Когда он заговорил, тон его голоса, однако, был ровным, хотя и исполненным горечи.
– О да, это была громадная сумма, разумеется. Когда же груз его был конфискован вместе с моим кораблем, он тут же заявил во всеуслышание, будто я, какой-то там варвар с ненавистного Запада, нанес ему оскорбление. Следуя принятой в Китае традиции, Ванг Тох назначил за мою голову приличное вознаграждение, но, разумеется, все это было всего лишь отлично разыгранный фарс, поскольку он только что положил в карман полученные от наместника деньги.
– И как же вам стало известно, что он вас предал?
– Ну, это долгая история, – сказал Этан, резко себя осадив. Понимая, что и так рассказал ей о своем прошлом слишком много, – значительно больше, чем кому-либо еще, – он заметил несколько грубовато: – Может быть, для нас сейчас важнее выяснить все же, кто совершил на вас нападение в Сингапуре?
– А что вы узнали, когда ходили в гостиную?
– Эти телохранители, чьи эмблемы вы разглядели, работают на купца по имени Це-Чин By из Шаньси.
– Этого не может быть! Це-Чин By был старым и испытанным другом моего отца. Он в течение многих лет поддерживал деловые отношения с нашей семьей и не имеет ничего общего с теми людьми, кто точит на кого-то зуб или способен выдать вас за вознаграждение тому же Ванг Тоху. Между прочим, у него так много денег, что он едва ли знает, что с ними делать. Потому-то он и держит охранников, он боится, что его возьмут в заложники ради выкупа. Ну зачем такому человеку, как он, нападать на меня или Нэппи?
– Я не знаю. Я ничего не слышал до сегодняшнего вечера об этом человеке, – признался Этан. Разумеется, нельзя исключать того, что трое телохранителей Це-Чин By были тайно завербованы неким лицом, чтобы нанести удар его старому врагу. Но кто же он, этот человек? Не похоже, чтобы им оказался Ванг Тох. Вряд ли он стал бы платить каким-то незнакомцам, которым он не мог особенно доверять, или организовывать нападение на Нэппи Кварлза и двух беззащитных женщин. Зачем ему это надо? Совсем ни к чему, если только он не решил пригрозить кому-то подобным образом.
Тот факт, что нападавшие носили легко узнаваемые туники, свидетельствовал о том, что они как раз таки и не состояли в охране Це-Чин By, а были просто-напросто переодетыми убийцами, которые облачились в униформу, чтобы сбить со следа преследователей. А это, в свою очередь, значило, что никто никогда так и не сможет обнаружить их, подумал мрачно Этан и почувствовал, как в груди у него поднимается волна безудержного гнева.
– Думаю, вам пора возвращаться к гостям, мисс Уоррик. Вы же в конце концов виновница торжества, и надо полагать, что ваши гости уже удивляются, куда же вы пропали.
– Не думаю, – проговорила Чина ледяным голосом, – что у вас есть право отсылать меня, не поставив в известность, что же вы намерены предпринять.
– Нет, почему же, у меня есть такое право, – ответил Этан не очень-то любезно. – Каким образом стану я выяснять в Сингапуре личности напавших на вас людей, это-то уж не должно вас касаться – во всяком случае, не больше, чем то, что скажет ваша матушка, когда узнает, что вы беседовали на веранде один на один с человеком моего пошиба.
– Может быть, вы уже привыкли к тому, что вас преследуют бандиты, капитан, но обо мне никак не скажешь такого, – заявила упрямо Чина. – Учитывая, что я невольно стала мишенью в конфликте между вами и некой не могущей быть упомянутой особой, с которой у вас в прошлом были какие-то темные делишки, вы сами должны признать, что в моей просьбе держать меня в курсе относительно ваших планов, связанных как-то со мной, нет ничего предосудительного. Ну а что касается вашего замечания, будто мне следует волноваться в основном из-за того, что нас могли видеть здесь вдвоем, а вовсе не из-за встречи с убийцами, то... – Она обратила на него испепеляющий взгляд. – Вы слишком уж задираете нос, сэр! Спокойной же ночи!
Повернувшись к нему спиной и злобно шелестя шелками, Чина пересекла веранду, и Этану оставалось только глядеть, как за ней задвинулись занавески, закрывавшие дверной проем. Через некоторое время он в задумчивости спустился в сад, совершенно не заметив – просто-напросто забыв об их существовании – двоих детей, которые затаились в тени ближайшего дерева.
– Брэндон, как ты думаешь, что все это значит? – прошептала Филиппа, как только они остались одни. Хотя она и не поняла большей части того, что произошло между высоким мужчиной и ее обожаемой сестричкой, выражение лица капитана ужаснуло ее.
Брэндон, который понял вполне достаточно, чтобы прийти к заключению, что в Сингапуре на Чину напали какие-то люди и что это было следствием каких-то поступков Этана Бладуила, засунул руки в карманы.
– Я не знаю, – сказал он беспомощно и страстно, ото всей души возжелал, чтобы его отец еще был жив, потому что уж он-то наверняка бы знал, что делать в такой ситуации.
– Ты думаешь, он бил Чину? Я слышала, как Дэймон говорил, что он дурной человек!
Брэндон энергично затряс головой еще до того, как Филиппа до конца договорила свой вопрос.
– Я так не думаю! Как могло случиться такое, если он целовал ее? Здесь что-то другое. Наверное, все дело в этом Ванг Тохе. Пошли.
– Куда же мы идем? – спросила Филиппа с замиранием сердца, ковыляя за ним по дорожке, ведущей вовсе не к дальнему крылу дома, где находились их спальни, а к восточному портику, где располагался личный кабинет Дэймона. – Что ты собираешься делать?
– Я еще не знаю, – ответил Брэндон, и на лице его появилось выражение, которое любой, знавший его отца или деда, узнал бы без труда. – Я еще не знаю, но уже думаю кое о чем!
Глава 14
Раджид Али вышел с умиротворенным выражением лица из дверей прибрежного притона и встретил Нэппи, поджидавшего его в тени стоявшей неподалеку смоковницы. Не произнося ни слова, двое мужчин двинулись вдоль набережной в южном направлении, совершенно не обращая внимания на сновавших вокруг портовых рабочих, рикшей и пешеходов, которые с криками и тычками прокладывали себе дорогу по запруженным толпой улицам.
Утро выдалось ясное, однако днем небо затянуло облаками, и вдалеке уже слышались угрожающие раскаты грома. Все говорило о том, что скоро начнется сильный ливень. И лишь отдаленные малайзийские горы все еще освещались лучами солнца. Ветер крепчал. Внезапно сильный порыв качнул стоявшие на якоре корабли, и те в ответ заскрипели и застонали всеми своими мачтами и блоками. Другой порыв взбаламутил спокойную воду и взметнул длинные полы одеяния Раджида.
Приятели повернули на широкую, обсаженную пальмами улицу, которая вела к коралловому дому.
– Я не смог ничего узнать, – произнес наконец Раджид мрачно. – О Аллах, да они же все просто тупые собаки!
Лицо Нэппи посерьезнело.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133
– О да, это была громадная сумма, разумеется. Когда же груз его был конфискован вместе с моим кораблем, он тут же заявил во всеуслышание, будто я, какой-то там варвар с ненавистного Запада, нанес ему оскорбление. Следуя принятой в Китае традиции, Ванг Тох назначил за мою голову приличное вознаграждение, но, разумеется, все это было всего лишь отлично разыгранный фарс, поскольку он только что положил в карман полученные от наместника деньги.
– И как же вам стало известно, что он вас предал?
– Ну, это долгая история, – сказал Этан, резко себя осадив. Понимая, что и так рассказал ей о своем прошлом слишком много, – значительно больше, чем кому-либо еще, – он заметил несколько грубовато: – Может быть, для нас сейчас важнее выяснить все же, кто совершил на вас нападение в Сингапуре?
– А что вы узнали, когда ходили в гостиную?
– Эти телохранители, чьи эмблемы вы разглядели, работают на купца по имени Це-Чин By из Шаньси.
– Этого не может быть! Це-Чин By был старым и испытанным другом моего отца. Он в течение многих лет поддерживал деловые отношения с нашей семьей и не имеет ничего общего с теми людьми, кто точит на кого-то зуб или способен выдать вас за вознаграждение тому же Ванг Тоху. Между прочим, у него так много денег, что он едва ли знает, что с ними делать. Потому-то он и держит охранников, он боится, что его возьмут в заложники ради выкупа. Ну зачем такому человеку, как он, нападать на меня или Нэппи?
– Я не знаю. Я ничего не слышал до сегодняшнего вечера об этом человеке, – признался Этан. Разумеется, нельзя исключать того, что трое телохранителей Це-Чин By были тайно завербованы неким лицом, чтобы нанести удар его старому врагу. Но кто же он, этот человек? Не похоже, чтобы им оказался Ванг Тох. Вряд ли он стал бы платить каким-то незнакомцам, которым он не мог особенно доверять, или организовывать нападение на Нэппи Кварлза и двух беззащитных женщин. Зачем ему это надо? Совсем ни к чему, если только он не решил пригрозить кому-то подобным образом.
Тот факт, что нападавшие носили легко узнаваемые туники, свидетельствовал о том, что они как раз таки и не состояли в охране Це-Чин By, а были просто-напросто переодетыми убийцами, которые облачились в униформу, чтобы сбить со следа преследователей. А это, в свою очередь, значило, что никто никогда так и не сможет обнаружить их, подумал мрачно Этан и почувствовал, как в груди у него поднимается волна безудержного гнева.
– Думаю, вам пора возвращаться к гостям, мисс Уоррик. Вы же в конце концов виновница торжества, и надо полагать, что ваши гости уже удивляются, куда же вы пропали.
– Не думаю, – проговорила Чина ледяным голосом, – что у вас есть право отсылать меня, не поставив в известность, что же вы намерены предпринять.
– Нет, почему же, у меня есть такое право, – ответил Этан не очень-то любезно. – Каким образом стану я выяснять в Сингапуре личности напавших на вас людей, это-то уж не должно вас касаться – во всяком случае, не больше, чем то, что скажет ваша матушка, когда узнает, что вы беседовали на веранде один на один с человеком моего пошиба.
– Может быть, вы уже привыкли к тому, что вас преследуют бандиты, капитан, но обо мне никак не скажешь такого, – заявила упрямо Чина. – Учитывая, что я невольно стала мишенью в конфликте между вами и некой не могущей быть упомянутой особой, с которой у вас в прошлом были какие-то темные делишки, вы сами должны признать, что в моей просьбе держать меня в курсе относительно ваших планов, связанных как-то со мной, нет ничего предосудительного. Ну а что касается вашего замечания, будто мне следует волноваться в основном из-за того, что нас могли видеть здесь вдвоем, а вовсе не из-за встречи с убийцами, то... – Она обратила на него испепеляющий взгляд. – Вы слишком уж задираете нос, сэр! Спокойной же ночи!
Повернувшись к нему спиной и злобно шелестя шелками, Чина пересекла веранду, и Этану оставалось только глядеть, как за ней задвинулись занавески, закрывавшие дверной проем. Через некоторое время он в задумчивости спустился в сад, совершенно не заметив – просто-напросто забыв об их существовании – двоих детей, которые затаились в тени ближайшего дерева.
– Брэндон, как ты думаешь, что все это значит? – прошептала Филиппа, как только они остались одни. Хотя она и не поняла большей части того, что произошло между высоким мужчиной и ее обожаемой сестричкой, выражение лица капитана ужаснуло ее.
Брэндон, который понял вполне достаточно, чтобы прийти к заключению, что в Сингапуре на Чину напали какие-то люди и что это было следствием каких-то поступков Этана Бладуила, засунул руки в карманы.
– Я не знаю, – сказал он беспомощно и страстно, ото всей души возжелал, чтобы его отец еще был жив, потому что уж он-то наверняка бы знал, что делать в такой ситуации.
– Ты думаешь, он бил Чину? Я слышала, как Дэймон говорил, что он дурной человек!
Брэндон энергично затряс головой еще до того, как Филиппа до конца договорила свой вопрос.
– Я так не думаю! Как могло случиться такое, если он целовал ее? Здесь что-то другое. Наверное, все дело в этом Ванг Тохе. Пошли.
– Куда же мы идем? – спросила Филиппа с замиранием сердца, ковыляя за ним по дорожке, ведущей вовсе не к дальнему крылу дома, где находились их спальни, а к восточному портику, где располагался личный кабинет Дэймона. – Что ты собираешься делать?
– Я еще не знаю, – ответил Брэндон, и на лице его появилось выражение, которое любой, знавший его отца или деда, узнал бы без труда. – Я еще не знаю, но уже думаю кое о чем!
Глава 14
Раджид Али вышел с умиротворенным выражением лица из дверей прибрежного притона и встретил Нэппи, поджидавшего его в тени стоявшей неподалеку смоковницы. Не произнося ни слова, двое мужчин двинулись вдоль набережной в южном направлении, совершенно не обращая внимания на сновавших вокруг портовых рабочих, рикшей и пешеходов, которые с криками и тычками прокладывали себе дорогу по запруженным толпой улицам.
Утро выдалось ясное, однако днем небо затянуло облаками, и вдалеке уже слышались угрожающие раскаты грома. Все говорило о том, что скоро начнется сильный ливень. И лишь отдаленные малайзийские горы все еще освещались лучами солнца. Ветер крепчал. Внезапно сильный порыв качнул стоявшие на якоре корабли, и те в ответ заскрипели и застонали всеми своими мачтами и блоками. Другой порыв взбаламутил спокойную воду и взметнул длинные полы одеяния Раджида.
Приятели повернули на широкую, обсаженную пальмами улицу, которая вела к коралловому дому.
– Я не смог ничего узнать, – произнес наконец Раджид мрачно. – О Аллах, да они же все просто тупые собаки!
Лицо Нэппи посерьезнело.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133