Однако Дэниел хочет знать… и ему можно доверять.
— Я был при дворе, да, но вернулся сюда, чтобы предупредить Беренику о немилости короля и о том, что мне придется уехать. Я прибыл поздно ночью. Береника была в бреду и на рассвете умерла.
— И ты уехал? И никто не знал, что ты побывал в Данлорне?
— Именно так. — Роберт отвернулся. Последние три месяца ему так хорошо удавалось ускользать от призрака Береники… Этот призрак жил в его памяти, жил в стенах замка. Но теперь Дэниел разбудил воспоминания, заставил Роберта вновь увидеть лицо жены, покрытое потом, страдающее, с печатью смерти. И снова к нему вернулось то ужасное знание…
— Прости меня, Роберт, — пробормотал Дэниел.
— О чем еще ты хотел меня спросить?
— Это на самом-то деле не имеет значения… Просто все мы слышали о том, как ты нашел дочку Якоба. Ты на самом деле считаешь, что ее похитили во времена Смуты?
Роберт вздохнул и закрыл глаза. Кто-нибудь обязательно должен был задать такой вопрос. Напоминание о девушке заставило его представить себе, как Дженн, смеялась над ним за то, что он закричал на нее там, на вершине башни. Роберт не получал от нее никаких вестей — да и не ожидал их, разве что случится нечто непредвиденное… Тем не менее он продолжал тревожиться о судьбе Дженн.
— Прости меня, Роберт, — снова извинился Дэниел, неправильно понявший его молчание. — Мне не следовало спрашивать.
Роберт открыл глаза:
— Тут нечего прощать. Я в самом деле думаю, что она была похищена в Смуту. Но не спрашивай меня, как и почему, — этого я не знаю.
— Не возражаете, если я вас перебью? — К друзьям, пошатываясь, подошел Гарольд Холланд с пьяной улыбкой на бородатом лице. Он плюхнулся в кресло и оперся локтями о стол. — Никогда не могу удержаться и не напиться на твоих вечеринках, Роберт. У тебя лучший погреб во всей южной части страны.
— И ты всегда норовишь его опустошить, — проворчал Дэниел. Гарольд пожал массивными плечами.
— С моей стороны было бы некрасиво отвергнуть такое искреннее гостеприимство. Я предвкушаю хорошее вино, а Роберт ожидает, что я буду его пить, — мы всегда понимали друг друга.
— Это верно, Дэниел, — усмехнулся Роберт, к которому наконец вернулось хорошее настроение. — Я полагаюсь на вкус Гарольда — кто же еще скажет мне, хорошо ли вино. Откуда еще мне узнать…
— Поскольку сам ты никогда его не пьешь? — Дэниел покачал головой и широким жестом наполнил кубок Роберта, не обращая внимания на жадный взгляд Гарольда.
Тот рыгнул и вырвал у Дэниела кувшин. Чуть не свалившись при этом с кресла, он обратил взгляд черных остекленевших глаз на Роберта.
— Ну, теперь, когда ты вернулся, думаю, можно ожидать, что ты снова наведешь порядок в делах. Говорю тебе, Роберт, за время твоего отсутствия Селар не стал лучше относиться к народу. Он теперь такой же жестокий правитель, каким был в первые годы своего царствования, до того, как ты вошел в его совет. С чего ты собираешься начать?
Роберт услышал, как Дэниел одобрительно заворчал, услышав вопрос, который не решился задать сам. Однако Роберт не собирался вступать в споры, по крайней мере этим вечером. Сегодня праздник, и к тому же у него было еще одно дело — гораздо более приятное, чем препирательства с Гарольдом.
— Ну, — начал Роберт с улыбкой, — я должен начать с выполнения очень важного долга.
Гарольд поднял брови, и даже Дэниел казался озадаченным. Что ж, тем лучше. Роберт бросил через плечо взгляд на Оуэна. Тот кивнул ему, вышел из зала и через несколько минут вернулся, неся большой сверток. Положив сверток на стол перед Робертом, управляющий почтительно отступил.
Роберт поднял кубок, приветствуя Дэниела, и не смог сдержать улыбки.
— Я был нерадив, друг мой. Как ты знаешь, со времени своего возвращения я был очень занят и потому не имел еще возможности поздравить тебя с рождением сына. Я делаю это сейчас и желаю малышу долгой жизни и счастья.
Гарольд тоже поднял свой кубок. Роберт встал и развернул сверток.
— Чтобы отметить событие, я приготовил подарок. — Под шелковой попоной оказалось седло из великолепно выделанной кожи, на которой были вытеснены дубовые листья и кабаны — герб семьи Дэниела.
— Ох, Роберт! — Дэниел вскочил на ноги и нерешительно протянул руку к великолепному подарку. — Какая красота!
Роберт рассмеялся:
— Пожалуй, седло будет хорошо смотреться на лошади, которая тоже входит в подарок. Это будет лучший жеребец из приплода следующего года. Его как раз объездят к тому времени, когда твоему сыну придет время учиться верховой езде.
Дэниел широко раскрыл глаза:
— Нет, Роберт, это слишком много. Ты излишне щедр. Я не могу…
— Можешь, можешь. Невежливо, знаешь ли, отказываться от подарка друга. — Роберт хотел продолжать, когда заметил какое-то движение в дальнем конце зала. Появился Оуэн, явно торопившийся что-то сообщить хозяину.
— Простите, милорд, но там новый гость.
— Вот как? — нахмурился Роберт. — И кто же это? Оуэн потер друг о друга длинные пальцы и ухмыльнулся.
— Лорд Финлей — и не один.
* * *
Финлей, когда его нашел Роберт, оказался в пустой кордегардии. Он стоял у очага, его спутница, все еще закутанная в плащ, — спиной к двери. Когда в помещение вошел Роберт, Финлей обернулся к нему с нерешительным видом, но тут же выдавил улыбку.
— Роберт! Вот и ты! Как хорошо, что ты вернулся! Роберт подхватил:
— Что-то тебя долго не было дома, братец. Финлей подвел Роберта к даме:
— Миледи, позвольте мне представить вам моего брата, Роберта Дугласа, графа Данлорна. Роберт, это леди Валена Сериан.
Роберт открыл рот, чтобы произнести обычное приветствие, но у него перехватило дыхание от красоты обращенного к нему лица. Женщина взглянула на него глазами такими темными и глубокими, что Роберту на мгновение показалось, что он может в них утонуть. Это чувство длилось всего секунду, хоть красавица и продолжала на него смотреть.
— Добро пожаловать в Данлорн, миледи, — наконец выдавил Роберт, потом повернулся к Финлею, гадая, оказала ли красота дамы на брата такое же действие.
— На караван леди Валены в Дегтярном лесу напали разбойники. Она осталась без сопровождающих.
— О, ты поступил совершенно правильно, что привез ее сюда, брат. Утром я отправлю людей прочесать лес; может быть, им удастся напасть на след разбойников. Мне очень стыдно сознавать, что это случилось в границах моих земель.
Дама слегка улыбнулась — так, словно улыбка предназначалась ему одному.
— Я ваша должница, милорд. Трагедия случилась из-за моей собственной глупости. Начальник стражи предупреждал меня, что путешествовать в это время года опасно, но я настаивала. А теперь его убили, и я лишилась верного слуги и доброго советчика.
Судя по выговору, дама, похоже, была уроженкой далекой Алузии.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124
— Я был при дворе, да, но вернулся сюда, чтобы предупредить Беренику о немилости короля и о том, что мне придется уехать. Я прибыл поздно ночью. Береника была в бреду и на рассвете умерла.
— И ты уехал? И никто не знал, что ты побывал в Данлорне?
— Именно так. — Роберт отвернулся. Последние три месяца ему так хорошо удавалось ускользать от призрака Береники… Этот призрак жил в его памяти, жил в стенах замка. Но теперь Дэниел разбудил воспоминания, заставил Роберта вновь увидеть лицо жены, покрытое потом, страдающее, с печатью смерти. И снова к нему вернулось то ужасное знание…
— Прости меня, Роберт, — пробормотал Дэниел.
— О чем еще ты хотел меня спросить?
— Это на самом-то деле не имеет значения… Просто все мы слышали о том, как ты нашел дочку Якоба. Ты на самом деле считаешь, что ее похитили во времена Смуты?
Роберт вздохнул и закрыл глаза. Кто-нибудь обязательно должен был задать такой вопрос. Напоминание о девушке заставило его представить себе, как Дженн, смеялась над ним за то, что он закричал на нее там, на вершине башни. Роберт не получал от нее никаких вестей — да и не ожидал их, разве что случится нечто непредвиденное… Тем не менее он продолжал тревожиться о судьбе Дженн.
— Прости меня, Роберт, — снова извинился Дэниел, неправильно понявший его молчание. — Мне не следовало спрашивать.
Роберт открыл глаза:
— Тут нечего прощать. Я в самом деле думаю, что она была похищена в Смуту. Но не спрашивай меня, как и почему, — этого я не знаю.
— Не возражаете, если я вас перебью? — К друзьям, пошатываясь, подошел Гарольд Холланд с пьяной улыбкой на бородатом лице. Он плюхнулся в кресло и оперся локтями о стол. — Никогда не могу удержаться и не напиться на твоих вечеринках, Роберт. У тебя лучший погреб во всей южной части страны.
— И ты всегда норовишь его опустошить, — проворчал Дэниел. Гарольд пожал массивными плечами.
— С моей стороны было бы некрасиво отвергнуть такое искреннее гостеприимство. Я предвкушаю хорошее вино, а Роберт ожидает, что я буду его пить, — мы всегда понимали друг друга.
— Это верно, Дэниел, — усмехнулся Роберт, к которому наконец вернулось хорошее настроение. — Я полагаюсь на вкус Гарольда — кто же еще скажет мне, хорошо ли вино. Откуда еще мне узнать…
— Поскольку сам ты никогда его не пьешь? — Дэниел покачал головой и широким жестом наполнил кубок Роберта, не обращая внимания на жадный взгляд Гарольда.
Тот рыгнул и вырвал у Дэниела кувшин. Чуть не свалившись при этом с кресла, он обратил взгляд черных остекленевших глаз на Роберта.
— Ну, теперь, когда ты вернулся, думаю, можно ожидать, что ты снова наведешь порядок в делах. Говорю тебе, Роберт, за время твоего отсутствия Селар не стал лучше относиться к народу. Он теперь такой же жестокий правитель, каким был в первые годы своего царствования, до того, как ты вошел в его совет. С чего ты собираешься начать?
Роберт услышал, как Дэниел одобрительно заворчал, услышав вопрос, который не решился задать сам. Однако Роберт не собирался вступать в споры, по крайней мере этим вечером. Сегодня праздник, и к тому же у него было еще одно дело — гораздо более приятное, чем препирательства с Гарольдом.
— Ну, — начал Роберт с улыбкой, — я должен начать с выполнения очень важного долга.
Гарольд поднял брови, и даже Дэниел казался озадаченным. Что ж, тем лучше. Роберт бросил через плечо взгляд на Оуэна. Тот кивнул ему, вышел из зала и через несколько минут вернулся, неся большой сверток. Положив сверток на стол перед Робертом, управляющий почтительно отступил.
Роберт поднял кубок, приветствуя Дэниела, и не смог сдержать улыбки.
— Я был нерадив, друг мой. Как ты знаешь, со времени своего возвращения я был очень занят и потому не имел еще возможности поздравить тебя с рождением сына. Я делаю это сейчас и желаю малышу долгой жизни и счастья.
Гарольд тоже поднял свой кубок. Роберт встал и развернул сверток.
— Чтобы отметить событие, я приготовил подарок. — Под шелковой попоной оказалось седло из великолепно выделанной кожи, на которой были вытеснены дубовые листья и кабаны — герб семьи Дэниела.
— Ох, Роберт! — Дэниел вскочил на ноги и нерешительно протянул руку к великолепному подарку. — Какая красота!
Роберт рассмеялся:
— Пожалуй, седло будет хорошо смотреться на лошади, которая тоже входит в подарок. Это будет лучший жеребец из приплода следующего года. Его как раз объездят к тому времени, когда твоему сыну придет время учиться верховой езде.
Дэниел широко раскрыл глаза:
— Нет, Роберт, это слишком много. Ты излишне щедр. Я не могу…
— Можешь, можешь. Невежливо, знаешь ли, отказываться от подарка друга. — Роберт хотел продолжать, когда заметил какое-то движение в дальнем конце зала. Появился Оуэн, явно торопившийся что-то сообщить хозяину.
— Простите, милорд, но там новый гость.
— Вот как? — нахмурился Роберт. — И кто же это? Оуэн потер друг о друга длинные пальцы и ухмыльнулся.
— Лорд Финлей — и не один.
* * *
Финлей, когда его нашел Роберт, оказался в пустой кордегардии. Он стоял у очага, его спутница, все еще закутанная в плащ, — спиной к двери. Когда в помещение вошел Роберт, Финлей обернулся к нему с нерешительным видом, но тут же выдавил улыбку.
— Роберт! Вот и ты! Как хорошо, что ты вернулся! Роберт подхватил:
— Что-то тебя долго не было дома, братец. Финлей подвел Роберта к даме:
— Миледи, позвольте мне представить вам моего брата, Роберта Дугласа, графа Данлорна. Роберт, это леди Валена Сериан.
Роберт открыл рот, чтобы произнести обычное приветствие, но у него перехватило дыхание от красоты обращенного к нему лица. Женщина взглянула на него глазами такими темными и глубокими, что Роберту на мгновение показалось, что он может в них утонуть. Это чувство длилось всего секунду, хоть красавица и продолжала на него смотреть.
— Добро пожаловать в Данлорн, миледи, — наконец выдавил Роберт, потом повернулся к Финлею, гадая, оказала ли красота дамы на брата такое же действие.
— На караван леди Валены в Дегтярном лесу напали разбойники. Она осталась без сопровождающих.
— О, ты поступил совершенно правильно, что привез ее сюда, брат. Утром я отправлю людей прочесать лес; может быть, им удастся напасть на след разбойников. Мне очень стыдно сознавать, что это случилось в границах моих земель.
Дама слегка улыбнулась — так, словно улыбка предназначалась ему одному.
— Я ваша должница, милорд. Трагедия случилась из-за моей собственной глупости. Начальник стражи предупреждал меня, что путешествовать в это время года опасно, но я настаивала. А теперь его убили, и я лишилась верного слуги и доброго советчика.
Судя по выговору, дама, похоже, была уроженкой далекой Алузии.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124