Вы обвиняетесь в укрытии налогов и ведении нелегальной коммерческой деятельности по статье три-восемь-ноль Финансового кодекса Российской Федерации — торговля редкоземельными металлами без специальной лицензии. Все необходимые для выдвижения обвинения доказательства уже собраны и переправлены в соответствующие структуры. У меня есть ордер на ваш арест, господин Воротов, до дальнейшего разбирательства и определения размеров конфискации.
— Господин?..
— Костин.
— Господин Костин, я занятой человек. — Воротов сделал паузу. — Все вопросы, подобные данному, как вам известно, решаются через моих адвокатов и...
— Господин Воротов, — вежливо, но решительно прервал его Андрей, — мы в Управлении тоже чрезвычайно занятые люди, и вам необходимо знать кое-что еще. Я сотрудник отдела индивидуальных расследований, это ведь вам кое о чем говорит, да? Речь сейчас не идет об адвокатах, господин Воротов, я намерен арестовать вас. Для проведения проверки и конфискации не обращенных в деньги металлов. Если понадобится, Илья Игнатьевич, с применением силы. Вы знаете, на что уполномочены «индивидуалы».
— Вы меня запугиваете? — Воротов усмехнулся, спокойно, мягко. — Пытаетесь взять на понт? И что за нелепый блеф с фамилиями совершенно незнакомых мне грузинов? Ничего забавного в этом не вижу, господин... Костин. Вы отнимаете мое рабочее время, рекомендую обратиться в мой адвокатский отдел, прислать проверку там или...
— Я просто констатирую факт, — произнес Андрей, невольно вспоминая Белохвостова, — а вы меня ведь так и не поняли, Илья Игнатьевич.
— Я все прекрасно понял! Всего хорошего!
— Откройте мне.
— Что?
— Я говорю, откройте мне, Илья Игнатьевич, утро нынче прохладное.
В трубке снова наступила тишина, но не напуганно-настороженная, как в первый раз, а недоумевающая, открытая.
— Где вы сейчас находитесь, господин Костин? — осторожно поинтересовался Воротов.
— Шагах в тридцати от ваших замечательных кованых ворот. Я иду, открывайте. — И Андрей закрыл телефон. Все, теперь «пан или пропал». Он не дошел шагов десяти, как правая створка медленно поползла наружу. Его впускали.
И он вошел. Замерев на пороге под однозначными взглядами черных дул, направленных в его грудь. Трое дюжих охранников, похожих друг на друга, как и все охранники планеты, одетые в одинаковые форменные пуховые куртки, неподвижно стояли возле ворот, направив на него матово-черные короткорылые «беретты». Они не улыбались, не разговаривали, не мигали. Они вообще ничего не делали, только смотрели.
Андрей нахмурился и осмотрел себя, словно ожидал увидеть расстегнутую ширинку. Хотя этого и не требовалось. Грязные, влажные от утренней росы джинсы и ботинки, мятая и порванная куртка, заляпанные бурым перчатки, следы крови на правом плече, разбитый висок, небритая рожа.
Один из охранников осторожно приблизился, движением ствола приказывая поднять руки, и через мгновение нож, пистолет, значок и телефон Андрея были изъяты. Он опустил руки.
— Доброе утро, — сказал Андрей для того, чтобы что-то сказать. И осмотрел двор.
Сам дом находился метрах в тридцати дальше, к нему вела широкая асфальтированная дорога, на которой одинаково удобно было бы и танку, и правительственному лимузину, чуть дальше в стене темнели двери двух подземных гаражей. Многочисленные пристройки и беседки, невидимые из-за забора, собачьи будки. И смотри-ка, Андрей хмыкнул, вертолетная площадка, сейчас пустая. Очень милая, режущая глаз своей неестественной зеленью трава — специальное морозоустойчивое покрытие. Везде.
— У вас мило, — сказал Андрей, не двигаясь. Охрана не ответила, а через секунду один из них притронулся к «сопле» передатчика за ухом и кивнул головой:
— Вы можете проходить. С дорожки не сворачивайте, тут собаки, идите прямо к крыльцу дома. — Андрей кивнул, и охрана опустила оружие.
Полицейский двинулся к дому. Должно быть, тут и правда неплохо отдыхается, но вот только он здесь не для этого.
На ступенчатом крыльце уже ждали. Еще один детина в пуховике вежливо приоткрыл одну из створок высокой стеклянно-металлической двери, даже не снизойдя до осмотра непотребного вида Андрея, и тот попал в теплый холл. Размером примерно с футбольное поле. Несколько канапе вдоль стен, натуральная кожа и дерево, зеркала и большая люстра. Обои можно просто резать на купюры и пользоваться, как валютой. Несколько дверей в глубины дома, широкая лестница на второй этаж ровно напротив входа.
Андрей осмотрелся, оценивающе покачал головой, представляя, каксейчас пойдет по этому воздушному, определенно не синтетическому ковру, и только сейчас заметил, что не один.
Воротов стоял на лестнице, эдакий барин в багровом, как потерянный джип, халате с воротником и меховых тапочках, обеими руками прижимая к себе двух весьма и весьма симпатичных девиц лет двадцати. Стоял и смотрел, не выдавая своим идеально выбритым лицом совершенно никаких эмоций. А вот тисканные им девочки совсем не собирались прятать реакцию. Как следует рассмотрев внешний вид Андрея, они противно захихикали, что-то шепча друг дружке за спиной Воротова. Симпатичные, но дуры...
Андрей не двигался, ожидая реакции хозяина. И она последовала.
— Любаша, Катюша, поднимайтесь-ка в сауну, девочки. — Он привычным движением развернул девушек лицом к лестнице и прихлопнул пониже спин. — Я буду минут через двадцать.
Продолжая хихикать и оглядываться, девчонки поднялись наверх, оставив мужчин в холле одних (в чем, впрочем, Андрей сильно сомневался). Воротов подождал, пока их легкие шажки стихнут наверху, и не спеша спустился, доверительно улыбаясь — ну, вы понимаете, пустышки... Андрей не понимал. Но в ответ улыбнулся.
— Значит, господин Костин? — поинтересовался Воротов, осматривая Андрея.
— Господин Воротов? — в тон ему поинтересовался тот.
— Вы же должны были видеть мою фотографию в досье, — парировал хозяин.
— На ней вы выглядите значительно старше, — снова сбил удар Андрей.
Он не врал и не лукавил — на приложенных к досье фото-, видео— и голоматериалах Илья Игнатьевич Воротов выглядел много старше, на все свои сорок пять, а то и больше. В жизни же сейчас Андрей разговаривал с крепким, подтянутым мужчиной лет, навскидку, тридцати восьми. Темные, с легкой проседью, аккуратно подстриженные волосы, темные глаза. Воротов улыбнулся, жестом приглашая гостя на один из диванчиков.
Андрей прошел, с удовлетворением слыша, как чавкает под грязными подошвами ковер. Налице бизнесмена не дрогнул ни один мускул.
— Прошу прощения, господин Воротов, но девушки вас не дождутся. — Андрей сочувственно развел руками.
— Что так? — непринужденно спросил тот, присаживаясь рядом.
— Вы арестованы по перечисленным мною обвинениям.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84
— Господин?..
— Костин.
— Господин Костин, я занятой человек. — Воротов сделал паузу. — Все вопросы, подобные данному, как вам известно, решаются через моих адвокатов и...
— Господин Воротов, — вежливо, но решительно прервал его Андрей, — мы в Управлении тоже чрезвычайно занятые люди, и вам необходимо знать кое-что еще. Я сотрудник отдела индивидуальных расследований, это ведь вам кое о чем говорит, да? Речь сейчас не идет об адвокатах, господин Воротов, я намерен арестовать вас. Для проведения проверки и конфискации не обращенных в деньги металлов. Если понадобится, Илья Игнатьевич, с применением силы. Вы знаете, на что уполномочены «индивидуалы».
— Вы меня запугиваете? — Воротов усмехнулся, спокойно, мягко. — Пытаетесь взять на понт? И что за нелепый блеф с фамилиями совершенно незнакомых мне грузинов? Ничего забавного в этом не вижу, господин... Костин. Вы отнимаете мое рабочее время, рекомендую обратиться в мой адвокатский отдел, прислать проверку там или...
— Я просто констатирую факт, — произнес Андрей, невольно вспоминая Белохвостова, — а вы меня ведь так и не поняли, Илья Игнатьевич.
— Я все прекрасно понял! Всего хорошего!
— Откройте мне.
— Что?
— Я говорю, откройте мне, Илья Игнатьевич, утро нынче прохладное.
В трубке снова наступила тишина, но не напуганно-настороженная, как в первый раз, а недоумевающая, открытая.
— Где вы сейчас находитесь, господин Костин? — осторожно поинтересовался Воротов.
— Шагах в тридцати от ваших замечательных кованых ворот. Я иду, открывайте. — И Андрей закрыл телефон. Все, теперь «пан или пропал». Он не дошел шагов десяти, как правая створка медленно поползла наружу. Его впускали.
И он вошел. Замерев на пороге под однозначными взглядами черных дул, направленных в его грудь. Трое дюжих охранников, похожих друг на друга, как и все охранники планеты, одетые в одинаковые форменные пуховые куртки, неподвижно стояли возле ворот, направив на него матово-черные короткорылые «беретты». Они не улыбались, не разговаривали, не мигали. Они вообще ничего не делали, только смотрели.
Андрей нахмурился и осмотрел себя, словно ожидал увидеть расстегнутую ширинку. Хотя этого и не требовалось. Грязные, влажные от утренней росы джинсы и ботинки, мятая и порванная куртка, заляпанные бурым перчатки, следы крови на правом плече, разбитый висок, небритая рожа.
Один из охранников осторожно приблизился, движением ствола приказывая поднять руки, и через мгновение нож, пистолет, значок и телефон Андрея были изъяты. Он опустил руки.
— Доброе утро, — сказал Андрей для того, чтобы что-то сказать. И осмотрел двор.
Сам дом находился метрах в тридцати дальше, к нему вела широкая асфальтированная дорога, на которой одинаково удобно было бы и танку, и правительственному лимузину, чуть дальше в стене темнели двери двух подземных гаражей. Многочисленные пристройки и беседки, невидимые из-за забора, собачьи будки. И смотри-ка, Андрей хмыкнул, вертолетная площадка, сейчас пустая. Очень милая, режущая глаз своей неестественной зеленью трава — специальное морозоустойчивое покрытие. Везде.
— У вас мило, — сказал Андрей, не двигаясь. Охрана не ответила, а через секунду один из них притронулся к «сопле» передатчика за ухом и кивнул головой:
— Вы можете проходить. С дорожки не сворачивайте, тут собаки, идите прямо к крыльцу дома. — Андрей кивнул, и охрана опустила оружие.
Полицейский двинулся к дому. Должно быть, тут и правда неплохо отдыхается, но вот только он здесь не для этого.
На ступенчатом крыльце уже ждали. Еще один детина в пуховике вежливо приоткрыл одну из створок высокой стеклянно-металлической двери, даже не снизойдя до осмотра непотребного вида Андрея, и тот попал в теплый холл. Размером примерно с футбольное поле. Несколько канапе вдоль стен, натуральная кожа и дерево, зеркала и большая люстра. Обои можно просто резать на купюры и пользоваться, как валютой. Несколько дверей в глубины дома, широкая лестница на второй этаж ровно напротив входа.
Андрей осмотрелся, оценивающе покачал головой, представляя, каксейчас пойдет по этому воздушному, определенно не синтетическому ковру, и только сейчас заметил, что не один.
Воротов стоял на лестнице, эдакий барин в багровом, как потерянный джип, халате с воротником и меховых тапочках, обеими руками прижимая к себе двух весьма и весьма симпатичных девиц лет двадцати. Стоял и смотрел, не выдавая своим идеально выбритым лицом совершенно никаких эмоций. А вот тисканные им девочки совсем не собирались прятать реакцию. Как следует рассмотрев внешний вид Андрея, они противно захихикали, что-то шепча друг дружке за спиной Воротова. Симпатичные, но дуры...
Андрей не двигался, ожидая реакции хозяина. И она последовала.
— Любаша, Катюша, поднимайтесь-ка в сауну, девочки. — Он привычным движением развернул девушек лицом к лестнице и прихлопнул пониже спин. — Я буду минут через двадцать.
Продолжая хихикать и оглядываться, девчонки поднялись наверх, оставив мужчин в холле одних (в чем, впрочем, Андрей сильно сомневался). Воротов подождал, пока их легкие шажки стихнут наверху, и не спеша спустился, доверительно улыбаясь — ну, вы понимаете, пустышки... Андрей не понимал. Но в ответ улыбнулся.
— Значит, господин Костин? — поинтересовался Воротов, осматривая Андрея.
— Господин Воротов? — в тон ему поинтересовался тот.
— Вы же должны были видеть мою фотографию в досье, — парировал хозяин.
— На ней вы выглядите значительно старше, — снова сбил удар Андрей.
Он не врал и не лукавил — на приложенных к досье фото-, видео— и голоматериалах Илья Игнатьевич Воротов выглядел много старше, на все свои сорок пять, а то и больше. В жизни же сейчас Андрей разговаривал с крепким, подтянутым мужчиной лет, навскидку, тридцати восьми. Темные, с легкой проседью, аккуратно подстриженные волосы, темные глаза. Воротов улыбнулся, жестом приглашая гостя на один из диванчиков.
Андрей прошел, с удовлетворением слыша, как чавкает под грязными подошвами ковер. Налице бизнесмена не дрогнул ни один мускул.
— Прошу прощения, господин Воротов, но девушки вас не дождутся. — Андрей сочувственно развел руками.
— Что так? — непринужденно спросил тот, присаживаясь рядом.
— Вы арестованы по перечисленным мною обвинениям.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84