Это было первое в моей жизни письмо, полученное от сестры, поскольку раньше мы никогда не разлучались, а потом она была слишком слаба для того, чтобы писать.
Как я ни пыталась, я не могла себе представить ее обессиленной, лежащей в постели, — ее, всегда полную жизненных сил и немножко загадочную.
Но, надо признаться, я была слишком взволнована для того, чтобы долго раздумывать о доме. Мое будущее было здесь.
Приехал Ричард и уединился с сэром Джервисом, а через некоторое время вышел в гостиную, где я ждала его.
— У нас хорошие новости, — сказал он, — мы получили от вашей матери согласие, и она заверяет, что имеет право говорить от имени своего мужа. Так что препятствий для нашего обручения нет.
Он взял мою левую руку и надел на безымянный палец кольцо, которое выглядело необычно: золотой витой ободок с узором и укрепленный на нем квадратный изумруд. Кольцо пришлось мне впору.
— Добрый знак, — сказал он. — Это семейная реликвия, его всегда носили невесты старших в роду сыновей.
Я пришла в восхищение: это действительно было замечательно. Ричард торжественно поцеловал меня.
Ужинал он вместе с нами, и сэр Джервис много расспрашивал его о восстании в Шотландии и о том, почему шотландцы вступили в заговор против правительства.
— Там могут возникнуть серьезные беспорядки, — сказал Ричард, — и мы должны быть готовы к этому.
— В других местах дела тоже обстоят не блестяще, — признал сэр Джервис. — Чем все это, по вашему мнению, кончится?
— Я, конечно, не берусь предсказывать, но если так будет продолжаться, то следует ожидать… чего угодно.
Сэр Джервис многозначительно кивнул.
Карлотта откровенно считала этот разговор скучным и постаралась перевести его в другое русло — на обсуждение общих знакомых и предполагаемых развлечений. Я с удовлетворением отметила, что Ричард находит эти темы не стоящими внимания — точно так же, как она считала неинтересными его заботы. И как вообще Карлотте могло прийти в голову, что он способен ею заинтересоваться? Мне хотелось дать ему понять, что я буду счастлива узнавать серьезную сторону жизни и буду внимательно выслушивать все, что он станет говорить о государственных делах.
После ухода Ричарда я удалилась в свою комнату, но вскоре раздался стук в дверь и вошла Карлотта.
Она уселась на мою кровать и выразительно взглянула на меня.
— Что за скучный человек! — воскликнула она. — Похоже, твоя совместная жизнь с генералом не обещает быть веселой.
— Это та жизнь, которую я выбрала.
— Вряд ли это можно назвать выбором, дорогая девочка. Ведь у тебя, собственно, и не было выбора, верно?
— Мне не нужен никто другой.
— Первое в твоей жизни предложение, и ты тут же его приняла. Я даже не берусь подсчитать, сколько я получила брачных предложений до сэра Джервиса.
— Я знаю о предложении Бастиана.
— О, это было несерьезно.
— Для него — серьезно.
— Деревенский мальчишка! Он так ничего и не понял. Я не чувствую себя виноватой.
— Я думаю по-другому.
— Ого, дорогуша, ты показываешь зубки. Это тебе не идет, Анжелет. Ты сумела очаровать генерала своим детским поведением. Теперь он будет тебя воспитывать. Я думаю, он сейчас представляет, как будет муштровать тебя на манер рекрута — так, чтобы у тебя подгибались колени при его появлении. Ты не считаешь, что тебе следует подумать, а не бросаться в этот брак, очертя голову?
— Я уже подумала.
— Теперь, когда моя мать уехала, я чувствую ответственность за тебя.
— Это меня удивляет.
— В конце концов, ты моя гостья.
— Я полагаю, хозяином дома является сэр Джервис.
— В этом доме, дорогая моя, есть и хозяйка, а с Джервисом ты знакома лишь по его краткому пребыванию в Корнуолле. Зато мы с тобой — кузины, разве не так? Ну, не кровное родство, но… наши матери росли как родные сестры. Поэтому я могу говорить с тобой о вещах, о которых не решится заговорить бедный Джервис.
— Я полностью доверяю бедному Джервису.
— Слушай, ты произнесла слово» бедный» так, словно жалеешь его за то, что он женат на мне. Так вот, дорогая Анжелет, позволь уверить тебя в том, что Джервис очень доволен своим браком. От жены, знаешь ли, требуется не только умение вести себя в обществе. В некоторых отношениях — хотя ты вряд ли что-нибудь в этом понимаешь — я гораздо больше, чем просто хорошая жена.
Я понимала, что она имеет в виду. Существовала и иная сторона брака, в которой я не имела вовсе никакого опыта, хотя и знала о ее существовании. Дома мне довелось бывать случайным свидетелем свиданий в уединенных местах. Объятия, ласки… и тому подобное.
Признаюсь, ей удалось посеять во мне чувство неуверенности: ведь она была права в том, что я понятия не имела о значении той стороны супружеской жизни, которая, по ее словам, складывалась у нее с сэром Джервисом превосходно.
Она заметила, что ей удалось испортить мне настроение, и оживилась.
— Позволь посмотреть кольцо, — попросила она. Я протянула ей руку, и она сняла кольцо с моего пальца.
— Там внутри, я вижу, выгравирована буква «Т».
— В течение многих поколений это кольцо носят невесты старших в роду сыновей.
— И тебе нравится носить кольцо, которое до тебя носило множество женщин?
— Такова традиция, — ответила я. Она внимательно осмотрела кольцо, лежащее на ее ладони.
— Знаешь, его носила и твоя предшественница, — медленно произнесла она, — и его, должно быть, сняли с ее пальца, когда она умерла.
Она с улыбкой вернула мне кольцо.
— Спокойной ночи, — сказала она и добавила:
— И пусть тебе повезет.
Кажется, она намекала на то, что везение мне очень понадобится.
После ее ухода я сидела в кресле, разглядывая кольцо на моей ладони. Я представляла себе лежащую в гробу женщину и Ричарда, склоняющегося над ней и снимающего кольцо.
Это была неприятная картина, но я никак не могла от нее избавиться. Сон мне приснился на ту же тему, и я проснулась, дрожа в темноте. Мне снилось, что я лежу в гробу и Ричард говорит кому-то: «Ну ладно. Не забыть бы снять кольцо. Мне оно понадобится для следующей невесты».
Вновь уснуть после этого было трудно.
Мы обручились в начале апреля и сразу же начали готовиться к свадьбе, которая была назначена на май.
— Примерно за месяц до твоего восемнадцатилетия, — сказал Ричард.
Я не раз вспоминала свой последний день рождения, когда мы выезжали в поля возле Тристан Прайори. Не следовало забывать о том, что это был и день рождения Берсабы. Именно тогда наша мать сказала, что следующий день рождения будет праздноваться совсем по-иному, что будет вечеринка и тому подобное. Тогда же она выдала нам дневники, в которые мы должны были записывать все происходящее, и я тут же стала заполнять свой. А Берсаба сказала, что начнет писать лишь тогда, когда произойдут какие-то действительно важные события.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109