И если я выброшу одну из четырех рубашек Барни, с ним случится удар. Хотя, знаешь ли, как раз одну из них он никогда не надевает.
— Не трогай ее, поверь мне на слово. Она ему зачем-то нужна. Я знаю о мужчинах больше, чем ты когда-либо сможешь узнать, малышка.
— Об этом я ничего не знаю, но с удовольствием послушаю. Я люблю кровавые подробности, — ответила Мэгги. — Почему у меня такое ощущение, что мы здесь по причине, известной только тебе? Почему, интересно, Сэм отправился наверх, отказавшись присоединиться к нам под предлогом того, что просто засыпает на ходу? Мне показалось, что он не прочь выпить и сна у него ни в одном глазу. Все это очень подозрительно.
— У него страшный приступ аукционной лихорадки, — засмеялась Тесса. — Я еще ни разу не видела, чтобы мужчина пришел в такое возбуждение. Это было в десять раз хуже, чем когда он смотрит суперкубок. Ему необходимо выпить успокоительное и лечь в постель.
— Он удивился тому, что у тебя оказалось так много драгоценностей?
— Сэм видел каталог, пролистал его пару раз, полюбовался фотографиями Пенна, присвистнул, когда увидел мои снимки. Но ему даже в голову не пришло читать описания. Сегодняшний вечер стал для него откровением. Когда начался аукцион и колье из изумрудов было продано всего за несколько минут за одиннадцать миллионов долларов, он как будто получил удар по носу. Даже я была ошеломлена.
Это оказался единственный раз за все время аукциона, когда Тесса с трудом сдержала слезы. Воспоминания о том волшебном вечере с Люком, о запахе лаванды, о теплом ветре Прованса, о великолепном платье от Диора, которое она надела впервые… Ей казалось, что с тех пор прошло миллион лет. Неужели никогда больше такой вечер не повторится для нее? Да, никогда. Никогда больше. Разве в зале найдется женщина, которая может наслаждаться такими же воспоминаниями? Так уговаривала себя Тесса, пока Гамильтон Скотт продавал ожерелье с изумрудами, и ей удалось остановить глупые слезы, так и не пролившиеся из ее глаз.
— Я тоже была поражена, хотя и привыкла к аукционам, — призналась Мэгги. — Я работала, и мне казалось, что все это чистой воды фантазия, реклама ради рекламы. Но сегодня фантазия превратилась в огромную, совершенно реальную сумму денег. Эти люди сошли с ума! Они хотели получить часть тебя за любую цену! Тебя или твоей легенды. Я думаю, что одно неотделимо от другого. И я до сих пор не могу прийти в себя.
— Ну, я полагаю, Лиз и Гамильтон пришли в себя, получив свои десять процентов комиссионных.
— Эту сумму осознать легче. А теперь расскажи мне, Тесса, зачем я сижу здесь и почему ты не наверху вместе с Сэмом?
— От тебя ничего не скроешь.
— Да, я внимательна и проницательна.
— На самом деле, дорогая, я хотела бы предложить тебе работу.
— Что? — воскликнула Мэгги, чуть не подавившись «Спрайтом», который она пила вместо шампанского. — Я только что закончила самую потрясающую работу в моей жизни, а ты уже хочешь предложить мне новую? Ты удивительно удачно выбрала время. Ма, а ты не думаешь, что мне нужен отпуск? Разве я его не заслужила?
— Ма?
— Да, я решила, что это тебе подходит. Разумеется, только когда мы наедине.
— Мне нравится. Я чувствую себя как ма. А теперь, Мэгги, выслушай меня внимательно. Я создаю фонд, который получит в свое распоряжение все деньги, вырученные от аукциона и от продажи полумиллиона каталогов. Это очень большая сумма. Сегодня я начала составлять завещание. Я оставляю фонду и большую часть денег, полученных мною в наследство от Люка.
«И более чем достаточно я оставляю Мэгги, — подумала Тесса. — Она и ее дети никогда не будут зависеть ни от одного мужчины, как бы Мэгги его ни любила». Но об • этом дочь узнает позже, когда уже не сможет возражать и протестовать. Она получит жемчуг и серьги, купленные когда-то у «Тиффани», которые Мэгги будет носить, и знаменитое колье из трех ниток настоящего жемчуга, которое она наденет, став чуть постарше, и зеленоватый бриллиант в форме сердца, и много еще всего, включая ферму в Провансе, которую Тесса так и не решилась продать. И более того, Мэгги откроет для себя многочисленную ирландскую родню, всех этих тетушек, дядюшек, кузин и кузенов, каждому из которых Тесса также оставила деньги. Придет время, и Мэгги узнает об этом. Но это будет позже, намного позже.
— Пресвятая Богородица!
— Вот именно. Фонду придется работать с несколькими миллиардами долларов. Дополнительные средства будут поступать каждый год. Для управления фондом нужен человек, которому я смогла бы доверять. Я хочу, чтобы ты подумала о том, чтобы возглавить этот фонд.
— Миллиарды! Господи, Тесса, я ничего не понимаю в управлении фондом с таким капиталом.
— Разумеется. Но ты быстро учишься, ты умная, удивительно хорошо организованная, моя дорогая Мэгги. Ты привыкла работать с разными людьми и умеешь заставить их работать друг с другом. А это единственное, что имеет значение. Что же касается остального, то найдешь профессионала, который научит тебя, как должен работать фонд. Заплатишь лучшим онкологам в мире, чтобы они подсказали тебе нужное направление для вложения денег. Все зависит от того, примешь ли ты мое предложение или нет.
— Но как же ребенок, ма, твой будущий внук?
— Я только об этом и думаю. Ты собиралась вернуться на работу в фирму «Скотт и Скотт» после его рождения?
— Нет, я хотела бы посидеть дома года два-три, а потом найти работу на неполный день. У Барни дела идут удивительно хорошо — каждую минуту рождаются десять байкеров, — так что мы спокойно сможем нанять экономку. А я буду заниматься ребенком и немного работать.
— Ты можешь руководить фондом из дома, — спокойно сказала Тесса.
— И никакого персонала? — фыркнула Мэгги.
— Разумеется, служащие в том количестве, которое тебе потребуется. И хорошая зарплата и для тебя, и для них. И офис, чтобы разместить служащих и встречаться с профессионалами, которые будут на тебя работать и с которыми ты будешь консультироваться. Но пока тебе не нужно будет ходить каждый день на службу. Что касается денег, ими будут управлять те же люди, которые управляют имуществом Люка для меня. Так что и об этом тебе не придется беспокоиться. Да и вообще тебе не нужно немедленно приниматься за работу. Сначала ты будешь делать маленькие шаги, потом побольше. Вполне вероятно, что ты будешь готова к гигантским шагам к тому времени, когда ребенок пойдет в детский сад.
— Я буду снова беременна к тому времени?
— Откуда же мне знать? — удивилась Тесса.
— Ты же знаешь, что я буду управлять фондом. Вот я и подумала, может быть, тебе и это известно.
— О Мэгги! Ты согласна? Ты даже не представляешь, насколько я счастлива. О, дорогая моя!
— Как я могу устоять? Чем больше ты говоришь об этом, тем меньше мне хочется отдавать управление фондом в чужие руки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97
— Не трогай ее, поверь мне на слово. Она ему зачем-то нужна. Я знаю о мужчинах больше, чем ты когда-либо сможешь узнать, малышка.
— Об этом я ничего не знаю, но с удовольствием послушаю. Я люблю кровавые подробности, — ответила Мэгги. — Почему у меня такое ощущение, что мы здесь по причине, известной только тебе? Почему, интересно, Сэм отправился наверх, отказавшись присоединиться к нам под предлогом того, что просто засыпает на ходу? Мне показалось, что он не прочь выпить и сна у него ни в одном глазу. Все это очень подозрительно.
— У него страшный приступ аукционной лихорадки, — засмеялась Тесса. — Я еще ни разу не видела, чтобы мужчина пришел в такое возбуждение. Это было в десять раз хуже, чем когда он смотрит суперкубок. Ему необходимо выпить успокоительное и лечь в постель.
— Он удивился тому, что у тебя оказалось так много драгоценностей?
— Сэм видел каталог, пролистал его пару раз, полюбовался фотографиями Пенна, присвистнул, когда увидел мои снимки. Но ему даже в голову не пришло читать описания. Сегодняшний вечер стал для него откровением. Когда начался аукцион и колье из изумрудов было продано всего за несколько минут за одиннадцать миллионов долларов, он как будто получил удар по носу. Даже я была ошеломлена.
Это оказался единственный раз за все время аукциона, когда Тесса с трудом сдержала слезы. Воспоминания о том волшебном вечере с Люком, о запахе лаванды, о теплом ветре Прованса, о великолепном платье от Диора, которое она надела впервые… Ей казалось, что с тех пор прошло миллион лет. Неужели никогда больше такой вечер не повторится для нее? Да, никогда. Никогда больше. Разве в зале найдется женщина, которая может наслаждаться такими же воспоминаниями? Так уговаривала себя Тесса, пока Гамильтон Скотт продавал ожерелье с изумрудами, и ей удалось остановить глупые слезы, так и не пролившиеся из ее глаз.
— Я тоже была поражена, хотя и привыкла к аукционам, — призналась Мэгги. — Я работала, и мне казалось, что все это чистой воды фантазия, реклама ради рекламы. Но сегодня фантазия превратилась в огромную, совершенно реальную сумму денег. Эти люди сошли с ума! Они хотели получить часть тебя за любую цену! Тебя или твоей легенды. Я думаю, что одно неотделимо от другого. И я до сих пор не могу прийти в себя.
— Ну, я полагаю, Лиз и Гамильтон пришли в себя, получив свои десять процентов комиссионных.
— Эту сумму осознать легче. А теперь расскажи мне, Тесса, зачем я сижу здесь и почему ты не наверху вместе с Сэмом?
— От тебя ничего не скроешь.
— Да, я внимательна и проницательна.
— На самом деле, дорогая, я хотела бы предложить тебе работу.
— Что? — воскликнула Мэгги, чуть не подавившись «Спрайтом», который она пила вместо шампанского. — Я только что закончила самую потрясающую работу в моей жизни, а ты уже хочешь предложить мне новую? Ты удивительно удачно выбрала время. Ма, а ты не думаешь, что мне нужен отпуск? Разве я его не заслужила?
— Ма?
— Да, я решила, что это тебе подходит. Разумеется, только когда мы наедине.
— Мне нравится. Я чувствую себя как ма. А теперь, Мэгги, выслушай меня внимательно. Я создаю фонд, который получит в свое распоряжение все деньги, вырученные от аукциона и от продажи полумиллиона каталогов. Это очень большая сумма. Сегодня я начала составлять завещание. Я оставляю фонду и большую часть денег, полученных мною в наследство от Люка.
«И более чем достаточно я оставляю Мэгги, — подумала Тесса. — Она и ее дети никогда не будут зависеть ни от одного мужчины, как бы Мэгги его ни любила». Но об • этом дочь узнает позже, когда уже не сможет возражать и протестовать. Она получит жемчуг и серьги, купленные когда-то у «Тиффани», которые Мэгги будет носить, и знаменитое колье из трех ниток настоящего жемчуга, которое она наденет, став чуть постарше, и зеленоватый бриллиант в форме сердца, и много еще всего, включая ферму в Провансе, которую Тесса так и не решилась продать. И более того, Мэгги откроет для себя многочисленную ирландскую родню, всех этих тетушек, дядюшек, кузин и кузенов, каждому из которых Тесса также оставила деньги. Придет время, и Мэгги узнает об этом. Но это будет позже, намного позже.
— Пресвятая Богородица!
— Вот именно. Фонду придется работать с несколькими миллиардами долларов. Дополнительные средства будут поступать каждый год. Для управления фондом нужен человек, которому я смогла бы доверять. Я хочу, чтобы ты подумала о том, чтобы возглавить этот фонд.
— Миллиарды! Господи, Тесса, я ничего не понимаю в управлении фондом с таким капиталом.
— Разумеется. Но ты быстро учишься, ты умная, удивительно хорошо организованная, моя дорогая Мэгги. Ты привыкла работать с разными людьми и умеешь заставить их работать друг с другом. А это единственное, что имеет значение. Что же касается остального, то найдешь профессионала, который научит тебя, как должен работать фонд. Заплатишь лучшим онкологам в мире, чтобы они подсказали тебе нужное направление для вложения денег. Все зависит от того, примешь ли ты мое предложение или нет.
— Но как же ребенок, ма, твой будущий внук?
— Я только об этом и думаю. Ты собиралась вернуться на работу в фирму «Скотт и Скотт» после его рождения?
— Нет, я хотела бы посидеть дома года два-три, а потом найти работу на неполный день. У Барни дела идут удивительно хорошо — каждую минуту рождаются десять байкеров, — так что мы спокойно сможем нанять экономку. А я буду заниматься ребенком и немного работать.
— Ты можешь руководить фондом из дома, — спокойно сказала Тесса.
— И никакого персонала? — фыркнула Мэгги.
— Разумеется, служащие в том количестве, которое тебе потребуется. И хорошая зарплата и для тебя, и для них. И офис, чтобы разместить служащих и встречаться с профессионалами, которые будут на тебя работать и с которыми ты будешь консультироваться. Но пока тебе не нужно будет ходить каждый день на службу. Что касается денег, ими будут управлять те же люди, которые управляют имуществом Люка для меня. Так что и об этом тебе не придется беспокоиться. Да и вообще тебе не нужно немедленно приниматься за работу. Сначала ты будешь делать маленькие шаги, потом побольше. Вполне вероятно, что ты будешь готова к гигантским шагам к тому времени, когда ребенок пойдет в детский сад.
— Я буду снова беременна к тому времени?
— Откуда же мне знать? — удивилась Тесса.
— Ты же знаешь, что я буду управлять фондом. Вот я и подумала, может быть, тебе и это известно.
— О Мэгги! Ты согласна? Ты даже не представляешь, насколько я счастлива. О, дорогая моя!
— Как я могу устоять? Чем больше ты говоришь об этом, тем меньше мне хочется отдавать управление фондом в чужие руки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97