Следующие пять дней были самыми радостными и счастливыми в жизни Эллин. До сих пор она и не догадывалась, что можно так много смеяться, заниматься любовью такими разнообразными способами, чувствовать себя такой прекрасной и беззаботной. Они с Майком ни на секунду не выпускали друг друга из виду, чем бы ни занимались – гуляли ли по каньонам, отдыхали в ее квартире, катались по побережью. Они вели нескончаемые беседы, обсуждая все на свете – от экзистенциализма до экспрессионизма, от преступления до страсти, от чудес до самых обыденных вещей. Майк слушал, как Эллин разговаривает по телефону с матерью, и ей удалось уговорить его сказать в трубку «привет». Потом настал ее черед говорить с родными Майка – с тремя племянниками, сестрой и Клодой. Майк рассказал Эллин о том, как тяжело он переживает размолвку с Сэнди, девушкой из его конторы, которую уволил из-за того, что она влюбилась в него. Он признался, что соблазнил Сэнди, потому что его терзало желание переспать с ней, Эллин. Эллин от всей души посочувствовала девушке. Ей было нетрудно понять, какие мучения выпали на долю несчастной.
Майк рассказал ей о договоре, который собирался заключить с австралийцем Марком Бергином, и о том, какое значение эта сделка может иметь для международного сотрудничества в области шоу-бизнеса. Эллин видела, как взволнован Майк этой перспективой, и отлично понимала его, ведь этот проект, если он осуществится, обещал стать самым крупным и престижным предприятием из всех, о которых ей доводилось слышать. Бергин уже довел свой взнос до шести миллионов фунтов, а нью-йоркский партнер Майка был готов предложить еще два миллиона. «Маккан и Уолш» планировала вложить три миллиона и, если удастся договориться с банками, добавить еще столько же. Оставалось найти четвертого партнера в Лос-Анджелесе, который пользовался бы непререкаемым авторитетом и которому доверяли бы трое остальных, так как обычной практикой Голливуда было скупать предприятия, а не вкладывать в них средства. Эллин очень хотелось войти в число участников проекта, она была уверена, что достанет деньги – если, конечно, первым делом избавится от Фаргона, – но понимала, что это предложение должно исходить от Майка, а тот старательно обходил молчанием их будущие отношения невзирая на возникшую между ними близость.
Эллин откладывала этот разговор до последнего вечера, который они провели вместе в «Богемии», ресторане в стиле французского мюзик-холла, расположенном в Санта-Монике. На протяжении всего обеда Майк не сказал ни слова о том, когда они встретятся вновь, не упомянул даже о тех чувствах, которые их связывают, и это испугало и опечалило Эллин. В глубине души она была уверена, что минувшие пять дней значили для него ничуть не меньше, чем для нее самой, но сомневалась, что ей удастся заставить Майка признаться в этом. А даже если удастся, его признание вряд ли даст ответ на вопрос о том, как они будут жить дальше.
Официант поставил на стол две чашки кофе и спросил, не желают ли гости завершить трапезу рюмкой спиртного. Майк посмотрел на Эллин, и та покачала головой.
– Принесите счет, – велел Майк. Официант ушел, и он, взяв со стола чашку, посмотрел Эллин в глаза. – С тобой все в порядке?
Эллин кивнула и, следуя его примеру, принялась за кофе.
– Ты сегодня на редкость молчалива, – заметил Майк.
Эллин взглянула на стол, отставила чашку и вновь подняла глаза на его освещенное огоньками свеч лицо.
– Мне грустно оттого, что ты завтра уезжаешь, – сказала она.
Майк тут же отвел взгляд, и сердце Эллин заныло от желания услышать, что он тоже будет по ней скучать.
– Тебе было хорошо со мной? – спросила она.
– Да, конечно, – ответил Майк.
Эллин попыталась улыбнуться, однако улыбка не получилась. Она уже хотела открыть ему свои сокровенные желания, но не смогла.
– Ты вернешь Сэнди в контору? – осведомилась она и, увидев, как нахмурился Майк, пояснила: – Девушку, которую ты уволил. Ты возьмешь ее на работу?
Майк покачал головой.
– Вряд ли, – сказал он. – Я дал Сэнди хорошие рекомендации, и ей не составит труда найти новое место.
– А как же ее работа в службе сопровождения? Не окажется ли она препятствием для нее? Я имею в виду: возьмут ли Сэнди на работу, если станет известно о ее прошлом?
– В наши дни люди отличаются широтой взглядов, – ответил Майк.
– Только не ты.
– Я уже говорил тебе, что это был лишь повод избавиться от Сэнди, – откровенно признался Майк, – но никак не причина. Именно поэтому мне так стыдно. – Он вздохнул. – Что сделано, то сделано.
Эллин промолчала, гадая, когда же она отважится заговорить о том, что волнует ее по-настоящему.
– Ты уже решила, как быть с Эй-ти-ай? – произнес Майк.
Сердце Эллин болезненно сжалось. Неужели Майк все же позовет ее в Лондон? Или он спросил, только чтобы поддержать разговор?
– Если ты решишь уволиться оттуда, – продолжал Майк, – то скажи Фаргону, что мне известны факты из его биографии, которые он наверняка предпочтет сохранить в тайне, и если он не оставит тебя в покое, я задам ему перцу.
Эллин улыбнулась и посмотрела на свою чашку.
– Ты мой рыцарь, – негромко сказала она и, подняв глаза на Майка, спросила: – Как ты думаешь, мы еще встретимся?
Не отрывая взгляда от лица Эллин, Майк потянулся к ней и, стиснув ее ладонь, опустил глаза.
У Эллин заныло сердце. Молчание Майка был тем самым ответом, которого она больше всего опасалась. Она подумала, что вряд ли выдержит, если Майк выскажет свои мысли вслух.
– Ты все еще любишь Мишель? – допытывалась она, по наитию догадываясь, кто ее соперница.
Она тут же почувствовала, как напрягся Майк, хотя он не выпустил ее ладонь.
– Все не так просто, – промолвил он и, оторвав взгляд от ее руки, продолжал: – Окажись все иначе… если бы я не… – Официант принес счет, и Майк умолк. Вынув из бумажника четыре двадцатидолларовые купюры, он положил их на стол. – Идем отсюда, – сказал он, поднимаясь из-за стола.
– Нет, – ответила Эллин, даже не подумав двинуться с места.
Майк вопросительно посмотрел на нее.
– Я не могу, Майк, – пояснила Эллин, стараясь говорить бесстрастным голосом.
Он вновь опустился в кресло.
– Я не могу провести с тобой ночь, – продолжала Эллин. – Не могу, зная, что завтра ты уедешь и мы скорее всего никогда больше не встретимся. Если настала пора навсегда распрощаться, давай сделаем это здесь. Я вызову такси, отправлю твои вещи в отель…
– Послушай, – перебил Майк, вновь беря ее за руку. – Минувшие пять дней так же дороги мне, как и тебе. Я замечательно провел время, нам обоим было хорошо, и если бы мы могли продолжать в том же духе, то поверь – я был бы только счастлив. Но ты живешь в Лос-Анджелесе, а я в Лондоне, и тут ничего нельзя изменить.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127