Дело в том, что ее пребывание во главе государства пугало простой народ, открыто винивший Луизу в поражении под Павией и в пленении короля.
— Ведь это же из-за того, что она влюбилась в коннетабля, наш, добрый государь сидит в плену у испанцев, а наши братья и мужья погибли под Павией.
Видя ущерб, который нанесли государству «некоторые слабости, присущие ее полу», наиболее смелые отваживались громко заявлять, что «м-м Ангулемская просто обыкновенная шлюха».
Но не только в народе можно было услышать по адресу регентши оскорбительные слова и обвинения. «Не было при дворе ни одного человека, который бы не видел источник всех своих бед в графине Ангулемской», — говорит Дре дю Радье.
Пока Луиза Савойская ознаменовала указанными событиями начало своего регентства, Франциск I был. доставлен в Испанию, где Карл Пятый решил держать его в плену.
И сразу же испанки, хорошо знавшие репутацию французского короля, оказались поражены каким-то видом любовной горячки. Когда король прибыл в Валенсию, невозможно было поверить в то, что он пленник. По тому, какими восторженными кликами встретило его женское население, он выглядел победителем. В его честь устраивались даже спектакли, в которых танцовщицы на всякий случай появлялись без малейших намеков на стыдливость.
Во время одного из таких представлений король протанцевал с хорошенькой женой одного из валенсианских сеньоров. Красавица, семеня ножками в такт звучащей сладостной музыке, показала себя такой нежной, послушной и ласковой, что когда танец закончился, присутствующие в зале услышали, как Франциск I игриво обратился к даме:
— Мадам, вы оказали мне такую честь, что я просто не знаю, как вас вознаградить. Во всяком случае, я готов быть в вашем распоряжении.
Эта манера выражаться в присутствии людей: «Мадам, когда вам будет угодно. Я готов явиться в вашу спальню по первому знаку», произвела на всех громадное впечатление, и все позавидовали даме.
Но король Франции сумел вызвать и более возвышенные чувства. Дочь герцога Инфантадо, прекрасная Химена, воспылала к знаменитому пленнику любовью столь страстной, что, когда в 1526 году он женился во второй раз, она покинула свет и ушла в монастырь.
Весь этот энтузиазм, эти искренние проявления симпатии в конце концов раздражили Карла Пятого, и он приказал заключить Франциска I в одну из башен Мадрида.
Жизнь короля Франции резко изменилась, но популярность его в Испании выросла еще больше. А его тюремное заключение стало даже началом одной любви, которая и принесла ему свободу.
Дама, у которой он вызвал глубокую жалость, звалась Элеонорой Австрийской. Ей было двадцать шесть лет, и она была родной сестрой Карла Пятого.
Вдова португальского короля, Элеонора была обещана братом коннетаблю де Бурбону, но решительно воспротивилась этому.
— Никогда в жизни, — заявила она, — я не выйду замуж за предателя, который стал причиной несчастья короля Франциска.
Карл Пятый заподозрил сестру в том, что она питает к пленнику чувства, труднообъяснимые здравым смыслом.
И надо сказать, что он не ошибался, потому что Элеонора, исстрадавшись оттого, что предмет ее страсти находится в заточении, решилась даже написать Луизе Савойской: «Ах, Мадам, если бы только в моей власти было освободить короля…»
Эта фраза натолкнула регентшу на довольно оригинальный план заключения мира: Франциск уступит Карлу Пятому Бургундию, и тем самым удовлетворит самолюбие императора; однако Элеонора получит эту провинцию в качестве приданого и возвратит ее королю Франции, выйдя за него замуж.
Франциск I действительно был уже год как вдовцом. (Добрая королева Клод тихо угасла в возрасте двадцати пяти лет, не оставив ни малейшего следа в истории своей страны. И быть бы ей в наши дни совершенно забытой, если бы не исследователь Пьер Белон, который, исходив вдоль и поперек весь Восток, привез из своих путешествий множество семян неизвестных дотоле фруктовых деревьев и дал имя королевы одному из сортов слив…)
Сестра Франциска I, Маргарита Ангулемская, лично отправилась в Испанию, чтобы предложить условия мира Карлу Пятому, который, разумеется, их отверг.
В ответ на это он предложил свои условия: «Король Франции должен отказаться от Бургундии, Осонна, Макона, Оксерра, Бар-сюр-Сен, берегов реки Соммы, Турне, Фландрии, Артуа. Он должен будет также уступить все свои права на Милан и Неаполь и отказаться от претензий на Арагон. И, наконец, он передаст Генриха д'Альбре, короля Наварры, Роберта де ла Марша и других в руки правосудия его императорского величества, а также амнистирует коннетабля де Бурбона».
Получив список этих умопомрачительных требований, Франциск I написал Карлу Пятому очень короткий ответ:
«Мой уважаемый брат!
Я знаю, что Вы, не желая сказать прямо, что навсегда собираетесь сделать меня своим пленником, сочли более честным потребовать от меня невозможного, и потому я добровольно выбираю тюрьму. У меня нет сомнений, что Господь, которому ведомо, что я не очень этого заслуживаю, так как стал пленником в честном бою, даст мне сил вынести это бремя с терпением…
Ваш добрый брат и друг, Франциск».
Этот прекрасный ответ ничего не изменил в сложившейся ситуации, в которую оскорбленная любовь слишком пылкой Луизы Савойской ввергла королевство. Ведь если король не соглашался на требуемый выкуп, он рисковал до конца своих дней остаться в мадридской тюремной камере.
Ожидая, что естественный ход событий изменит его судьбу, Франциск I проводил свои дни в сочинении поэм. Он писал грустные стихи м-м де Шатобриан, которая в ответ слала страстные письма, тогда как ее муж «делал вид, что ничего не замечает».
Ушла надежда вновь тебя увидеть. Мой дух еще с тобой, но плоть — добыча тленья, — писал ей король.
«Если неумолимое время противится Вашему столь горячо мною желаемому возвращению, пусть это бесполезное письмо хотя бы передаст Вам мою благодарность за все щедроты и благодеяния…»-отвечала фаворитка, ставя в конце очень милую подпись: «Ваша до тех пор, пока Вы пожелаете любить, счастливая подруга…»
И пока король, восхитительно безразличный к неудобствам тюремной жизни, любезничал со своей дамой, его сестра Маргарита вела с императором переговоры, полные скрытых ловушек, из которых она выскальзывала, асе более и более теряя надежду. Беспокойство, которое ей причиняло пребывание Франциска в плену, чуть было не завело Маргариту в сети, расставленные Карлом Пятым. Для прибытия в Испанию ей был выдан охранный документ сроком на три месяца. Срок этот вот-вот подходил к концу, о чем она, судя по всему, забыла. Рассеянность Маргариты могла позволить императору превратить и ее в пленницу.
К счастью, коннетабль де Бурбон, некогда любивший Маргариту, не хотел ни в коем случае допустить, чтобы она на многие годы была обречена на суровый плен.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88
— Ведь это же из-за того, что она влюбилась в коннетабля, наш, добрый государь сидит в плену у испанцев, а наши братья и мужья погибли под Павией.
Видя ущерб, который нанесли государству «некоторые слабости, присущие ее полу», наиболее смелые отваживались громко заявлять, что «м-м Ангулемская просто обыкновенная шлюха».
Но не только в народе можно было услышать по адресу регентши оскорбительные слова и обвинения. «Не было при дворе ни одного человека, который бы не видел источник всех своих бед в графине Ангулемской», — говорит Дре дю Радье.
Пока Луиза Савойская ознаменовала указанными событиями начало своего регентства, Франциск I был. доставлен в Испанию, где Карл Пятый решил держать его в плену.
И сразу же испанки, хорошо знавшие репутацию французского короля, оказались поражены каким-то видом любовной горячки. Когда король прибыл в Валенсию, невозможно было поверить в то, что он пленник. По тому, какими восторженными кликами встретило его женское население, он выглядел победителем. В его честь устраивались даже спектакли, в которых танцовщицы на всякий случай появлялись без малейших намеков на стыдливость.
Во время одного из таких представлений король протанцевал с хорошенькой женой одного из валенсианских сеньоров. Красавица, семеня ножками в такт звучащей сладостной музыке, показала себя такой нежной, послушной и ласковой, что когда танец закончился, присутствующие в зале услышали, как Франциск I игриво обратился к даме:
— Мадам, вы оказали мне такую честь, что я просто не знаю, как вас вознаградить. Во всяком случае, я готов быть в вашем распоряжении.
Эта манера выражаться в присутствии людей: «Мадам, когда вам будет угодно. Я готов явиться в вашу спальню по первому знаку», произвела на всех громадное впечатление, и все позавидовали даме.
Но король Франции сумел вызвать и более возвышенные чувства. Дочь герцога Инфантадо, прекрасная Химена, воспылала к знаменитому пленнику любовью столь страстной, что, когда в 1526 году он женился во второй раз, она покинула свет и ушла в монастырь.
Весь этот энтузиазм, эти искренние проявления симпатии в конце концов раздражили Карла Пятого, и он приказал заключить Франциска I в одну из башен Мадрида.
Жизнь короля Франции резко изменилась, но популярность его в Испании выросла еще больше. А его тюремное заключение стало даже началом одной любви, которая и принесла ему свободу.
Дама, у которой он вызвал глубокую жалость, звалась Элеонорой Австрийской. Ей было двадцать шесть лет, и она была родной сестрой Карла Пятого.
Вдова португальского короля, Элеонора была обещана братом коннетаблю де Бурбону, но решительно воспротивилась этому.
— Никогда в жизни, — заявила она, — я не выйду замуж за предателя, который стал причиной несчастья короля Франциска.
Карл Пятый заподозрил сестру в том, что она питает к пленнику чувства, труднообъяснимые здравым смыслом.
И надо сказать, что он не ошибался, потому что Элеонора, исстрадавшись оттого, что предмет ее страсти находится в заточении, решилась даже написать Луизе Савойской: «Ах, Мадам, если бы только в моей власти было освободить короля…»
Эта фраза натолкнула регентшу на довольно оригинальный план заключения мира: Франциск уступит Карлу Пятому Бургундию, и тем самым удовлетворит самолюбие императора; однако Элеонора получит эту провинцию в качестве приданого и возвратит ее королю Франции, выйдя за него замуж.
Франциск I действительно был уже год как вдовцом. (Добрая королева Клод тихо угасла в возрасте двадцати пяти лет, не оставив ни малейшего следа в истории своей страны. И быть бы ей в наши дни совершенно забытой, если бы не исследователь Пьер Белон, который, исходив вдоль и поперек весь Восток, привез из своих путешествий множество семян неизвестных дотоле фруктовых деревьев и дал имя королевы одному из сортов слив…)
Сестра Франциска I, Маргарита Ангулемская, лично отправилась в Испанию, чтобы предложить условия мира Карлу Пятому, который, разумеется, их отверг.
В ответ на это он предложил свои условия: «Король Франции должен отказаться от Бургундии, Осонна, Макона, Оксерра, Бар-сюр-Сен, берегов реки Соммы, Турне, Фландрии, Артуа. Он должен будет также уступить все свои права на Милан и Неаполь и отказаться от претензий на Арагон. И, наконец, он передаст Генриха д'Альбре, короля Наварры, Роберта де ла Марша и других в руки правосудия его императорского величества, а также амнистирует коннетабля де Бурбона».
Получив список этих умопомрачительных требований, Франциск I написал Карлу Пятому очень короткий ответ:
«Мой уважаемый брат!
Я знаю, что Вы, не желая сказать прямо, что навсегда собираетесь сделать меня своим пленником, сочли более честным потребовать от меня невозможного, и потому я добровольно выбираю тюрьму. У меня нет сомнений, что Господь, которому ведомо, что я не очень этого заслуживаю, так как стал пленником в честном бою, даст мне сил вынести это бремя с терпением…
Ваш добрый брат и друг, Франциск».
Этот прекрасный ответ ничего не изменил в сложившейся ситуации, в которую оскорбленная любовь слишком пылкой Луизы Савойской ввергла королевство. Ведь если король не соглашался на требуемый выкуп, он рисковал до конца своих дней остаться в мадридской тюремной камере.
Ожидая, что естественный ход событий изменит его судьбу, Франциск I проводил свои дни в сочинении поэм. Он писал грустные стихи м-м де Шатобриан, которая в ответ слала страстные письма, тогда как ее муж «делал вид, что ничего не замечает».
Ушла надежда вновь тебя увидеть. Мой дух еще с тобой, но плоть — добыча тленья, — писал ей король.
«Если неумолимое время противится Вашему столь горячо мною желаемому возвращению, пусть это бесполезное письмо хотя бы передаст Вам мою благодарность за все щедроты и благодеяния…»-отвечала фаворитка, ставя в конце очень милую подпись: «Ваша до тех пор, пока Вы пожелаете любить, счастливая подруга…»
И пока король, восхитительно безразличный к неудобствам тюремной жизни, любезничал со своей дамой, его сестра Маргарита вела с императором переговоры, полные скрытых ловушек, из которых она выскальзывала, асе более и более теряя надежду. Беспокойство, которое ей причиняло пребывание Франциска в плену, чуть было не завело Маргариту в сети, расставленные Карлом Пятым. Для прибытия в Испанию ей был выдан охранный документ сроком на три месяца. Срок этот вот-вот подходил к концу, о чем она, судя по всему, забыла. Рассеянность Маргариты могла позволить императору превратить и ее в пленницу.
К счастью, коннетабль де Бурбон, некогда любивший Маргариту, не хотел ни в коем случае допустить, чтобы она на многие годы была обречена на суровый плен.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88