императорских обязанностей?, что получил прозвище Форникарио; на одном из языков Древней Земли так называли мужчин, отличавшихся сексуальной силой и неутомимостью. Это прозвище женщины использовали, только общаясь между собой, оно вызывало у них неподдельное веселье.
– Видел кто-нибудь Форникарио? – спросила высокая девушка, самая высокая из двух самых молодых наложниц, с другого конца комнаты.
Грера улыбнулась ей, и женщины захихикали, как школьницы.
– Боюсь, что наш императорский дуб превратился в плакучую иву.
Старик теперь редко навещал покои наложниц. Эльруд проводил в постели столько же времени, что и раньше, но совсем по иным причинам. Здоровье его быстро ухудшалось, и вместе с ним уходило либидо. Кажется, следующим на очереди был разум.
Внезапно болтовня в комнате прекратилась, тишина сменилась тревогой и суетой, как бывало всякий раз, когда кто-нибудь входил в это крыло. Не предупредив женщин, в их покои вошли кронпринц Шаддам и его вечная тень Хазимир Фенринг, которого женщины за его острую мордочку и точеный подбородок прозвали Хорьком. Женщины торопливо прикрыли наготу и встали, выказывая уважение принцу-крови.
– Что же здесь происходит смешного, ххммма? – спросил Фенринг. – Я слышал, как вы хихикали.
– Девочки смеялись маленькой шутке, – ответила Грера, настороженно ожидая подвоха. Как старшая наложница, она часто отвечала от имени всех.
Ходили слухи, что этот недомерок заколол двух своих любовниц, и, глядя на него, Грера верила слухам. От такого скользкого типа можно ожидать чего угодно. Сказывался многолетний опыт, Грера по одному виду мужчины могла определить, можно ли ожидать от него неоправданной жестокости. Как говорили, половые органы Фенринга были не правильно сформированы, он был бесплоден, но эрекция у него сохранилась. Она сама никогда не спала с ним, и у нее не было ни малейшего желания делать это.
Фенринг осмотрел Греру своими огромными, бездушными глазами, потом прошел мимо нее к двум новым блондинкам. Кронпринц задержался возле выхода в солярий. Худой рыжеволосый принц был одет в форму сардаукара, украшенную черно-серебристым галуном. Грера знала, что наследник престола обожает играть в солдатики.
– Пожалуйста, поделитесь с нами этой шуткой, – настоятельно попросил Фенринг. При этом он пристально смотрел в глаза маленькой блондинке, которая едва перешагнула восемнадцать лет. Девушка была ненамного ниже Фенринга. Ее глаза были похожи на глаза Шандо.
– Это был совершенно частный разговор. – Грера выступила вперед, чтобы защитить маленькую блондинку. – Чисто личное дело.
– Она может сказать это сама? – огрызнулся Фенринг, одарив Греру ненавидящим взглядом. На Хазимире был черный, украшенный золотом китель, руки были унизаны многочисленными перстнями. – Если это создание выбрали для услаждения падишаха императора, то она знает, как пересказать простенькую шутку.
– Все было, как сказала Грера, – заупрямилась маленькая блондинка. – Это чисто женское, не стоит даже повторять.
Фенринг взялся за край полотенца, которым были прикрыты сладкие изгибы тела девушки, и потянул полотенце на себя. На лице юной наложницы отразились страх и удивление. Фенринг дернул полотенце, при этом обнажилась одна грудь блондинки.
Грера вспылила:
– Прекрати эти глупости, Фенринг. Мы – императорские наложницы, и только один император имеет право прикасаться к нам.
– Счастливые… – Фенринг посмотрел на Шаддама, стоявшего в противоположном конце комнаты. Кронпринц неохотно кивнул:
– Она права, Хазимир. Если хочешь, я могу поделиться с тобой одной из моих наложниц.
– Но я не трогал ее, друг мой, я только немного придержал ее за полотенце. – Он отпустил девушку, и она снова закуталась в полотенце. – Но император пользовался твоими.., ххммм-а, услугами в последнее время? Мы слышали, что у него недавно отпала одна очень важная часть. – Фенринг посмотрел на Греру, которая как башня возвышалась над Хорьком на целую голову.
Она взглянула на Шаддама, ища у него поддержки и помощи, но не нашла ни того, ни другого. Его холодные глаза смотрели мимо нее. Взглянув в эти глаза, она подумала, интересно, каким бы любовником был этот императорский наследник, обладай он былой сексуальной сноровкой своего отца. Но этот человек был похож на снулую треску, а такие мужчины хуже, чем самый истощенный старик, лежащий на смертном одре.
– Старушка, ты пойдешь со мной, и мы потолкуем немного о шутках. Может быть, даже обменяемся несколькими, – приказал Фенринг. – Я иногда бываю забавен.
– Сейчас, сэр? – Пальцами свободной руки женщина указала на картановое полотенце, в которое она была закутана.
Сверкающие глаза Фенринга опасно прищурились.
– Человек моего сана и положения не может ждать, пока женщина оденется. Конечно, сейчас! – Он схватился за шелковистую ткань полотенца и с силой потянул женщину на себя. Она пошла за Фенрингом, стараясь, чтобы полотенце не упало с ее плеч. – Вот так. Пошли, пошли.
Шаддам вяло последовал за ними, когда Фенринг потащил Греру к дверям.
– Император узнает обо всем! – запротестовала женщина.
– Говори громче, он плохо слышит. – Фенринг улыбнулся так, что Грера чуть не сошла с ума. – Да и кто ему скажет? Бывают дни, когда он не помнит даже собственного имени, так станет ли он вспоминать о такой старой карге, как ты?
От такого тона по спине Греры пробежал холодок. Другие наложницы столпились за ними, растерянно и беспомощно взирая, как их гранд-даму так бесцеремонно тащат в коридор В этот ранний час в коридоре не было видно ни одного придворного, в углах стояли только солдаты сардаукарской гвардии. Но в присутствии кронпринца сардаукары предпочитали ничего не видеть и не слышать. Грера посмотрела в их сторону, но они отводили взгляды или смотрели словно сквозь нее.
Поняв, что ее заикающийся от волнения голос раздражает Фенринга, Грера решила, что самое безопасное в таком положении – помолчать. Хорек, конечно, ведет себя очень странно, но она императорская наложница и может не опасаться какого-то Хазимира Фенринга. Этот робкий человечек не осмелится сделать ничего серьезного, во всяком случае такого, что причинило бы ей серьезный вред.
Оглянувшись, она увидела, что Шаддам куда-то исчез. Наверно, ускользнул потайным ходом. Она осталась наедине с этим порочным и злым человеком.
Фенринг прошел через барьер безопасности и втолкнул Греру в какую-то комнату. Она, споткнувшись, ступила на черно-белый пол из мраморного плаза. Большая комната. С одной стороны всю стену занимает громадный камин. Когда-то это была комната для гостей, но сейчас в ней совершенно не было мебели. Пахло свежей краской и давней заброшенностью.
Оставшись стоять на месте, стараясь казаться гордой и бесстрашной, хотя на ней было только полотенце, Грера тем не менее старалась выглядеть одновременно полной уважения и не проявляла упрямства.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199