Наверное, Хортон догадался, что страдающий от бессонницы Паркер не сомкнет этой ночью глаз и даже не ляжет в постель, и приготовил для него в камине дрова и растопку. Щепки загорелись, огонь стал распространяться дальше, одна стружка вспыхнула, взлетела вверх и упала, рассыпавшись снопом искр по большому полену.
Паркер уставился в огонь, дожидаясь, когда его свет и жар поглотят образ его брата. Огонь затрещал, вспыхнул жарче, и вскоре уже занялось и самое большое полено.
«Думай о другом, – мысленно приказал себе Паркер, – о чем-нибудь хорошем. Думай о том, что несет с собой жизнь, а не отбирает ее». Он закрыл глаза. Тепло камина постепенно изгоняло холод из его тела. Паркер поднял руки и облокотился о каминную полку, прижавшись лбом к холодному мрамору.
В памяти всплыл другой образ – Мэг, стоявшей бок о бок с ним на протяжении всего этого казавшегося бесконечным дня и вечера. Через дом прошло столько народу, что к восьми часам вечера Паркеру даже хотелось запереть дверь на засов. Многие посетители пришли не столько по традиции, сколько из любопытства. Как подозревал Паркер, им было интересно взглянуть на чужачку, которую Жюль привез в Новый Орлеан незадолго до своей смерти.
Мэг кивала и тихо благодарила всех, кто пришел на похороны. Она вообще мало разговаривала, даже с Паркером, однако неизменно стояла рядом с ним – спокойная, уравновешенная, с ясными глазами.
Черный костюм, который надела Мэг, выбрала для нее Тинси. Паркер знал это точно, потому что мать пожаловалась ему, что в жизни не встречала женщины, которая бы так мало интересовалась покупками. Еще больше ее изумило, что Мэг отказалась надеть фамильные драгоценности Понтье – комплект из серег и ожерелья, в котором бриллиантов было даже больше, чем жемчуга. В конце концов, ее удалось уговорить надеть серьги. Паркеру еще не приходилось видеть, чтобы эти драгоценности смотрелись на ком-то так выигрышно, как на Мэг, выделяясь на фоне темных волос и бледной кожи. Даже на Марианне, для которой хорошо выглядеть было целью жизни, серьги не казались такими прекрасными.
Паркер выпрямился, поднял руки над головой и потянулся. У него на губах заиграла улыбка. Греясь у огня и думая о Мэг, он почувствовал себя гораздо лучше. Ощущение потери не ушло, но по крайней мере Паркер осознал, что жизнь продолжается. Мало того, не только продолжается, но может стать даже лучше.
Он снова подумал о Мэг. Черный костюм строгого покроя с высоким воротом не скрывал женственные изгибы ее фигуры. Пиджак обрисовывал тонкую талию и пышную грудь. Может, скромная длина юбки – до середины колена – и выполнила задачу не привлекать внимания к ее стройным ногам, но зато облегающий покрой великолепно подчеркивал соблазнительные бедра. Глядя на Мэг, Паркер гадал, каким видом спорта она занимается. Чтобы иметь такую фигуру, нужно заниматься чем-то активным, например, теннисом. «Хорошо бы она играла в теннис. Нужно будет у нее спросить», – подумал Паркер с улыбкой.
О чем спросить? – Его улыбка поблекла. О чем только он думает! Мэг – вдова Жюля. «Вдова, дурень! Можно подумать, ты представляешь для нее хоть какой-то интерес».
Но самым забавным было то, что Паркер интуитивно чувствовал: Мэг тоже проявляет к нему интерес. Разумеется, он был этим страшно горд – он, Паркер Понтье, которому достаточно поманить пальцем, и любая женщина в городе побежит к нему со всех ног. Паркер невесело усмехнулся. Конечно, Мэг с ним мила: он ведь приходится ей деверем. К тому же Мэг очень высоко ценит семью, это ясно уже по тому, как она мужественно стояла рядом с ним, принимая соболезнования бесчисленных посетителей. И по тому, как она относится к Гасу.
«А все-таки, Паркер, ты ей небезразличен».
Паркер повернулся спиной к огню. Передняя часть его тела и так разогрелась больше, чем нужно. И жар охватил его тогда, когда он позволил себе задуматься о том, что было бы, если бы женщина вроде Мэг находилась при нем не один день, а постоянно, день за днем.
Возвращаясь из кухни с кружкой теплого молока, Мэг помедлила, не дойдя до лестницы. Из-под двери библиотеки выбивалась полоска света.
Паркер. Наверняка он. Больше некому. Тинси дали успокоительное и уложили в постель. Понтье-старший рано удалился к себе, предварительно выпив подряд несколько порций бурбона. Вскоре после похорон приветствовать друзей, заехавших выразить свои соболезнования, остались только Мэг, Паркер, Матильда и Амелия Энн с мужем.
Паркер, который стоически вызвался помочь нести гроб с телом брата, не пожелал заливать горе спиртным. Мэг догадывалась, что он не сможет заснуть и засидится допоздна, и его единственными спутниками будут призраки прошлого.
Желтая полоска света как будто манила ее. Мэг подошла ближе. Утром она уедет домой, ее наличности хватит на обратный билет до Лас-Вегаса. Если понадобится, чтобы Мэг подписала какие-то бумаги или присутствовала на семейном совете, она вернется, но сейчас она нужна своим детям, и они ей нужны. Ее настоящая жизнь не здесь, а в Лас-Вегасе.
Мэг сожалела только о том, что оставляет Гаса. Она остановилась возле самой двери в библиотеку, прижала кружку к груди и заглянула в комнату. Паркер сидел за столом, подперев голову руками, глаза его были закрыты, лицо искажено болью. Глядя на него, Мэг призналась себе, что Гас не единственный, с кем ей будет жаль расставаться.
Паркер отодвинул стул, встал и подошел к камину. Присел у огня. Мэг увидела, как вспыхнула спичка, до нее донесся слабый запах горящей серы. Щепки в камине занялись огнем.
Наверное, он собирается бодрствовать всю ночь. Будет сидеть наедине со своими мыслями – как догадывалась Мэг, далеко не приятными. Хотя на протяжении всего дня Паркер был сама любезность, держался он отстраненно. Свои истинные чувства Паркер запрятал глубоко в себя, демонстрируя окружающим только те, которых требовали от него обстоятельства. Бесстрастность Паркера помогала Мэг легче переносить испытание. По собственной воле ввязавшись в эту историю, она считала своим долгом пройти все испытание до конца как можно более достойно. Она держалась рядом с Паркером, вежливо отвечала на соболезнования посетителей. Обычно разговорчивая, на этот раз Мэг последовала примеру Паркера и была молчалива, мысленно благодаря его за то, что он рядом.
Она еще не встречала мужчины, похожего на Паркера. И вряд ли когда-нибудь встретит, поняла Мэг с куда большим сожалением, чем готова была признать. В нем удивительным образом сочеталась старомодная галантность и умение совершенно естественно и с полным на то правом взять на себя контроль над любой ситуацией. Исключение составляет Гас – похоже, Паркер не очень представляет, как обращаться с племянником.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76