Джейнис, узнав, что мальчика отвезли в лес, предприняла отчаянные усилия, чтобы найти его, похитить и отправить к злейшим врагам Харконненов. Что будет с мальчиком дальше, было ей абсолютно безразлично, но женщина забавлялась, представляя себе, сколько мучений и разочарований переживет Дункан, прежде чем оставит свои попытки пробиться к герцогу.
– Пошли, – грубо сказал Ренно, потянув Айдахо за руку. – Я найду тебе место на грузовой палубе, где ты сможешь спать и где тебя никто не найдет.
Дункан не оглянулся на Джейнис. Может быть, она ждала, что он попрощается с ней или поблагодарит за спасение, но он не стал делать ни того, ни другого. Она помогла ему не потому, что хотела позаботиться о нем, и не из раскаяния. Нет, он не станет унижаться перед ней, он не простит ей убийства своей семьи. Странная женщина.
Он зашагал на погрузочную платформу, глядя прямо перед собой, не зная даже, куда идет. Бездомный сирота, не знающий, что будет с ним дальше, Дункан шагал в неизвестность…
***
Ренно не позаботился об удобствах для Дункана и кормил его из рук вон плохо, но зато оставил в покое. Мальчик больше всего нуждался в восстановлении сил, отдыхе, ему нужно было несколько дней, чтобы рассортировать воспоминания, избавиться от одних и приучиться жить с теми, от которых избавиться невозможно.
Он спал один, как крыса в норе, в грузовом отсеке разбитого грузового корабля. Вокруг был один металл и всякий хлам, подлежащий утилизации. Мягких вещей не было, но он ухитрялся засыпать даже на пахнущем ржавчиной железном полу, прижавшись спиной к металлической холодной балке. Наступило самое спокойное время в его жизни.
Корабль между тем приближался к Каладану, где скоро он окажется один, без единого друга в чужом и враждебном мире. Дункан был внутренне готов ко всему. Жажда мести, сильная, как инстинкт, толкала его вперед; ничто не сможет отклонить его от избранной цели.
Теперь осталось лишь найти герцога Пауля Атрейдеса.
***
История позволяет нам понимать очевидное, но, к несчастью, слишком поздно.
Принц Рафаэль Коррино
Увидев грязные, всклокоченные черные волосы Лето, покрытый пылью костюм и струйки пота на лице, Ромбур не мог удержаться от смеха. Он не хотел оскорбить Лето своим ответом, но, кажется, принц не смог поверить в абсурдную историю, рассказанную другом.
– Черти Вермиллиона! Тебе не кажется, что ты немного преувеличиваешь, ну, признайся, что это так. Лето?
Ромбур пересек комнату и подошел к широкому окну. На полках и в углублениях стен кабинета принца находились образцы его богатой коллекции минералов – предмета гордости и восторга наследника Верниусов. От своих минералов, кристаллов и гемм Ромбур получал гораздо больше радости, чем от преимуществ своего положения графского наследника. Принц мог бы приобрести за деньги самые изысканные образцы, но предпочитал самостоятельно разыскивать камни в пещерах и скальных коридорах.
Но при всей своей страсти к познанию и поиску Ромбур, впрочем, как и вся семья Верниусов, оставался в полном неведении относительно брожения среди рабочих. Теперь Лето понял, почему старый герцог всегда настаивал на том, чтобы его сын понимал своих подданных и знал настроения народа.
– Мы правим только благодаря терпению наших подданных, мой мальчик, – говорил сыну Пауль, – хотя, к нашему счастью, большинство населения этого просто не понимает. Но если ты хороший правитель, то твой народ никогда не вздумает оспорить твое право на власть.
Было похоже, что известие, принесенное растрепанным другом, повергло Ромбура в растерянность. Молодой человек внимательно смотрел на массу рабочих, деловито копошащихся далеко внизу. Все было спокойно и безмятежно, как всегда. Ничто не предвещало беды.
– Лето, Лето…
Принц выставил вперед короткий толстый палец, указывая на очевидно довольную жизнью массу, которая работала внизу с прилежанием пчел.
– Субоиды не способны самостоятельно решить даже, что им съесть на обед, – продолжал Ромбур. – Еще меньше способны они к стачке или бунту. Для этого надо быть более инициативными.
Тяжело дыша. Лето отрицательно покачал головой. Пряди волос прилипли к его потному лбу. Он испытывал еще большее потрясение от того, что сейчас сидел в удобном анатомическом кресле в комфортабельных покоях наследного принца Верниуса. Спасая свою жизнь, юный Атрейдес руководствовался только инстинктом самосохранения. Теперь же, пытаясь успокоиться, Лето чувствовал, как бешено колотится его сердце. Схватив с подноса Ромбура стакан кислого цидритного сока. Лето жадно отпил большой глоток.
– Я говорю только о том, что видел своими глазами, Ромбур, к тому же я не склонен воображать опасность. Я слишком часто сталкивался с реальными опасностями, чтобы не уметь отличить их от воображаемых.
Лето, подавшись вперед, вперил горящий взор в лицо друга.
– Я еще раз говорю тебе, что происходит что-то неладное. Субоиды говорили о свержении Верниусов, уничтожении всего, что вы создали на Иксе, и о взятии власти в свои руки. Они готовы к насилию.
Ромбур все еще колебался, словно ждал, что друг сейчас произнесет окончательный вывод, но Лето молчал.
– Ну, хорошо, я расскажу об этом отцу. Ты изложишь ему свою версию событий, и, я надеюсь, он разберется в ситуации.
Лето понуро опустил плечи. Что, если граф Верниус обратит внимание на проблему, только когда станет слишком поздно?
Ромбур отряхнул пурпурную тунику от воображаемой пыли, улыбнулся и задумчиво почесал голову. Для него было большим испытанием снова касаться неприятного предмета, он был искренне расстроен.
– Но если ты был внизу. Лето, то, без сомнения, видел, что мы заботимся о субоидах. Им дают пищу и кров. У них есть семьи, работа. Конечно, мы забираем львиную долю прибыли, но таков порядок вещей. Так уж устроено наше общество. Но мы не угнетаем наших рабочих и хорошо с ними обращаемся. На что они могут жаловаться?
– Может быть, они сами смотрят на это по-иному, – сказал Лето. – Физическое угнетение – не единственная форма притеснения.
Ромбур, просияв, протянул Лето руку.
– Пойдем, друг мой. Эта тема может придать новый ракурс нашим занятиям по политическому устройству. Можно использовать то, что ты рассказал, для построения некой гипотетической модели.
Лето последовал за Ромбуром. Слова друга не отвлекли его, а скорее еще больше расстроили. Он боялся, что иксианцы никогда не сумеют посмотреть на проблему иначе, чем на предмет политической дискуссии.
***
Граф Доминик Верниус правил своей промышленной империей с самого верхнего этажа Гран-Пале. Граф, рослый, могучего телосложения мужчина, расхаживал по прозрачному полу своего Сферического Кабинета, который, подобно хрустальному шару, свисал с потолка исполинской пещеры.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199
– Пошли, – грубо сказал Ренно, потянув Айдахо за руку. – Я найду тебе место на грузовой палубе, где ты сможешь спать и где тебя никто не найдет.
Дункан не оглянулся на Джейнис. Может быть, она ждала, что он попрощается с ней или поблагодарит за спасение, но он не стал делать ни того, ни другого. Она помогла ему не потому, что хотела позаботиться о нем, и не из раскаяния. Нет, он не станет унижаться перед ней, он не простит ей убийства своей семьи. Странная женщина.
Он зашагал на погрузочную платформу, глядя прямо перед собой, не зная даже, куда идет. Бездомный сирота, не знающий, что будет с ним дальше, Дункан шагал в неизвестность…
***
Ренно не позаботился об удобствах для Дункана и кормил его из рук вон плохо, но зато оставил в покое. Мальчик больше всего нуждался в восстановлении сил, отдыхе, ему нужно было несколько дней, чтобы рассортировать воспоминания, избавиться от одних и приучиться жить с теми, от которых избавиться невозможно.
Он спал один, как крыса в норе, в грузовом отсеке разбитого грузового корабля. Вокруг был один металл и всякий хлам, подлежащий утилизации. Мягких вещей не было, но он ухитрялся засыпать даже на пахнущем ржавчиной железном полу, прижавшись спиной к металлической холодной балке. Наступило самое спокойное время в его жизни.
Корабль между тем приближался к Каладану, где скоро он окажется один, без единого друга в чужом и враждебном мире. Дункан был внутренне готов ко всему. Жажда мести, сильная, как инстинкт, толкала его вперед; ничто не сможет отклонить его от избранной цели.
Теперь осталось лишь найти герцога Пауля Атрейдеса.
***
История позволяет нам понимать очевидное, но, к несчастью, слишком поздно.
Принц Рафаэль Коррино
Увидев грязные, всклокоченные черные волосы Лето, покрытый пылью костюм и струйки пота на лице, Ромбур не мог удержаться от смеха. Он не хотел оскорбить Лето своим ответом, но, кажется, принц не смог поверить в абсурдную историю, рассказанную другом.
– Черти Вермиллиона! Тебе не кажется, что ты немного преувеличиваешь, ну, признайся, что это так. Лето?
Ромбур пересек комнату и подошел к широкому окну. На полках и в углублениях стен кабинета принца находились образцы его богатой коллекции минералов – предмета гордости и восторга наследника Верниусов. От своих минералов, кристаллов и гемм Ромбур получал гораздо больше радости, чем от преимуществ своего положения графского наследника. Принц мог бы приобрести за деньги самые изысканные образцы, но предпочитал самостоятельно разыскивать камни в пещерах и скальных коридорах.
Но при всей своей страсти к познанию и поиску Ромбур, впрочем, как и вся семья Верниусов, оставался в полном неведении относительно брожения среди рабочих. Теперь Лето понял, почему старый герцог всегда настаивал на том, чтобы его сын понимал своих подданных и знал настроения народа.
– Мы правим только благодаря терпению наших подданных, мой мальчик, – говорил сыну Пауль, – хотя, к нашему счастью, большинство населения этого просто не понимает. Но если ты хороший правитель, то твой народ никогда не вздумает оспорить твое право на власть.
Было похоже, что известие, принесенное растрепанным другом, повергло Ромбура в растерянность. Молодой человек внимательно смотрел на массу рабочих, деловито копошащихся далеко внизу. Все было спокойно и безмятежно, как всегда. Ничто не предвещало беды.
– Лето, Лето…
Принц выставил вперед короткий толстый палец, указывая на очевидно довольную жизнью массу, которая работала внизу с прилежанием пчел.
– Субоиды не способны самостоятельно решить даже, что им съесть на обед, – продолжал Ромбур. – Еще меньше способны они к стачке или бунту. Для этого надо быть более инициативными.
Тяжело дыша. Лето отрицательно покачал головой. Пряди волос прилипли к его потному лбу. Он испытывал еще большее потрясение от того, что сейчас сидел в удобном анатомическом кресле в комфортабельных покоях наследного принца Верниуса. Спасая свою жизнь, юный Атрейдес руководствовался только инстинктом самосохранения. Теперь же, пытаясь успокоиться, Лето чувствовал, как бешено колотится его сердце. Схватив с подноса Ромбура стакан кислого цидритного сока. Лето жадно отпил большой глоток.
– Я говорю только о том, что видел своими глазами, Ромбур, к тому же я не склонен воображать опасность. Я слишком часто сталкивался с реальными опасностями, чтобы не уметь отличить их от воображаемых.
Лето, подавшись вперед, вперил горящий взор в лицо друга.
– Я еще раз говорю тебе, что происходит что-то неладное. Субоиды говорили о свержении Верниусов, уничтожении всего, что вы создали на Иксе, и о взятии власти в свои руки. Они готовы к насилию.
Ромбур все еще колебался, словно ждал, что друг сейчас произнесет окончательный вывод, но Лето молчал.
– Ну, хорошо, я расскажу об этом отцу. Ты изложишь ему свою версию событий, и, я надеюсь, он разберется в ситуации.
Лето понуро опустил плечи. Что, если граф Верниус обратит внимание на проблему, только когда станет слишком поздно?
Ромбур отряхнул пурпурную тунику от воображаемой пыли, улыбнулся и задумчиво почесал голову. Для него было большим испытанием снова касаться неприятного предмета, он был искренне расстроен.
– Но если ты был внизу. Лето, то, без сомнения, видел, что мы заботимся о субоидах. Им дают пищу и кров. У них есть семьи, работа. Конечно, мы забираем львиную долю прибыли, но таков порядок вещей. Так уж устроено наше общество. Но мы не угнетаем наших рабочих и хорошо с ними обращаемся. На что они могут жаловаться?
– Может быть, они сами смотрят на это по-иному, – сказал Лето. – Физическое угнетение – не единственная форма притеснения.
Ромбур, просияв, протянул Лето руку.
– Пойдем, друг мой. Эта тема может придать новый ракурс нашим занятиям по политическому устройству. Можно использовать то, что ты рассказал, для построения некой гипотетической модели.
Лето последовал за Ромбуром. Слова друга не отвлекли его, а скорее еще больше расстроили. Он боялся, что иксианцы никогда не сумеют посмотреть на проблему иначе, чем на предмет политической дискуссии.
***
Граф Доминик Верниус правил своей промышленной империей с самого верхнего этажа Гран-Пале. Граф, рослый, могучего телосложения мужчина, расхаживал по прозрачному полу своего Сферического Кабинета, который, подобно хрустальному шару, свисал с потолка исполинской пещеры.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199