Я же нашла более простой способ и позвонила ему в офис. Секретарша ответила, что в час дня он встречается с мисс де Кок в отделе свадебных нарядов универмага «Хэрродс». Нельзя было терять ни минуты. Вивиан уже взяла девичью фамилию. Мы поймали такси, и в ближайшие полчаса моя жизнь окончательно превратилась в мелодраму.
– Бекки! Кейт! Привет, куколки! – пронзительно, на три тональности выше колоратурного сопрано, завизжала Анушка. – Послушай, Бек! Спасибо, что помогла мне тогда, – запинаясь, произнесла она. – Я сделаю то же самое… если ты когда-нибудь засунешь тампоны в ноздри своему мужу и он задохнется…
– Привет! – Я обняла ее, но она чуть отстранилась. – Твоя служанка сказала, что ты за городом? – начала я.
– Ну да, я уже вернулась… – Усевшись, она положила одну гладко выбритую ногу на другую, потом поменяла их местами – и так несколько раз, пока они не заплелись в косичку.
– Я знаю. На свадьбу твоей сестры…
– А… – Она нервно потрогала слипшиеся от туши ресницы. – Вы знаете о свадьбе? – Ее взгляд тревожно блуждал – она поглядывала на эскалатор. На лице была нервная улыбка, такая усмешка предшествует заявлениям вроде «простите, я не виновата».
– Так ты поэтому нас избегала? – настаивала я. – Из-за Вивиан и Джулиана?
Она не успела ответить – в примерочную с длиннющим платьем из поскрипывающего атласа вошла продавщица. На лице ее не было видно глаз – только рот, расплывшийся в улыбке, как у продавца подержанных машин.
– Мисс де Кок, или правильнее сказать, миссис Блейк-Бовингтон-Смит? Ваше свадебное платье!
Катастрофа – это печь, в которой, приобретая новую форму, плавятся и деформируются личности. Я медленно повернулась, чтобы посмотреть в лицо своей подруге – выражение ее лица стало таким жестким, а глаза такими холодными, что она выглядела совершенно незнакомым мне человеком.
– Но… она… ты же… – комната опрокинулась. – Эта женщина уже замужем! – информировала я Конвульсивную Улыбку, когда шум в ушах слегка затих.
– Брак аннулирован, – Анушка размотала ножки-спагетти и схватила вуаль из тафты, шуршащую, словно змея в траве. – Дариус счастливо проживает со своим южноафриканским другом Норбертом, который меняет полотенца в гостинице.
– Аннулирован?
– Да, брак недействителен, – развивала тему Кейт, – потому что один из партнеров сознательно отказывается исполнять супружеские обязанности. Достаточное основание для того…
– Я знаю, что это значит! – Я почувствовала резкую боль в солнечном сплетении. – Ты выходишь замуж за Джулиана… и даже не позвонила мне?
– Послушай, куколка. Не ты ли говорила мне, что надо перестать быть такой милой? – Она одарила меня язвительным взглядом. – Не ты ли говорила, что «красивое поведение» ни к чему хорошему не приводит? Не ты ли говорила, что, мол, пусть красиво себя ведут мечтатели и монархи…
– Ты определенно опаздываешь на занятия в группе поддержки недееспособных подруг, куколка, – напомнила Кейт, нависая над ней.
– Кто бы говорил!.. Мне надоело, что вы постоянно указываете мне, что делать. Джулиан – идеальный материал для супружества. Несмотря на ваши заумные книжки и напыщенные речи, вы по глупости просто не разглядели этого, – Анушка предательски скривила накрашенные губки.
Я трясла ее за плечи.
– Ты не Анушка де Кок! Только прикидываешься. Настоящая Энни ходит где-то там, правда ведь?
Она отмахнулась.
– К тому же он прекрасный юрист. Джулиан сделал так, что мой брак с Дариусом канул в брачную лету. Что означает – никакой палимонии. А еще аннулированы ужасные обвинения за вождение автомобиля в нетрезвом состоянии. Какой я была глупенькой! Я направляла усилия явно не в ту сторону! Новые лейбористы собираются отменить право наследования пэрства. А учитывая, сколько Джулиан сделал для партии… – сказала она хладнокровно и самодовольно, облизывая розовым язычком зубы совершенной формы, – и его работу с жертвами пыток… я уверена, он будет вознагражден… пожизненным титулом баронета, как минимум!
Я горько усмехнулась – такой смешок издал Ретт Батлер, когда осознал, что его любимый Юг поджарили за милую душу, а жена оказалась обычной потаскушкой. В холодном свете логики все выглядело очевидным. Девушки из Клуба благородных девиц считают, что брак – это лошадка, и если с нее падаешь, нужно поскорее запрыгнуть снова. К тому же она так хотела мужчину. Уж поверьте, по сравнению с Анушкой даже каннибалы выглядели вегетарианцами. Ее любовные письма были адресованы «до востребования». Джулиану, Королю Ипохондрии, не терпелось жениться и понизить риск сердечных заболеваний. Он бы уже ослаб, если бы не наступление Постоянно Поправляющих Волосы Куколок. И Наездница снова заполучила мужичка.
Уже не в силах бороться, я с грустью смотрела на нее.
– Наверное, так утомительно накладывать макияж на два лица каждое утро.
– Окунись в цистерну с омолаживающим кремом – у тебя шея, как у ящерицы, – выплюнула она.
За последнее время я поняла одну вещь: потери и сердечная боль не делают тебя сильнее. Просто люди начинают думать, что ты сильнее. Анушка скрылась в святилище шикарных примерочных. Взглянув в огромное зеркало, я едва узнала себя. Это лицо принадлежало прежней жизни, от которой меня отделяли галактики несчастий и горя. Телевизионную программу обо мне следовало бы назвать «И это ваша жизнь???».
Еще немного, и Зак уже мог давать концерт в память обо мне.
41
Пинаколада, сковородка и ты
К началу декабря мой портрет можно было уже вставлять в рамку.
В то утро было назначено слушание по моему делу. Воздух был едким и терпким. Притащившись в магистратский суд на Боу-стрит, я почувствовала запах огромного грызуна. Роттерман занимал большую часть зала суда и был как никогда жирен. Его необъятная туша навалилась на соседнюю скамью.
– Знаешь что? – протянул он с воодушевлением.
– Ты переспал с кем-то неродным?
– Ты отправишься в тюрьму! – накладка у него с головы исчезла, ее сменили трансплантированные волосы. Выглядели они так, словно на череп наклеили лобковые волосы. – И никто уже не спасет т'ою жалкую задницу. А с судимостью у те'я ноль шансов снова быть с Заком, как только мы переберемся в Штаты. Так что я пришел позлорадствовать.
И это неудивительно. Я точно знала, что Роттерман действовал в соответствии с инструкцией «Как быть полной сволочью».
– По закону, по закону… Мои права… – Я чувствовала себя в полном дерьме.
Я знала, что вляпалась не на шутку. Стала жертвой обстоятельств, и они давили на меня, словно стенки гроба. Язык парализовало от страха. Пытаясь побороть накопившуюся тревогу, я сфокусировала взгляд на зеленом линолеуме. Теперь я уже была не так цинично настроена по отношению к юристам, уж поверьте… Хотя это не относилось к бесплатно предоставленному мне адвокату, которого, казалось, сера в собственном ухе интересовала намного больше, чем моя невиновность.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82
– Бекки! Кейт! Привет, куколки! – пронзительно, на три тональности выше колоратурного сопрано, завизжала Анушка. – Послушай, Бек! Спасибо, что помогла мне тогда, – запинаясь, произнесла она. – Я сделаю то же самое… если ты когда-нибудь засунешь тампоны в ноздри своему мужу и он задохнется…
– Привет! – Я обняла ее, но она чуть отстранилась. – Твоя служанка сказала, что ты за городом? – начала я.
– Ну да, я уже вернулась… – Усевшись, она положила одну гладко выбритую ногу на другую, потом поменяла их местами – и так несколько раз, пока они не заплелись в косичку.
– Я знаю. На свадьбу твоей сестры…
– А… – Она нервно потрогала слипшиеся от туши ресницы. – Вы знаете о свадьбе? – Ее взгляд тревожно блуждал – она поглядывала на эскалатор. На лице была нервная улыбка, такая усмешка предшествует заявлениям вроде «простите, я не виновата».
– Так ты поэтому нас избегала? – настаивала я. – Из-за Вивиан и Джулиана?
Она не успела ответить – в примерочную с длиннющим платьем из поскрипывающего атласа вошла продавщица. На лице ее не было видно глаз – только рот, расплывшийся в улыбке, как у продавца подержанных машин.
– Мисс де Кок, или правильнее сказать, миссис Блейк-Бовингтон-Смит? Ваше свадебное платье!
Катастрофа – это печь, в которой, приобретая новую форму, плавятся и деформируются личности. Я медленно повернулась, чтобы посмотреть в лицо своей подруге – выражение ее лица стало таким жестким, а глаза такими холодными, что она выглядела совершенно незнакомым мне человеком.
– Но… она… ты же… – комната опрокинулась. – Эта женщина уже замужем! – информировала я Конвульсивную Улыбку, когда шум в ушах слегка затих.
– Брак аннулирован, – Анушка размотала ножки-спагетти и схватила вуаль из тафты, шуршащую, словно змея в траве. – Дариус счастливо проживает со своим южноафриканским другом Норбертом, который меняет полотенца в гостинице.
– Аннулирован?
– Да, брак недействителен, – развивала тему Кейт, – потому что один из партнеров сознательно отказывается исполнять супружеские обязанности. Достаточное основание для того…
– Я знаю, что это значит! – Я почувствовала резкую боль в солнечном сплетении. – Ты выходишь замуж за Джулиана… и даже не позвонила мне?
– Послушай, куколка. Не ты ли говорила мне, что надо перестать быть такой милой? – Она одарила меня язвительным взглядом. – Не ты ли говорила, что «красивое поведение» ни к чему хорошему не приводит? Не ты ли говорила, что, мол, пусть красиво себя ведут мечтатели и монархи…
– Ты определенно опаздываешь на занятия в группе поддержки недееспособных подруг, куколка, – напомнила Кейт, нависая над ней.
– Кто бы говорил!.. Мне надоело, что вы постоянно указываете мне, что делать. Джулиан – идеальный материал для супружества. Несмотря на ваши заумные книжки и напыщенные речи, вы по глупости просто не разглядели этого, – Анушка предательски скривила накрашенные губки.
Я трясла ее за плечи.
– Ты не Анушка де Кок! Только прикидываешься. Настоящая Энни ходит где-то там, правда ведь?
Она отмахнулась.
– К тому же он прекрасный юрист. Джулиан сделал так, что мой брак с Дариусом канул в брачную лету. Что означает – никакой палимонии. А еще аннулированы ужасные обвинения за вождение автомобиля в нетрезвом состоянии. Какой я была глупенькой! Я направляла усилия явно не в ту сторону! Новые лейбористы собираются отменить право наследования пэрства. А учитывая, сколько Джулиан сделал для партии… – сказала она хладнокровно и самодовольно, облизывая розовым язычком зубы совершенной формы, – и его работу с жертвами пыток… я уверена, он будет вознагражден… пожизненным титулом баронета, как минимум!
Я горько усмехнулась – такой смешок издал Ретт Батлер, когда осознал, что его любимый Юг поджарили за милую душу, а жена оказалась обычной потаскушкой. В холодном свете логики все выглядело очевидным. Девушки из Клуба благородных девиц считают, что брак – это лошадка, и если с нее падаешь, нужно поскорее запрыгнуть снова. К тому же она так хотела мужчину. Уж поверьте, по сравнению с Анушкой даже каннибалы выглядели вегетарианцами. Ее любовные письма были адресованы «до востребования». Джулиану, Королю Ипохондрии, не терпелось жениться и понизить риск сердечных заболеваний. Он бы уже ослаб, если бы не наступление Постоянно Поправляющих Волосы Куколок. И Наездница снова заполучила мужичка.
Уже не в силах бороться, я с грустью смотрела на нее.
– Наверное, так утомительно накладывать макияж на два лица каждое утро.
– Окунись в цистерну с омолаживающим кремом – у тебя шея, как у ящерицы, – выплюнула она.
За последнее время я поняла одну вещь: потери и сердечная боль не делают тебя сильнее. Просто люди начинают думать, что ты сильнее. Анушка скрылась в святилище шикарных примерочных. Взглянув в огромное зеркало, я едва узнала себя. Это лицо принадлежало прежней жизни, от которой меня отделяли галактики несчастий и горя. Телевизионную программу обо мне следовало бы назвать «И это ваша жизнь???».
Еще немного, и Зак уже мог давать концерт в память обо мне.
41
Пинаколада, сковородка и ты
К началу декабря мой портрет можно было уже вставлять в рамку.
В то утро было назначено слушание по моему делу. Воздух был едким и терпким. Притащившись в магистратский суд на Боу-стрит, я почувствовала запах огромного грызуна. Роттерман занимал большую часть зала суда и был как никогда жирен. Его необъятная туша навалилась на соседнюю скамью.
– Знаешь что? – протянул он с воодушевлением.
– Ты переспал с кем-то неродным?
– Ты отправишься в тюрьму! – накладка у него с головы исчезла, ее сменили трансплантированные волосы. Выглядели они так, словно на череп наклеили лобковые волосы. – И никто уже не спасет т'ою жалкую задницу. А с судимостью у те'я ноль шансов снова быть с Заком, как только мы переберемся в Штаты. Так что я пришел позлорадствовать.
И это неудивительно. Я точно знала, что Роттерман действовал в соответствии с инструкцией «Как быть полной сволочью».
– По закону, по закону… Мои права… – Я чувствовала себя в полном дерьме.
Я знала, что вляпалась не на шутку. Стала жертвой обстоятельств, и они давили на меня, словно стенки гроба. Язык парализовало от страха. Пытаясь побороть накопившуюся тревогу, я сфокусировала взгляд на зеленом линолеуме. Теперь я уже была не так цинично настроена по отношению к юристам, уж поверьте… Хотя это не относилось к бесплатно предоставленному мне адвокату, которого, казалось, сера в собственном ухе интересовала намного больше, чем моя невиновность.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82