– Превосходно, – произнес Лето. – Они в момент разберутся со всеми проблемами. Как только я заговорю, они смогут удостоверить, что я говорю правду. Неужели все может быть так просто?
– Обычно свидетельства Вещающих Истину не принимаются во внимание судами. Это относится к обычной судебной процедуре, в данном случае может быть сделано исключение, но я в этом сомневаюсь, – сказал Туфир Гават. – У ведьм могут быть свои интересы, и магистрат может сказать, что Сестер просто подкупили.
Лето едва не задохнулся от удивления.
– Подкупили? Значит, члены магистрата плохо знают Преподобных Матерей.
Он задумался, проигрывая в уме различные возможности.
– Но какие тайные интересы… Зачем Бене Гессерит делает это предложение? Чего они достигнут, если будет доказана моя невиновность – или, напротив, моя вина?
– Будьте осторожны, мой герцог, – предостерегающе произнес Гават.
– Стоит, однако, попробовать, – сказал Ромбур. – Даже если это не примут во внимание члены магистрата, то все равно это лишний вес на нашу чашу весов, это лишний довод в пользу версии Лето. Ты и все люди, окружающие тебя – Туфир, я, экипаж фрегата и даже твои слуги с Каладана, – все могут быть проверены Вещающим Истину. И мы хорошо знаем, что все их рассказы не будут противоречить друг другу. Эти рассказы не оставят камня на камне от убеждения членов Ландсраада в твоей виновности. – Он улыбнулся. – Мы вернемся на Каладан скорее, чем ты думаешь.
Гават явно не разделял оптимизма иксианского принца.
– Кто именно сообщил вам об этом, юный принц? Кто из Бене Гессерит сделал это великодушное и щедрое предложение? И о чем они попросили взамен?
– Она.., э.., ни о чем не просила, – ответил удивленный Ромбур.
– Пока не просила, – поправил принца Гават, – но эти ведьмы обычно вынашивают далеко идущие планы. Принц задумчиво почесал висок.
– Ее зовут Марго, она из свиты леди Анирул и прибыла сюда, как мне кажется, в связи с бракосочетанием императора.
Лето вдруг осенило:
– Сестра Бене Гессерит собирается замуж за императора. Уж не принадлежит ли эта идея Шаддаму? Не ответ ли это на наше послание?
– Сестры Бене Гессерит – не девочки на побегушках, – возразил Гават. – Они известны своей независимостью. Они сделали это предложение по своей инициативе, потому что это отвечает каким-то их собственным интересам.
– Не перестаю удивляться, почему из всех людей она выбрала именно меня, чтобы сообщить о своем предложении, – сказал Ромбур. – Но подумайте: ее предложение может оказаться бесполезным для нас, кроме того случая, если он в самом деле не виновен.
– И я действительно не виновен! Гават восхищенно улыбнулся Ромбуру.
– Это естественно. Но теперь у нас есть доказательства того, что у Сестер Бене Гессерит есть доказательства невиновности Лето, иначе они не стали бы делать такого предложения.
Ментату было неясно, что знают Сестры и что они надеялись получить.
– Но нельзя исключить, что они просто проверяют меня, – предположил Лето. – Если я приму помощь Вещающей Истину, то одного этого будет достаточно для подтверждения моей невиновности. Если же я отклоню их предложение, значит, мне есть что скрывать.
Остановившись у стены камеры, Гават посмотрел в окно из бронированного плаза.
– Помните, что мы участвуем в процессе, который представляет собой всего лишь пустую оболочку. Многие разделяют предубеждения против Бене Гессерит и их тайных мистических уловок. Вещающая Истину может нарушить свою клятву и солгать во имя какой-то высшей цели Бене Гессерит. Ведьмовство, колдовство… Может быть, нам не стоит столь поспешно принимать их предложение.
– Ты думаешь, это трюк? – спросил Лето.
– Я всегда подозреваю обман, – ответил ментат. Глаза его сверкнули. – Такова моя натура.
Он перешел на тайный боевой язык Атрейдесов.
– Эти ведьмы могут состоять на службе у императора. Сколько союзов скрыто от наших глаз?
***

Самые худшие союзы – это те, которые ослабляют нас. Еще худшая ситуация складывается, когда император не в состоянии понять, что данный союз является именно таковым.
Принц Рафаэль Коррино. ?Дискурс о вожде"
Кронпринц Шаддам сделал все от него зависящее, чтобы представитель Тлейлаксу не испытывал комфорта и не чувствовал себя во дворце желанным гостем. Шаддаму была нестерпимо противна сама мысль о том, чтобы оказаться за одним столом с этим человеком, но этой встречи было не избежать. Вооруженные до зубов сардаукары препроводили Хайдара Фен Аджидику в задние покои по черной лестнице, провели по техническим коридорам через безлюдные помещения. Когда тлейлакса ввели в предназначенные для аудиенции покои, двери были надежно заперты.
Шаддам выбрал одну из самых потайных комнат, ее не было даже на секретном плане императорского дворца. Давным-давно, через несколько лет после смерти кронпринца Фафнира, эту комнату обнаружил Фенринг во время своих обычных разведывательных походов по дворцу. Очевидно, эти покои покойный император Эльруд использовал в ранние годы своего нескончаемого правления для встреч со своими многочисленными официальными и неофициальными наложницами.
В холодной комнате, освещенной новыми лампами, доставленными по случаю аудиенции, стоял единственный стол. Стены и пол пропитались пылью. Простыни и одеяла на узкой кровати, прижатой к стене, почти истлели. В углу валялся брошенный туда много десятилетий, назад букет, листья и ветви которого давно почернели и окаменели. Помещение производило нужное впечатление, хотя Шаддам знал, что тлейлаксы малочувствительны к деталям и нюансам.
Сидя за грубо сработанным столом, Хайдар Фен Аджидика завернулся в бордовую накидку и сложил на деревянной поверхности свои сероватые руки. Поморгав близко посаженными глазами, он посмотрел на кронпринца.
– Вы звали меня, сир? Я прервал свои исследования по вашему приказу.
Шаддам неохотно пододвинул гостю блюдо с политым сливочным грибным соусом мясом слиньи, которое подал ему охранник – Шаддам сегодня не имел времени на обед, – но тлейлакс отодвинул блюдо, отказавшись притронуться к пище.
Шаддам нахмурился.
– Вы сами производите это мясо. Разве вы, тлейлаксы, не едите свои собственные деликатесы? Аджидика отрицательно покачал головой:
– Хотя мы и разводим этих тварей, сами мы не употребляем их в пищу. Прошу простить меня, сир, но не предлагайте мне деликатесов. Давайте обсудим то, ради чего мы встретились. Я горю желанием вернуться на Ксутгух, в лабораторию.
Шаддам хмыкнул, почувствовав невероятное облегчение от того, что ему не надо было больше проявлять притворную вежливость. Он не испытывал никакого желания соблюдать этикет по отношению к этому человеку. Он потер виски, стараясь избавиться от изматывающей головной боли, которая давно мучила его, грозя через несколько часов стать невыносимой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199