если вы считаете, что это выше ваших сил, я поручу вам менее сложную работу. Управление грузовиком, например.
— Хорошо, — ответил Коплан. — Я постараюсь. Но мне нужно как можно больше сведений об этом гарнизоне.
— Секунду, — заметил Халати. — Сначала я должен рассказать вам о вашей спутнице. Вы должны крепко держать ее в руках, поскольку она может воспользоваться поездкой, чтобы попытаться удрать.
Коплан поднял брови.
— Да, — продолжил сириец деловым тоном. — В моем распоряжении большая группа девушек — все родом из Европы, — которые подписали контракт на работу танцовщицами на Ближнем Востоке. После стажировки в одном кабаре Бейрута, как и предусматривалось в контракте, их отправили в другие места, где теперь они занимаются гораздо более простым ремеслом. Большинство возражает, но это ничего не значит: их быстро вразумляют. Если они оказываются чересчур упрямыми, их отдают на одну ночь десятку бедуинов. После этого они уже не рыпаются. Та, которая поедет с вами, прошла через этот опыт и укрощена; но, оказавшись почти на свободе, она может задумать побег. Вы отвечаете передо мной за ее возвращение в Дамаск, поскольку у этой малышки есть талант... Впрочем, вы в этом скоро убедитесь сами: она будет выдавать себя за вашу жену.
Коплан постучал кончиком сигареты по ногтю и сунул ее в угол рта.
— Хм... — буркнул он. — И когда же я получу это секретное оружие?
— Немедленно, — ответил Халати. — Вы должны приехать в отель «Нью-Семирамис» парой, как будто прилетели в Дамаск вместе.
Он ударил в гонг, чтобы позвать слугу. Тот бесшумно вошел в кабинет, и сириец отдал ему приказание по-арабски. Поклонившись, слуга вышел.
— Пока она собирается, я улажу с вами несколько второстепенных моментов, — вновь заговорил Халати по-французски. — Отсюда до Мафрака всего несколько часов езды на поезде, если не будет задержек на границе. Возьмите минимум багажа.
Он продолжал сообщать необходимые сведения об иорданском городке и способах войти в контакт с капитаном Саббахом.
Его речь, прерываемая время от времени вопросами Коплана, внезапно оборвалась, когда слуга появился снова в сопровождении элегантной молодой женщины с недовольным лицом.
Она бросила на Коплана быстрый взгляд и стала ждать, пока к ней обратится Халати.
— Представляю тебе твоего соотечественника, — произнес он с плохо скрытой иронией. — Ты станешь его партнершей и будешь его слушаться, да?
В голубых глазах молодой женщины мелькнул огонек интереса и сразу же погас. За долгие недели она привыкла беспрекословно подчиняться приказам и капризам Халати. Она устало пожала плечами и покорно согласилась.
— Мадемуазель Клодин Серве, танцовщица, — представил ее Халати своему гостю. — Пустая голова, но восхитительное тело.
Коплан был невозмутим, хотя в глубине души был вынужден признать, что у этой девушки было все необходимое, чтобы покорить мужчину.
Блондинка с нежной кожей, прекрасным цветом лица и высокой красивой грудью. Лицо, правда, было немного усталое, но обладало тем таинственным шармом, который вызывает неприязнь других женщин и сразу радует мужчин. Ее тонкая талия, какую можно встретить только у парижанок, очень гармонично переходила в бедра, еще не совсем развившиеся. Что касается ног, то достаточно было увидеть их от лодыжки до колена, чтобы догадаться, что выше они еще восхитительнее.
Ноги были обтянуты изысканного цвета чулками, и это делало их еще более соблазнительными. Несомненно, Клодин Серве была первоклассной приманкой. Если капитан Саббах устоит перед ней, значит, в его жилах течет не кровь.
Коплан вяло пожал девушке руку.
Халати внимательно рассматривал пару. Довольный, он заявил:
— Вы можете стать хорошей командой. Вы неплохо смотритесь вдвоем.
Затем он обратился к Коплану:
— Возвращайтесь из Иордании утром двадцать девятого, но ко мне приходите, только когда стемнеет. Надеюсь, все пройдет хорошо.
Были оговорены последние детали; около половины двенадцатого Коплан и Клодин вышли на улицу, более смущенные, чем хотели показать.
— Меня зовут Франсис, — сказал он, оглядываясь в поисках такси. — Будет лучше, если мы сразу перейдем на «ты». Это более естественно.
— Еще бы, — ответила она с тягучим произношением уроженки парижского предместья. — Что это за махинация? Ты работаешь на этих парней?
Он повел ее к бульвару, не глядя на нее.
— Я работаю на кого угодно, лишь бы мне платили, — непринужденно ответил он. — А потом, у меня аллергия на вопросы. Если хочешь, чтобы мы поладили, спокойно делай свою работу и не нервируй меня.
— Ладно, — ответила она, насупившись. — Тебе виднее. Я приняла тебя за другого.
Наконец они нашли такси. До аэропорта доехали меньше чем за десять минут. Коплан, заплатив за хранение багажа, отнес его в машину и велел шоферу ехать в отель «Нью-Семирамис».
По дороге Клодин все же нарушила молчание:
— Я бы все-таки хотела, чтобы ты мне сказал, что это за комедия... Зайед Халати держит меня взаперти в своем гареме целых шесть недель, а потом отправляет в поездку вместе с тобой. Ты меня купил или что?
Коплан понял, что ей совершенно ничего не известно. Он бы предпочел, чтобы сириец сам рассказал ей о роли, которую она должна сыграть.
— Мы с тобой коллеги, — объяснил он, повернувшись к ней. — Для всех мы женаты. Мы поедем туристами в Иорданию и остановимся в Мафраке. Там тебе придется соблазнить одного парня, возможно, переспать с ним. Об остальном не беспокойся.
Такси обогнуло вокзал, проехало по проспекту до моста Виктория и наконец остановилось перед одним из четырех самых лучших Отелей столицы.
— А теперь, — предупредил Коплан сквозь зубы, — будь благоразумна и внимательна: поскольку ты считаешься моей благоверной, веди себя прилично и с достоинством.
— Пошел ты... — прошептала она тем же тоном.
Но когда он вышел из такси и подал ей руку, чтобы помочь выйти, она поставила ногу с таким изяществом, что ее одобрила бы даже знатная дама. Она посмотрела сквозь портье, как будто он был прозрачным, и громко сказала:
— Как жаль, дорогой, что мы не сможем пробыть в Дамаске дольше. Какая восхитительная обстановка для медового месяца!
Он взял ее под руку. Когда они входили в роскошный холл, он шепнул ей:
— Очень хорошо, но не переигрывай.
Они подошли к стойке. За ними следовал носильщик с их чемоданами, взятыми из такси.
Коплан поговорил несколько минут с администратором, потом решил взять номер на пятом этаже. Узнав время отправления поезда на Амман, он попросил разбудить их завтра в семь утра.
Вместе с молодой женщиной он поднялся на лифте и вошел в их номер. Комната была огромной; номер дополняла просторная ванная.
Когда дверь за ними закрылась, Коплан и Клодин озабоченно посмотрели друг на друга.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32
— Хорошо, — ответил Коплан. — Я постараюсь. Но мне нужно как можно больше сведений об этом гарнизоне.
— Секунду, — заметил Халати. — Сначала я должен рассказать вам о вашей спутнице. Вы должны крепко держать ее в руках, поскольку она может воспользоваться поездкой, чтобы попытаться удрать.
Коплан поднял брови.
— Да, — продолжил сириец деловым тоном. — В моем распоряжении большая группа девушек — все родом из Европы, — которые подписали контракт на работу танцовщицами на Ближнем Востоке. После стажировки в одном кабаре Бейрута, как и предусматривалось в контракте, их отправили в другие места, где теперь они занимаются гораздо более простым ремеслом. Большинство возражает, но это ничего не значит: их быстро вразумляют. Если они оказываются чересчур упрямыми, их отдают на одну ночь десятку бедуинов. После этого они уже не рыпаются. Та, которая поедет с вами, прошла через этот опыт и укрощена; но, оказавшись почти на свободе, она может задумать побег. Вы отвечаете передо мной за ее возвращение в Дамаск, поскольку у этой малышки есть талант... Впрочем, вы в этом скоро убедитесь сами: она будет выдавать себя за вашу жену.
Коплан постучал кончиком сигареты по ногтю и сунул ее в угол рта.
— Хм... — буркнул он. — И когда же я получу это секретное оружие?
— Немедленно, — ответил Халати. — Вы должны приехать в отель «Нью-Семирамис» парой, как будто прилетели в Дамаск вместе.
Он ударил в гонг, чтобы позвать слугу. Тот бесшумно вошел в кабинет, и сириец отдал ему приказание по-арабски. Поклонившись, слуга вышел.
— Пока она собирается, я улажу с вами несколько второстепенных моментов, — вновь заговорил Халати по-французски. — Отсюда до Мафрака всего несколько часов езды на поезде, если не будет задержек на границе. Возьмите минимум багажа.
Он продолжал сообщать необходимые сведения об иорданском городке и способах войти в контакт с капитаном Саббахом.
Его речь, прерываемая время от времени вопросами Коплана, внезапно оборвалась, когда слуга появился снова в сопровождении элегантной молодой женщины с недовольным лицом.
Она бросила на Коплана быстрый взгляд и стала ждать, пока к ней обратится Халати.
— Представляю тебе твоего соотечественника, — произнес он с плохо скрытой иронией. — Ты станешь его партнершей и будешь его слушаться, да?
В голубых глазах молодой женщины мелькнул огонек интереса и сразу же погас. За долгие недели она привыкла беспрекословно подчиняться приказам и капризам Халати. Она устало пожала плечами и покорно согласилась.
— Мадемуазель Клодин Серве, танцовщица, — представил ее Халати своему гостю. — Пустая голова, но восхитительное тело.
Коплан был невозмутим, хотя в глубине души был вынужден признать, что у этой девушки было все необходимое, чтобы покорить мужчину.
Блондинка с нежной кожей, прекрасным цветом лица и высокой красивой грудью. Лицо, правда, было немного усталое, но обладало тем таинственным шармом, который вызывает неприязнь других женщин и сразу радует мужчин. Ее тонкая талия, какую можно встретить только у парижанок, очень гармонично переходила в бедра, еще не совсем развившиеся. Что касается ног, то достаточно было увидеть их от лодыжки до колена, чтобы догадаться, что выше они еще восхитительнее.
Ноги были обтянуты изысканного цвета чулками, и это делало их еще более соблазнительными. Несомненно, Клодин Серве была первоклассной приманкой. Если капитан Саббах устоит перед ней, значит, в его жилах течет не кровь.
Коплан вяло пожал девушке руку.
Халати внимательно рассматривал пару. Довольный, он заявил:
— Вы можете стать хорошей командой. Вы неплохо смотритесь вдвоем.
Затем он обратился к Коплану:
— Возвращайтесь из Иордании утром двадцать девятого, но ко мне приходите, только когда стемнеет. Надеюсь, все пройдет хорошо.
Были оговорены последние детали; около половины двенадцатого Коплан и Клодин вышли на улицу, более смущенные, чем хотели показать.
— Меня зовут Франсис, — сказал он, оглядываясь в поисках такси. — Будет лучше, если мы сразу перейдем на «ты». Это более естественно.
— Еще бы, — ответила она с тягучим произношением уроженки парижского предместья. — Что это за махинация? Ты работаешь на этих парней?
Он повел ее к бульвару, не глядя на нее.
— Я работаю на кого угодно, лишь бы мне платили, — непринужденно ответил он. — А потом, у меня аллергия на вопросы. Если хочешь, чтобы мы поладили, спокойно делай свою работу и не нервируй меня.
— Ладно, — ответила она, насупившись. — Тебе виднее. Я приняла тебя за другого.
Наконец они нашли такси. До аэропорта доехали меньше чем за десять минут. Коплан, заплатив за хранение багажа, отнес его в машину и велел шоферу ехать в отель «Нью-Семирамис».
По дороге Клодин все же нарушила молчание:
— Я бы все-таки хотела, чтобы ты мне сказал, что это за комедия... Зайед Халати держит меня взаперти в своем гареме целых шесть недель, а потом отправляет в поездку вместе с тобой. Ты меня купил или что?
Коплан понял, что ей совершенно ничего не известно. Он бы предпочел, чтобы сириец сам рассказал ей о роли, которую она должна сыграть.
— Мы с тобой коллеги, — объяснил он, повернувшись к ней. — Для всех мы женаты. Мы поедем туристами в Иорданию и остановимся в Мафраке. Там тебе придется соблазнить одного парня, возможно, переспать с ним. Об остальном не беспокойся.
Такси обогнуло вокзал, проехало по проспекту до моста Виктория и наконец остановилось перед одним из четырех самых лучших Отелей столицы.
— А теперь, — предупредил Коплан сквозь зубы, — будь благоразумна и внимательна: поскольку ты считаешься моей благоверной, веди себя прилично и с достоинством.
— Пошел ты... — прошептала она тем же тоном.
Но когда он вышел из такси и подал ей руку, чтобы помочь выйти, она поставила ногу с таким изяществом, что ее одобрила бы даже знатная дама. Она посмотрела сквозь портье, как будто он был прозрачным, и громко сказала:
— Как жаль, дорогой, что мы не сможем пробыть в Дамаске дольше. Какая восхитительная обстановка для медового месяца!
Он взял ее под руку. Когда они входили в роскошный холл, он шепнул ей:
— Очень хорошо, но не переигрывай.
Они подошли к стойке. За ними следовал носильщик с их чемоданами, взятыми из такси.
Коплан поговорил несколько минут с администратором, потом решил взять номер на пятом этаже. Узнав время отправления поезда на Амман, он попросил разбудить их завтра в семь утра.
Вместе с молодой женщиной он поднялся на лифте и вошел в их номер. Комната была огромной; номер дополняла просторная ванная.
Когда дверь за ними закрылась, Коплан и Клодин озабоченно посмотрели друг на друга.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32