АБОНЕНТ : Ты думаешь, я этого не знаю?
МАЙК : Тогда ты, возможно, еще знаешь, что между нами и полной аннигиляцией находится несколько генераторов искривленного поля, каждому из которых по триста лет, и я сомневаюсь, что кто-нибудь в них хоть что-то понимает.
АБОНЕНТ : ...
МАЙК : Алло?
АБОНЕНТ : Что же нам делать?
МАЙК : Забудь об этом, земляк. Мы ничего не можем сделать. Они нас поймали. Мы на крючке. Мы просто мясо. Выхода отсюда нет. Мы с тобой просто настолько глупы, что думаем об этом. Мы сами себя сюда загнали и никогда не отыщем дороги назад. Они нас сцапали. И мы все сдохнем. Ты меня слышишь? Мы все сдохнем, земляк. Хочешь еще что-нибудь узнать? Это будет больно. Это будет очень больно, земляк.
Майк с трудом проснулся, весь мокрый от духоты. Эхо собственных слов, сказанных во сне, все еще пронизывало ткани мозга.
— Это будет больно, это будет больно.
Он застонал.
Слишком поздно. Уже больно.
В начале первой световой смены Майк обнаружил, что кто-то забрался в его комнату, пока он спал, и украл бумажник и рюкзак. Таким образом, он остался в чем был — к счастью, спал он не раздеваясь.
— Хорошее начало, Мюррей, — пробормотал он, садясь на край кровати.
Пол комнаты был испачкан желтой грязью, оставленной, очевидно, грабителем.
— Может, это золото.
Он потрогал желтую грязь босой ногой и тут же в панике начал искать тапочки, которые оказались под кроватью.
Второй и хорошей новостью было то, что воры не тронули его скафандр, запертый в кладовке возле пита Лека. Он торопливо пошарил в заднем кармане — слава богу, пластиковый ключ-карточка был на месте. Майк вышел из номера, миновав стойку, за которой торчал новый и очень негуманоидный клерк, и осмотрел коридоры. Очевидно, выдача зарплаты продолжалась.
Майк отыскал дешевую забегаловку и еще раз попытался проверить на сканере свой кредит. На счету еще оставались деньги, а это означало, что у ночного вора не было при себе контрабандного сканера. Уже неплохо. Майк позвонил Спидболу и попросил приехать сюда, а затем уселся за стойку.
Поджидая приятеля и потягивая кофе, Майк достал серебряную монету и положил ее на грязноватую стойку.
Подошла, официантка и наполнила его чашку. Взглянув на монету, она бросила:
— Извини, парень, мы здесь такие не принимаем.
— Да, я знаю.
Несколько секунд спустя он заметил, что она все еще разглядывает его.
— Что?
— Сладкий мой, я чувствую, ты на мели.
— Что, так заметно?
— Да, детка, по запаху.
— О, простите.
Сомнений быть не могло, придется где-то раздобыть новую рубашку. Майк протер глаза. Та кладовка, в которой он провел ночь, была настолько дешевой, что гравитация в ней постоянно колебалась. Он вообще удивлялся, как ему удалось заснуть.
Теперь, взмокнув от пота в жарко натопленной кофейне, он подумал, что, может, и не было никаких колебаний гравитации.
— Просто я совсем пропадаю, — прошептал он, подбрасывая монету.
Это была его последняя связь с Землей, полумифической планетой, которую он, может, больше никогда не увидит.
Майк повертел монету в руках, опасаясь, что она может снова наполнить его хрупкий разум фантомами. Какое-то наваждение. Проклятая вещица была полна мерзких посланий, адресатом которых был он сам, а отправителем кто-то, кого он знал, но не мог вычислить.
Если только клаат'ксы не напортачили чего-нибудь с монетой. Эдд сказал, с ними такое бывает...
Эдд сказал, Эдд сказал. Майк подумал, а что сказал бы Эдд, если бы в мысленном изображении появилось его лицо.
Сказал бы, что они сумасшедшие или лгуны. «Почему ты думаешь, что это не они сами устроили диверсию на корабле?» — сказал бы он. Я ничего не думаю, приятель, ничего.
Сосредоточившись, Майк мог отчетливо вспомнить лицо Джесса, протянувшего руку за сандвичем. При этом образ диверсанта за работой рассыпался на части. Теперь он ясно понимал, что подозревать Джесса было нелепо, но не извиняться же перед человеком за невысказанные мысли. Он еще раз подбросил монету в воздух, следя за ее медленным вращением в низкогравитационном поле. Поймал, подбросил, еще раз, еще... Вдруг кто-то протянул руку и перехватил монету в воздухе.
— Эй!
— Где ты это взял?
Перед ним стоял крупный мужчина в темном костюме — из тех, с которыми люди в здравом уме предпочитают не связываться. Но Майк не был в здравом уме.
— А тебе-то что?
— Это непростая штучка, — заявил человек, ощупывая монету.
— Она моя!
— Не думаю, чтобы ты понимал, что это за вещь. Парни, которые получают такие монеты, не размахивают ими в людных местах. Парни, которые получают такие монеты, не хотят, чтобы люди знали о том, что они их получили.
— А почему?
— А ты не знаешь?
— Отдай!
Верзила улыбнулся.
— Может, я лучше просто... — но тут улыбка сползла у него с лица.
— Я полагаю, что тебе лучше отдать монету, — сказал Спидбол, вырастая у него за спиной. Он протянул одну из своих титановых ручищ и сомкнул ее на шее парня. — Друг, если ты еще не понял, то я скажу тебе, что у меня гоночная силовая установка, и ты будешь просто потрясен, когда узнаешь, какую силу она придает рукам. Знаешь, я могу с легкостью расплющить твою шею, даже не сомкнув пальцы. Давай попробуем?
— Не сегодня, — поспешил с ответом верзила, роняя монету на ладонь Майка.
— Но поскольку я тебя все равно ухватил, — продолжал Спидбол, — то, может, продолжим разговор, и ты нам расскажешь, почему парни, получившие такие монеты, так стыдятся этого.
Парень колебался, и Спидбол пояснил:
— Ты, наверное, удивляешься, как это робот может тебе угрожать, а как же, дескать, всякие ограничители, заложенные в программах, и тому подобное. Так вот, друг, что касается меня, то я никакой не робот.
Верзила пискнул.
— Верно говоришь, друг, — сказал Спидбол. — Я просто человек в стальной клетке, поэтому никто не сможет сказать, что я сделаю в следующий момент, — титановые пальцы сжались на сантиметр.
— Это бандиты! — выдавил верзила. — Бандиты ими пользуются, когда расплачиваются с парнями, которые оказывают им услугу.
— Да? — переспросил Спидбол. — А конкретнее?
— Ну, скажем, парень задолжает бандиту, а отдавать надо, вот он и проворачивает для бандита всякие делишки.
— Понял, — сказал Спидбол. — А монеты выдаются в качестве премии?
— Ага, вроде как, знаете, тридцать сребреников, только здесь они получают один вместо тридцати.
— Любопытно, — заметил Спидбол. — Я ведь уже видел здесь раньше твою мерзкую рожу, или я ошибаюсь? Ты кто такой — буки? Парень хотел было энергично кивнуть, но сдавленная шея не давала такой возможности.
— Да, да! Просто буки! Вот я кто!
— Уверен?
— Да!
— Откуда же ты знаешь такие подробности о бандитах?
— Ну, я наблюдательный. Смотрю, слушаю, понимаете? Иной раз пилот задолжает мне деньги, и тогда приходят крутые ребята, расплачиваются со мной, а его, стало быть, могут использовать в своих делах.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44