Остальное было делом техники. Довольно скоро Сэм нашла перечень симптомов, которые полностью совпадали с тем, что испытывала она сама. Боли, тошнота, проблемы с месячными… Все как у нее! Только эти признаки были характерны не для фиброидов. Эта болезнь называлась раком яичников. Чем больше Сэм читала, тем лучше понимала: когда женщина ощущает такие симптомы, болезнь уже прошла начальную стадию, и эта болезнь смертельна.
Сэм выключила компьютер, выдернула из розетки вилку модема и долго смотрела на потемневший экран. Теперь она знала, что с ней случилось. Знала, почему постоянно ощущает боль и теряет в весе. Она умирает. Время убегает от нее. Она не может ждать три недели, помощь нужна ей немедленно! Впрочем, какая разница, если она все равно умрет?..
Как ни странно, она не плакала. И руки у нее не дрожали. Вместо этого Сэм раскачивалась в своем любимом кресле и думала о том, что попусту растранжирила отпущенное ей время. Она не считала чудом то, что просыпалась каждое утро, никого не благодарила за собственное существование, бездумно пользовалась им и продолжала жить, уверенная в том, что проснется завтра. И послезавтра. И послепослезавтра.
Но теперь этому настал конец. Время было драгоценностью, а ее время утекало. Мысль была чудовищной. Это было так же невозможно, как представить себе бесконечность. Что будет со временем, когда ее не станет? Что будет там? И есть ли там что-то?
Скорее всего, нет. Но какая разница? Если быть честной с самой собой, скорбеть о ней некому.
Она вспомнила Хоуп. Смеющуюся Хоуп с Милли и Тоби. И тут из ее глаз хлынули слезы.
В ту ночь Сэм так и не легла спать. Она молча сидела в гостиной и бокал за бокалом пила белое вино. К чему воздерживаться, если ты все равно умираешь? Перед рассветом, когда ее лицо опухло от слез, Сэм наконец приняла решение. Теперь она знала, что нужно делать.
12
Мэтт взял машину, а это означало, что Хоуп привязана к дому. Погода для прогулки в деревню была слишком сырой, поэтому Хоуп усадила детей рисовать, а сама отправилась на кухню. Она давно собиралась разобраться в шкафах, но все время откладывала.
За шумом дождя Хоуп не услышала шума подъехавшей машины. Когда кто-то постучал в дверь, этот стук прозвучал для нее как гром среди ясного неба. Хоуп вскочила и поклялась немедленно поставить на дверь звонок. Она привыкла к звонкам; стук в дверь напоминал ей фильмы о врывающихся в дом полицейских.
Открыв дверь, она ахнула. На пороге стояла Сэм, дрожавшая в легком пальто. На ее исхудавшем лице остались одни глаза.
На мгновение Хоуп лишилась дара речи. Но когда Сэм вдруг расплакалась, что было совсем не в ее духе, она поняла, что говорить ничего не надо, молча обняла сестру и провела в гостиную; было ясно, что произошло нечто ужасное.
– Прости, что не предупредила, – всхлипывала Сэм. – Но я… Ведь у меня нет ничего и… никого! Кто пожалеет обо мне, когда меня не станет? Никто. Я стала настоящей сукой… и отравилась собственной злобой. Вот почему я заболела. Я начала бросаться даже на тех, кому нравилась!..
– Ты о том мужчине, с которым рассталась в Бате? – спросила Хоуп, окончательно сбитая с толку.
В больших глазах Сэм мелькнул страх.
– Не было никакого мужчины, – прошептала она. – Уже давно. Кому я нужна? Я отпугнула от себя даже старых подруг, а сейчас… Сейчас я смертельно заболела, и до этого никому нет дела, кроме тебя.
Хоуп наконец поняла, что случилось, и в ее жилах заледенела кровь.
– Ты заболела? Чем? Рассказывай! Сейчас же! Прошла целая вечность, прежде чем Сэм перестала дрожать и смогла наконец говорить.
– Доктор сказал, что это фиброиды, и направил меня к специалисту. Но я не могла так долго ждать, залезла в Интернет и нашла все свои симптомы. Хоуп, это рак яичников!
– Но ведь ты даже не побывала у специалиста, не сдавала анализы, не лежала на обследовании…
– Хоуп, я умею читать! У меня присутствуют все признаки. Я пойду к врачу через три недели, но все ясно и так. Разве ты сама не видишь этого?
– Если бы это было что-нибудь серьезное, они бы не заставили тебя так долго ждать… – начала Хоуп, но тут же осеклась: у Сэм началась такая истерика, которой она никогда не видела.
В этот момент дверь распахнулась, и испуганная Милли замерла на пороге. Она любила Сэм, но эта заплаканная женщина с безумными глазами была ей незнакома. Девочка теребила передник и тревожно оглядывалась по сторонам.
– Милли, детка, тетя Сэм плохо себя чувствует. Я сейчас принесу чай, а ты побудь с ней.немного, ладно?
Сэм поняла, что Хоуп хочет помочь ей справиться с собой. В самом деле, нельзя же пугать детей! К тому времени, как Хоуп вернулась, Милли и Тоби уже показывали тетке свои новые игрушки. Сэм слабо улыбнулась сестре. До нее впервые дошло, что быть матерью означает постоянно держать в узде собственные чувства и делать вид, что все в порядке.
Когда дети увлеклись очередной серией «Телепузиков», Хоуп села рядом с Сэм.
– Рассказывай все. С самого начала, – велела она.
– Консультант, к которому меня направили, в ближайшие три недели занят. Говорят, что она лучший специалист в Лондоне, но мне очень тяжело ждать. Я подумала, что здесь это будет легче.
– Сэм, почему ты не настояла на том, чтобы тебя направили к другому консультанту? У тебя ведь есть медицинская страховка, так что это вполне возможно.
– Знаю, – вздохнула Сэм. – Но сначала я об этом не подумала, а потом… Господи, да что они мне скажут? Что я должна пройти мучительную химиотерапию ради того, чтобы прожить несколько лишних недель? Я прочитала об этом все…
– Сэм, пожалуйста, не говори так! – воскликнула обезумевшая от страха Хоуп. – Сейчас рак – одна из самых излечимых болезней. Современная медицина делает чудеса, и всегда есть надежда…
– Но только не с такими симптомами, как у меня! – Сэм снова заплакала. – Когда ты их замечаешь, уже поздно. Видела бы ты этот интернетовский сайт!
Хоуп молча прокляла сеющие панику сайты, в которых описывается ужасный опыт других людей, заставляющий тебя бояться самого худшего.
– Послушай, недавно в Интернете появилось сообщение, что можно заболеть раком, пользуясь дезодорантом. Чушь какая!
– Я знаю, но тут совсем другое.
В конце концов Хоуп постелила Сэм постель в одной из пустующих комнат и заявила, что она должна отдохнуть.
– Но я не смогу уснуть, – пробормотала Сэм. – Ты посидишь со мной? .
– Конечно.
Отправив детей в их комнату и запретив шуметь под страхом смертной казни, Хоуп села на край кровати и стала гладить холодную руку Сэм. Светлые волосы сестры рассыпались по синей наволочке; ее лицо на темном фоне казалось пугающе бледным.
– Хоуп, я испугалась и поэтому прилетела к тебе. Ты единственная, кто у меня остался, – прошептала Сэм.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128