Она попыталась высвободить руку, но он держал ее крепко.
– Отпусти руку.
– Сними наручники.
– Нет. – Она безуспешно пыталась высвободиться.
– Я спущусь к твоей машине и достану лекарства.
– Ты сбежишь.
– Сбегу? – Тирни едко рассмеялся. – Ты же выходила из дома. Ты знаешь, что там творится. И как, по-твоему, далеко я убегу? Я хочу спасти твою жизнь.
– Без тебя обойдусь.
– У тебя лицо посерело. Я мог пересчитать каждый твой вздох, пока ты была в гостиной. Ты еле держишься.
– Это ты меня держишь! – На этот раз, когда она дернула руку, он отпустил запястье. Ей пришлось сделать несколько громких свистящих вздохов. – Есть будешь? – спросила она, протягивая ему последнее печенье.
– Буду.
На этот раз, вместо того чтобы вложить крекер ему в руку, Лилли поднесла его ко рту Тирни.
– Не вздумай меня укусить.
Он бросил на нее оскорбленный взгляд, вытянул шею и схватил печенье зубами. Лилли тут же отдернула руку. Тирни зубами вобрал крекер в рот. Она забрала пустую кружку и тарелку и направилась в гостиную.
– Если не хочешь меня отпустить, по крайней мере, переведи меня туда, чтоб я мог за тобой присматривать.
– Нет.
– Если я буду там, ты тоже сможешь за мной присматривать.
– Я сказала: нет.
– Лилли.
– Нет!
– Ты мне так и не сказала, как Датч объясняет появление ленты. Что она значит для Синего?
Лилли заколебалась, но после некоторого размышления ответила:
– Датч говорит, что Синий использует ленту как символ своего успеха и как вызов властям.
– Я согласен. И это, пожалуй, единственное, в чем я когда-нибудь соглашусь с Датчем. У меня есть множество причин считать его дураком, и одна из них в том, что вчера он оставил тебя здесь, на этой горе, хотя знал, что буря вот-вот разразится. О чем он только думал?
– Это была не только его вина. Я сама попросила его уехать раньше меня.
– Почему?
– Я не собираюсь рассказывать тебе о своих отношениях с Датчем.
Тирни долго смотрел на нее молча.
– За это я тебя уважаю, – сказал он наконец. – Честное слово, уважаю. Я бы тоже не хотел, чтобы ты говорила с ним о нас.
– Никаких нас нет, Тирни.
– Это неправда. Полнейшая неправда, и ты сама это знаешь. Пока ты не вбила себе в голову, что я извращенец, мы были уже на полпути к тому, чтобы стать нами.
– Не придавай слишком большого значения одному поцелую.
– При обычных обстоятельствах я бы не стал, – возразил Тирни. – Но то был не обычный поцелуй.
Лилли знала, что надо немедленно уйти от него. Заткнуть уши. Не смотреть ему в глаза. Но они приковали ее к месту. Словно заворожили.
– Можешь спорить сколько хочешь, Лилли, но ты прекрасно знаешь, что я говорю правду. Это началось не вчера вечером. Это продолжается с той самой минуты, как ты вошла в тот автобус. С тех пор каждую секунду каждого дня я хотел тебя.
Лилли заставила себя не слышать того зова, который все громче звучал в ней.
– Вот так ты это делаешь?
– Что?
– Заговариваешь зубы женщинам, чтобы шли с тобой, не пикнув?
– Ты думаешь, я тебе зубы заговариваю?
– Да.
– Чтобы ты потеряла бдительность, сняла с меня наручники, после чего я… что? Изнасилую тебя? Убью?
– Что-то в этом роде.
– Тогда объясни, почему вчера вечером я ограничился одним поцелуем.
Он пытливо заглядывал ей прямо в глаза, ожидая ответа. Ответа так и не последовало. В конце концов он сказал:
– Я остановился, потому что не хотел пользоваться ситуацией. Мы попали в опасное положение. Мы отрезаны от мира. Мы говорили об Эми. Ты была эмоционально ранима, уязвима. Ты нуждалась в утешении. Тебе нужна была нежность. И это еще не все. Мы изголодались друг по другу. Если бы мы продолжали целоваться… Я знаю, к чему это могло бы привести. И еще я знаю, что позже ты могла бы пожалеть, передумать, а главное, усомниться в моих мотивах. Я не хотел, чтобы впоследствии ты испытывала какое бы то ни было разочарование, Лилли. Только по этой причине я не залез к тебе в постель.
Казалось, он говорит искренне.
– Это было великое самопожертвование. Святой Тирни.
– Вовсе нет. – Его глаза пронизывали ее, как два острых синих луча. – Если бы ты сама меня позвала, я трахнул бы тебя, не раздумывая ни минуты.
Его слова заставили Лилли резко втянуть в себя воздух, и ее легкие отозвались болезненным хрипом.
– Браво, Тирни, у тебя отлично получается. – Ее голос дрожал и прерывался, причем отнюдь не только от астмы. – То романтичный, то эротичный. Ты всегда находишь верные слова.
– Сними наручники, Лилли, – прошептал он.
– Пошел ты к черту!
Вчера ее жизнь зависела от доверия к нему. Сегодня – от недоверия.
Глава 18
– Какого черта, Уэс?
– Пока у тебя еще не сорвало резьбу, остановись и подумай.
Датч стоял перед электронагревателем. Нагреватель был не в силах изменить атмосферу в похожем на пещеру гараже, но казалось, что, стоя рядом с красными спиралями накаливания, можно разогнать пронизывающий холод. Это было обманчивое впечатление. Холод шел от цементного пола сквозь башмаки и шерстяные носки Датча прямо вверх по его ногам.
Уэс подошел к нему. Датч притоптывал на месте, стараясь восстановить кровообращение. Впрочем, он притоптывал и от нетерпения. С той минуты, как они приехали в гараж, Кэл Хокинс скрылся в туалете, да так и не вышел оттуда. В последний раз, когда Датч его проверял, он все еще блевал в унитаз.
– Они все равно поехали бы за тобой, – объяснил Уэс, кивая на агентов ФБР, которые подъехали вслед за ним к гаражу в своей машине.
Они так и остались в седане. И мотор не заглушили. Из выхлопной трубы вырывалось голубоватое облачко газов. Датчу оно казалось дыханием зверя, гонящегося за ним по пятам.
– Этот Бегли хочет добраться до Тирни не меньше твоего, – продолжал Уэс. – Какого черта тебе карабкаться на гору одному? Пусть они тоже за что-нибудь отвечают.
Датчу до смерти не хотелось это признавать, но в словах Уэса был свой смысл. Случись что плохое там, на горе, – ну, получи, к примеру, Тирни смертельную огнестрельную рану при попытке к бегству, – начнется дознание, следственная комиссия, целый воз объяснительных записок. И в самом деле, почему бы не скормить фэбээровцам этот кусок дерьма?
– Если это не сработает, – Уэс кивнул на Хокинса, который в эту минуту выполз из уборной с видом ходячего мертвеца, – у федералов есть вертолеты, опытные поисковые группы, навороченная техника слежения и все такое.
– Но если я их задействую, мне перед ними отчитываться, – возразил Датч. – Меня это бесит, причем по-крупному. И потом, когда я доберусь до Тирни…
– Я тебя слышу, и я с тобой на все сто по этому поводу, приятель, – понизил голос Уэс. – Особенно если он и есть наш похититель. Я что хочу сказать…
– Надо использовать ФБР до определенного момента.
Уэс шлепнул друга по спине и ухмыльнулся, как когда-то на футбольном поле, когда игра шла по их плану, а команда противника оставалась без штанов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109