Не было смысла ждать еще чего-нибудь. В его воображении за
это время не возникло ничего нового. Он мог только сидеть, ждать и
надеяться, что что-то произойдет. Что-то... Маленькая пачка спичек вызвала
целую цепочку ассоциаций, в конце которых появилась осязаемая реальность.
Вполне очевидно, что внутри ее скрывалась правда, которую ое хотел
открыть.
- Сверните направо и остановитесь перед последним автомобилем. Мы
идем в ресторан.
Тихо, без комментариев и протестов, она сделала все, что ей было
приказано. Ее реакция была значительно спокойней по сравнению с
первоначальным поведением. Борн понял, что она отлично усвоила урок.
Невзирая на то, что может случиться внутри ресторана, он все же нуждался в
ее помощи. Она должна помочь уехать ему из Цюриха.
Колечко на ее пальце сверкнуло в свете фонаря, когда машина встала у
тротуара.
Женщина включила двигатель и стала вынимать ключи, ее движения были
медленными, очень медленными. Борн наклонился и взял ее за запястье. Она
почти не дыша уставилась на него.
- Ключи возьму я, - заявил он.
- Естественно! - воскликнула она. Ее левая рука неестественно
держалась за обшивку двери.
- Выходите и становитесь у капота, - продолжал Борн. - И не пытайтесь
совершить глупость, это вам дорого обойдется.
- Почему я должна ее совершать? Вы же убьете меня, если...
- Ладно, ладно, - прервал он ее и открыл дверь с ее стороны.
Послышался резкий шелест платья, движение воздуха было более упругим,
чем следовало. Дверь распахнулась и женщина выскочила на улицу, но это не
стало для него неожиданностью. Урок должен быть закреплен. Он резко
схватил ее за волосы и втащил в машину. Она так согнулась, что ее лицо
оказалось в нескольких дюймах от его лица.
- Я никогда не буду этого делать! - закричала она. - Обещаю!
Борн закрыл дверь и вновь взглянул на нее, пытаясь разобраться в
мыслях. Полчаса назад, в другом автомобиле, он был готов прикончить ее,
если бы она ослушалась. Тогда он считал ее реальным врагом.
- Я не буду этого делать! - повторила она.
- Вы попытаетесь, - возразил он. - Когда подвернется удобный случай,
вы предпримите новую попытку. Поверьте мне, я не блефую, угрожая вам. Я
буду вынужден убрать вас, хотя мне не хочется этого делать. Поэтому,
прежде чем я выпущу вас, вы должны подчиняться моим указаниям.
Он говорил ей правду, как он ее понимал. Простота принятия решения
была для него удивительна, как и решение само по себе. Убийство было
практическим делом, и больше ничем.
- Вы обещали отпустить меня, - снова заговорила она. - Когда?
- Когда я буду в полной безопасности. Когда ваши слова и поступки не
будут иметь для меня никакого значения.
- Когда это будет?
- Через час или около того. Когда мы будем далеко от Цюриха, и я
смогу отправиться туда, куда мне необходимо попасть.
- Почему я вам должна верить?
- Меня это не волнует, - он отпустил ее волосы. - Приведите себя в
порядок. Вытрите глаза и поправьте волосы на голове. Мы идем в ресторан.
- Зачем?
- Хотел бы я знать, - задумчиво произнес он, глядя через заднее
стекло на входную дверь ресторана.
- Вы это уже говорили.
Борн внимательно посмотрел на нее, в ее широко открытые карие глаза,
которые непрерывно смотрели на него с ужасом и удивлением.
- Я знаю. Поторопитесь.
Узкие лучи света играли на высоком потолке. Столы и стулья были
сделаны из тяжелого дерева, в глубоких кабинах стояли свечи. Среди
посетителей медленно двигался человек с аккордеоном, извлекая из
инструмента приглушенные звуки баварской музыки.
Он уже раньше видел этот большой зал, потоки света на потолке и свечи
отложились где-то в его памяти, объединяясь там со звуками музыки. Они
стояли в просторном зале перед метрдотелем.
- У вас заказано, мистер?
- Если вы имеете в виду, зарезервирован ли у меня столик, то боюсь
вас разочаровать. Нет, я не делал заказа, но мне рекомендовали именно ваш
ресторан. Я надеюсь, что вы нас где-нибудь пристроите, желательно в
кабине.
- Непременно, сэр. Сейчас еще рано, поэтому у нас есть свободные
места. Сюда, пожалуйста.
Они прошли в кабину, освещенную мерцающей свечой.
- Сядьте возле стены, - проговорил он, когда метрдотель удалился. -
Запомните, что я не остановлюсь ни перед чем, если вы вздумаете шутить.
- Я уже много раз говорила вам и повторяю снова: я не буду пытаться
бежать!
- Надеюсь на ваше благоразумие. Закажите только вино, у нас нет
времени.
- Я все равно не смогу кушать, - она сжала руки, чтобы унять дрожь. -
Почему нет времени? Чего вы ждете?
- Еще не знаю.
- Почему вы все время твердите: "Я не знаю. Мне хотелось бы знать..."
Почему мы пришли именно сюда?
- Потому что я бывал тут раньше.
- Это не совсем ясный ответ.
- У меня нет причин вдаваться в детали.
В это время появился официант. Мари заказала вино, а Борн - виски. Он
медленно оглядывал ресторан, пытаясь сосредоточиться на всем и ни на чем
конкретно. Губка... Он готов был впитывать в себя все, что хоть как-то
продвигало его вперед. Но ничего не получалось. В его воображении не
возникло никаких новых картин из прошлого, ассоциируемых с этим местом,
никаких мыслей при виде окружающей обстановки. Ничего...
Но тут он неожиданно заметил лицо в дальнем углу зала, пока только
лицо. Оно было массивным и возвышалось над тучным и немного оплывшим
телом. Полный человек находился в тени дальней кабины рядом с закрытой
дверью. Его глаза были прикованы к Борну, его взгляд состоял из равных
частей ужаса и растерянности. Этот человек был незнаком Борну, однако
человек, повидимому узнал его. Он поднес свои дрожащие пальцы к губам и
вытер уголки рта, после чего бегло осмотрелся по сторонам. Лишь после
этого толстяк направился через зал к кабине, где находился неожиданный для
него посетитель.
- Сюда приближается человек, - предупредил он Мари через пламя свечи.
- Толстый человек. Очень испуганный человек. Постарайтесь при нем ничего
не говорить, что бы он не сказал. И не смотрите на него. Поднимите руку и
обопритесь на нее лбом, отвернувшись к стене. Так будет лучше. Смотрите на
стену, а не на него.
Мари выполнила его приказание. Она была напугана, руки ее дрожали. На
ее губах застыл невысказанный вопрос. Но Борн все же ответил на него
интуитивно:
- Для вашего же блага. Я не хочу, чтобы он вас запомнил.
Толстяк, наконец, добрался до их кабины. Борн задул свечу и кабина
погрузилась в полумрак. Мужчина после некоторой заминки заговорил
удивленным и все время срывающимся голосом:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126
это время не возникло ничего нового. Он мог только сидеть, ждать и
надеяться, что что-то произойдет. Что-то... Маленькая пачка спичек вызвала
целую цепочку ассоциаций, в конце которых появилась осязаемая реальность.
Вполне очевидно, что внутри ее скрывалась правда, которую ое хотел
открыть.
- Сверните направо и остановитесь перед последним автомобилем. Мы
идем в ресторан.
Тихо, без комментариев и протестов, она сделала все, что ей было
приказано. Ее реакция была значительно спокойней по сравнению с
первоначальным поведением. Борн понял, что она отлично усвоила урок.
Невзирая на то, что может случиться внутри ресторана, он все же нуждался в
ее помощи. Она должна помочь уехать ему из Цюриха.
Колечко на ее пальце сверкнуло в свете фонаря, когда машина встала у
тротуара.
Женщина включила двигатель и стала вынимать ключи, ее движения были
медленными, очень медленными. Борн наклонился и взял ее за запястье. Она
почти не дыша уставилась на него.
- Ключи возьму я, - заявил он.
- Естественно! - воскликнула она. Ее левая рука неестественно
держалась за обшивку двери.
- Выходите и становитесь у капота, - продолжал Борн. - И не пытайтесь
совершить глупость, это вам дорого обойдется.
- Почему я должна ее совершать? Вы же убьете меня, если...
- Ладно, ладно, - прервал он ее и открыл дверь с ее стороны.
Послышался резкий шелест платья, движение воздуха было более упругим,
чем следовало. Дверь распахнулась и женщина выскочила на улицу, но это не
стало для него неожиданностью. Урок должен быть закреплен. Он резко
схватил ее за волосы и втащил в машину. Она так согнулась, что ее лицо
оказалось в нескольких дюймах от его лица.
- Я никогда не буду этого делать! - закричала она. - Обещаю!
Борн закрыл дверь и вновь взглянул на нее, пытаясь разобраться в
мыслях. Полчаса назад, в другом автомобиле, он был готов прикончить ее,
если бы она ослушалась. Тогда он считал ее реальным врагом.
- Я не буду этого делать! - повторила она.
- Вы попытаетесь, - возразил он. - Когда подвернется удобный случай,
вы предпримите новую попытку. Поверьте мне, я не блефую, угрожая вам. Я
буду вынужден убрать вас, хотя мне не хочется этого делать. Поэтому,
прежде чем я выпущу вас, вы должны подчиняться моим указаниям.
Он говорил ей правду, как он ее понимал. Простота принятия решения
была для него удивительна, как и решение само по себе. Убийство было
практическим делом, и больше ничем.
- Вы обещали отпустить меня, - снова заговорила она. - Когда?
- Когда я буду в полной безопасности. Когда ваши слова и поступки не
будут иметь для меня никакого значения.
- Когда это будет?
- Через час или около того. Когда мы будем далеко от Цюриха, и я
смогу отправиться туда, куда мне необходимо попасть.
- Почему я вам должна верить?
- Меня это не волнует, - он отпустил ее волосы. - Приведите себя в
порядок. Вытрите глаза и поправьте волосы на голове. Мы идем в ресторан.
- Зачем?
- Хотел бы я знать, - задумчиво произнес он, глядя через заднее
стекло на входную дверь ресторана.
- Вы это уже говорили.
Борн внимательно посмотрел на нее, в ее широко открытые карие глаза,
которые непрерывно смотрели на него с ужасом и удивлением.
- Я знаю. Поторопитесь.
Узкие лучи света играли на высоком потолке. Столы и стулья были
сделаны из тяжелого дерева, в глубоких кабинах стояли свечи. Среди
посетителей медленно двигался человек с аккордеоном, извлекая из
инструмента приглушенные звуки баварской музыки.
Он уже раньше видел этот большой зал, потоки света на потолке и свечи
отложились где-то в его памяти, объединяясь там со звуками музыки. Они
стояли в просторном зале перед метрдотелем.
- У вас заказано, мистер?
- Если вы имеете в виду, зарезервирован ли у меня столик, то боюсь
вас разочаровать. Нет, я не делал заказа, но мне рекомендовали именно ваш
ресторан. Я надеюсь, что вы нас где-нибудь пристроите, желательно в
кабине.
- Непременно, сэр. Сейчас еще рано, поэтому у нас есть свободные
места. Сюда, пожалуйста.
Они прошли в кабину, освещенную мерцающей свечой.
- Сядьте возле стены, - проговорил он, когда метрдотель удалился. -
Запомните, что я не остановлюсь ни перед чем, если вы вздумаете шутить.
- Я уже много раз говорила вам и повторяю снова: я не буду пытаться
бежать!
- Надеюсь на ваше благоразумие. Закажите только вино, у нас нет
времени.
- Я все равно не смогу кушать, - она сжала руки, чтобы унять дрожь. -
Почему нет времени? Чего вы ждете?
- Еще не знаю.
- Почему вы все время твердите: "Я не знаю. Мне хотелось бы знать..."
Почему мы пришли именно сюда?
- Потому что я бывал тут раньше.
- Это не совсем ясный ответ.
- У меня нет причин вдаваться в детали.
В это время появился официант. Мари заказала вино, а Борн - виски. Он
медленно оглядывал ресторан, пытаясь сосредоточиться на всем и ни на чем
конкретно. Губка... Он готов был впитывать в себя все, что хоть как-то
продвигало его вперед. Но ничего не получалось. В его воображении не
возникло никаких новых картин из прошлого, ассоциируемых с этим местом,
никаких мыслей при виде окружающей обстановки. Ничего...
Но тут он неожиданно заметил лицо в дальнем углу зала, пока только
лицо. Оно было массивным и возвышалось над тучным и немного оплывшим
телом. Полный человек находился в тени дальней кабины рядом с закрытой
дверью. Его глаза были прикованы к Борну, его взгляд состоял из равных
частей ужаса и растерянности. Этот человек был незнаком Борну, однако
человек, повидимому узнал его. Он поднес свои дрожащие пальцы к губам и
вытер уголки рта, после чего бегло осмотрелся по сторонам. Лишь после
этого толстяк направился через зал к кабине, где находился неожиданный для
него посетитель.
- Сюда приближается человек, - предупредил он Мари через пламя свечи.
- Толстый человек. Очень испуганный человек. Постарайтесь при нем ничего
не говорить, что бы он не сказал. И не смотрите на него. Поднимите руку и
обопритесь на нее лбом, отвернувшись к стене. Так будет лучше. Смотрите на
стену, а не на него.
Мари выполнила его приказание. Она была напугана, руки ее дрожали. На
ее губах застыл невысказанный вопрос. Но Борн все же ответил на него
интуитивно:
- Для вашего же блага. Я не хочу, чтобы он вас запомнил.
Толстяк, наконец, добрался до их кабины. Борн задул свечу и кабина
погрузилась в полумрак. Мужчина после некоторой заминки заговорил
удивленным и все время срывающимся голосом:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126