Как же дорого обошлась отцу победа у горы Крид. Он пожертвовал своей страной, будущим, счастьем с любимой женщиной.
— Пятьдесят лет — долгий срок, — пробормотал Кэмрон.
— Верно, — согласилась Лианна. Она сразу же поняла, к чему он ведет. — Берик успел примириться с потерей. У него была жена, которая его обожала. Была миссия миротворца. До сих пор гэризонцы не знают, что Берик Торнский сохранил в десятки раз больше жизней, чем отнял. После победы при горе Крид он остановил рейзских полководцев, не позволил им расправиться с Гэризоном. Разрушен был лишь Вейзах. Один Бог знает, сколько страданий он предотвратил.
Их взгляды опять скрестились. За спиной у Лианны мирно потрескивали дрова в камине.
— И главное — у него был ты, Кэмрон. Его любимый сын, который мог осуществить то, что не удалось отцу.
Смертельная усталость навалилась на Кэмрона. Точно он бежал, бежал, пока не выдохся, и больше не может ступить ни шагу. Он еще раз заглянул в темно-синие глаза Лианны и наконец решился назвать вещи своими именами:
— Отец хотел, чтобы я взошел на гэризонский престол вместо него?
Лианна улыбнулась улыбкой старой мудрой учительницы:
— Да. Хотя — по многим причинам — он скрывал это.
— По каким причинам?
— Во-первых, он боялся за тебя. Убийства — самая обычная вещь в Гэризоне. В день коронации Изгард казнил всех соперников. Если бы ты открыто выступил против него, той ночью погиб бы не Берик, а Кэмрон Торнский.
Кэмрон содрогнулся, но Лианна еще не закончила.
— Во-вторых, он не хотел насильно впутывать тебя во все это. Он думал, что ты сам придешь к нему, если ты захочешь бороться за гэризонскую корону.
А он ничего, ничегошеньки не понял. Кэмрон закрыл лицо руками. Отец ждал все эти годы... и в последнюю свою ночь он ждал его. А сын так и не пришел.
— Еще не поздно. Ты можешь. сражаться за мечту своего отца. Даже сейчас еще не все потеряно.
— Я... — Кэмрон не знал, что сказать.
— Ступай поговори с Бэланоном, — перебила, его Лианна. — На самом деле он, а не Сандор, поведет рейжан в бой. Мой сын любит красивые слова, но он не понимает, что на войне — не до игрушек. А как только поймет, сразу же прибежит к Бэланону за помощью. Вот, — Лианна отняла руки Кэмрона от лица и сунула ему что-то теплое и гладкое, — передашь Бэланону. Он догадается, что это от меня. И выслушает тебя.
Не взглянув на таинственный предмет, Кэмрон зажал его в кулаке.
— Мирлорский дворец славится своими громадными залами и длиннющими коридорами, — Лианна заговорщицки улыбнулась, — но на самом деле мы живем здесь как в обычной маленькой деревне. Многие задолжали мне за ту или иную услугу.
Кэмрон поднялся. Ему необходимо было побыть одному.
Лианна проводила его несколько шагов, а потом остановилась, предоставив самостоятельно отыскивать выход.
— Выспись, обдумай то, что услышал от меня, а на рассвете поговори с Бэланоном.
Кэмрон взялся было за ручку двери, но с порога обернулся и спросил:
— А почему, собственно, вы решили открыть мне все это?
Лианна, графиня Мирлорская выпрямилась в полный рост. В золотистом свете пламени на ее шее и запястьях засверкали до сих пор не замеченные Кэмроном драгоценности. Но ярче всего был блеск ее глаз.
— Потому что я память и сердце Рейза. Потому что я единственная, кто знает, что представляет собой Гэризон и на что способны его короли. А может, гордость не позволяет мне признать, что много лет назад я совершила ошибку, отказавшись выйти замуж за твоего отца. Но гордость не мешает мне и по сей день сожалеть об этом.
Кэмрон попытался что-то сказать, но слова не шли с языка. Он молча поклонился и вышел.
23
Трясясь по утопающей в грязи дороге, Тесса довольно быстро поняла две вещи. Во-первых, бархатный плащ — плохая защита от проливного дождя. И во-вторых, тетушка Викс обожает высказывать собственное суждение по любому поводу. Обычный фермерский дом был не просто домом, а «зряшным переводом бревен и краски», а дрова в поленнице — не просто дровами, а «дубовыми дровами, которые годятся дли столярных работ, например, для изготовления полок и табуреток, но совсем не подходят для более тонких штучек, часы из них не сделаешь». Тетушка Викс не говорила, она декламировала, как снисходительная небожительница, дарующая божественную мудрость презренным смертным, темным и необразованным, неспособным понять, что для них хорошо, а что плохо.
— Вот взгляни на эти луга, — провозгласила тетушка Викс, восседая верхом на лошади, величественная и прямая как палка, — они принадлежат монахам с Острова Посвященных. Хорошие пастбища, но весной их засевать нельзя.
Тесса кивнула. Она насквозь промокла, продрогла, была близка к отчаянию и от души надеялась, что тетушка Викс не станет развивать эту тему.
Время близилось к полудню. Ровно сутки назад их маленький отряд из пяти человек выехал из Килгрима. Ночь они провели в крошечной придорожной гостинице, которую тетушка Викс объявила вертепом «плесени, гнили и греха». Тессе же там скорее понравилось — по крайней мере на постоялом дворе были свечи и двери. Путники расположились в ничем не примечательной комнате вокруг очага, и последнее, что Тесса успела подумать, — «мне нипочем не заснуть на таком твердом полу»... На рассвете тетушка Викс с трудом растолкала ее и принялась убеждать, что перед дорогой необходимо умыться, причесаться и подкрепиться чашкой сыворотки. Тесса собрала волосы в тугой узел, но от сыворотки — отвратительной творожистой жидкости с запахом кислого молока — отказалась наотрез.
После такого недосыпа одной ночи явно было недостаточно. Тело ломило еще сильнее, чем вечером. Заболела поясница, мускулы на внутренней стороне бедер и шея. Зато болячка на плече начала заживать. Смыв засохшую кровь, Тесса с удивлением обнаружила, что это, в сущности, простая царапина. И совсем невоспаленная, что немаловажно, учитывая, что нанесена она ржавым гвоздем в гостиничной двери и в ранку могла попасть любая зараза.
Тесса резко натянула вожжи, чтобы лошадь не угодила в выбоину на дороге. Она не хотела вспоминать ту ночь. Не хотела думать о Райвисе и его отношениях с Виолантой Араззо. Она должна попасть на Остров Посвященных — и все тут. А посторонние мысли и заботы — прочь из головы. Стоит только вспомнить ту серию узоров, начатую Дэвериком двадцать один год назад, и представить, что может натворить целая армия гонцов, — и становится ясно, что выбора у нее нет.
— Вы что-нибудь знаете об Острове Посвященных, тетушка Викс? — спросила Тесса, продолжая внимательно смотреть прямо перед собой: от дождя дорогу совсем развезло. Местность, по которой они ехали, была ничем не примечательна: низкий кустарник, чахлые деревья, клочки пахотной земли, озерца с поросшими тростником берегами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189
— Пятьдесят лет — долгий срок, — пробормотал Кэмрон.
— Верно, — согласилась Лианна. Она сразу же поняла, к чему он ведет. — Берик успел примириться с потерей. У него была жена, которая его обожала. Была миссия миротворца. До сих пор гэризонцы не знают, что Берик Торнский сохранил в десятки раз больше жизней, чем отнял. После победы при горе Крид он остановил рейзских полководцев, не позволил им расправиться с Гэризоном. Разрушен был лишь Вейзах. Один Бог знает, сколько страданий он предотвратил.
Их взгляды опять скрестились. За спиной у Лианны мирно потрескивали дрова в камине.
— И главное — у него был ты, Кэмрон. Его любимый сын, который мог осуществить то, что не удалось отцу.
Смертельная усталость навалилась на Кэмрона. Точно он бежал, бежал, пока не выдохся, и больше не может ступить ни шагу. Он еще раз заглянул в темно-синие глаза Лианны и наконец решился назвать вещи своими именами:
— Отец хотел, чтобы я взошел на гэризонский престол вместо него?
Лианна улыбнулась улыбкой старой мудрой учительницы:
— Да. Хотя — по многим причинам — он скрывал это.
— По каким причинам?
— Во-первых, он боялся за тебя. Убийства — самая обычная вещь в Гэризоне. В день коронации Изгард казнил всех соперников. Если бы ты открыто выступил против него, той ночью погиб бы не Берик, а Кэмрон Торнский.
Кэмрон содрогнулся, но Лианна еще не закончила.
— Во-вторых, он не хотел насильно впутывать тебя во все это. Он думал, что ты сам придешь к нему, если ты захочешь бороться за гэризонскую корону.
А он ничего, ничегошеньки не понял. Кэмрон закрыл лицо руками. Отец ждал все эти годы... и в последнюю свою ночь он ждал его. А сын так и не пришел.
— Еще не поздно. Ты можешь. сражаться за мечту своего отца. Даже сейчас еще не все потеряно.
— Я... — Кэмрон не знал, что сказать.
— Ступай поговори с Бэланоном, — перебила, его Лианна. — На самом деле он, а не Сандор, поведет рейжан в бой. Мой сын любит красивые слова, но он не понимает, что на войне — не до игрушек. А как только поймет, сразу же прибежит к Бэланону за помощью. Вот, — Лианна отняла руки Кэмрона от лица и сунула ему что-то теплое и гладкое, — передашь Бэланону. Он догадается, что это от меня. И выслушает тебя.
Не взглянув на таинственный предмет, Кэмрон зажал его в кулаке.
— Мирлорский дворец славится своими громадными залами и длиннющими коридорами, — Лианна заговорщицки улыбнулась, — но на самом деле мы живем здесь как в обычной маленькой деревне. Многие задолжали мне за ту или иную услугу.
Кэмрон поднялся. Ему необходимо было побыть одному.
Лианна проводила его несколько шагов, а потом остановилась, предоставив самостоятельно отыскивать выход.
— Выспись, обдумай то, что услышал от меня, а на рассвете поговори с Бэланоном.
Кэмрон взялся было за ручку двери, но с порога обернулся и спросил:
— А почему, собственно, вы решили открыть мне все это?
Лианна, графиня Мирлорская выпрямилась в полный рост. В золотистом свете пламени на ее шее и запястьях засверкали до сих пор не замеченные Кэмроном драгоценности. Но ярче всего был блеск ее глаз.
— Потому что я память и сердце Рейза. Потому что я единственная, кто знает, что представляет собой Гэризон и на что способны его короли. А может, гордость не позволяет мне признать, что много лет назад я совершила ошибку, отказавшись выйти замуж за твоего отца. Но гордость не мешает мне и по сей день сожалеть об этом.
Кэмрон попытался что-то сказать, но слова не шли с языка. Он молча поклонился и вышел.
23
Трясясь по утопающей в грязи дороге, Тесса довольно быстро поняла две вещи. Во-первых, бархатный плащ — плохая защита от проливного дождя. И во-вторых, тетушка Викс обожает высказывать собственное суждение по любому поводу. Обычный фермерский дом был не просто домом, а «зряшным переводом бревен и краски», а дрова в поленнице — не просто дровами, а «дубовыми дровами, которые годятся дли столярных работ, например, для изготовления полок и табуреток, но совсем не подходят для более тонких штучек, часы из них не сделаешь». Тетушка Викс не говорила, она декламировала, как снисходительная небожительница, дарующая божественную мудрость презренным смертным, темным и необразованным, неспособным понять, что для них хорошо, а что плохо.
— Вот взгляни на эти луга, — провозгласила тетушка Викс, восседая верхом на лошади, величественная и прямая как палка, — они принадлежат монахам с Острова Посвященных. Хорошие пастбища, но весной их засевать нельзя.
Тесса кивнула. Она насквозь промокла, продрогла, была близка к отчаянию и от души надеялась, что тетушка Викс не станет развивать эту тему.
Время близилось к полудню. Ровно сутки назад их маленький отряд из пяти человек выехал из Килгрима. Ночь они провели в крошечной придорожной гостинице, которую тетушка Викс объявила вертепом «плесени, гнили и греха». Тессе же там скорее понравилось — по крайней мере на постоялом дворе были свечи и двери. Путники расположились в ничем не примечательной комнате вокруг очага, и последнее, что Тесса успела подумать, — «мне нипочем не заснуть на таком твердом полу»... На рассвете тетушка Викс с трудом растолкала ее и принялась убеждать, что перед дорогой необходимо умыться, причесаться и подкрепиться чашкой сыворотки. Тесса собрала волосы в тугой узел, но от сыворотки — отвратительной творожистой жидкости с запахом кислого молока — отказалась наотрез.
После такого недосыпа одной ночи явно было недостаточно. Тело ломило еще сильнее, чем вечером. Заболела поясница, мускулы на внутренней стороне бедер и шея. Зато болячка на плече начала заживать. Смыв засохшую кровь, Тесса с удивлением обнаружила, что это, в сущности, простая царапина. И совсем невоспаленная, что немаловажно, учитывая, что нанесена она ржавым гвоздем в гостиничной двери и в ранку могла попасть любая зараза.
Тесса резко натянула вожжи, чтобы лошадь не угодила в выбоину на дороге. Она не хотела вспоминать ту ночь. Не хотела думать о Райвисе и его отношениях с Виолантой Араззо. Она должна попасть на Остров Посвященных — и все тут. А посторонние мысли и заботы — прочь из головы. Стоит только вспомнить ту серию узоров, начатую Дэвериком двадцать один год назад, и представить, что может натворить целая армия гонцов, — и становится ясно, что выбора у нее нет.
— Вы что-нибудь знаете об Острове Посвященных, тетушка Викс? — спросила Тесса, продолжая внимательно смотреть прямо перед собой: от дождя дорогу совсем развезло. Местность, по которой они ехали, была ничем не примечательна: низкий кустарник, чахлые деревья, клочки пахотной земли, озерца с поросшими тростником берегами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189