– Будь спокойной и собранной. Нахальной и беззаботной, как Пейдж. Возьми инициативу на себя. Представь себе, что это игра. Выплесни на них потоки своего южного очарования».
«Тори, они тебя обязательно полюбят. Как могут они не полюбить тебя?» – Ободряющие слова Ричарда, повторенные ей десятки раз, снова всплыли в голове, помогая взять себя в руки.
Ее отражение в одном из зеркал придало ей уверенность, подтверждая, что она выглядит действительно ослепительно с темным светящимся загаром, выгодно подчеркивающим искрящуюся зелень платья и создающим одновременно блестящее и экзотическое впечатление.
Она пыталась убедить себя, что не имеет значения, понравится она или нет. Главное, она нравилась Ричарду, и он хотел жениться на ней.
– Ричард! Ты приехал. – Тори повернулась и увидела постаревшую копию Ричарда: волосы серо-стального цвета, высокий рост, красивая фигура, проницательные голубые глаза, сиявшие отцовской любовью, когда он заключил сына в свои объятия.
Тори задержала дыхание, когда жизнерадостный пожилой человек повернулся к ней и протянул руку для приветствия.
– А вы, должно быть, та знаменитая Тори Митчел, о которой я так много слышал, – сказал Эллиот Беннеттон с дружелюбной осторожностью. – Не от моего сына, – он мне никогда ничего не рассказывает, – а из разговоров, ходящих по офису. Хотя, как я понял, вас не слишком часто удается увидеть в офисе, моя дорогая.
Тори улыбнулась безо всякого выражения – колкость была вполне оправдана. Это было правдой: она была принята на работу в «Беннеттон Девелопмент» со значительным окладом, но по большей части отсутствовала, получая жалование в то время, как слонялась по земному шару с его бездельником-сыном, причислявшим себя к элите общества.
– Здравствуйте, мистер Беннеттон. Я очень рада, что наконец познакомилась с вами, – ответила она, взвешивая каждое слово. – Боюсь, я действительно отсутствую на работе больше, чем присутствую, – виновато улыбнулась она одной из своих самых лучших улыбок. – Но я надеюсь, что вы одобрите мой вклад в вашу компанию в последующие месяцы.
Она почувствовала, что ее уверенность возвращается, когда он одобряюще улыбнулся, тепло беря ее за руку, и его проницательные беннеттоновские глаза заглянули, казалось, прямо ей в душу.
– Я уверен, что так и будет, – великодушно заметил он. – Ваше резюме было впечатляющим. И оказалось, что хорошо знаю вашего прежнего работодателя. Однажды с ним вместе работали над проектом в Кентукки.
Заметив ее удивление, он потер висок указательным пальцем, задумавшись и как будто что-то прикидывая, мысленно возвращаясь в прошлое.
– Правда? Джейк Шевелсон?..
– Много лет назад, – подтвердил он, – в 1952 году. За много лет до вашего рождения. Увидев прямо перед собой его имя и номер телефона на вашем резюме, я не смог удержаться от того, чтобы не позвонить ему.
Эллиот Беннеттон улыбнулся, отвечая на ее взгляд. Его улыбка была так поразительно похожа на улыбку Ричарда, что это ее обезоружило. Она ожидала подозрения, но не повадки частного сыщика с затребованием и проверкой ее резюме.
Она попыталась сдержать свое удивление. Не то чтобы этот звонок мог навредить ей. Она знала, что Джейк мог дать только лестный отзыв. Ей вдруг стало интересно, упомянул ли Эллиот Беннеттон в разговоре с Джейком, что она была в Южной Америке с его сыном. Ее интересовало, дошли ли эти новости до Тревиса. В надежде на это она улыбнулась еще более искренне.
– Ну и как, я прошла проверку?
– Джейк не мог бы дать вам более высокую оценку. Это звучало так, как будто я счастливчик, что заполучил вас. Во всех отношениях… – добавил он многозначительно, на его лице отразились более сложные чувства, когда он повернулся к сыну.
Старший Беннеттон выглядел растерянно, словно не мог найти нужных слов.
– Разве она не находка? – воскликнул Ричард, пытаясь развеять вдруг возникшую напряженность, обнимая Тори и прижимая ее к себе.
– Она великолепна, – согласился Эллиот Беннеттон, мягко улыбаясь.
Его взгляд все еще оставался напряженным.
– Если верить Джейку, она прекрасна и снаружи, и внутри.
Казалось, он хочет что-то сказать, но почему-то это было ему неудобно. Это заставило Тори удивиться взаимоотношениям отца и сына. Трудно было установить, кто кого боялся. Она подозревала, что это чувство взаимно. Ричард очень мало говорил о своем отце. Тори полагала, что такова печальная черта очень многих семей, где родители и дети стремились к общению, но при этом ни те, ни другие не знали, как это сделать.
– Итак, как вам путешествие? Хорошо ли вы провели время? – в конце концов нарушил молчание Эллиот Беннеттон.
Тори ответила с осторожным энтузиазмом, с оглядкой на Ричарда.
Он ослепительно улыбнулся, реагируя на настроение своего отца. Это выглядело так, как будто начиналось своего рода соревнование, словно два человека возобновили взаимное скрытое исследование друг друга, возможно, тайное состязание, которое не имело конца. Тори пыталась найти предлог, чтобы оставить их. Она как раз собиралась спросить, где находится женская туалетная комната, когда шанс был упущен.
– Итак, я слышал о твоем шестизначном лошадином приобретении, – объявил старший Беннеттон с хорошо контролируемыми интонациями. Когда он продолжил, контроль явно стал слабее: – Я вижу, ты по-прежнему продолжаешь спонсорский бизнес…
Голубые глаза Ричарда воинственно сузились.
– Это было целью моего путешествия…
– Двести тысяч долларов за лошадей для поло? – напряженно рассмеялся Эллиот Беннеттон, затем, смущенно взглянул на Тори.
Он явно желал поговорить без свидетелей, но не мог остановиться.
– Тебе сообщил Джонс? – жестко спросил Ричард.
– Он мой бухгалтер.
– Это было хорошее вложение.
– Хватит меня дурачить, Ричард.
Тори была настолько поражена этим столкновением, что не знала, куда деваться.
Эллиот Беннеттон улыбнулся – сколько эмоций скрывалось за его улыбкой. Тори испытывала настоятельную потребность исчезнуть, ее мучили дурные предчувствия, она ничего не могла понять. Такие улыбки таили в себе множество значений. Эта улыбка выдавала человека огромной власти.
Ричард фыркнул.
– Никогда не дурачь дурака?
– Мне кажется, мы должны поговорить об этом позже – сказал его отец, наконец взяв себя в руки.
В его глазах наконец пропало выражение гнева, и он сразу как бы постарел.
Глаза Ричарда все еще горели.
– Как скажешь, – уступил он, а затем, довольно по-детски, после многозначительной паузы поднял свой бокал и провозгласил тост: – Поздравляю с годовщиной, отец.
– Ричард! – К ним энергично приближалась статная женщина в сверкающем янтарно-желтом платье, гармонировавшем с шикарной, но бездушной квартирой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130