Как только тунец схватит наживку, мне нужно крикнуть в переговорную трубу, установленную здесь: «Малый ход!» Вахтенный штурман сбавит обороты, и я выволоку тунца на палубу. Но почему же они не клюют? Пошла вторая неделя нашего рейса, а мы, рыбаки, еще свежей рыбки не попробовали. Температура забортной воды уже давно перевалила за плюс двадцать, места – самые тунцовые: то с левого, то с правого борта взлетают из воды маленькие эскадрильи летучих рыбок. То там, то здесь на ярко-синей поверхности океана появляются густо-фиолетовые пятна. В бинокль хорошо видно, что вода в этих пятнах вспыхивает яркими, ослепительными искрами. А над искрящейся водой летают птицы. Они то бросаются в воду, то вновь взмывают вверх, навстречу жгучим солнечным лучам.
Фиолетовые пятна – это поверхностные косяки сардины, очень вкусной жирной рыбки, хорошо известной по консервам «Сардина в масле». Обычно косяки сардины, или, как ее называют ученые, сардинеллы, держатся у грунта. Там ее и ловят рыболовные суда-тральщики – донными тралами. Но часто в океане встречаются и поверхностные косяки – такие, какими я любуюсь сейчас. Поверхностный косяк легче обнаружить, нежели тот, который продвигается над самым дном; много раз нам приходилось в предыдущем да и в этом рейсе видеть с борта судна до 20-30 поверхностных косяков одновременно! И что ни косяк, то сотни тонн рыбы. Смотрят промысловики на эти косяки горящими глазами, вздыхают и... проходят мимо, разыскивая сардину, которая притаилась у грунта. Дело в том, что тралом поверхностный косяк не выловишь. Такие косяки ловят со специальных судов, специальной сетью: «кошельком» – громадным неводом, которым окружают косяк со всех сторон, затягивают гигантскую сетную ловушку снизу тросом, а потом перекачивают пойманную рыбу из «кошелька» в трюмы судна специальным насосом.
Но сардина – рыба осторожная. Косяк не хочет дожидаться, пока его окружат сеткой и начнут качать насосом: заслышав шум двигателей, он, избегая «кошелька», «падает» на дно. И рыбаки вытаскивают из своей хитроумной сети лишь скользких, жгучих медуз.
Тем не менее советские рыбаки настойчиво изучают этот сложный, требующий большого умения способ лова рыбы. Дальневосточники уже с большим успехом «кошелькуют» скумбрию. Пройдет совсем немного времени, и наши рыболовные суда не будут пропускать ни одного фиолетового пятна на поверхности океана.
Опускаю бинокль и с надеждой смотрю на троллы, – нет, не клюет. Резиновые кальмарчики и свинцовые рыбки все так же стремительно мчатся за судном, но никого не привлекают. Даже ненасытные, вечно голодные олуши, пару раз спикировав на кальмарчика, улетают прочь, крикнув на прощание что-то обидное. Оглядев свои подпеченные солнцем плечи, я посмотрел на часы: скоро конец моему дежурству, сейчас подойдет Юра Торин. Утром он обещал всем, что сегодня обязательно поймает тунца.
Пожалуй, пора. Я потянулся за рубашкой, но в этот момент почти у самой кормы из воды выскочила... золотая рыба! Не аквариумная «золотая рыбка» – изнеженное пучеглазое существо, а крупная, с метр величиной, рыбина, как будто выкованная из куска золота и отшлифованная до нестерпимого блеска. Корифена! Ее не спутаешь ни с каким другим обитателем океана. С золотыми рыбами мне уже приходилось встречаться в предыдущих экспедициях, и не раз. У корифены широкое, сплющенное с боков тело, высокая и тупая, очень напоминающая в профиль бульдога, голова, вооруженная сильными, зубастыми челюстями; спина рыбы украшена высоченным, густо-синим в голубых брызгах плавником, который рыба часто поднимает дыбом. Отшвырнув в сторону брюки, я соскочил с плотика и перегнулся через поручни, заглядывая в прозрачную глубину: вон их там сколько! Корифены спешат, мчатся за теплоходом, как стая злобных псов. Действительно, этой стаи нужно опасаться в океане многим рыбам, мелким акулам и даже черепахам. Однажды у берегов Сенегала нам довелось видеть, как стая корифен напала на морскую черепаху-каретту. Они окружили ее со всех сторон и бульдожьей хваткой вцепились в жесткие, покрытые костяными пластинами ноги – ласты животного. Черепаха отчаянно билась, поднимая тучи брызг, окрашенных кровью, и пыталась нырнуть, но не могла – вода под ней бурлила от сильных рыбьих тел. Неизвестно, чем бы все это кончилось, если бы корифены, завидев наше судно, не бросились прочь.
Клюнут или нет? Вот одна из рыб плывет около самого кальмарчика – внимательно рассматривает его своим шоколадно-желтым глазом. Ну, хватай же! Корифена немного отстает, а потом разгоняется. Я дергаю тролл и вырываю резинового кальмара из зубастой пасти. Ах ты, черт... рано! Но корифена была, как видно, очень голодна. Разогнавшись, она вновь бросается на кальмара. Я немного выжидаю и резко подсекаю: рыба свечой взмывает в воздух, звонко шлепается об воду и, натягивая шнур, круто уходит в глубину.
– Стоп! – кричу я, вытягивая метр за метром мокрую веревку. – Стоп, машина! Стоп!
Но никто меня не слышит, а до переговорной трубы не дотянуться. Решив – была не была! – может, и не сорвется, я, напрягая мышцы, подтаскиваю рыбу к теплоходу. Корифена делает отчаянный бросок – ух, и сильная же она! Капрон натянут до предела... Рыба мечется в воде... Но крючок крепок, он выдержит тяжесть и побольше, чем эта. Еще усилие, еще... И рыба, судорожно содрогаясь всем телом, шлепается на горячий палубный настил.
– Что там? – слышу я за своей спиной.
Это Саша. Ему немного досадно: ведь до меня дежурил он, и за эти часы на крючок ничего не попадалось. Наступаю рыбе на хвост. За кормой слышен всплеск.
– Тролл! Тяни, Сашка!
Но он уже и сам заметил, что на другой тролл клюнула еще одна корифена. Через минуту вторая рыбина забилась на палубе. Это самочка. В отличие от самцов у самок голова менее тупая, а спинной плавник значительно ниже.
Рыбы постепенно успокаиваются. И на наших глазах происходит удивительное превращение: из ярко-золотых корифены становятся сначала сине-зелеными, потом желтыми, светло-розовыми, совершенно белыми в россыпи голубых веснушек. Но вот по мускулистым телам пробегает волной последняя дрожь, и рыбы принимают обычную золотисто-желтую окраску.
Приходит Виктор Жаров, за ним – наш судовой рыболов-любитель матрос палубной команды Иван Лукьянец. У рыбака-любителя даже лицо от зависти вытянулось, когда он увидел большущих золотистых рыб. Как он мечтал половить в океане не рыбешек с палец величиной, какие обычно попадаются на речке Преголе, около его родного города, а вот таких тяжелых, сильных! И вот тебе – кто-то поймал, а не он. Притушив завистливый огонек в глазах, Иван с равнодушным видом отвернулся от нас и стал смотреть в воду, где на остальных шести троллах еще прыгали кальмарчики и свинцовые рыбки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59