщина, которая, я в этом убеждена, показала бы себя не хуже многих мужчин.
— Боюсь, что я не управилась бы с оружием, а вот разрабатывать план сражения — другое дело.
— Вас следовало бы немедленно произвести в генералы.
Слегка приподнявшиеся уголки его губ доставили мне удовлетворение: он был не из тех людей, кто часто улыбается. Почему? Потому ли, что у него была нелегкая жизнь? Хотелось бы мне это знать. Я не была уверена в том, что влюблена в него. Я знала, что хочу быть с ним, хочу заниматься с ним любовью, и хочу этого столь страстно, что все остальные чувства подавлены этим. С Бастианом дело обстояло по-другому. В моем кузене не было никаких тайн. Я знала обо всех важных событиях в его жизни. Здесь же был муж моей сестры, вызвавший во мне огромное физическое влечение, ошеломившее меня в первый же момент и растущее день ото дня. Оно увеличивалось еще и потому, что его облик был столь холоден. Будучи женщиной, я понимала, что это всего лишь защитная маска, военная хитрость, подобная тем, к которым он прибегал в бою. Каждый день я узнавала о нем что-нибудь новое, поскольку он был главным объектом моих интересов. Ричард был крайне консервативен; он был воспитан в духе веры в определенные идеалы и никогда не отказался бы от них, хотя во всех остальных вопросах руководствовался логикой. Верность королю и верность жене следовало соблюдать. Я восхищалась этим и в то же время чувствовала извращенное желание разрушить эти устои. Что-то с ним в прошлом произошло, что-то трагическое, я была в этом уверена. Часто мне казалось, что тайна кроется именно в этом загадочном доме. Любопытно, эти слуги, Черри и Джессоны, знали ли они что-нибудь? Они уже давно служат у него. Его юная жена умерла при родах.
Любил ли он ее нежно, страстно? Какая это трагедия — одновременно потерять и жену и желанного ребенка… ведь Ричард из тех мужчин, что мечтают о сыновьях.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109
— Вчера вечером Ричард говорил о тебе.
— Да? — с нетерпением откликнулась я. — И что же именно?
— Он сказал, что нам следует развлечься. Он думает, что нам пора отправляться в Лондон. По его словам, там будет гораздо интересней.
— Но ты же сказала, что он говорил обо мне.
— Он и говорил о тебе. Он сказал, что мы должны найти для тебя мужа.
Я разозлилась и сказала:
— Он хочет, чтобы я поскорее покинула ваш дом?
— О нет, Берсаба, ничего подобного. Ему нравится, что ты здесь, потому что это радует меня. Он говорит, что ты умна и красива и должна выйти замуж. Просто сейчас он хочет, чтобы мы побыли здесь ради моего здоровья. Ричард считает, что я еще недостаточно окрепла и мне пока нужно немножко пожить спокойной жизнью.
Он признает, что я умна и красива, но хочет найти для меня мужа.
Я была польщена и одновременно обозлена и расстроена.
Мне не очень нравился подбор слуг в этом доме. Если бы я была хозяйкой в Фар-Фламстеде, то обзавелась бы большим количеством прислуги. Всем заправляли здесь, определенно, супруги Черри, а также Джессон, бесшумно передвигающийся, незаметный и в то же время незаменимый человек, попадавшийся на глаза так редко, что можно было забыть о его существовании. Он был здесь кем-то вроде серого кардинала; во всяком случае, мне так показалось, поскольку все слуги отзывались о нем с почтением. Мэг исполняла обязанности камеристки Анжелет, а ее сестра Грейс по совместительству была местной повитухой. Анжелет была убеждена в наличии у Грейс исключительных способностей — ведь та определила беременность Анжелет еще до того, как о ней узнала сама Анжелет.
Я подумала, что это очень похоже на Ричарда — завести в доме порядок, при котором главную роль играют мужчины. Как я поняла, в свое время все они служили под его началом и по тем или иным причинам покинули армию. Он был их благодетелем и по-своему холодно, аналитически рассудил, что именно поэтому они будут ему верны.
Миссис Черри с мужем были довольно заурядной парочкой: она заведовала кухней, а ее супруг вместе, с Джессоном выполнял все основные обязанности. Надо отдать должное, дом велся образцово. Все часы показывали точное время, а пища подавалась в назначенный срок — с боем часов. Выглядело это забавно.
Анжелет вряд ли можно было назвать хозяйкой дома, поскольку она не внесла в установленный распорядок никаких изменений. Будь я на ее месте, я сделала бы это хотя бы для того, чтобы показать слугам, что я здесь хозяйка.
Несомненно, я вызывала у них определенный интерес, и, как мне показалось, легкие подозрения. Частенько я замечала, как они настороженно посматривают на меня, словно прикидывая, что я могу натворить.
Маленький замок с самого начала заинтересовал меня, а когда Анжелет сообщила, что приближаться к обветшавшему строению опасно и что именно Ричард запретил это, замок заинтересовал меня еще больше. Анжелет предупредила, что ее муж очень рассердится, если кто-нибудь нарушит его приказание.
Она привела меня в комнату Замка, где когда-то жила первая жена хозяина. Недолгий брак, длившийся около года, после чего она умерла при родах.
— Что ты знаешь о его первой жене? — спросила я.
— Очень немногое, — прозвучал ответ. — Слуги почти ничего не рассказывали о ней. Она ведь умерла более десяти лет назад.
— А Ричард? Ты его расспрашивала?
— Думаю, ему бы это не понравилось.
— Ты, Анжелет, прекрасная жена, я уверена. Ты всегда поступаешь так, как он хочет?
— Конечно. Зачем ты иронизируешь?
— Нет, я просто подумала, что на твоем месте время от времени устраивала бы небольшой бунт.
— Ничего подобного. Ты еще не была замужем и ничего не знаешь о взаимоотношениях между мужем и женой. Естественно, я хочу угодить ему во всех отношениях…
Ее голос дрогнул. «Бедная моя маленькая сестренка, — подумала я, — ты хочешь во всем услужить ему, даже в том, что заставляет тебя испытывать неприятные ощущения».
Ситуация и развлекала и интриговала меня. В его присутствии я постоянно чувствовала волнение. Я заметила, что в течение всего дня жду вечера — этих вечеров, выглядящих столь тихо и безобидно, когда Анжелет усаживалась в кресло со своим рукоделием, а мы с ним начинали разыгрывать сражения на шахматной доске или на бумажных полях.
Я прочитала некоторые из книг в его библиотеке. Однажды Ричард застал меня там, войдя почти неслышно, и заглянул в книгу через мое плечо.
— Что вы читаете, Берсаба? Я показала ему книгу.
— И это вас интересует?
— Чрезвычайно.
— Вам надо было стать солдатом.
— Думаю, что женщин не берут на воинскую службу.
— Есть по крайней мере одна женщина, которая, я в этом убеждена, показала бы себя не хуже многих мужчин.
— Боюсь, что я не управилась бы с оружием, а вот разрабатывать план сражения — другое дело.
— Вас следовало бы немедленно произвести в генералы.
Слегка приподнявшиеся уголки его губ доставили мне удовлетворение: он был не из тех людей, кто часто улыбается. Почему? Потому ли, что у него была нелегкая жизнь? Хотелось бы мне это знать. Я не была уверена в том, что влюблена в него. Я знала, что хочу быть с ним, хочу заниматься с ним любовью, и хочу этого столь страстно, что все остальные чувства подавлены этим. С Бастианом дело обстояло по-другому. В моем кузене не было никаких тайн. Я знала обо всех важных событиях в его жизни. Здесь же был муж моей сестры, вызвавший во мне огромное физическое влечение, ошеломившее меня в первый же момент и растущее день ото дня. Оно увеличивалось еще и потому, что его облик был столь холоден. Будучи женщиной, я понимала, что это всего лишь защитная маска, военная хитрость, подобная тем, к которым он прибегал в бою. Каждый день я узнавала о нем что-нибудь новое, поскольку он был главным объектом моих интересов. Ричард был крайне консервативен; он был воспитан в духе веры в определенные идеалы и никогда не отказался бы от них, хотя во всех остальных вопросах руководствовался логикой. Верность королю и верность жене следовало соблюдать. Я восхищалась этим и в то же время чувствовала извращенное желание разрушить эти устои. Что-то с ним в прошлом произошло, что-то трагическое, я была в этом уверена. Часто мне казалось, что тайна кроется именно в этом загадочном доме. Любопытно, эти слуги, Черри и Джессоны, знали ли они что-нибудь? Они уже давно служат у него. Его юная жена умерла при родах.
Любил ли он ее нежно, страстно? Какая это трагедия — одновременно потерять и жену и желанного ребенка… ведь Ричард из тех мужчин, что мечтают о сыновьях.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109