Да-да, это тот самый Николя, который бегал по парижской лавочке между старинными персидскими коврами!
— Заморочил ты мне голову! — отмахнулся Кардашов. — Коля-Николя, ковры персидские, командировка без командировочных.... Они что, твои парни, там тоже коврами будут торговать?
— Зачем? — удивился Патрикеев. — Но на булку с сыром и стакан красного вина они себе заработают. А здесь их семьям чтоб обычная зарплата шла. Ничего невозможного не прошу.
— Ладно. Поддержу у Генерального. Ты по Барончику будешь работать?
— Не только. И по Исе Назимову тоже. Тут клубочек получился, с двух сторон придется распутывать. А здесь, в России, займемся куртизанками, похищающими картины с обнаженной натурой...
Только ушел Егор, как снова зазвонил телефон. Кардашов мельком глянул на часы: было уже девять вечера, неудержимо вдруг захотелось есть и спать, — вроде бы взаимоисключающие действия, а вот на тебе. Перед приходом Егора вот так же мягко верещала вертушка АТС-2. Звонил прокурор Санкт-Петербурга. Произведен подрыв неизвестного взрывного устройства на лестничной площадке, где проживает вице-президент Международного Фонда «Спартак» по Санкт-Петербургу Николай Иванович Свиридов. Кардашов знал этого исключительно порядочного, степенного внешне и чрезвычайно оперативного и динамичного в работе бывшего полковника внутренних войск. Кандидат юридических наук, Свиридов всю правовую часть Фонда «Спартак» выверял так, что, не говоря уж о налоговой инспекции или полиции, даже у криминальных группировок Питера, вечно пытающихся втереться в легальный бизнес, с одной стороны, или предложить свои деньги какому-нибудь международному фонду, с другой, не было претензий.
А вообще-то криминал давно пытался проникнуть в неправительственные спортивные структуры. Когда различные спортивные клубы и объединения, фонды и союзы были лишены приятных льгот по лицензированию деятельности коммерческого типа, льгот на поставки в страну табака и алкоголя, эти ОПГ (организованные преступные группы) как будто бы поотстали от спортивных фондов. Помогать спортсменам они и раньше не собирались, а поживиться теперь, кажется, уже было нечем. Во всяком случае, Кардашов не мог припомнить другое покушение на жизнь и имущество спортивных фондов за последний год.
Взрыв в Питере был слабенький. По словам Ермилова, прокурора города, — демонстрационный. По такому пустяку и не стоило бы беспокоить заместителя Генерального прокурора страны. Но Ермилов знал, что Кардашов — страстный болельщик «Спартака», это раз, и, во-вторых, не мог не знать, что Борис Михайлович дружит с президентом Клуба «Спартак» академиком Петром Зреловым. Тем более что они вместе приезжали в Питер на матч «Зенит» — «Спартак». «Спартак» тогда, как и ожидали Зрелов и Кардашов, выиграл. А «Зенит», естественно, проиграл. Чего почему-то никак не ожидал Ермилов. Он обиделся на москвичей, утверждая, что «Спартаку» подсуживают.
— Напротив, — горячился Зрелов, — «Спартака» всегда засуживают. Особенно в международных матчах. Да и во внутреннем чемпионате — сплошь и рядом.
— Почему это, позвольте вас спросить? — язвил Ермилов.
— Да потому, что самую сильную, талантливую, яркую команду, — тут у Зрелова светлые глаза вспыхнули ярким пламенем спортивного фанатизма, — всегда засуживают. Это традиция. И на поле хозяев судьи всегда снисходительнее к ним и беспощаднее к гостям. Это же элементарно...
— Ватсон, — хмыкнул Кардашов.
— Что-что?
— Я говорю, «элементарно, Ватсон».
— Так и вы, Борис Михайлович, склонны присоединиться к этому абсурдному утверждению? — надул губы Ермилов. — Вот уж никак не ожидал от вас. Всегда считал, что вы человек объективный.
— А я объективно и присоединяюсь к утверждению Петра.
...Давний болельщик «Зенита», Ермилов, сообщая об инциденте на Кронверкской в Питере, был печален, словно неприятности случились у его любимых зенитовцев.
— Полагаешь, демонстрация?
— Точно так.
— Взрыв слабый?
— И котенка бы не зашиб.
— Может, зря беспокоишься сам и меня тревожишь? Может, детишки?
— Если этим детишкам довелось пройти обучение в спецподразделениях ГРУ, то готов назвать их и детишками.
— Поясни.
— Эксперты утверждают: взрывчатка типа ВЭТ-15 со складов округа, где она была в весьма ограниченном количестве и сверхстрого охранялась. Не буду утомлять подробностями, но, как мне военные говорят, опережая ваш вопрос, докладываю: подключена конечно же и военная прокуратура, — украсть ее практически невозможно.
— Могли привезти из других мест. На Северном Кавказе, не узнавал, она была?
— Была.
— Проследите эту линию. Питерцев, вернувшихся из «горячих точек»...
— Само собой. Докладываю далее: по мнению экспертов, закладывал взрывчатку специалист. Именно так бы заложили профессионалы, если бы не хотели нанести ущерб соседним квартирам, если бы просчитали, что взрыв лишь напугает, но не нанесет ощутимого вреда никому. Все сделано так: место установки, точно рассчитанный тротиловый эквивалент, разброс, сила и направление взрыва, что сомнений нет, — угроза.
— Когда был взрыв?
— Утром.
— Почему только сейчас докладываешь?
— Не было оснований. Надо было провести хотя бы первоначальные оперативно-следственные действия. Пока эксперты не поработали, мы тоже могли рассуждать так: а может детишки-отморозки балуются.
— Теперь уверен, что не детишки?
— Уверен.
— Со Свиридовым встречались?
— Конечно, следователь сразу на него вышел: кто ему мог угрожать?
— Что? Сказал: никто?
— Как вы догадались?
— Да знаю я Свиридова. Он упрям, сам все проблемы привык решать.
— Это точно.
— Что же изменилось за день? Почему решил позвонить мне? Хочешь, предположу?.. Свиридов сам тебе позвонил и дал все же напряженную информацию?
— Точно.
— Что из тебя слова вытаскивать приходится? Начал докладывать, рассказывай. Чай, не первый год дружим, давай, без формальностей. А то вы там, все прокуроры субъектов Федерации, сильно самостоятельные стали, со старшим товарищем считаете посоветоваться — грех.
— Как же, станешь самостоятельным. Теперь между мной и вами еще и заместитель Генерального по региону.
— Не будем о грустном. Давай про Свиридова.
— Ну, это как считать. Я так полагаю, сюжет еще грустнее. Час назад он мне позвонил, сообщил: собрался выезжать со стройки...
— Какой стройки? Спорткомплекса «Спартак» в Парголово?
— Да, конечно, она у него — главный объект.
— И что?
— Ну, он мужик осторожный... Не спорь, не спорь, осторожный...
— Я и не спорю.
— Да я не вам. Он тут у меня сидит и утверждает, что неосторожный. Суть в том, что перестраховался, приказал водителю проверить машину так, словно им предстояло по горному серпантину ехать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159
— Заморочил ты мне голову! — отмахнулся Кардашов. — Коля-Николя, ковры персидские, командировка без командировочных.... Они что, твои парни, там тоже коврами будут торговать?
— Зачем? — удивился Патрикеев. — Но на булку с сыром и стакан красного вина они себе заработают. А здесь их семьям чтоб обычная зарплата шла. Ничего невозможного не прошу.
— Ладно. Поддержу у Генерального. Ты по Барончику будешь работать?
— Не только. И по Исе Назимову тоже. Тут клубочек получился, с двух сторон придется распутывать. А здесь, в России, займемся куртизанками, похищающими картины с обнаженной натурой...
Только ушел Егор, как снова зазвонил телефон. Кардашов мельком глянул на часы: было уже девять вечера, неудержимо вдруг захотелось есть и спать, — вроде бы взаимоисключающие действия, а вот на тебе. Перед приходом Егора вот так же мягко верещала вертушка АТС-2. Звонил прокурор Санкт-Петербурга. Произведен подрыв неизвестного взрывного устройства на лестничной площадке, где проживает вице-президент Международного Фонда «Спартак» по Санкт-Петербургу Николай Иванович Свиридов. Кардашов знал этого исключительно порядочного, степенного внешне и чрезвычайно оперативного и динамичного в работе бывшего полковника внутренних войск. Кандидат юридических наук, Свиридов всю правовую часть Фонда «Спартак» выверял так, что, не говоря уж о налоговой инспекции или полиции, даже у криминальных группировок Питера, вечно пытающихся втереться в легальный бизнес, с одной стороны, или предложить свои деньги какому-нибудь международному фонду, с другой, не было претензий.
А вообще-то криминал давно пытался проникнуть в неправительственные спортивные структуры. Когда различные спортивные клубы и объединения, фонды и союзы были лишены приятных льгот по лицензированию деятельности коммерческого типа, льгот на поставки в страну табака и алкоголя, эти ОПГ (организованные преступные группы) как будто бы поотстали от спортивных фондов. Помогать спортсменам они и раньше не собирались, а поживиться теперь, кажется, уже было нечем. Во всяком случае, Кардашов не мог припомнить другое покушение на жизнь и имущество спортивных фондов за последний год.
Взрыв в Питере был слабенький. По словам Ермилова, прокурора города, — демонстрационный. По такому пустяку и не стоило бы беспокоить заместителя Генерального прокурора страны. Но Ермилов знал, что Кардашов — страстный болельщик «Спартака», это раз, и, во-вторых, не мог не знать, что Борис Михайлович дружит с президентом Клуба «Спартак» академиком Петром Зреловым. Тем более что они вместе приезжали в Питер на матч «Зенит» — «Спартак». «Спартак» тогда, как и ожидали Зрелов и Кардашов, выиграл. А «Зенит», естественно, проиграл. Чего почему-то никак не ожидал Ермилов. Он обиделся на москвичей, утверждая, что «Спартаку» подсуживают.
— Напротив, — горячился Зрелов, — «Спартака» всегда засуживают. Особенно в международных матчах. Да и во внутреннем чемпионате — сплошь и рядом.
— Почему это, позвольте вас спросить? — язвил Ермилов.
— Да потому, что самую сильную, талантливую, яркую команду, — тут у Зрелова светлые глаза вспыхнули ярким пламенем спортивного фанатизма, — всегда засуживают. Это традиция. И на поле хозяев судьи всегда снисходительнее к ним и беспощаднее к гостям. Это же элементарно...
— Ватсон, — хмыкнул Кардашов.
— Что-что?
— Я говорю, «элементарно, Ватсон».
— Так и вы, Борис Михайлович, склонны присоединиться к этому абсурдному утверждению? — надул губы Ермилов. — Вот уж никак не ожидал от вас. Всегда считал, что вы человек объективный.
— А я объективно и присоединяюсь к утверждению Петра.
...Давний болельщик «Зенита», Ермилов, сообщая об инциденте на Кронверкской в Питере, был печален, словно неприятности случились у его любимых зенитовцев.
— Полагаешь, демонстрация?
— Точно так.
— Взрыв слабый?
— И котенка бы не зашиб.
— Может, зря беспокоишься сам и меня тревожишь? Может, детишки?
— Если этим детишкам довелось пройти обучение в спецподразделениях ГРУ, то готов назвать их и детишками.
— Поясни.
— Эксперты утверждают: взрывчатка типа ВЭТ-15 со складов округа, где она была в весьма ограниченном количестве и сверхстрого охранялась. Не буду утомлять подробностями, но, как мне военные говорят, опережая ваш вопрос, докладываю: подключена конечно же и военная прокуратура, — украсть ее практически невозможно.
— Могли привезти из других мест. На Северном Кавказе, не узнавал, она была?
— Была.
— Проследите эту линию. Питерцев, вернувшихся из «горячих точек»...
— Само собой. Докладываю далее: по мнению экспертов, закладывал взрывчатку специалист. Именно так бы заложили профессионалы, если бы не хотели нанести ущерб соседним квартирам, если бы просчитали, что взрыв лишь напугает, но не нанесет ощутимого вреда никому. Все сделано так: место установки, точно рассчитанный тротиловый эквивалент, разброс, сила и направление взрыва, что сомнений нет, — угроза.
— Когда был взрыв?
— Утром.
— Почему только сейчас докладываешь?
— Не было оснований. Надо было провести хотя бы первоначальные оперативно-следственные действия. Пока эксперты не поработали, мы тоже могли рассуждать так: а может детишки-отморозки балуются.
— Теперь уверен, что не детишки?
— Уверен.
— Со Свиридовым встречались?
— Конечно, следователь сразу на него вышел: кто ему мог угрожать?
— Что? Сказал: никто?
— Как вы догадались?
— Да знаю я Свиридова. Он упрям, сам все проблемы привык решать.
— Это точно.
— Что же изменилось за день? Почему решил позвонить мне? Хочешь, предположу?.. Свиридов сам тебе позвонил и дал все же напряженную информацию?
— Точно.
— Что из тебя слова вытаскивать приходится? Начал докладывать, рассказывай. Чай, не первый год дружим, давай, без формальностей. А то вы там, все прокуроры субъектов Федерации, сильно самостоятельные стали, со старшим товарищем считаете посоветоваться — грех.
— Как же, станешь самостоятельным. Теперь между мной и вами еще и заместитель Генерального по региону.
— Не будем о грустном. Давай про Свиридова.
— Ну, это как считать. Я так полагаю, сюжет еще грустнее. Час назад он мне позвонил, сообщил: собрался выезжать со стройки...
— Какой стройки? Спорткомплекса «Спартак» в Парголово?
— Да, конечно, она у него — главный объект.
— И что?
— Ну, он мужик осторожный... Не спорь, не спорь, осторожный...
— Я и не спорю.
— Да я не вам. Он тут у меня сидит и утверждает, что неосторожный. Суть в том, что перестраховался, приказал водителю проверить машину так, словно им предстояло по горному серпантину ехать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159