Писатель засмеялся и кивнул. Ему подобные ситуации были хорошо
знакомы.
"Итак", - сказал редактор. "Мы ненадолго оставим Рэга Торпа с его
женой, без электроэнергии, но счастливее, чем когда бы то ни было за
долгое, долгое время..."
"Хорошо, что он не пользовался электрической машинкой", - вставил
агент.
"... и вернемся к Редактору. Прошло две недели. Лето кончалось.
Редактор, разумеется, не раз нарушил данное себе обещание не пить, но
все-таки ему удавалось сохранять вполне приличный вид. Дни шли своим
чередом. На мысе Кеннеди готовились к запуску человека на Луну. На стендах
в магазинах был выставлен новый номер "Логана" с Джоном Линдсеем на
обложке, и как всегда его почти никто не покупал. Я заполнил бланк
договора на рассказ "Баллада о блуждающей пуле", автор - Рэг Торп, право
на первую публикацию в периодической печати, предполагаемая публикация -
январь 1970 года, предполагаемая сумма - восемьсот долларов (в то время
это была стандартная цена за ведущий рассказ номера)".
"Меня вызвал мой начальник, Джим Дохеган. Не мог ли бы я зайти к
нему? Я рысью вбежал в его кабинет в десять часов утра, в своей наилучшей
форме. И только потом я вспомнил, что у Джейни Моррисон, его секретарши,
был абсолютно похоронный вид".
"Я сел и спросил у Джима, чем я ему могу быть полезен, или он - мне?
Не могу отрицать, что имя Рэга Торпа мелькнуло у меня в голове. Хороший
рассказ был большой удачей для "Логана", и я ожидал услышать несколько
поздравлений на этот счет. Так что вы можете себе представить, как
ошарашен я был, когда он пододвинул ко мне два заполненных договора. На
рассказ Торпа и новеллу Джона Апдайка, которую мы планировали сделать
ведущим материалом февральского номера. На обоих договорах стоял штамп "Не
утверждаю".
"Я посмотрел на отвергнутые договоры. Я посмотрел на Джимми. Я никак
не мог собраться, чтобы понять, что все это значит. Голова не работала. Я
посмотрел вокруг и увидел раскаленную электрическую плитку. Джейни
приносила ее в кабинет каждое утро и включала ее в сеть, чтобы у шефа
всегда был свежий кофе, когда он захочет. Три года или больше вся редакция
упражнялась в остроумии по поводу этой плитки. Одна мысль вертелась в моей
голове: если эту штуку выключить из сети, я смогу все обдумать. Я знаю,
если выключить ее из сети, я смогу во всем разобраться". Я спросил: "В чем
дело, Джим?"
"Мне очень жаль, что именно мне приходится сообщать тебе об этом,
Хенри", - сказал он. Но "Логан" перестает печатать художественную
литературу с января".
Редактор сделал паузу, чтобы снова закурить. Он нашарил свой
портсигар, но он оказался пустым. "У кого-нибудь не найдется сигареты?"
Жена писателя протянула ему пачку "Салема". "Спасибо, Мэг".
Он закурил, погасил спичку и глубоко затянулся. Огонек заалел в
темноте.
"Я уверен, что Джим счел меня сумасшедшим", - сказал он. "Я спросил,
не возражает ли он, и, не дожидаясь ответа, наклонился вперед и выдернул
вилку из розетки".
"Он широко раскрыл рот от удивления и спросил: "Какого дьявола,
Хенри?"
"Мне трудно сосредоточиться, когда в сеть включены электроприборы", -
ответил я. "Нарушает биотоки мозга". И это, похоже, действительно было
так, потому что с отключенной плиткой я смог гораздо более ясно
представить себе ситуацию. "Означает ли это, что я уволен?" - спросил я
его.
"Не знаю", - сказал он. "Это решают Сэм и правление. Я действительно
не знаю, Хенри".
"Я мог бы многое ему сказать. Я думаю, Джимми ожидал, что я буду
умолять оставить меня на работе. Знаете ли вы выражение "оказаться с голой
жопой на морозе"? Так вот, я боюсь, что вы никогда по-настоящему не
поймете его значения, до тех пор пока не окажетесь главой неожиданно
исчезнувшего отдела".
"Но я не стал его просить сохранить мне работу и не стал беспокоиться
о судьбе литературного отдела "Лога-на". Я беспокоился о рассказе Рэга
Торпа. Я сказал, что мы могли бы напечатать его под занавес в декабрьском
номере.
Джимми ответил: "Это невозможно, Хенри. Декабрьский номер забит до
отказа. Ты прекрасно об этом знаешь. А ведь мы говорим о десяти тысячах
слов". "Девяти тысячах восьмистах", - уточнил я. "Забудь об этом, Хенри",
- сказал он. "Но мы можем выкинуть искусство", - сказал я. "Послушай,
Джимми. Это великий рассказ. Возможно лучший из наших рассказов за
последние пять лет".
"Я прочел его", - сказал Джим. "Я знаю, Хенри, что это великий
рассказ. Но мы просто не можем себе это позволить. Ни в декабре. Ни на
Рождество. Ради Бога, мы ведь не можем положить читателям под
рождественскую елку рассказ о том, как герой убивает свою жену и ребенка.
Ты, по-моему, просто..." Он запнулся. Но я заметил, как он посмотрел на
плитку. С таким же успехом он мог произнести это и вслух, верно?"
Писатель медленно кивнул, не сводя глаз с той черной тени, в которую
превратилось лицо редактора.
"У меня начала болеть голова. Сначала совсем несильно. Снова стало
трудно собраться с мыслями. Я вспомнил, что у Джейни Моррисон на столе
была электрическая точилка для карандашей. И все эти лампы дневного света
в кабинете Джима. Электрообогреватели. Торговые автоматы внизу в холле.
Все это чертово здание было пропитано электричеством. Удивительно, как
кто-то вообще мог в нем работать. Именно в тот момент, мне кажется, мной
начала овладевать навязчивая идея. Мысль о том, что "Логан" потерпит крах,
потому что никто не способен трезво мыслить. А никто не мог трезво
мыслить, потому что все мы набились битком в высотное здание, которое
функционирует с помощью электричества. Наши биотоки пребывают в полном
беспорядке. Я помню, как я подумал о том, что если бы доктора сняли с
кого-нибудь электроэнцефалограмму, график получился бы очень странным. С
высокими, острыми альфа-пиками, которые свидетельствуют о злокачественной
опухоли в мозгу".
"Из-за этих мыслей голова начала болеть еще сильнее. Но я сделал еще
одну попытку. Я спросил его, не попросит ли он Сэма Вадара, главного
редактора, позволить напечатать рассказ в январском номере. Быть может, в
качестве прощального материала литературного отдела. Как последний рассказ
на страницах "Логана".
"Джимми вертел в пальцах карандаш и кивал. Он сказал: "Я попробую, но
ты ведь знаешь, что из этого ничего не выйдет. У нас есть рассказ писателя
- автора одного романа и рассказ Джона Апдайка, который не хуже... а,
может, и лучше... и кроме того..." "Рассказ Апдайка не лучше!" - сказал я.
"Господи, Хенри, ну зачем же так кричать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18