– Как прошло ваше утро? – спросила она.
– Увы, ужасно. Я совершенно выбит из колеи.
– Неужели? – удивилась она.
– Я назначил пенсию своей содержанке.
Немного подумав, Джемма решила, что он не обидится на откровенный вопрос.
– И в какую сумму вам это обошлось? – Это вопрос равновесия экономики и привязанности. Она была прекрасной любовницей. Более того, три года жила в одном из моих домов.
– Она очень расстроилась?
– Ничуть. Все было полюбовно, из чего я заключил, что это следовало сделать еще год назад.
– Наверное, подобные дела ужасно скучны для мужчин, – посочувствовала Джемма. – В конце концов, за последние три года вы, насколько мне известно, не раз заводили приятные романы с женщинами своего круга, и в то же время вас ждала любовница.
– Я не настолько стар, чтобы кто-то мог сомневаться в моих мужских способностях.
Джемма слегка улыбнулась:
– Полагаю, меня утомили бы эмоции.
– Иногда все кажется слишком сложным. София – прежде всего куртизанка. Она притворяется, она разыгрывает страсть, она слишком многого требует.
Джемма повертела шахматную фигурку.
– И поэтому вы от нее отказались?
– О нет. Я отказался от нее, потому что собираюсь жениться, – объявил Вильерс, пристально вглядываясь в ее лицо, в надежде увидеть признаки ревности.
Но Джемма снова удивила его, восторженно улыбнувшись:
– В таком случае вы поступили правильно!
– Вы так считаете? – ахнул Вильерс.
– Я считаю, что женатому джентльмену не пристало платить за общество женщины, – пояснила Джемма. – Я нахожу подобные действия аморальными, но когда произнесены обеты, изменять жене – бесчестно.
Герцог едва сдержал удивление.
– Весьма старомодно с вашей стороны, не находите?
– Собственно говоря, я думаю о будущем. Клуб адского огня, со всеми их празднествами и нимфами… он угасает, хотя его члены еще ничего не подозревают. И во Франции происходит то же самое. Уверяю, сама королева Мария Антуанетта скоро решит остепениться.
– Итак, ужин в доме вашего мужа будет скромным и сдержанным? И женщины будут разыгрывать молочниц, а не пылких куртизанок?!
– Мой муж и его приятели скорее всего тоже имеют любовниц, – рассмеялась Джемма. – Они просто не выставляют их напоказ, как, например, Фокс.
– Элизабет, любовница Фокса, – необыкновенное создание. Поэтому я подумал, что присоединюсь к кругу остепенившихся мужчин, женившись на вашей подопечной, – объявил герцог, разглядывая собеседницу сквозь полуопущенные ресницы.
Но ее улыбка была обескураживающе радостной. И внутренний голос подсказывал Вильерсу, что его месть не кажется особенно эффективной. Похоже, Джемме плевать на то, женится он или нет.
– Вы не могли сделать лучшего выбора. Как вы сами видели, Роберта необычайно красива, но, кроме того, еще умна и остроумна. Единственный ее недостаток – неумение играть в шахматы.
Джемма состроила забавную гримаску.
– Но для этого у меня есть вы, – заметил он, коснувшись ее тонких пальцев. Сегодня среди бессонной ночи герцогу пришла мысль о том, что ему нужен от нее вовсе не матч, а сама Джемма. Ее острый ум. Россыпь звонкого смеха. Грация движений. Переливы голоса.
Не говоря уже о том, что она – блестящая шахматистка. И сознание этого пробуждает в нем безумное вожделение, не дающее ни сна, ни отдыха. Это чувство было столь неукротимым, что герцог не смел задуматься об истинной его сути.
– Я искренне этим наслаждаюсь, – заметил он, наблюдая, как она поправляет манжеты. – Мысль поистине устрашающая.
– Но почему? Я всегда наслаждаюсь красиво сыгранной партией, даже когда проигрываю. – Да, если речь идет о шахматах. Но я имел в виду… – он подался вперед, – наши с вами беседы. Джемма спрятала улыбку. Вильерс почти неотразим, когда бывает откровенным. Интересно, знает ли он об этом? Джемму ничуть не трогали заученные комплименты ее манере поправлять манжеты, красоте и остроумию. Но когда он вот так улыбался и чистосердечно рассказывал о пенсии, выделенной любовнице… вот тогда Джемме грозила опасность.
И все же она вовсе не собиралась поддаваться чарам Вильерса, тем более теперь, когда он почти помолвлен с Робертой.
Она встретилась с ним взглядом. И увидела разочарование в его глазах.
– Вы лишаете меня мужества, – торжественно заявил он.
– А вы? Считаете, что я способна на такое вероломство по отношению к подруге?
– А вы считаете меня глупцом, если хотите внушить, будто не интересуетесь мной из-за возможной женитьбы на вашей подопечной?
На это она ничего не ответила, и он разозлился, что так по-дурацки выдал себя. Действительно ли он хотел жениться? Ну разумеется, он не колеблясь бросит эту деревенскую девчонку так же быстро, как подобрал.
И все же Роберта – поразительная красавица. Обладает редким для английских девушек чувством юмора и острым языком. Она молода, вероятно, плодовита и станет хорошей женой. В конце концов, ему нужен наследник. Да и любовницы теперь у него нет.
Герцог нуждался в женщине.
– Значит, вы не хотите стать моей?
Джемма улыбнулась, и прелесть этой улыбки была подобна удару в лицо.
– Вы женитесь.
– Возможно. А вдруг дама мне откажет?!
Оба знали, что он лицемерит. Чертовски справедлив тот, кто утверждает, что трудно желать человека, который тебя хочет. Роберта не делала тайны из своего чувства к нему. При виде герцога ее взгляд неизменно становился мечтательным.
Он предпочитал ясные глаза Джеммы.
Как ни горько признать, но правда и то, что человек, который тебя не хочет, желанен вдвойне.
Глава 22
Приглашения доставлялись лакеем.
– Не могу поверить, что тебя пригласили! – воскликнула Мэй, глядя на карточку в руках сестры. – Может, ты втайне от меня подружилась с герцогиней?
Шарлотта покачала головой:
– На балу герцог попросил у меня танец, но я никогда не разговаривала с ее светлостью.
– Герцог?
Круглое лицо Мэй вытянулось.
– Но почему ему вздумалось пригласить тебя?! – вознегодовала она. – Правда, все выглядит вполне респектабельно. Не так ли? Я, скорее, ожидала, что она устроит праздник Венеры или что-то в этом роде.
– Сомневаюсь, что они пригласили бы меня, если бы им понадобились нимфы, – сухо ответила Шарлотта.
– Верно. Но не находишь странным, что пригласили тебя, а про меня забыли? Не думаешь же ты, что герцог… герцог хочет сделать тебе непристойное предложение? – ужаснулась Мэй.
Шарлотта позволила себе с тоской вспомнить о прекрасных, усталых глазах герцога, прежде чем решительно ответить:
– Не будь гусыней, Мэй. Неужели я выгляжу женщиной того сорта, которую герцог захотел бы сделать своей содержанкой? – Надеюсь, что нет. – По крайней мере моя жизнь была бы куда интереснее, чем теперешняя, – бросила Шарлотта, только чтобы позлить сестру.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76