Эдгар Гувер, коварные агенты министерства финансов и следователи по особым делам сенатского комитета по борьбе с организованной преступностью тоже были на Севере. Крикливые газетенки и съемочные группы телекомпаний были ' на Севере, как и безжалостные «семьи» нью-йоркской и чикагской мафии.
Север был ловким, крутым и опасным. Пикелис, сам ловкий, крутой и опасный, знал это лучше, чем кто-либо.Ему надо быть всегда начеку, готовым к любой неожиданности.Человек из Лас-Вегаса продолжал осматривать комнату: стены, электрические розетки, мебель. По его расчетам, можно было поставить три против одного, что эта комната так или иначе стоит на «прослушке». Лампы, сиденья стульев, телевизор и кондиционер, спинка кровати — везде пусто. Разведчик остановился в раздумье и вспомнил, что Уиллистон отзывался о Пикелисе как о «незамысловатом и логически мыслящем человеке, предпочитающем простые решения» — и тут его осенила догадка. Он щелкнул пальцами. Да, скорее всего там! Человек, который никогда не ошибался, достал швейцарский армейский нож, открыл отвертку, вывинтил нижнюю панель телефонного аппарата и улыбнулся.
Вот оно.Опять он не ошибся.В наши дни это уже весьма старомодно, если не сказать глупо,— прятать подслушивающее устройство в телефоне. Вот почему только редкие ценители или упрямые приверженцы классических методов работы стали вообще заглядывать внутрь телефонного аппарата. Этот крошечный «жучок», по-видимому, был подключен к расположенному где-то рядом магнитофону, а возможно, и к центральному пульту прослушивания всего здания. Так же осторожно и по возможности бесшумно Гилман поставил панель на место и запел.
— «Никогда не скажу «никогда» опять...» — напевал он, сняв голубой шелковый костюм с вешалки в шкафу. Мурлыча себе под нос, он оделся. Продолжая насвистывать тот же мотивчик, он вытащил тупорылый пистолет 0,38 калибра из футляра с рацией и опустил его в плоскую кобуру под мышкой. Остановившись перед зеркалом, он в последний раз поправил узел галстука. — Вполне! — оценил он себя беспристрастно.
Затем он спустился в вестибюль, нашел коктейль-холл — длинный, тускло освещенный зал с дюжиной столиков и стойкой бара, обтянутой черным пластиком «под кожу». Стена за стойкой представляла собой огромное зеркало, и, взгромоздившись на вертящийся табурет у стойки, Гилман заметил в этом зеркале отражение двух великолепных пар ног и привлекательных фигур, которые принадлежали девицам за столиком в углу. Ухоженные
лица, сияющие глаза, ослепительные улыбки — казалось, у них на лбу, и на щеках, и на подбородке, и где только можно были оттиснуты свежие штампы: «девочки по вызову». Гилман мгновенно распознавал такого рода девиц: этому он научился в Лас-Вегасе, где полным-полно симпатичных профессионалок с шикарными ногами и неувядающими улыбками. Стоит ли удивляться, что в Парадайз-сити есть свои «Сэнди», «Терри» и «Бобби», подумал разведчик беззлобно.
— Сэр? — обратился к нему одетый в белую куртку худощавый бармен.
— «Водка-гибсон» со льдом, друг мой. Худощавый бармен с хитроватым лицом вежливо кивнул. Он смешал коктейль, наполнил стакан до краев и поставил его перед гостем на сверкающий черный пластик.
— Их зойут Джерри и Бобби,— сообщил он,— и они легко сходятся с людьми. Вы же понимаете, что я не их антрепренер,— добавил он после паузы,— но я заметил, что вы их-заметили.
— Эге, да вы глазастый парень! — ответил разведчик между глотками. И классный бармен.
Гилман отпил еще глоток и вздохнул.
— Джерри и Бобби, значит. Бьюсь об заклад, с ними интересно поболтать.
— На любую тему. Обе регулярно читают «Лайф» и «Ридерс дайджест». Не пропускают ни одного номера.
— Бьюсь об заклад, они все знают и про поп-арт, и о современных проблемах семьи и брака,— заметил разведчик.
— В этом им равных нет, а послушали бы вы их лекцию на тему «Как Спиро Агню обрел Господа»!
Гилман допил и, поразмышляв в течение семидесяти секунд, пришел к двум решениям.
— Повторите,— попросил он, отталкивая пустой стакан.
Человек в белой куртке — на приколотом к левому лацкану значке было написано «Гарри» — немедленно смешал еще одну порцию коктейля «водка-гибсон». Через мгновение он иодал полный стакан, а себе налил в бокал чинзано.
— Ведь любимый напиток местных жителей — бурбон, не так ли, Гарри? — спросил разведчик.
— Я паршивая овца в стаде.
— И не местный?
Бармен тряхнул головой.
— Отнюдь, это мой родной город, я коренной житель Парадайз-сити,— уточнил он.— Несколько лет я прожил в Майами, но тамошний рецепт приготовления мясных котлет показался мне слишком сложным, так что я с радостью вернулся в тихий, мирный Парадайз-сити.
Гилман полез во внутренний карман пиджака, надеясь найти там одну, а то и пару отличных сигар Карстерса. Увы.
— Приятный город, а? — рассеянно обронил он.
Бармен пожал плечами.
— Обитель весельчаков и мошенников, дядя. Это же Парадайз-сити, дядя,— жемчужина у моря — с девочками, рулеткой, шальными бабками и старым южным шармом. Нас уже пропесочили даже в комиксах,— подчеркнул он.— Ставлю восемьдесят пять центов, что вам это и так известно.
— Я как-то слышал передачу по радио,— соблаговолил признаться Гилман.
В этот момент тучная женщина в красном платье села — или почти упала — на табурет у другого конца стойки и многозначительно помахала в воздухе указательным пальцем. Она, как это было вполне очевидно, уже потребила изрядное количество алкоголя в другом месте; было также совершенно ясно, что если ей поднесут еще и здесь, то через час она огласит коктейль-холл капризными требованиями вперемешку с истерическими пьяными рыданиями. Человек из Лас-Вегаса удивился, когда словоохотливый бармен услужливо налил ей полстакана виски «Сазерн комфорт».
— Она что-то не очень похожа на Дженис Джоплин,— задумчиво произнес Гилман, когда бармен вернулся.
— Нет. Это жена нашего сурового, но справедливого капитана полиции, и он бы счел себя оскорбленным, если бы я не обслужил его возлюбленную супругу.
— А разве это не противозаконно — обслуживать посетителя в такой степени поддатости?
Гарри Бесфамильный хмыкнул.
— Мне бы самому хорошенько наподдали, а может, и дух вышибли, если бы я рассердил капитана Бена Мартона. Я и так плаваю как топор, в особенности когда с перебитыми-то руками, так что я вступил в секту Любителей-не-гнать-волну и обрел там душевное успокоение. Усек?
— Усек,— ответил разведчик и пригубил гибсон. Бармен допил свое чинзано.
— Я не хочу совать свой нос в чужие дела, сэр,— начал он,— но вы тут проездом или собираетесь остаться на ежегодный бал по случаю дня рождения Бенедикта Арнольда?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82
Север был ловким, крутым и опасным. Пикелис, сам ловкий, крутой и опасный, знал это лучше, чем кто-либо.Ему надо быть всегда начеку, готовым к любой неожиданности.Человек из Лас-Вегаса продолжал осматривать комнату: стены, электрические розетки, мебель. По его расчетам, можно было поставить три против одного, что эта комната так или иначе стоит на «прослушке». Лампы, сиденья стульев, телевизор и кондиционер, спинка кровати — везде пусто. Разведчик остановился в раздумье и вспомнил, что Уиллистон отзывался о Пикелисе как о «незамысловатом и логически мыслящем человеке, предпочитающем простые решения» — и тут его осенила догадка. Он щелкнул пальцами. Да, скорее всего там! Человек, который никогда не ошибался, достал швейцарский армейский нож, открыл отвертку, вывинтил нижнюю панель телефонного аппарата и улыбнулся.
Вот оно.Опять он не ошибся.В наши дни это уже весьма старомодно, если не сказать глупо,— прятать подслушивающее устройство в телефоне. Вот почему только редкие ценители или упрямые приверженцы классических методов работы стали вообще заглядывать внутрь телефонного аппарата. Этот крошечный «жучок», по-видимому, был подключен к расположенному где-то рядом магнитофону, а возможно, и к центральному пульту прослушивания всего здания. Так же осторожно и по возможности бесшумно Гилман поставил панель на место и запел.
— «Никогда не скажу «никогда» опять...» — напевал он, сняв голубой шелковый костюм с вешалки в шкафу. Мурлыча себе под нос, он оделся. Продолжая насвистывать тот же мотивчик, он вытащил тупорылый пистолет 0,38 калибра из футляра с рацией и опустил его в плоскую кобуру под мышкой. Остановившись перед зеркалом, он в последний раз поправил узел галстука. — Вполне! — оценил он себя беспристрастно.
Затем он спустился в вестибюль, нашел коктейль-холл — длинный, тускло освещенный зал с дюжиной столиков и стойкой бара, обтянутой черным пластиком «под кожу». Стена за стойкой представляла собой огромное зеркало, и, взгромоздившись на вертящийся табурет у стойки, Гилман заметил в этом зеркале отражение двух великолепных пар ног и привлекательных фигур, которые принадлежали девицам за столиком в углу. Ухоженные
лица, сияющие глаза, ослепительные улыбки — казалось, у них на лбу, и на щеках, и на подбородке, и где только можно были оттиснуты свежие штампы: «девочки по вызову». Гилман мгновенно распознавал такого рода девиц: этому он научился в Лас-Вегасе, где полным-полно симпатичных профессионалок с шикарными ногами и неувядающими улыбками. Стоит ли удивляться, что в Парадайз-сити есть свои «Сэнди», «Терри» и «Бобби», подумал разведчик беззлобно.
— Сэр? — обратился к нему одетый в белую куртку худощавый бармен.
— «Водка-гибсон» со льдом, друг мой. Худощавый бармен с хитроватым лицом вежливо кивнул. Он смешал коктейль, наполнил стакан до краев и поставил его перед гостем на сверкающий черный пластик.
— Их зойут Джерри и Бобби,— сообщил он,— и они легко сходятся с людьми. Вы же понимаете, что я не их антрепренер,— добавил он после паузы,— но я заметил, что вы их-заметили.
— Эге, да вы глазастый парень! — ответил разведчик между глотками. И классный бармен.
Гилман отпил еще глоток и вздохнул.
— Джерри и Бобби, значит. Бьюсь об заклад, с ними интересно поболтать.
— На любую тему. Обе регулярно читают «Лайф» и «Ридерс дайджест». Не пропускают ни одного номера.
— Бьюсь об заклад, они все знают и про поп-арт, и о современных проблемах семьи и брака,— заметил разведчик.
— В этом им равных нет, а послушали бы вы их лекцию на тему «Как Спиро Агню обрел Господа»!
Гилман допил и, поразмышляв в течение семидесяти секунд, пришел к двум решениям.
— Повторите,— попросил он, отталкивая пустой стакан.
Человек в белой куртке — на приколотом к левому лацкану значке было написано «Гарри» — немедленно смешал еще одну порцию коктейля «водка-гибсон». Через мгновение он иодал полный стакан, а себе налил в бокал чинзано.
— Ведь любимый напиток местных жителей — бурбон, не так ли, Гарри? — спросил разведчик.
— Я паршивая овца в стаде.
— И не местный?
Бармен тряхнул головой.
— Отнюдь, это мой родной город, я коренной житель Парадайз-сити,— уточнил он.— Несколько лет я прожил в Майами, но тамошний рецепт приготовления мясных котлет показался мне слишком сложным, так что я с радостью вернулся в тихий, мирный Парадайз-сити.
Гилман полез во внутренний карман пиджака, надеясь найти там одну, а то и пару отличных сигар Карстерса. Увы.
— Приятный город, а? — рассеянно обронил он.
Бармен пожал плечами.
— Обитель весельчаков и мошенников, дядя. Это же Парадайз-сити, дядя,— жемчужина у моря — с девочками, рулеткой, шальными бабками и старым южным шармом. Нас уже пропесочили даже в комиксах,— подчеркнул он.— Ставлю восемьдесят пять центов, что вам это и так известно.
— Я как-то слышал передачу по радио,— соблаговолил признаться Гилман.
В этот момент тучная женщина в красном платье села — или почти упала — на табурет у другого конца стойки и многозначительно помахала в воздухе указательным пальцем. Она, как это было вполне очевидно, уже потребила изрядное количество алкоголя в другом месте; было также совершенно ясно, что если ей поднесут еще и здесь, то через час она огласит коктейль-холл капризными требованиями вперемешку с истерическими пьяными рыданиями. Человек из Лас-Вегаса удивился, когда словоохотливый бармен услужливо налил ей полстакана виски «Сазерн комфорт».
— Она что-то не очень похожа на Дженис Джоплин,— задумчиво произнес Гилман, когда бармен вернулся.
— Нет. Это жена нашего сурового, но справедливого капитана полиции, и он бы счел себя оскорбленным, если бы я не обслужил его возлюбленную супругу.
— А разве это не противозаконно — обслуживать посетителя в такой степени поддатости?
Гарри Бесфамильный хмыкнул.
— Мне бы самому хорошенько наподдали, а может, и дух вышибли, если бы я рассердил капитана Бена Мартона. Я и так плаваю как топор, в особенности когда с перебитыми-то руками, так что я вступил в секту Любителей-не-гнать-волну и обрел там душевное успокоение. Усек?
— Усек,— ответил разведчик и пригубил гибсон. Бармен допил свое чинзано.
— Я не хочу совать свой нос в чужие дела, сэр,— начал он,— но вы тут проездом или собираетесь остаться на ежегодный бал по случаю дня рождения Бенедикта Арнольда?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82