– А стоило бы, – наставительно сказала она, едва удерживаясь от смеха. – Мы так плохо подготовлены к культурной беседе! Неужели даже Томас Грей не заинтересовал вас, ваша светлость?
– Даже он! – жизнерадостно подтвердил герцог.
– О вы, карандаши и перья! – продекламировал маркиз с другого конца стола. – Вы, принадлежности письма, воспойте красоту богини. Она идет сюда сама!
– Насколько я понял, это куплет, – пробормотал герцог, в глазах которого заплясали веселые искорки. Шарлотта вдруг подумала, что он невероятно красив. И очень умен!
Джемма, очевидно, наслаждалась поэзией герцога, потому что увлеченно хлопнула в ладоши.
– Я только сейчас понял, что «письма» и «сама» рифмуются, – шепнул герцог и так забавно вскинул брови, что Шарлотта, не выдержав, зашлась от смеха. К счастью, лорд Корбин спросил ее об Уильяме Уайтхеде, самом прославленном придворном поэте того времени, который, однако, отказался писать стихи в угоду правительственной политике.
Шарлотта со сжавшимся сердцем отвернулась от герцога, но тут же постаралась взять себя в руки. Так не пойдет! Он герцог и к тому же женат. А она всего лишь старая дева, хоть ей и посчастливилось попасть на званый ужин в такой знатный дом. Но она знала…
Знала, почему оказалась в этом доме.
Это Бомонт внес ее в список гостей.
И сознание этого грело, как теплое одеяло в зимнюю ночь. Впервые в жизни мужчина потребовал ее присутствия.
Но он женат.
Его жена – одна из первых красавиц в Англии, но он пригласил на ужин Шарлотту.
Девушка твердила себе, что герцогиня не разбирается в политике.
Ей нравятся графоманские стихи с ужасными рифмами.
Она не понимает мужа.
Глава 26
Герцог Вильерс принял решение. Хотя для человека его положения вполне допустимо жениться на Роберте, он мог сделать небольшую ошибку. По правде говоря, он будет точно так же счастлив не жениться на леди. И не иметь тестя, подобного маркизу. Его помолвка не произвела на Джемму никакого впечатления. Короче говоря, он сделал ошибку.
Жаль только, что пришел к этому заключению приблизительно через два часа после официального предложения руки и сердца. Но ведь опытный стратег всегда может изменить положение фигур на доске в свою пользу!
Если он не ошибается, старый друг Элайджа флиртует с новой фигурой: пешкой, пешкой, пешкой чистой воды – и все же… разве не общеизвестно, что пешки могут быть восхитительно полезны… по-своему, конечно.
Он пошлет королеву Элайджи на противоположный конец доски. А потом пожертвует собственной королевой… все это вполне допускается правилами игры.
– Не согласитесь ли вы сопровождать меня в библиотеку? – спросил он невесту.
Роберта грациозно поднялась из-за стола. Нужно признать, она была весьма красива и элегантна. Они направились в библиотеку.
– Я всего лишь хотел убедиться, что мы пребываем в полном согласии относительно некоторых аспектов нашего брака, – заговорил герцог, усаживая ее в парчовое кресло.
– Я вся внимание, – коротко ответила она.
Вильерс удивился. Другая женщина не преминула бы вложить в эту фразу немалую долю яда, но она искренне улыбалась!
– Все очень просто. Хотя имеет отношение к неприятным статьям закона, называемым гражданско-правовыми конфликтами.
– Гражданско-правовыми?!
– Нарушения контракта.
– Надеюсь, вы не намереваетесь разорвать нашу помолвку?
Вопрос прозвучал с безупречной учтивостью, но глаза девушки сузились. Возможно, этот брак обречен на неудачу? Но сейчас лучше не вдаваться в подробности.
– Я никогда не разорвал бы нашу помолвку, – заверил он. Подобный поступок будет чересчур поспешным и глупым и оставит его беззащитным перед атакой фигур, пока не введенных в игру. Таких, как адвокаты.
И все же будет не особенно сложно сделать так, чтобы девушка сама отказалась от свадьбы. Такова природа блестящей игры: переставлять фигуры и наблюдать, что из этого выйдет.
– Главное нарушение контракта, о котором я думаю, происходит после свадьбы… и имеет отношение к внебрачным отпрыскам.
– Побочным детям, – уточнила она.
– Предпочитаю… нет, требую, чтобы у вас не было незаконных детей.
– У меня вообще нет подобных мыслей.
Они немного помолчали.
– Надеюсь, мои слова не показались вам чересчур неромантичными? – осведомился Вильерс.
– Напротив, ваша светлость, они показывают решительно неромантичное отсутствие веры в мою порядочность.
– О нет. Я не хотел вас оскорбить. Но не думаете же вы, что наш союз будет вполне традиционным, как у парочки пекарей, влюбившихся над доской с тестом и поклявшихся никогда не расставаться?
– Не думаю, – покачала головой Роберта, вынуждая себя сидеть неподвижно, чтобы собраться с мыслями. Очевидно, ее будущий муж обожал тонкости риторики и законодательства. – Не окажете ли вы мне той же чести? – неожиданно спросила она, глядя ему в глаза. – Насколько я поняла, это у вас имеются внебрачные отпрыски от нескольких женщин. Может, вы намереваетесь и после свадьбы продолжать в том же духе?
– Если вы просите меня начать считаться с мнением общества, этого не будет. Я всегда плевал на то, что обо мне подумают люди.
Роберта глубоко вздохнула.
– Я прошу вас быть мне верным, – отчетливо произнесла она.
Вильерс не ответил.
Она залюбовалась его темными ресницами и резкими чертами лица.
– Верность всегда казалась мне неразумной, – пояснил он наконец. – Лично я согласился бы на то, чтобы вы были верны мне, пока не подарите парочку наследников. Согласитесь, совсем обидно отдавать сыну чужого мужчины земли моего деда. Но умная женщина всегда сможет предотвратить зачатие.
– А потом?
– Я дам вам ту же свободу, которой буду пользоваться сам. Готов поклясться своей честью, что никогда не полюблю женщину. И что все мои связи будут либо случайными, либо с целью получить удовольствие. Об истинной близости не может быть и речи.
Роберта едва понимала его речи.
– Вам, конечно, не понадобится иного предлога, чем каприз молодой женщины. Красавицы имеют право совершать глупости, – продолжал он.
Роберта подняла глаза.
– Разве вы один не способны удовлетворить все мои капризы?
– Очень в этом сомневаюсь, – бесстрастно заметил он. Какой контраст с откровенным обожанием отца! Она упивалась видом дьявольски косого разреза глаз, усталых морщинок, ощутимым отсутствием интереса к ней.
Сердце забилось сильнее.
– Все будет так, как вы хотите, – прошептала она и тут же вздрогнула, когда его голос ударил ее, словно кнутом:
– Я видел, как вы смотрите на графа Гриффина с хмельным восторгом, противоречащим вашим словам.
– Но это… – Спохватившись, она осеклась. – Это ничего не значит. Детские игры.
– Не сомневаюсь, – равнодушно бросил он. – Нужно быть не в своем уме, чтобы подумывать о связи с Гриффином.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76