Марсия выскользнула из машины и поискала глазами Сэма, который должен был ждать ее на стоянке. Он вылез из своего фургона и пошел навстречу, твердо впечатывая ковбойские ботинки в асфальт парковки. Полинявшие джинсы плотно обтягивали мускулистые бедра, закатанные до локтей рукава рубашки обнажали сильные руки.
Марсия неожиданно для себя вдруг почувствовала расположение к этому мужчине. Удивленная и даже раздраженная столь неуместной реакцией, она постаралась как можно быстрее забыть про нее.
Сэм Вудворд был, бесспорно, красив той диковатой мужской красотой, которая обычно нравится женщинам. Но Марсии было не до того, она не могла допустить никаких отклонений с избранного ею пуги.
А Сэм как раз мог заставить ее свернуть с него. Ибо он производил впечатление человека властного. Марсии же менее всего хотелось подпасть под чье-либо влияние. Ее главная цель сейчас – взять в свои руки контроль над собственной жизнью и разрешить наконец все трудности, возникшие именно потому, что она этого контроля не имела. За нее все решали другие. В борьбе с Сэмом важно иметь на руках все козыри. Лишиться хоть одного она не вправе. У Сэма свои планы на жизнь, свои намерения, даже отдаленно не имеющие ничего общего с ее намерениями. Не будь у нее так много поставлено на карту, она бы бежала от него, как от огня.
Вместо этого она гордо расправила плечи и пошла ему навстречу.
– Спасибо, что согласились встретиться со мной, – начала Марсия, стараясь говорить как можно более дружелюбно.
– Вы не оставили мне выбора, – отпарировал он.
– Я тоже была лишена выбора, когда у меня отобрали дочь. – Едва произнеся эти слова, Марсия закусила губу, жалея, что они вырвались у нее. Ничего себе дружелюбное начало! Ведь она же хотела задать определенный тон разговору, вести себя рассудительно, умно, но, не успев толком поздороваться, сорвалась и дала волю чувствам.
Сэм ничего не сказал в ответ, однако она почувствовала, как он насторожился.
Марсия с трудом сглотнула и заставила себя произнести подобающие случаю слова: – Простите. Зря я это сказала.
Он молча кивнул, глядя прямо перед собой… Шествуя рядом, но словно разделенные пропастью, они вошли в вестибюль ресторана.
– Пахнет замечательно, – сказала Марсия, лишь бы нарушить тягостное молчание.
– Да, – согласился он. – Кормят здесь хорошо.
Но когда они уселись за квадратный стол под белой скатертью, стоявший посреди людного зала, и официантка подошла, чтобы взять заказ, Марсия попросила принести ей только кофе, а Сэм последовал ее примеру.
– Мой желудок словно обручем сковало, – призналась она, нервно вертя стакан с водой.
Уголок его рта приподнялся, как бы обозначая улыбку.
– Мой тоже.
Марсия смягчилась. Сэму ведь не легче, чем ей. Она откашлялась и приступила к делу:
– А где же… где же Кайла? – В угоду Сэму она не употребила слова моя дочь. Просто Каша. – В церкви.
– Одна? – На какую-то долю секунды Марсия ошутила себя виноватой: из-за нее Кайле пришлось пойти в церковь без отца. Без Сэма, мысленно поправила она себя!
– Нет, не одна.
Не одна?! Марсия сразу вспомнила шутливые слова Кайлы о том, что она скоро дорастет до свиданий и сделает Сэма дедушкой. Неужели детство дочери так и промчалось мимо нее?
– Надеюсь, с подругой?
– Ну конечно же, с подругой, – усмехнулся Сэм. – А вы что подумали? Ей же ведь всего двенадцать лет.
Задетая его насмешливым тоном, Марсия залилась краской смущения. Разве ее вина, что она так мало знает о собственной дочери?
Официантка принесла две большие толстые кружки, наполненные дымящимся кофе.
Марсия принялась за него с наигранным рвением: сосредоточенность на коричневой жидкости в кружке избавляла ее от необходимости смотреть на своего визави, хотя ей не терпелось первой начать разговор.
– Что вы хотите? – внезапно спросил Сэм, перехватывая инициативу.
Марсия подняла голову от кружки и не опустила глаза, встретив его хтой, мрачный взгляд.
– Хочу участвовать в жизни моей доче быть ей матерью.
– Вы хотите отобрать у меня Кайлу.
Сказал – словно положил между ними увеси стый камень.
– Да нет же, я ведь уже вам объясняла. Честно говоря, больше всего на свете мне бы хотелось именно этого: повернуть назад стрелки часов и забрать ее до того, как вы взяли ее на руки. Но это – увы! – невозможно. Я потеряла тринад цать лет жизни моего ребенка. Никогда я не увижу, как она делает первый шаг, не услышу ее первого слова. Не явлюсь ей Санта-Клаусом и не спрячу подальше от нее пасхальные яйца. Это в невозвратимом прошлом.
По мере того как она говорила, глаза Сэма темнели все больше. Он с такой силой обхватил кружку большими ладонями, что на фоне загоревшей кожи резко обозначились белые костяшки пальцев. Жилы на обнаженных руках напряглись. Еще минута, казалось Марсии, и он раздавит кружку.
– Будь у меня хоть малейшая возможность отобрать у вас Кайлу, не причинив ей при этом боли, я бы легла костьми и добилась своего, – продолжала Марсия. – Но, по моим наблюдениям, вы любяший отец, а она счастлива. И ее счастье для меня куда важнее, чем мое собственное.
Все это Марсия уже думала и передумала, но высказанное словами признание причинило ей острую боль, наполнило горечью утраты, ибо никогда уже Кайла не будет ей дочерью в полном смысле этого слова.
Доктор Франклин перед смертью покаялся в соедеянном, спасибо и на том, конечно, но ведь сделанного не воротишь. Плоды его поступка вынуждены пожинать она, Марсия Тернер, и Кайла. Точнее, она, Кайла и Сэм.
Марсия отвела глаза от Сэма, тяжело сглотнула, взяла ложечку, положила ее на место. Время назад не повернуть. Сэм связан с Кайлой неразрывными узами. Вся их троица завязана в один прочный узел, судьба одного, хочешь не хочешь, зависит от другого.
– У нас с Кайлой особые отношения, – спокойно произнес Сэм. – После смерти жены я стал ей отцом, матерью и лучшим другом. И она действительно счастлива. Любое ваше действие будет ей лишь вовред. Если вы действительно уверены, что она ваша дочь, и действительно желаете ей добра, то лучшее, что вы можете сделать, – это удалиться. Оставить нас в покое.
Марсия подняла подбородок и смело встретила его взгляд.
– Нет.
– Я так и думал, что вы не согласитесь.
– А как поступили бы на моем месте вы?
И они молча уставились друг на друга. Подошла официантка, подтила им горячего кофе.
Хотя кондиционер создавал в ресторане приятную прохладу, лоб Сэма покрылся испариной.
– Вы не можете доказать, что она ваша дочь.
– Могу. И вы это знаете. – Полной уверенности в последнем у Марсии не было, она, что называется, взяла Сэма на пушку. Но по выражению его глаз поняла, что так оно и есть. И у нее на душе чуть полегчало.
– Проклятие! – вдруг грохнул он кулаком об стол, расплескав кофе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38