Лиз густо покраснела и покачала головой.
– Прости. С моей стороны это было непозволительно. – Она ответа взгляд и глотнула кофе. – Ты можешь приводить к себе разных женщин хоть каждую ночь. Я не имею права тебя допрашивать.
Если бы это сказала любая другая женщина, Стив полностью согласился бы с ней, но Лиз – женщина особенная. Стив признал и принял этот факт. Он полагал, что настало время доказать это.
Опираясь на стол, он коснулся ладонью подбородка Лиз и посмотрел ей в лицо. В широко распахнутых глазах девушки промелькнула неуверенность, ранимость, и внутри у него что-то дрогнуло. Он глубоко вздохнул.
– Co времени моего развода ты первая женщина, которая спала всю ночь в моей постели.
Лиз была удивлена и потрясена его признанием. Потом до нее дошел смысл услышанного, и мгновенная вспышка тревоги промелькнула в ее глазах.
Черт побери, не форсирует ли он события? В этот момент он решил, что ему ничего другого не оставалось: он подозревал, что в его распоряжении лишь пара дней, за которые ему необходимо переубедить ее и заставить думать так же, как он. Лиз была для него больше чем временная любовница, и он хотел, чтобы она осталась в его жизни. Навсегда.
Потому что он любил ее.
Сердце Стива стучало сильно и быстро, и он наконец облек чувства, бушующие в его груди, в слова. Он не боролся с ними и не отрицал их существования. Он позволил им накрыть себя волной и стал привыкать к этим чувствам, к сознанию, что она единственная женщина, которая идеально подходит ему, с которой он чувствует себя полноценным физически и эмоционально.
Уайльд оставил это признание на потом, подозревая, что, узнав всю глубину его чувств, она запаникует и уйдет в себя, что уже произошло сегодня утром. Момент еще не настал.
– Можешь не сомневаться и спрашивать меня обо всем, – сказал он, нарушая затянувшуюся паузу. – Если это будет вопрос, на который я смогу ответить.
Сказав это, он прошел через кухню в кладовку, решительно настроившись возобновить обычный утренний распорядок. Хотя с Лиз уже ничто не будет обычным.
Он тщательно обыскал скудные запасы шкафчиков в поисках съестного.
– Похоже, тебе придется выбирать между хлопьями «Капитан Кранч» и «Популярными тарталетками с клубничной начинкой».
– Завтрак чемпионов, да? – Она расхохоталась, ее лицо оживилось, и от этого ему полегчало. – А эти «Популярные тарталетки» замороженные?
Голос Лиз звучал весело, и это обнадежило Стива. Он засмеялся. Оказывается, ему по сердцу все ее слова и поступки.
– Ага, и посыпанные сахаром. Вместе с чашкой кофе это придает силы.
Лиз села и поставила обе их чашки с кофе на стол.
– Прекрасно, я возьму одну.
– Ну и правильно. Молока у меня нет, тебе пришлось бы есть хлопья всухомятку, – сообщил он и поставил коробку так, чтобы она могла дотянуться.
Лиз рассмеялась, и смех прозвучал искренне и беззаботно. Сняв целлофановую упаковку, девушка раскрыла коробку.
– Ты ведь не шутил, когда говорил, что ненавидишь ходить по магазинам?
– Не-а. – Он уселся на стул рядом с ней и взял тарталетку. – Мне и готовить не нравится.
Она откусила кусочек выпечки с клубничной начинкой.
– А-а, настоящий холостяк.
Он передернул плечами.
– Фастфуд мне нравится – старая привычка, еще с тех времен, когда я работал полицейским посменно, со скользящим графиком, и не обедал дома. Папа не шутил, когда говорил, что мама всегда готовит нам, мальчишкам, еду впрок. В общем, я питаюсь довольно неплохо. – Он откусил большой кусок тарталетки, проглотил и сказал: – Если тебе хочется чего-то более солидного, у меня остались ребрышки и курочка после отцовской вечеринки. Если ты ешь такое на завтрак.
Лиз сморщила носик:
– Нет, спасибо, я лучше съем тарталетку.
Молодые люди продолжали завтракать, и девушка бросила взгляд на татуировку, украшавшую предплечье Стива. Стало ясно, что Лиз что-то задумала, и он терпеливо ждал, когда она решится и задаст ему вопрос, читавшийся в ее глазах.
Лиз взяла вторую тарталетку и, встретившись с Уайльдом взглядом, глубоко вздохнула.
– Так я могу задать любой вопрос, какой захочу? – спросила она, вспомнив сказанные им слова.
В ее голосе слышалась дразнящая нотка, но интуиция подсказала ему, что легкомысленное поведение – лишь попытка замаскировать что-то очень важное и серьезное для нее.
– Конечно, но что у тебя на уме?
– Мне стало любопытно, – она потянулась к нему и провела пальцем по знаку на его плече, – здесь вытатуировано имя Штеффи. Это твоя бывшая жена?
Этот вопрос задавали многие женщины, но Стив Уайльд подсознательно пытался избегать слишком личных расспросов. Однако он пообещал Лиз, что в любом случае ответит ей. Сейчас он готов впустить ее в свою личную жизнь и понимает, что это серьезный шаг в их отношениях. О его прошлом, о его браке и дочери она знала очень немного. И он хотел, чтобы она поняла, какой он на самом деле. Не только частный сыщик и мужчина, с которым она делит сексуальные фантазии.
Кроме того, что бы ни случилось между ними, требовалась полная честность и полная открытость, и он был готов к этому.
– Штеффи – моя шестнадцатилетняя дочь Стефани.
Зеленые глаза Лиз изумленно расширились.
– Не может быть! Ни за что бы не подумала, что у тебя есть шестнадцатилетний… ребенок. Ты упоминал о своей дочери, но я думала, что ей максимум десять лет.
– Спасибо за комплимент, но мне тридцать пять, и иногда я чувствую себя в два раза старше, – пошутил он.
Он видел, что она высчитывает в уме, продолжая дожевывать тарталетку.
– Это значит, что тебе было девятнадцать, когда она родилась.
Он допил кофе и кивнул:
– Именно так.
Она стряхнула крошки с рук, размышляя над этим признанием.
– Ты сделал татуировку, когда она родилась?
– Нет, я решил сделать эту отметку после того, как развод был уже делом решенным. Это был поступок бунтаря, о котором, как ни удивительно, я никогда не пожалел. Что касается имени Штеффи, я знал, что она будет единственной женщиной, которая навсегда останется в моем сердце, и мне не придет в голову пытаться вывести татуировку.
В глазах Лиз заплясали веселые искорки и мелькнуло что-то очень сентиментальное.
– Ужасно трогательно. Ей повезло с отцом.
– Она моя радость, и я очень ее люблю. – Откинувшись на стул, он рассеянно провел пальцем по кромке пустой чашки. – К сожалению, у меня не получается видеться с ней так часто, как мне бы хотелось, поскольку она живет в Техасе с Джанет, своей матерью, и с отчимом Хью.
Лиз склонила голову и заправила за ухо прядь белокурых волос, падавшую ей на лицо.
– Тебе, наверное, тяжело приходится.
– Да. Мои родители тоже очень скучают по ней – она их единственная внучка. Но я пользуюсь любой возможностью, чтобы побыть с ней:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68