Заключив его, вы получите возможность выставить против Врага столь же многочисленную и сильную армию, как во времена Эльзары и Ультера. Хочу также предупредить, что промедление подобно смерти. Объединить силы необходимо уже сегодня, сейчас, немедленно! — Он высоко поднял над головой затянутую в черную перчатку руку. — Во имя текущей в моих жилах малакорской крови я требую немедленного голосования членов Совета по этому вопросу!
Эминда с побагровевшим от злости лицом вскочила с места.
— Это неслыханно! — завопила она на весь зал.
Король Соррин, ни разу не шевельнувшийся на протяжении всего повествования Фолкена, неожиданно поднял голову. Глубоко запавшие глаза правителя Эмбара не выражали решительно никаких эмоций.
— Раз требует, давайте проголосуем, — предложил он тусклым, бесцветным голосом. — Какая разница, сегодня или завтра? Уж лучше сразу определиться и покончить с этим.
Слова Соррина, похоже, пришлись по душе подавляющему большинству его соседей по столу Совета. Эминда, оставшись в одиночестве, немного поколебалась, потом вернулась на место и неохотно кивнула в знак согласия. Повинуясь поданному Бореа-сом знаку, лорд Олрейн приблизился. В руке он держал кожаный мешочек, который с почтительным поклоном передал королю. Тот развязал стягивающие горловину тесемки и высыпал содержимое на стол. В мешочке оказалось семь белых и семь черных камешков. Каждому из монархов досталось по два камешка разного цвета.
— Итак, — заговорил Бореас, — на голосование ставится вопрос об объединении наших сил и подготовке к войне. Белый камень означает согласие, черный — несогласие. Приступаем к голосованию.
Участники Совета разобрали камешки, под столом проделали с ними какие-то манипуляции, затем вынули из-под стола уже зажатыми в кулаки. Грейс затаила дыхание. Она пока еще плохо знала Фолкена, но рассказ барда задел ее за живое — хотя чем именно, она затруднилась бы ответить. Многого из его слов она попросту не поняла — в частности, кто такой Бледный Властелин и откуда он взялся, — но ей самой доводилось сталкиваться как с монстрами с куском железа вместо сердца, так и с фейдримами. Поэтому она нисколько не сомневалась в реальности угрозы и могла только сожалеть о том, что сидящие за столом властители так близоруки и не желают принимать ее всерьез. Что же касается результатов голосования, то их Грейс могла предсказать заранее — не зря же она столько времени потратила на выяснение позиций всех собравшихся сегодня на Совет правителей доминионов.
Короли и королевы по очереди разжимали пальцы. Цвет демонстрируемых ими камешков лишь подтвердил первоначальные догадки Грейс. За «войну» отдали голоса Бореас, Кайлар и престарелый бонвиван Персард Перридонский. Против проголосовали Эминда, Лизандир и Соррин. Последней была Иволейна, но она почему-то медлила. Прекрасная королева Толории так и осталась для Грейс полнейшей загадкой, поэтому она с не-терпением ожидала, к какой же партии та решит примкнуть. Но вот наконец разжала кулачок и Иволейна. Дружный ропот изумления пронесся по трибунам. Ладонь толорийской владычицы оказалась пуста.
— Я воздерживаюсь, — спокойно произнесла она. Глаза Бореаса вспыхнули гневом, но не успел он открыть рот, как Эминда вскочила с места.
— Паритет! — воскликнула она, довольно потирая руки. — А закон гласит, что при равенстве голосов решение считается непринятым.
Фолкен сумрачным взглядом обвел членов Совета, дольше всех задержавшись на сияющей торжеством королеве Эридана. Лицо его посерело и осунулось. Видно было, что выступление далось ему нелегко. Грейс вдруг стало так его жаль, что она чуть не сорвалась с места, но вовремя опомнилась. Да и кто бы стал ее слушать, если даже такой замечательный оратор не смог их ни в чем убедить? А бард наклонился над столом и завернул обратно в тряпицу разбитую руну.
— У Зеи больше нет будущего, и это вы перечеркнули его, — глухо произнес он, повернулся и зашагал к выходу.
71
Наутро к Грейс заявился с визитом Дарж — чтобы научить ее правильно пользоваться подаренным Эйрин кинжалом.
— На вашу жизнь уже покушались однажды, миледи, — объяснил ей эмбарец, — и никто не может дать гарантии, что попытка не повторится. Конечно, я буду вас охранять, но я же не могу находиться рядом с вами все время.
— Ну почему же? — натянуто улыбнулась Грейс. — Боюсь только, в таком варианте ваше общество уже не будет доставлять мне прежнего удовольствия.
Пропустив ее слова мимо ушей, рыцарь попросил Грейс показать кинжал. Она протянула ему миниатюрный клинок, с которого тщательно смыла все следы запекшейся крови фейдрима. Пробивающиеся сквозь окошко солнечные лучи отразились от сверкающего благородной сталью оружия. Кинжальчик был совсем маленьким, но удивительно красивым. Его слегка изогнутое и закругленное с одной стороны лезвие радовало глаз безупречными линиями и вызывало чувство эстетического наслаждения. В руке он создавал ощущение не мертвой железки, а одушевленного существа. Грейс это нисколько не удивляло: за время службы в госпитале она научилась понимать и принимать как непреложный тот факт, что инструменты, особенно режущие, зачастую ведут себя как живые существа. Взять хотя бы такую элементарную вещь, как скальпель. Казалось бы, штамповка — абсолютно идентичные экземпляры. Но один почему-то так и норовит выскользнуть из пальцев, а другой словно сам направляет делающую разрез руку, как будто в нем на генетическом уровне заложено знание человеческой анатомии.
— Неплохая вещица, — заметил Дарж, внимательно разглядывая кинжал. — Старинной работы и хорошего мастера. Сталь не хуже эмбарской, хотя изготовлен клинок, несомненно, в Кейлаване. Предположительно конец третьего века после Основания, а это означает, что вашему кинжалу около двухсот лет, миледи. Рукоятку, правда, меняли — по меньшей мере однажды.
— Откуда вы все это узнали, Дарж? — удивилась Грейс. Рыцарь пожал плечами:
— Ничего сверхъестественного, миледи. Просто я в свое время проявлял кое-какой интерес к металлам и другим элементам и сохранил с тех пор некоторые познания. И прошу вас, не обольщайтесь на мой счет, миледи, — я вполне могу ошибаться.
В последнем Грейс сильно сомневалась. Забрав у Даржа кинжал, она теперь смотрела на него новыми глазами. Интересно бы узнать, сколько жизней унесла и сколько владельцев сменила эта смертоносная игрушка, прежде чем попасть к ней?
— Чтобы по-настоящему научиться владеть ножом или кинжалом, — вернулся рыцарь к первоначальной цели своего прихода, — порой нужны годы, тогда как в нашем распоряжении всего лишь это утро. Но я покажу вам несколько основных позиций и приемов атаки и защиты.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246
Эминда с побагровевшим от злости лицом вскочила с места.
— Это неслыханно! — завопила она на весь зал.
Король Соррин, ни разу не шевельнувшийся на протяжении всего повествования Фолкена, неожиданно поднял голову. Глубоко запавшие глаза правителя Эмбара не выражали решительно никаких эмоций.
— Раз требует, давайте проголосуем, — предложил он тусклым, бесцветным голосом. — Какая разница, сегодня или завтра? Уж лучше сразу определиться и покончить с этим.
Слова Соррина, похоже, пришлись по душе подавляющему большинству его соседей по столу Совета. Эминда, оставшись в одиночестве, немного поколебалась, потом вернулась на место и неохотно кивнула в знак согласия. Повинуясь поданному Бореа-сом знаку, лорд Олрейн приблизился. В руке он держал кожаный мешочек, который с почтительным поклоном передал королю. Тот развязал стягивающие горловину тесемки и высыпал содержимое на стол. В мешочке оказалось семь белых и семь черных камешков. Каждому из монархов досталось по два камешка разного цвета.
— Итак, — заговорил Бореас, — на голосование ставится вопрос об объединении наших сил и подготовке к войне. Белый камень означает согласие, черный — несогласие. Приступаем к голосованию.
Участники Совета разобрали камешки, под столом проделали с ними какие-то манипуляции, затем вынули из-под стола уже зажатыми в кулаки. Грейс затаила дыхание. Она пока еще плохо знала Фолкена, но рассказ барда задел ее за живое — хотя чем именно, она затруднилась бы ответить. Многого из его слов она попросту не поняла — в частности, кто такой Бледный Властелин и откуда он взялся, — но ей самой доводилось сталкиваться как с монстрами с куском железа вместо сердца, так и с фейдримами. Поэтому она нисколько не сомневалась в реальности угрозы и могла только сожалеть о том, что сидящие за столом властители так близоруки и не желают принимать ее всерьез. Что же касается результатов голосования, то их Грейс могла предсказать заранее — не зря же она столько времени потратила на выяснение позиций всех собравшихся сегодня на Совет правителей доминионов.
Короли и королевы по очереди разжимали пальцы. Цвет демонстрируемых ими камешков лишь подтвердил первоначальные догадки Грейс. За «войну» отдали голоса Бореас, Кайлар и престарелый бонвиван Персард Перридонский. Против проголосовали Эминда, Лизандир и Соррин. Последней была Иволейна, но она почему-то медлила. Прекрасная королева Толории так и осталась для Грейс полнейшей загадкой, поэтому она с не-терпением ожидала, к какой же партии та решит примкнуть. Но вот наконец разжала кулачок и Иволейна. Дружный ропот изумления пронесся по трибунам. Ладонь толорийской владычицы оказалась пуста.
— Я воздерживаюсь, — спокойно произнесла она. Глаза Бореаса вспыхнули гневом, но не успел он открыть рот, как Эминда вскочила с места.
— Паритет! — воскликнула она, довольно потирая руки. — А закон гласит, что при равенстве голосов решение считается непринятым.
Фолкен сумрачным взглядом обвел членов Совета, дольше всех задержавшись на сияющей торжеством королеве Эридана. Лицо его посерело и осунулось. Видно было, что выступление далось ему нелегко. Грейс вдруг стало так его жаль, что она чуть не сорвалась с места, но вовремя опомнилась. Да и кто бы стал ее слушать, если даже такой замечательный оратор не смог их ни в чем убедить? А бард наклонился над столом и завернул обратно в тряпицу разбитую руну.
— У Зеи больше нет будущего, и это вы перечеркнули его, — глухо произнес он, повернулся и зашагал к выходу.
71
Наутро к Грейс заявился с визитом Дарж — чтобы научить ее правильно пользоваться подаренным Эйрин кинжалом.
— На вашу жизнь уже покушались однажды, миледи, — объяснил ей эмбарец, — и никто не может дать гарантии, что попытка не повторится. Конечно, я буду вас охранять, но я же не могу находиться рядом с вами все время.
— Ну почему же? — натянуто улыбнулась Грейс. — Боюсь только, в таком варианте ваше общество уже не будет доставлять мне прежнего удовольствия.
Пропустив ее слова мимо ушей, рыцарь попросил Грейс показать кинжал. Она протянула ему миниатюрный клинок, с которого тщательно смыла все следы запекшейся крови фейдрима. Пробивающиеся сквозь окошко солнечные лучи отразились от сверкающего благородной сталью оружия. Кинжальчик был совсем маленьким, но удивительно красивым. Его слегка изогнутое и закругленное с одной стороны лезвие радовало глаз безупречными линиями и вызывало чувство эстетического наслаждения. В руке он создавал ощущение не мертвой железки, а одушевленного существа. Грейс это нисколько не удивляло: за время службы в госпитале она научилась понимать и принимать как непреложный тот факт, что инструменты, особенно режущие, зачастую ведут себя как живые существа. Взять хотя бы такую элементарную вещь, как скальпель. Казалось бы, штамповка — абсолютно идентичные экземпляры. Но один почему-то так и норовит выскользнуть из пальцев, а другой словно сам направляет делающую разрез руку, как будто в нем на генетическом уровне заложено знание человеческой анатомии.
— Неплохая вещица, — заметил Дарж, внимательно разглядывая кинжал. — Старинной работы и хорошего мастера. Сталь не хуже эмбарской, хотя изготовлен клинок, несомненно, в Кейлаване. Предположительно конец третьего века после Основания, а это означает, что вашему кинжалу около двухсот лет, миледи. Рукоятку, правда, меняли — по меньшей мере однажды.
— Откуда вы все это узнали, Дарж? — удивилась Грейс. Рыцарь пожал плечами:
— Ничего сверхъестественного, миледи. Просто я в свое время проявлял кое-какой интерес к металлам и другим элементам и сохранил с тех пор некоторые познания. И прошу вас, не обольщайтесь на мой счет, миледи, — я вполне могу ошибаться.
В последнем Грейс сильно сомневалась. Забрав у Даржа кинжал, она теперь смотрела на него новыми глазами. Интересно бы узнать, сколько жизней унесла и сколько владельцев сменила эта смертоносная игрушка, прежде чем попасть к ней?
— Чтобы по-настоящему научиться владеть ножом или кинжалом, — вернулся рыцарь к первоначальной цели своего прихода, — порой нужны годы, тогда как в нашем распоряжении всего лишь это утро. Но я покажу вам несколько основных позиций и приемов атаки и защиты.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246