Я плохо рассчитал, когда приковывал себя к изголовью. Надо было поместить руки ниже, на уровне пояса. Тогда мне не пришлось бы сидеть в таком неудобном положении.
– Да, не повезло.
– Ты, конечно, и не подумаешь расковать меня на минуту, чтобы…
– Нет.
– Я так и думал.
Тирни переменил положение, морщась от боли, но она не поддалась жалости, которую он пытался вызвать.
– Ты голоден? – спросила Лилли.
– У меня урчит в животе.
– Я тебе что-нибудь принесу.
– Кофе?
– Ладно.
– Это надо будет учесть как порцию воды.
Как всегда, благородный бойскаут. Всегда и ко всему готовый.
Пять минут спустя Лилли вернулась в спальню с кружкой свежего кофе и тарелкой крекеров, намазанных арахисовым маслом.
– Я оставила пистолет и ключ от наручников в гостиной. – Она встала так, чтобы не загораживать ему вид на кофейный столик. – Если ты собираешься ошпарить меня кипятком, или прижать ногами, или еще каким-то образом взять верх, пользы тебе от этого не будет никакой. Тебе все равно не добраться до пистолета и до ключа.
– Что ж, разумно.
Поставив кружку кофе и тарелку на пол, Лилли размотала шарф на его шее и отбросила его подальше.
– Это что? Еще одно оскорбление? – нахмурился Тирни.
– Ты мог бы использовать его как оружие.
– Я был бы не прочь тебя придушить, но к чему это приведет? Ты умрешь, а я так и останусь прикованным. Не больно-то умно, верно?
– Я не желаю рисковать.
– Зачем ты вообще взяла мой шарф?
– Сумеешь удержать кружку?
– Попробую. Но не обещаю, что не пролью. Почему ты надела мой шарф?
– Для тепла, Тирни. Никаких других причин. Я не твоя дама, а ты не мой рыцарь.
Лилли вложила кружку ему в руки. Он обхватил ее ладонями, наклонил голову и отпил глоток.
– Пожалуй, все же к лучшему, что руки у меня прикованы не ниже. Иначе я не смог бы ни есть, ни пить.
– Я не дала бы тебе умереть от голода и жажды.
– Ты великодушная тюремщица, Лилли. Не увлекаешься жестокими и необычными наказаниями. Однако… – Он выждал паузу, чтобы убедиться, что ее внимание приковано к нему, и только потом добавил: – Будет чертовски жестоко с твоей стороны, если ты умрешь у меня на руках.
– Я не собираюсь умирать.
– Да уж постарайся.
Его голос был полон скрытого смысла, как и устремленный на нее взгляд. Лилли старательно игнорировала и то и другое.
– Как насчет крекеров?
– Я сначала допью кофе.
Она попятилась от него и села в кресло-качалку на безопасном расстоянии от кровати, демонстративно отвернувшись от него.
– Датч часто говорил с тобой о пропавших без вести? Удивленная неожиданным вопросом, Лилли резко повернулась к нему.
– Кто же еще мог рассказать тебе о синей ленте и о прозвище Синий?
– Я никогда не расспрашивала его о делах, но слушала, когда он сам рассказывал.
– Что еще он тебе рассказывал о пропаже женщин в Клири?
Лилли ответила ему лишь холодным и твердым взглядом.
– Да будет тебе, Лилли. Если ты убеждена, что я – Синий, ты не откроешь мне ничего такого, чего я сам не знаю. Датч знал, какое значение имеет синяя лента?
– Ты хочешь сказать, какое значение она имеет для Синего?
Тирни кивнул.
– У Датча была теория на этот счет.
– Какая теория?
Лилли не хотелось делиться с Тирни тем, что ей было известно о ходе следствия по делам об исчезновении женщин. Но, с другой стороны, если она расскажет, возможно, ей удастся что-нибудь узнать от него.
– Только Торри Ламберт, первая из пропавших, не была местной жительницей.
– Она проводила каникулы в Клири со своими родителями, – кивнул он. – Они отправились в групповой поход с проводником, это было осенью. Она поссорилась с матерью и поступила очень типично для пятнадцатилетнего подростка – ушла куда-то избывать свою обиду. Больше ее никто не видел.
– Все верно.
– Перестань смотреть на меня так, Лилли. Я приехал в Клири вскоре после исчезновения девочки. Эта история неделями не сходила с первых страниц всех газет. Я их читал. Как и все вокруг. Любой мог рассказать тебе то, что я только что сказал. Что означает лента, по мнению Датча?
– Это единственное, что от нее осталось, – ответила Лилли. – Остальные участники похода, включая ее родителей, решили, что рано или поздно она их нагонит, но она так и не появилась, и тогда они встревожились. К ночи они были уже в панике. Через сутки все были убеждены, что речь не идет о подростковой выходке, что она отсутствует не по своей воле. Либо она расшиблась и не смогла вернуться сама, либо безнадежно заблудилась, либо ее похитили.
– Поисковые группы искали ее месяцами, но в тот год зима настала рано, – подхватил он ее рассказ. – Девочка…
– Перестань называть ее девочкой, – раздраженно прервала его Лилли. – Ее зовут Торри Ламберт.
– Торри Ламберт исчезла, словно ее поглотила земля. От нее не осталось ни следа.
– Если не считать синей бархатной ленточки, – уточнила Лилли. – Она зацепилась за кусты, там ее и нашли. За границей штата Теннесси.
– Именно это и навело полицию на мысль о похищении. Чтобы добраться до места, где была найдена лента, ей пришлось бы пройти десять миль по самой труднопроходимой местности к востоку от Миссисипи, – сказал Тирни.
– Ее мать опознала ленточку. Она была в волосах Торри в тот день. – Лилли помолчала, слепо глядя куда-то вдаль. – Миссис Ламберт, должно быть, прошла через сущий ад, когда увидела эту ленту, – проговорила она тихо. – У Торри очень длинные волосы, почти до талии. Чудесные волосы. В то утро она вплела в косу эту ленту. – Вновь переведя взгляд на Тирни, Лилли добавила: – Не знаю, что еще ты с ней сделал, но тебе хватило времени расплести ее косу и вынуть ленточку.
– Это сделал Синий.
– Хотела бы я знать, – продолжала она, словно он ее не прерывал, – что это было? Неосторожность с твоей стороны, или ты нарочно оставил ленту для полиции?
– С какой стати кто бы то ни было стал оставлять ее нарочно?
– Чтобы сбить со следа поисковые группы. Если такова была цель, уловка сработала. Когда ленту нашли, по следу пустили служебных и охотничьих собак. Но они так и не взяли след. – Лилли опять задумалась. – Я хочу знать, почему ты не забрал ленту как трофей.
– Синий забрал свой трофей. Он забрал Торри Ламберт. Его голос заставил Лилли содрогнуться.
– Значит, лента – всего лишь символ успеха. Тирни быстро проглотил остатки кофе.
– Я все выпил. Спасибо.
Лилли забрала у него кружку и вложила в пальцы обеих рук по печенью с арахисовым маслом. Первое Тирни проглотил в один присест. Когда он наклонил голову, чтобы съесть второй крекер, ее внимание привлекла повязка.
– Рана болит?
– Терпимо.
– Вроде бы не кровоточит.
Лилли протянула ему еще один крекер, но вместо этого Тирни схватил ее запястье и стиснул его, как тисками.
– Я выживу, Лилли. Меня больше беспокоит твое выживание.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109