Морось исчезла, разогнанная ветерком, небо замерло, словно внезапно покрылось корочкой льда, ощутимо похолодало. Андрей, тяжело и шумно, словно беговая лошадь, выдыхая в осенний воздух облака белоснежного пара, встал над Чокнутым, не торопясь убирать пистолет.
И вдруг охнул, чувствуя, как побежали по спине мурашки, а волосы на загривке медленно поднимаются в дыбы. Бледно-синяя, потертая до белизны штанина на левой ноге байкера, изломанной сразу в трех местах, да там, где ноге гнуться-то и не положено, быстро набухала красным. Джинса тяжелела, от ноги начал подниматься пар.
Вбитые за годы службы инструкторами, сержантами и кодексом навыки сработали мгновенно. Андрей щелкнул предохранителем, на ощупь бросил оружие в кобуру и, перепрыгнув через байкера, рванулся к машине. И снова замер, с ужасом рассматривая' смятый, как фольга, багажник. Вот ведь, мать твою, как... Это потом!
Через переднюю дверь в салон, черт, от напряжения аж плакать хочется — по разбитой в хлам аппаратуре и технике, мимо замершего белым столбиком Гонзо, — дернул, щелкая пазами, вырвал из ящика аптечку и метнулся обратно на улицу. Крыса, ни секунды не раздумывая, юркнула за ним.
Андрей упал на колени рядом с байкером, бросил на влажный после дождя асфальт аптечку, открыл широкий плоский чемоданчик. Лицо Чокнутого побелело, с губ срывались едва различимые стоны, растворяющиеся в тонких струйках слабого дыхания.
Этого еще не хватало...
— Он под наркотиком, это нам на руку, но приходит в себя, так что действовать придется очень быстро. — Киборг пулей взлетел на грудь байкера, цепкий, сканирующий взгляд ощупал раны. Голос Гонзо — сейчас не тонкий, с намеком на писк, а низкий и вполне человеческий, уже не советовал — приказывал. — Будешь делать то, что я тебе скажу...
Андрей, уже выхвативший из аптечки пару стимулирующих пакетов, замер, внимательно глядя на напарника. Всего полсекунды, пристально, недоверчиво, оценивающе. Коротко кивнул:
— Жгуты на бедра, на правую пониже, да, вот так, теперь омнопон-23, две дозы на четыре, в каждую ногу, чуть выше верхней раны, и по одной новокаина. — Андрей набросил на ноги байкера широкие прорезиненные ленты, прикосновением пальца к прозрачной пластинке активировал. Ремни схлестнулись, затягиваясь, специальными датчиками контролируя давление и плотность стягивания. А он уже заряжал стимпаки. — Коли!
Байкер едва заметно дернулся, когда холодные иглы проткнули холодную кожу, изогнулся, и с губ его вновь сорвался слабый стон. Кровотечение остановилось, а введенный препарат практически мгновенно начал действовать, анестезируя и одновременно блокируя воспалительные процессы.
— Теперь доза адреналина, пятый номер, укол выше сердца, — Гонзо подобрался к лицу Чокнутого, ловя дыхание, — и одну дозу метаамидопирина в любую точку выше жгутов. Жуткая дрянь — забальзамирует так, что даже мертвый не сгниет.
Андрей перевел дух, отбрасывая опустевшие стимпаки в аптечку, и сел прямо на дорогу, руками опираясь на колени. Однажды, давно, еще в детстве, когда они с приятелем днями на пролет лупили из воздушных (ну не ирония судьбы, а?) ружей по птицам и банкам, Андрей подстрелил воробья во дворе своего дома. Это было еще тогда, когда во дворах росли настоящие деревья. Птица не погибла, у нее было перебито крыло, и вот, неожиданно для самого себя, Андрей отнес ее домой. Купил клетку, начал лечить. Он назвал воробья Джеки, кормил его, убирал за ним, играл, и когда крыло поправилось, отпустил. Наверное, с горечью думал он тогда, птица считает его своим спасителем... Друг посмеялся — зачем лечить, если мы все равно собирались его убивать? Ты же не волочешь в дом трупы убитых нами птиц? Андрей тогда не ответил. Не ответил бы и сейчас.
— Теперь точно не помрет, — неожиданно легкомысленно заявил Гонзо, спрыгивая на асфальт, — круто ты его отделал, напарник... ну, после того, как я тебя разбудил.
Андрей устало кивнул головой, что должно было означать «спасибо, верный друг», и осторожно закатал левый рукав. Гонзо оживился, подобрался ближе, но тона не сменил.
— Вколи-ка себе из пакета общей помощи чего-нибудь, напарник, а то опухнет чудо и мешать при ходьбе будет...
Андрей снова дотянулся до аптечки, достал капсулу, поморщился, вколол в мышцу предплечья, прямо в фиолетовый пузырь. Стекляшка зазвенела прочь. Он бережно опустил рукав, подышал на озябшие пальцы и встал, надевая перчатку. Кровь на ухе и виске запеклась, но вся правая половина головы гудела, словно с крупного бодуна.
— Мне нужна полная диагностика повреждений нашего автомобиля, Гонзо. — В сторону разбитой машины Андрей старался даже не смотреть, аккуратно кончиками пальцев ощупывая ухо. — Будь любезен, сделай это быстро, а не допекай меня своими подколами. И еще принеси мне шапку...
Гонзо потер передние лапки, глянул в последний раз на Чокнутого и засеменил к машине, бурча на ходу:
— Нашел себе собачку — принеси мои тапочки, Тоби, хороший песик...
Андрей подхватил байкера под руки, осторожно подтащил к перевернутому мотоциклу и посадил, прислонив к покореженной передней подушке. Лицо бандита порозовело, а дыхание стало более ровным. Еще несколько минут, и он вполне может приходить в себя — современная медицина творит чудеса, за разумные деньги, конечно. Голова самого Андрея тоже начала проходить, боль из руки отступила.
На дороге опять появился Гонзо. И вправду быстро!
Андрей наклонился, поднимая крысу на плечо:
— А шапка?
— Извини, забыл. — Гонзо как ни в чем не бывало пошевелил усами и продолжил: — С техникой у нас теперь сложности — большая часть аппаратуры разбита — спутниковая связь, стационарный компьютер, радар, «электронные уши» и антирадар. Сама машина пострадала сравнительно несильно. Помята обшивка, стекла, ходовая нарушена, поврежден задний мост, но функционировать будет еще как минимум пять—семь часов при скорости не выше шестидесяти километров в час, это радует, да? Так что остается только доделать начатое — накачать передние колеса. Ах да, чуть не упустил — холодильник тоже разбит.
— Могло быть хуже, — глубокомысленно заметил Андрей, обреченно разглядывая помятый зад джипа, — я за задний мост боялся...
— Боятся трусы, профессионалы опасаются! Но опасаешься верно, — изрек Гонзо, и Андрей быстро подавил в себе желание сбросить киборга вниз, — а еще профессионалы обыскивают раненых бандитов до того, как те приходят в себя!
А вот тут не до обид. Чокнутый застонал, уже более громко, и пошевелился. Андрей вновь склонился над ним, быстро ощупывая куртку и голенища ботинок. Поднялся через полминуты, вертя в пальцах два ножа, стальную метательную звезду, кастет и полупустую картонную коробку охотничьих патронов десятого калибра.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84