Она заступила мне путь, а когда я перепрыгнул через нее, догнала и стала сбивать мощным телом в сторону. Когда побежал туда, куда нужно, снова вырвалась вперед.
Это было восхитительно, я нисколько не отставал от нее, мы вместе перепрыгивали через низкорослые кусты и поваленные деревья, мчались наперегонки тогда, когда перед нами представало свободное пространство. Это было здорово.
Но самое замечательное, что я не уставал. Правда, к утру, когда лес заполнил серый туман, мои ноги стали заплетаться, наливаясь расплавленным свинцом, и заболели так, что не то что бежать – идти не мог Пришлось снова приложиться к фляжке…
И все снова стало прекрасным – и мир вокруг, и лес, и я, бегущий сквозь туман вместе с волчицей к далекому храму.
Впрочем, почему далекому?
Когда солнце появилось из-за деревьев, я стал узнавать некоторые места, еще примерно через час увидел огромные валуны, а потом узнал заброшенное здание храма.
Выбежав на брусчатку, я остановился, потому что путь был закрыт.
Старик-оборотень сидел на камне у двери, а вокруг него расположилась знакомая мне стая. Не хватало только одной серой волчицы. Когда я вошел в круг, она заняла свое место, закрыв путь к отступлению.
– Устал тебя ждать, ключник, – сказал старец. – Да и мясо, которое ты так любишь, уже остыло. Что тебя так задержало, гонец?
– Силы человеческие, слаб оказался…
– А взгляд у тебя странный. – Старик встал с камня и подошел ближе, как раз из-за его спины выглянуло солнце и осветило меня; глаза мои сами собой закрылись, но пришлось их открыть, когда жрец больно сжал мне руку. – Вижу, снадобьем тебя напоили, оно силу дает и мощь, жаль, только жизнь отбирает.
– Жизнь?
– А ты не знал? После каждого глотка живешь лет на десять меньше, чем должен был. Но думаю, без него тебе и эту ночь было бы не прожить, догнали бы тебя гиены.
– Я уже понял, что до старости мне все равно не дожить.
– Вот и хорошо, что понял. Идем, времени у нас немного.
– Почему?
– Потому что скоро упадешь без сил и будешь спать часов десять, зелье из тебя все силы выжало.
Старик повел меня в храм. Там все было точно таким как и раньше, так же стояли мраморные статуи оборотней вдоль прохода к алтарю и чадили масляные светильники. Света они добавляли немного, но мне, пока зелье драконов действовало, вполне хватало, чтобы уверенно идти по гладкому полу.
Мы пришли в каморку, где на столе лежали нарезанные ломти жареного, еще горячего мяса. Я стал жадно есть, запивая разбавленным вином. Прошло, наверно, минут пятнадцать, прежде чем я смог оторваться. Все это время старик сидел и молча смотрел в огонь.
Увидев, что я отодвинулся от стола, он мягко произнес:
– Выходит, у тебя все-таки получилось?
– Что?
– Ты нашел вторую часть каика?
– Она у меня в кармане.
– Вот об этом я и говорю. – Старик снова уставился в огонь. – Я принес сюда первую часть, не хотел, но пришлось это сделать, чтобы каик не попал в руки гиен. На это моей магической силы потребовалось столько, что не смогу колдовать лет сто. Вот сижу и думаю: а стоило ли это всех наших усилий, ключник?
– Я пока еще гонец и на мне висит проклятие…
– А… – Старик махнул рукой. – Об этом не беспокойся. Оно развеялось сразу, как ты вошел в этот храм. Ты уже не гонец и принадлежишь сам себе. Теперь тебе решать судьбу этого мира – что хочешь, то с ним и делай.
– Что хочешь?
– Ты можешь уничтожить его, изменить или оставить таким, каким он был до твоего рождения, и все… одним движением руки.
– Движением?
– Или почти движением. Ты так и будешь переспрашивать каждое слово?
– Так и буду, – кивнул я. – Давно уже понял – лучше лишний раз спросить, чем сделать очередную глупость.
– А ты и спрашиваешь, и делаешь…
– Зато делаю с пониманием, – усмехнулся я. – Давай, старик, быстрее закончим наши дела, устал я уже от всего этого. Надеюсь, после того как открою дверь, от меня все отстанут?
– А это зависит оттого, что там окажется. Если нечто очень плохое, то тебя начнут просить, чтобы закрыл.
– Понятно. Что от меня требуется?
– Если поел, то пойдем, дверь недалеко. – Старик встал и пошел к двери, я за ним. – Страшно мне что-то…
– А я уже привык к этому чувству.
Мы подошли к алтарю.
– А вы похожи, – заметил старик. – Если приглядеться, одно лицо. Когда мне рассказали, что все ключники несут в себе кровь Киля, не поверил, похоже, зря.
Я взглянул на бога, когда старик поднес светильник ближе к каменному лицу, – рот, нос, губы, сходство определенно есть. Только выражение лица странника спокойное, умиротворенное, словно он уже совершил все, для чего был призван, и теперь отдыхает.
– Возьми вторую половину каика, – сказал старик, показав на колени бога. Там лежала незаметная в этом освещении позеленевшая от времени бронзовая пластинка.
Я взял ее в руки и достал из кармана такую же.
– Сложи вместе…
Маг наблюдал за моими действиями, зрачки его расширились, словно сейчас я должен был совершить что-то очень страшное.
Когда я приложил пластинки друг к другу, они засветились, превращаясь в широкий браслет, мягко отсвечивающий золотом.
– Надень на руку.
– Он мне мал.
– Делай то, что тебе говорят. – Старик неожиданно рассердился. – У нас нет времени на препирательства.
– Почему нет времени?
Я попытался надеть браслет: вначале он едва налез на пальцы, но потом неожиданно расширился и оказался на моем запястье, плотно его обхватив.
– Успели. – Старик вздохнул. – Едва-едва… Сказать по-честному, до конца не верил, что ты ключник.
Неожиданно дверь храма распахнулась, и в него ворвалось множество лохматых тварей, щелкающих зубами и царапающих твердый камень острыми когтями. Вся эта дико ревущая свора окружила алтарь в пять плотных кругов.
– Вот этого я и боялся. – Старик побледнел, отступил на шаг, словно надеялся найти защиту у бога-странника; но Киль не пошевелился, продолжая над чем-то размышлять. – Не бойся, тебя они убить уже не смогут: каик защитит…
– А тебя?
– Я уже стар, со стаей мне не справиться.
– Скажи, что делать дальше…
– Встань передо мной, чтобы не видели, что я говорю…
Я шагнул вперед, и тут одна из гиен бросилась на меня. Страшное это было зрелище – темнота, а из нее на тебя несется огромная тварь с огромными клыками. Сам не понимая, что делаю, я закрылся рукой с каиком, и тогда произошло нечто невероятное – из браслета вырвался ярко-желтый луч, и эту здоровую зверюгу отбросило далеко в сторону.
Отдачей меня развернуло на пол-оборота. Я с трудом выпрямился, и тут на меня напал еще один зверь, похожий на медведя. Зверюга встала на задние лапы и обрушилась на меня всей своей тяжестью. Туша придавила к полу, но потом каик снова засветился, и медведь улетел в темноту. Рука с браслетом слегка онемела, как бывает, когда ее отлежишь, в нее мелкими острыми иголочками ударила боль.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103
Это было восхитительно, я нисколько не отставал от нее, мы вместе перепрыгивали через низкорослые кусты и поваленные деревья, мчались наперегонки тогда, когда перед нами представало свободное пространство. Это было здорово.
Но самое замечательное, что я не уставал. Правда, к утру, когда лес заполнил серый туман, мои ноги стали заплетаться, наливаясь расплавленным свинцом, и заболели так, что не то что бежать – идти не мог Пришлось снова приложиться к фляжке…
И все снова стало прекрасным – и мир вокруг, и лес, и я, бегущий сквозь туман вместе с волчицей к далекому храму.
Впрочем, почему далекому?
Когда солнце появилось из-за деревьев, я стал узнавать некоторые места, еще примерно через час увидел огромные валуны, а потом узнал заброшенное здание храма.
Выбежав на брусчатку, я остановился, потому что путь был закрыт.
Старик-оборотень сидел на камне у двери, а вокруг него расположилась знакомая мне стая. Не хватало только одной серой волчицы. Когда я вошел в круг, она заняла свое место, закрыв путь к отступлению.
– Устал тебя ждать, ключник, – сказал старец. – Да и мясо, которое ты так любишь, уже остыло. Что тебя так задержало, гонец?
– Силы человеческие, слаб оказался…
– А взгляд у тебя странный. – Старик встал с камня и подошел ближе, как раз из-за его спины выглянуло солнце и осветило меня; глаза мои сами собой закрылись, но пришлось их открыть, когда жрец больно сжал мне руку. – Вижу, снадобьем тебя напоили, оно силу дает и мощь, жаль, только жизнь отбирает.
– Жизнь?
– А ты не знал? После каждого глотка живешь лет на десять меньше, чем должен был. Но думаю, без него тебе и эту ночь было бы не прожить, догнали бы тебя гиены.
– Я уже понял, что до старости мне все равно не дожить.
– Вот и хорошо, что понял. Идем, времени у нас немного.
– Почему?
– Потому что скоро упадешь без сил и будешь спать часов десять, зелье из тебя все силы выжало.
Старик повел меня в храм. Там все было точно таким как и раньше, так же стояли мраморные статуи оборотней вдоль прохода к алтарю и чадили масляные светильники. Света они добавляли немного, но мне, пока зелье драконов действовало, вполне хватало, чтобы уверенно идти по гладкому полу.
Мы пришли в каморку, где на столе лежали нарезанные ломти жареного, еще горячего мяса. Я стал жадно есть, запивая разбавленным вином. Прошло, наверно, минут пятнадцать, прежде чем я смог оторваться. Все это время старик сидел и молча смотрел в огонь.
Увидев, что я отодвинулся от стола, он мягко произнес:
– Выходит, у тебя все-таки получилось?
– Что?
– Ты нашел вторую часть каика?
– Она у меня в кармане.
– Вот об этом я и говорю. – Старик снова уставился в огонь. – Я принес сюда первую часть, не хотел, но пришлось это сделать, чтобы каик не попал в руки гиен. На это моей магической силы потребовалось столько, что не смогу колдовать лет сто. Вот сижу и думаю: а стоило ли это всех наших усилий, ключник?
– Я пока еще гонец и на мне висит проклятие…
– А… – Старик махнул рукой. – Об этом не беспокойся. Оно развеялось сразу, как ты вошел в этот храм. Ты уже не гонец и принадлежишь сам себе. Теперь тебе решать судьбу этого мира – что хочешь, то с ним и делай.
– Что хочешь?
– Ты можешь уничтожить его, изменить или оставить таким, каким он был до твоего рождения, и все… одним движением руки.
– Движением?
– Или почти движением. Ты так и будешь переспрашивать каждое слово?
– Так и буду, – кивнул я. – Давно уже понял – лучше лишний раз спросить, чем сделать очередную глупость.
– А ты и спрашиваешь, и делаешь…
– Зато делаю с пониманием, – усмехнулся я. – Давай, старик, быстрее закончим наши дела, устал я уже от всего этого. Надеюсь, после того как открою дверь, от меня все отстанут?
– А это зависит оттого, что там окажется. Если нечто очень плохое, то тебя начнут просить, чтобы закрыл.
– Понятно. Что от меня требуется?
– Если поел, то пойдем, дверь недалеко. – Старик встал и пошел к двери, я за ним. – Страшно мне что-то…
– А я уже привык к этому чувству.
Мы подошли к алтарю.
– А вы похожи, – заметил старик. – Если приглядеться, одно лицо. Когда мне рассказали, что все ключники несут в себе кровь Киля, не поверил, похоже, зря.
Я взглянул на бога, когда старик поднес светильник ближе к каменному лицу, – рот, нос, губы, сходство определенно есть. Только выражение лица странника спокойное, умиротворенное, словно он уже совершил все, для чего был призван, и теперь отдыхает.
– Возьми вторую половину каика, – сказал старик, показав на колени бога. Там лежала незаметная в этом освещении позеленевшая от времени бронзовая пластинка.
Я взял ее в руки и достал из кармана такую же.
– Сложи вместе…
Маг наблюдал за моими действиями, зрачки его расширились, словно сейчас я должен был совершить что-то очень страшное.
Когда я приложил пластинки друг к другу, они засветились, превращаясь в широкий браслет, мягко отсвечивающий золотом.
– Надень на руку.
– Он мне мал.
– Делай то, что тебе говорят. – Старик неожиданно рассердился. – У нас нет времени на препирательства.
– Почему нет времени?
Я попытался надеть браслет: вначале он едва налез на пальцы, но потом неожиданно расширился и оказался на моем запястье, плотно его обхватив.
– Успели. – Старик вздохнул. – Едва-едва… Сказать по-честному, до конца не верил, что ты ключник.
Неожиданно дверь храма распахнулась, и в него ворвалось множество лохматых тварей, щелкающих зубами и царапающих твердый камень острыми когтями. Вся эта дико ревущая свора окружила алтарь в пять плотных кругов.
– Вот этого я и боялся. – Старик побледнел, отступил на шаг, словно надеялся найти защиту у бога-странника; но Киль не пошевелился, продолжая над чем-то размышлять. – Не бойся, тебя они убить уже не смогут: каик защитит…
– А тебя?
– Я уже стар, со стаей мне не справиться.
– Скажи, что делать дальше…
– Встань передо мной, чтобы не видели, что я говорю…
Я шагнул вперед, и тут одна из гиен бросилась на меня. Страшное это было зрелище – темнота, а из нее на тебя несется огромная тварь с огромными клыками. Сам не понимая, что делаю, я закрылся рукой с каиком, и тогда произошло нечто невероятное – из браслета вырвался ярко-желтый луч, и эту здоровую зверюгу отбросило далеко в сторону.
Отдачей меня развернуло на пол-оборота. Я с трудом выпрямился, и тут на меня напал еще один зверь, похожий на медведя. Зверюга встала на задние лапы и обрушилась на меня всей своей тяжестью. Туша придавила к полу, но потом каик снова засветился, и медведь улетел в темноту. Рука с браслетом слегка онемела, как бывает, когда ее отлежишь, в нее мелкими острыми иголочками ударила боль.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103