Единственной проблемой оставалось объясниться с продавцом.
Внутри лавки оказался не престарелый торговец, как она ожидала, а молодой, довольно привлекательный человек, который вышел из тени и посмотрел на нее с нескрываемым восхищением. Моргана почувствовала, что краснеет, но в то же время выражение его лица было настолько естественным и необидным, что не раздражало. Однако в этом было мало толку, когда пришло время объяснять, что она хочет. Он только восхищенно взирал на нее огромными выразительными глазами.
Моргана уже готова была сдаться, когда внезапно лившийся в дверь дневной свет померк, и в лавку зашел высокий мужчина. Почему-то ей вспомнилась ее первая встреча с Фелипе, когда он вошел в виллу «Франческа», на мгновение потушив луч солнца. У нее не было оснований думать, что это снова Фелипе: и такая возможность даже не приходила ей в голову, пока она не увидела, как меняется лицо молодого человека.
— Сеньор маркиз!
Моргана невольно напряглась. Хладнокровный любезный голос, ставший ей уже даже слишком знакомым, проговорил что-то по-португальски, и молодой лавочник сразу же направился к витрине.
Она медленно повернулась и обнаружила, что Фелипе стоит прямо позади нее — так близко, что она невольно отступила на шаг. Почему-то тесный контакт с ним ее сильно беспокоил. Конечно, как и следовало ожидать, стала заметной его обычная сардоническая насмешка, вспыхнувшая в его глазах при виде ее поспешного и инстинктивного отступления.
— Вы удивляете меня, сеньорита. Я никак не ожидал увидеть вас в этой части Лорензито.
— Почему же?
Моргана хотела, чтобы ее голос звучал хладнокровно и беспечно, но она с огорчением заметила, что говорит почти вызывающе, чего ей хотелось бы меньше всего. Таким образом она признала бы, что он выводит ее из равновесия,— и это тогда, когда, как она знала, он осматривает ее, останавливая свой критический взгляд на блестящих каштановых кудрях, вьющихся вокруг всей ее головы, и замечает, что она не в сестринской форме. Она снова возмутилась из-за того, что он все замечает и, более того, показывает, что считает происшедшую в ее внешности перемену — к лучшему.
— Я не думал, что вы решитесь пойти в неизвестность. Я должен пересмотреть мнение, которое о вас составил ранее.
Моргана пожала плечами, на этот раз ей удалось спрятать раздражение.
— Мне не хотелось оставаться в современной части города.
Яркие темные глаза сузились, наблюдая за ней.
— Значит, вы не останавливаетесь на поверхности. Но будьте осторожны, сеньорита, особенно если приезжаете в Лорензито не в качестве суровой и недоступной медсестры Кэрол. Тут может отыскаться нечто, что вас испугает.
Если Моргану и удивила менее официальная форма обращения, она в то же время не пропустила мимо ушей и легкую насмешку в сдержанном голосе, который начинала уже от всей души ненавидеть, Она ответила ему прямым взглядом.
— Вы говорите о городе, сеньор, или о людях? Таким образом, военные действия были перенесены в лагерь противника, что он признал своей обычной насмешливой улыбкой.
— Возможно, и о том, и о другом.— Он повернулся к молодому португальцу, вернувшемуся с ожерельем, и взял украшение у него из рук. Одна из темных бровей удивленно приподнялась.
— Вы остановили взгляд на украшении, опасном для холодной представительницы Англии.
Моргана вопросительно посмотрела на него. Ее любопытство на мгновение пересилило неприязнь, мешавшую ей просить его о чем бы то ни было, даже об информации.
— В чем дело?
— Возможно, мне не следует говорить вам.— Он оценивающе смотрел на нее (словно муха на булавке, возмущенно подумала Моргана).— Вы тогда можете побояться его купить.
Моргана вызывающе выставила вперед подбородок, снова напрягшись из-за неприятной ей легкой насмешки, прозвучавшей в голосе маркиза.
— Думаю, что нет, сеньор. Вашего намека было бы уже достаточно, если бы я была суеверна.
— Так ли? — Он перевел взгляд с нее на ожерелье и неожиданно улыбнулся без тени насмешки или поддразнивания.— Следует восхищаться вашей отвагой при заключении договора с неизвестными.
Моргана поспешно отвела глаза от его смуглого улыбающегося лица, ощутив, что у нее перехватило дыхание. В то же время она не могла не гадать, что же на самом деле могло означать ожерелье и имеют ли его надписи какое-то отношение к опасности, о которой упомянул маркиз. Как бы то ни было, она намерена была купить это украшение, какая бы мрачная история за ним ни стояла. С его помощью ей удалось выяснить цену, заплатить за него — и застегнуть его у себя на шее прямо у него на глазах. Плоские кружки упали за расстегнутый ворот ее платья.
Крепко взяв ее за локоть, маркиз вывел Моргану из лавки к большой черной машине, стоявшей на улице,— она узнала эту машину по тем другим, незабываемым встречам. От прикосновения его руки у нее снова перехватило дыхание, и Моргана рассердилась на себя за то, что поддалась его обаянию и привлекательности даже тогда, когда он дразнит ее. И все же она не могла забыть, каким он может быть, когда улыбается, как несколько секунд тому назад.
Теперь он не улыбается. Она увидела, что его брови внезапно нахмурились, и запоздало вспомнила свою выходку с машиной.
— Где Хулио? — резко спросил он.— Почему он разрешил вам бродить по улицам Лорензито без сопровождения?
При этом он осматривался, явно ища глазами ее машину, и Моргана вынуждена была признаться, что здесь нет ни Хулио, ни машины. Тон маркиза заставил ее почувствовать, что она совершила серьезный проступок, и, несмотря на напускное хладнокровие, она испугалась.
Он не сразу заговорил, но его четко очерченные губы на мгновение сжались, когда он открыл дверцу своей собственной машины.
— Будьте любезны сесть, сеньора.
Моргана сразу заметила, что он отбросил более дружелюбное слово «сеньорита», и как это ни абсурдно, почувствовала себя нашалившим ребенком. Как ни возмущалась она его высокомерием, неудовольствие маркиза заставило ее почувствовать себя странно растерянной и одинокой. Она впервые подумала о том, что ее своевольный вызов мог отразиться и на Хулио.
Эта мысль заставила ее немного устыдиться, но не из-за себя. Ее все еще не покидало затаенное удовлетворение из-за того, что ей удалось отчасти перехитрить маркиза, но она не хотела бы, чтобы ее поступки причинили Хулио неприятности, и это положение дел она была намерена исправить без промедления.
— Хулио не виноват, сеньор,— начала она немного робко, бросая взгляд на холодно застывший профиль, когда маркиз уселся рядом с ней и включил двигатель.— Я настояла на том, чтобы поехать одной.
— Я не сомневался в том, что Хулио не виноват,— холодно откликнулся он.— Вы явно не питаете особого уважения к обычаям острова, мисс Кэрол, но если вы намерены хоть какое-то время прожить здесь, ради вашего же благополучия вам следовало бы их соблюдать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55
Внутри лавки оказался не престарелый торговец, как она ожидала, а молодой, довольно привлекательный человек, который вышел из тени и посмотрел на нее с нескрываемым восхищением. Моргана почувствовала, что краснеет, но в то же время выражение его лица было настолько естественным и необидным, что не раздражало. Однако в этом было мало толку, когда пришло время объяснять, что она хочет. Он только восхищенно взирал на нее огромными выразительными глазами.
Моргана уже готова была сдаться, когда внезапно лившийся в дверь дневной свет померк, и в лавку зашел высокий мужчина. Почему-то ей вспомнилась ее первая встреча с Фелипе, когда он вошел в виллу «Франческа», на мгновение потушив луч солнца. У нее не было оснований думать, что это снова Фелипе: и такая возможность даже не приходила ей в голову, пока она не увидела, как меняется лицо молодого человека.
— Сеньор маркиз!
Моргана невольно напряглась. Хладнокровный любезный голос, ставший ей уже даже слишком знакомым, проговорил что-то по-португальски, и молодой лавочник сразу же направился к витрине.
Она медленно повернулась и обнаружила, что Фелипе стоит прямо позади нее — так близко, что она невольно отступила на шаг. Почему-то тесный контакт с ним ее сильно беспокоил. Конечно, как и следовало ожидать, стала заметной его обычная сардоническая насмешка, вспыхнувшая в его глазах при виде ее поспешного и инстинктивного отступления.
— Вы удивляете меня, сеньорита. Я никак не ожидал увидеть вас в этой части Лорензито.
— Почему же?
Моргана хотела, чтобы ее голос звучал хладнокровно и беспечно, но она с огорчением заметила, что говорит почти вызывающе, чего ей хотелось бы меньше всего. Таким образом она признала бы, что он выводит ее из равновесия,— и это тогда, когда, как она знала, он осматривает ее, останавливая свой критический взгляд на блестящих каштановых кудрях, вьющихся вокруг всей ее головы, и замечает, что она не в сестринской форме. Она снова возмутилась из-за того, что он все замечает и, более того, показывает, что считает происшедшую в ее внешности перемену — к лучшему.
— Я не думал, что вы решитесь пойти в неизвестность. Я должен пересмотреть мнение, которое о вас составил ранее.
Моргана пожала плечами, на этот раз ей удалось спрятать раздражение.
— Мне не хотелось оставаться в современной части города.
Яркие темные глаза сузились, наблюдая за ней.
— Значит, вы не останавливаетесь на поверхности. Но будьте осторожны, сеньорита, особенно если приезжаете в Лорензито не в качестве суровой и недоступной медсестры Кэрол. Тут может отыскаться нечто, что вас испугает.
Если Моргану и удивила менее официальная форма обращения, она в то же время не пропустила мимо ушей и легкую насмешку в сдержанном голосе, который начинала уже от всей души ненавидеть, Она ответила ему прямым взглядом.
— Вы говорите о городе, сеньор, или о людях? Таким образом, военные действия были перенесены в лагерь противника, что он признал своей обычной насмешливой улыбкой.
— Возможно, и о том, и о другом.— Он повернулся к молодому португальцу, вернувшемуся с ожерельем, и взял украшение у него из рук. Одна из темных бровей удивленно приподнялась.
— Вы остановили взгляд на украшении, опасном для холодной представительницы Англии.
Моргана вопросительно посмотрела на него. Ее любопытство на мгновение пересилило неприязнь, мешавшую ей просить его о чем бы то ни было, даже об информации.
— В чем дело?
— Возможно, мне не следует говорить вам.— Он оценивающе смотрел на нее (словно муха на булавке, возмущенно подумала Моргана).— Вы тогда можете побояться его купить.
Моргана вызывающе выставила вперед подбородок, снова напрягшись из-за неприятной ей легкой насмешки, прозвучавшей в голосе маркиза.
— Думаю, что нет, сеньор. Вашего намека было бы уже достаточно, если бы я была суеверна.
— Так ли? — Он перевел взгляд с нее на ожерелье и неожиданно улыбнулся без тени насмешки или поддразнивания.— Следует восхищаться вашей отвагой при заключении договора с неизвестными.
Моргана поспешно отвела глаза от его смуглого улыбающегося лица, ощутив, что у нее перехватило дыхание. В то же время она не могла не гадать, что же на самом деле могло означать ожерелье и имеют ли его надписи какое-то отношение к опасности, о которой упомянул маркиз. Как бы то ни было, она намерена была купить это украшение, какая бы мрачная история за ним ни стояла. С его помощью ей удалось выяснить цену, заплатить за него — и застегнуть его у себя на шее прямо у него на глазах. Плоские кружки упали за расстегнутый ворот ее платья.
Крепко взяв ее за локоть, маркиз вывел Моргану из лавки к большой черной машине, стоявшей на улице,— она узнала эту машину по тем другим, незабываемым встречам. От прикосновения его руки у нее снова перехватило дыхание, и Моргана рассердилась на себя за то, что поддалась его обаянию и привлекательности даже тогда, когда он дразнит ее. И все же она не могла забыть, каким он может быть, когда улыбается, как несколько секунд тому назад.
Теперь он не улыбается. Она увидела, что его брови внезапно нахмурились, и запоздало вспомнила свою выходку с машиной.
— Где Хулио? — резко спросил он.— Почему он разрешил вам бродить по улицам Лорензито без сопровождения?
При этом он осматривался, явно ища глазами ее машину, и Моргана вынуждена была признаться, что здесь нет ни Хулио, ни машины. Тон маркиза заставил ее почувствовать, что она совершила серьезный проступок, и, несмотря на напускное хладнокровие, она испугалась.
Он не сразу заговорил, но его четко очерченные губы на мгновение сжались, когда он открыл дверцу своей собственной машины.
— Будьте любезны сесть, сеньора.
Моргана сразу заметила, что он отбросил более дружелюбное слово «сеньорита», и как это ни абсурдно, почувствовала себя нашалившим ребенком. Как ни возмущалась она его высокомерием, неудовольствие маркиза заставило ее почувствовать себя странно растерянной и одинокой. Она впервые подумала о том, что ее своевольный вызов мог отразиться и на Хулио.
Эта мысль заставила ее немного устыдиться, но не из-за себя. Ее все еще не покидало затаенное удовлетворение из-за того, что ей удалось отчасти перехитрить маркиза, но она не хотела бы, чтобы ее поступки причинили Хулио неприятности, и это положение дел она была намерена исправить без промедления.
— Хулио не виноват, сеньор,— начала она немного робко, бросая взгляд на холодно застывший профиль, когда маркиз уселся рядом с ней и включил двигатель.— Я настояла на том, чтобы поехать одной.
— Я не сомневался в том, что Хулио не виноват,— холодно откликнулся он.— Вы явно не питаете особого уважения к обычаям острова, мисс Кэрол, но если вы намерены хоть какое-то время прожить здесь, ради вашего же благополучия вам следовало бы их соблюдать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55