ТВОРЧЕСТВО

ПОЗНАНИЕ

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 

Они задрожали от страха, повернулись, да как побегут к дому. Немного времени прошло, и вот одна из них заболела и говорит, мол, это от жабы на нее порча нашла, потому что жаба-то была не простая. Жаба-то была, как говорится, известная, а раз так, то Дженни Кейс, понятное дело, ведьма.
— А как же узнали, что жаба была не простая? Их вон сколько в пруду. Я много раз слышала как они поют по ночам весной, когда играют свои свадьбы, а потом опять лезут в воду — метать икру.
— Эти-то жабы обычные… а есть не простые.
— Да все они противные. Наверное, оттого, что вылезают по ночам.
— Это верно, но ты не путай тех и других. Есть такие, которые просто занимаются своими делами… ну, как всякая живность. А есть другие, которых ведьмы берут к себе в постель, а в жабах-то дьявольское семя, потому что дьявол скрывается в этих жабах.
— Как в той, что они увидели у Дженни Кейс?
— Может, так, а может, и не так, только когда узнали, что Дженни Кейс возилась с жабой, да держала ее на коленях, тут-то все и началось. Сказали, что она, мол, таскала жабу за пазухой, и что жаба ползала по ее телу, и что это не простая жаба.
Мэб захихикала, но Джинни оборвала ее:
— Сейчас-то ты смеешься, а вот услышит тебя какая-нибудь колдунья — будет не до смеху.
— Так ведь Дженни Кейс нет в живых.
— Да разве она одна ведьма на свете?
— А кто еще?
— Далеко искать не нужно…
Наступило благоговейное молчание.
— Ты думаешь… она…
— А почему бы и нет? Бабка у нее была ведьмой, а эти дела, говорят, передаются по наследству.
— Да, тут надо глядеть в оба. Я встала и быстро и бесшумно поднялась к себе в комнату.
Благодаря особым узам, связывающим меня с Анжелет, она почувствовала, что мне хочется побыть в одиночестве. Конечно, она предположила, что это связано с Бастианом, и я заметила, что она смотрит на Карлотту с неприязнью, так как была очень предана мне.
Обычно по вечерам, лежа в постели, мы обсуждали все происшедшее за день, и хотя с тех пор, как стало известно об измене Бастиана, я не имела никакого желания болтать с сестрой, предлога отказаться от этой привычки не подворачивалось.
Как-то раз после того, как за ужином шла светская беседа, в которой нам было очень трудно участвовать, поскольку Карлотта, Сенара и сэр Джервис вновь обсуждали события, происходящие при английском и испанском дворах, Анжелет спросила меня:
— Не кажется ли тебе, Берсаба, что Карлотта и сэр Джервис очень подружились?
— Я думаю, Карлотта привыкла привлекать к себе внимание мужчин.
— Это так. Конечно, она красива, этого у нее не отнимешь. А то, что ей приходилось много бывать при дворе, придает ей какой-то особенный блеск. Интересно, удастся ли нам когда-нибудь побывать при дворе?
— А тебе очень хочется?
— Наверное, это было бы интересно. Кроме того, нам рано или поздно придется выйти замуж, верно? Мама ведь не просто так говорила, что наш следующий день рождения будет выглядеть совсем по-другому.
Я зевнула.
— Это еще не скоро.
— Есть женихи у Трентов, у Кроллов и у Лэмптонов. Я думаю, нам прочат кого-то из них. До чего скучно будет прожить всю жизнь в нашей глуши! Хорошо было бы ничего не знать о своем будущем муже, а потом вдруг познакомиться с ним. А ты как думаешь?
Я почувствовала как во мне закипает гнев. Нет, я хотела, чтобы моим мужем стал Бастиан, которого я знала всю жизнь… а точнее, как выяснилось, не знала. Я привыкла считать его спокойным, хорошим человеком, на которого можно положиться. И вдруг оказалось, что он вовсе не такой. Достаточно было ему увидеть Карлотту — и он тут же забыл все клятвы, которые давал мне. Как мало мы знаем о людях, которых, как нам кажется, мы прекрасно понимаем!
— Ты что молчишь? Заснула?
— Что-что? — пробормотала я, делая вид, что совсем засыпаю.
— Ну ладно уж, спи, — позволила она. — Ты что-то в последнее время не хочешь говорить со мной.
Лучше всего было Оставаться одной, потому что в разговоре с Анжелет я могла ненароком раскрыть свои чувства. Я боялась, что в самый ответственный момент могу выдать себя неосторожно брошенным словом.
Поэтому я вновь нарушила запрет и выехала верхом в одиночку. Вдоль тропы с куманикой, мимо кузницы… Взглянув в сторону домиков, я тут же вспомнила о бедняжке Феб и о том, как у нее складываются дела. Я ясно представляла себе весь ужас ее положения, весь груз вины, тяготившей над ней. Что сделает с ней Томас Гаст, если мои предположения верны?..
Вечер был туманным и мрачным. Я отвела кобылу в конюшню и пошла через сад к пруду, где цвели белые лилии. И вдруг я услышала кваканье жабы.
Она сидела на берегу — сонная, отяжелевшая, видимо, объевшаяся насекомыми. Сердце бешено заколотилось у меня в груди: я вспомнила о подслушанном разговоре служанок.
Я быстро достала из кармана большой платок, нагнулась и завернула в него жабу. Вернувшись в дом, я немедленно поднялась к себе и с облегчением увидела, что Анжелет нет в комнате.
Я была вне себя от возбуждения. Я хорошо знала, что буду делать с жабой. Это было частью моего плана, и, заметив у пруда жабу, я не медля принялась за дело.
А почему бы и нет? Затягивать задуманное было бессмысленно.
По вечерам служанки отправлялись в спальни, расстилали кровати, перетряхивали перины, а если было холодно — клали в постели нагретые камни, завернутые во фланель.
Анна не занималась постелями Карлотты и Сенары. Впрочем, она не убирала и их комнаты. Это составляло заботу горничной, а Анна была камеристкой и считала уборку занятием ниже ее достоинства. Кроватями занималась Мэб, и это было особенно удачно, потому что именно она вела тот памятный разговор с Джинни. Размышляя об этом, я решила, что в дело вмешалась сама судьба: ведь мне-то было известно, что найдет Мэб в постели Карлотты. В коридоре, возле двери в спальню, стоял большой дубовый шкаф. Услышав как Мэб поднимается по лестнице, я на некотором расстоянии последовала за ней и спряталась за шкафом.
Все произошло точь-в-точь так, как я и предполагала. Через короткое время раздался пронзительный крик Мэб, и вслед за этим она вылетела из комнаты с лицом белым, как лепесток лилии. Меня она, конечно, не заметила, поскольку думала лишь о том, как бы побыстрее убраться отсюда.
Я выскользнула из-за шкафа и прошла в комнату Карлотты. Там на подушке сидела жаба. Она смотрела на меня недобрым взглядом, поэтому я завернула ее в платок и поспешила к двери. От страха кровь застывала в моих жилах, а сердце билось в груди, как барабан. Внезапно у меня возникло странное ощущение, что на меня кто-то глядит. Я осмотрелась. В комнате никого не было. Дверь в соседнюю комнату, где спала Сенара, была приоткрыта, но там я никого не заметила.
Откуда взялся этот неожиданный приступ страха? Ведь все оказалось таким простым.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109