Джагу хотелось пойти самому посмотреть, насколько опасны повреждения, но он поборол это желание: помочь ему не хватило бы умения, а если дела были совсем плохи, то лучше было об этом и не знать.
Не успел двеллер подняться на палубу, как в лицо ему ударили капли дождя. Мир над головой был темно-серым; серый цвет царил повсюду. По палубе «Одноглазой Пегги» с гарпунами в руках спешили пираты, закутанные в дождевики и набросившие на голову капюшоны.
Когда начался дождь? Джаг этого не заметил; он был занят тем, что записывал все, что мог вспомнить об Имарише, где, как сказал Великий магистр, он кое-что оставил Для Джага.
На этом настоял волшебник Краф; таким образом, если сам Джаг погибнет во время пути, другие все же смогут найти оставленное Великим магистром. Напоминание о возможной гибели, особенно произнесенное посреди моря, полного кровожадных чудовищ, не прибавило двеллеру особой бодрости духа. Но его возражения разбились о каменистую отмель прагматичности, которую олицетворял собой Краф.
– Всем глядеть в оба! – завопил взлетевший на рею Криттер. – В глаз его бейте, если получится, в глаз! Чертовой твари это не понравится, сами увидите!
Джаг посмотрел на капитанский мостик, рассчитывая увидеть там Халекка или Крафа. Но возле большого штурвала был только рулевой, а вокруг него с десяток пиратов, и все они напряженно всматривались в бурлящую серо-зеленую воду.
Вокруг них клубился грязно-серый туман, пластами накрывая скользкую от дождя палубу «Одноглазой Пегги». Двеллер едва мог разглядеть нос и корму. Обычно там горели фонари, чтобы другие суда не наткнулись на них во тьме, но сейчас гномы-пираты совсем не стремились к тому, чтобы их кто-нибудь заметил. Они находились в опасных водах. Здесь можно было встретить гоблинов на краденых судах, да и пиратов-людей тоже: они охотились за ценными торговыми грузами, которые с юга материка переправляли кораблями на север.
– Дризил, – рявкнул знакомый голос, – ты видишь хоть что-нибудь, все равно что?
– Нет, капитан Халекк, вижу только, как вода бурлит, а твари никакой ни слуху ни духу.
Дризил стоял на вахте в люльке впередсмотрящего высоко над палубой, скрытый густым туманом, и Джаг сомневался, что молодой гном со своего поста мог разглядеть хотя бы палубу.
Очередной удар заставил «Одноглазую Пегги» накрениться вправо; и снова удар был нанесен ниже ватерлинии. Двеллер подумал о матросах в трюме, которые сейчас заделывали пробоины. Как быстро корабль набирал воду? Он вспомнил те три раза, когда ему самому приходилось заниматься этим нелегким делом. Ничего приятного в этих воспоминаниях не было; дважды корабль потонул, несмотря на все их усилия, а один раз чуть не утонул сам Джаг.
– Понятно, – воскликнул капитан Халекк, – тварь еще здесь, никуда не делась! Играет, понимаешь ли, с нами! Нет, ребята, надо непременно прикончить это чудище!
Джаг, уже успевший промокнуть до нитки, двинулся вперед, крепко хватаясь за перила, – корабль сильно раскачивало.
На носу корабля, сжимая в мощной руке гарпун, стоял наготове Халекк. Гномий капитан казался в ширину не меньше, чем в высоту, такие мощные у него были плечи, да и ростом он был на пару дюймов повыше обычных гномов, хотя и ниже большинства эльфов и людей. Его пышная борода свисала до пояса, и в нее были вплетены вырезанные из пожелтевшей слоновой кости рыбки и другие морские твари; в ушах висели золотые серьги. Шрамы на руках и лице выдавали долгие и нелегкие годы, проведенные в плаваниях по Кровавому морю, – репутацию себе пираты чаще всего зарабатывали оружием и храбростью.
Когда Древние маги подняли остров со дна моря, чтобы укрыть на нем Великую Библиотеку, они продумали для него и защиту от обнаружения. Первой ее линией были чудовища, которых Древние выпустили в воды моря, а второй – добровольцы, вставшие под знамя, украшенное черепом и костями. Корабли с материка не зря старались держаться подальше от Кровавого моря.
После Переворота пиратов развелось множество. Во времена объединившего под своей рукой полчища гоблинов лорда Харриона те захватывали корабли и мешали перевозить книги с материка, но после ожесточенных сражений союз людей, гномов и эльфов сумел одержать в этой кровопролитной войне верх.
В основном добровольцами на корабли, охранявшие Рассветные Пустоши, шли люди – живущие недолго, но питающие необоримую страсть к опасности и риску, они прекрасно подходили для морского пиратства. К тому же многим это занятие, помимо того, что отвечало их склонностям, помогало еще и разбогатеть.
Иногда в море ходили и гномы, и эльфы. Чаще всего они нанимались на корабли на короткий отрезок времени. Гномы, как правило, отправлялись на поиски драгоценных камней, к тому же такие путешествия давали им возможность познакомиться с кузнечным мастерством своих собратьев в других землях. Эльфы, следившие за состоянием всего живого на острове, привозили из странствий новые виды растений и животных. Никто из них, оказываясь вдали от острова, ни единым словом не упоминал ни о нем, ни о Великой Библиотеке. На острове у них оставались семьи, жизнь которых могла подвергнуться риску, если бы тайна выплыла наружу. Чужаков редко привечали в Рассветных Пустошах, потому что таковым не было особого резона беспокоиться о безопасности города и его населения.
Бывали, конечно, и исключения. Джаг родился на материке и никогда даже не слышал о Великой Библиотеке, пока с помощью Великого магистра Фонарщика не был освобожден из рабства в гоблинской шахте по добыче драгоценных камней.
И корабль «Одноглазая Пегги» тоже был особенным – только на нем во всем Кровавом море капитаном служил гном. Капитан Халекк принял его под свое командование, когда капитан Фарок скончался на руках у Великого магистра во время их побега из подземного порта Каллиделл. В тот раз они нашли и украли знаменитый Камень Уматуры. Каллиделл находился в сердце потухшего вулкана, а резные грани Камня Уматуры, когда их расшифровали, помогли понять мертвый язык многих давно не понятных никому книг, что подвигло Великого магистра отправиться в еще одно путешествие на полный опасностей материк.
Покачиваясь вместе с кораблем – определенно чувствовалось, что он опасно тяжелел от набиравшейся в трюм воды, – Джаг поднялся на верхнюю палубу. Это было довольно сложно, поскольку «Одноглазую Пегги» трясло и качало. Двеллер огляделся, пытаясь сообразить, где граница между небом и морем – цвет у них сейчас был почти одинаковый.
– Вон там! – крикнул один из пиратов, указывая за левый борт.
Джаг стремительно обернулся и уставился на серо-зеленую воду. Сначала он ничего не увидел, но потом зоркие глаза двеллера, невзирая на резавший их колкий, мелко рассыпавшийся по океанским волнам дождь, разглядели под водой движение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107