— Не мог явиться на пару часов раньше?
— И что же такое важное случилось пару часов назад? — Зейн оперся левой рукой о косяк, оберегая забинтованные распухшие пальцы.
— Джоди Митчел случилась, — мрачно объявил Слим.
— Правда? — Зейн нахмурился. — И что это должно означать?
— Что твоя бывшая подружка явилась доставить неприятности — и доставила… черт побери! По крайней мере я надеюсь, что бывшая. Судя по тому, что она говорила…
Зейн поставил пустую миску на стол и подошел к старому ковбою.
— Ты же знаешь, что между мной и Джоди — и любой другой женщиной — ничего не было, после того как я женился на Даре.
— Тогда почему Джоди прикатила сюда с твоим обручальным кольцом? Она бросила его прямо в лицо Дэри. До того момента Дэри не поддавалась, но когда она увидела кольцо, то чуть не потеряла сознание. — Голос старика стал суровым и осуждающим. — Почему ты снял его, Зейн? Почему ты это сделал?
— Ты, старый койот! — Зейн сжал в кулак правую руку, единственную способную на подобный подвиг, и помахал перевязанной левой. — Я его не снимал. Его с меня сняли… около тысячи фунтов живого веса протопали по нему. Я часами ползал по арене в поисках кольца и теперь знаю, почему не смог его найти.
— Потому что Джоди тебя опередила? — с ужасом спросил Слим.
— Похоже на то. Говоришь, Дара приняла это близко к сердцу?
— Достаточно близко, если умчалась на джипе.
— Не волнуйся, она вернется, — сказал Зейн, надеясь, что так и будет. Иначе его жизнь превратится в кошмар. Он вдруг понял, что не сможет жить без нее. — Как только она успокоится… — уныло начал он.
— Может, успокоится, а может, и нет, — прервал его Слим. — Она сказала, что позвонит деду.
Мир Зейна пошатнулся. Это могло означать только одно.
— Тогда все кончено, — хрипло сказал он. — Я знал, что это ненадолго. Без любви…
— С твоей стороны — возможно, — хмуро заявил Слим. — Она сказала, что устала любить мужчину, который никогда ее не полюбит. И должен признаться, что не могу винить ее.
Зейн вздрогнул, словно от удара.
— Она так сказала?
— Что любит тебя? Да. — Слим схватил Зейна за воротник рубашки и хорошенько встряхнул. — Проснись, ковбой! Я же знаю тебя! Ты чертовски горд и не доверяешь женскому полу, даже кобылам не доверяешь. Только на этот раз ты здорово ошибся! Если бы ты видел ее, если бы слышал, как дрожал ее голос… — Слим судорожно вздохнул. — Если бы ты был здесь, я бы сам разбил тебе физиономию, Богом клянусь!
— Она тебе нравится, — произнес Зейн, удивленный пылкой речью старика.
— Еще как! Я смотрел, как она старалась, любым способом пыталась завоевать твою любовь, и не вмешивался. А теперь Дэри сыта по горло, и она уехала, а ты стоишь здесь как пень…
Слим выдохся и сурово уставился на Зейна… и понял, как ошибался. Зейну не все равно. Ему до смерти не все равно. Ни гордость, ни глубоко въевшийся страх перед серьезными обязательствами не могли сейчас остановить его.
Зейн легко стряхнул руки Слима со своей рубашки.
— Слим, старый приятель, советую тебе не встревать, пока дым не рассеется. Слим улыбнулся во весь рот:
— Это значит то, что я думаю? Зейн снял с крючка свою шляпу.
— Это значит, что я не собираюсь сдаваться без хорошей драки.
— Ура! — Ликующий голос старика донесся до Зейна, уже бегущего к пикапу.
Милях в пяти от дома Дара увидела движущееся навстречу облачко пыли. Должно быть, Слим, подумала она, едет в город за припасами. Он, наверное, удивится, увидев, что она возвращается домой. Ну и пусть. Она и на этот раз спрячет в карман свою гордость.
Вдоль грунтовой дороги тянулись дощатые изгороди, за которыми уже появились в весенней траве первые полевые цветы. Яркое солнце сияло над головой, несколько пушистых белых облаков украшали бескрайнее голубое небо.
«Боже мой! — подумала Дара. — Мало того, что я люблю Зейна, я еще влюбилась в его страну. Как чудесно жить в Колорадо и воспитывать здесь детей… если мне повезет и у меня когда-нибудь будут дети».
Несмотря на все препятствия, боль и разочарование, она чувствовала себя так, словно ей предназначено судьбой жить здесь. Даже если не получится с Зейном — от этого предположения горло ее сжалось, — она никогда не вернется к прежнему образу жизни, никогда не вернется в Сан-Франциско.
Но вдруг получится? Может, у Зейна есть объяснение? Чего бы ей это ни стоило, она должна посмотреть ему в глаза и честно сказать…
Громкий рев автомобильного гудка прорвался сквозь ее мысли, и она в панике нажала на тормоза. На нее несся красный пикап. Свернув к обочине, Дара остановила джип и замерла, судорожно дыша и продолжая сжимать руль.
Какой-то сумасшедший водитель! Что он пытался сделать? Столкнуть ее с дороги?
Пикап остановился в облаке пыли на противоположной стороне. Дверца распахнулась, высокий худой мужчина спрыгнул на дорогу и бегом бросился к ней.
Дара вылетела из джипа и бросилась навстречу любимому. Они встретились посреди дороги, между двумя брошенными автомобилями и сжали друг друга в объятиях.
— Ты вернулся! Ты вернулась! — хором воскликнули они и нервно рассмеялись. Зейн опустил голову, но Дара уклонилась от поцелуя, понимая, что если не выскажется сейчас, то не сможет высказаться никогда.
— Что случилось? Ты не рада видеть меня? — с вызовом спросил Зейн.
— Рада, — задыхаясь, сказала она, — но сначала мы должны кое-что прояснить.
Уголки его рта опустились, он крепче сжал ее плечи.
— Если ты о Джоди, я могу объяснить.
— Не о Джоди. Дело касается тебя и меня. Зейн нахмурился.
— Но Слим сказал мне, что явилась Джоди и наговорила тебе…
— Прекрати. Я же сказала, что Джоди тут ни при чем. — Дара закрыла ему рот кончиками пальцев, чтобы остановить поток слов, что оказалось ошибкой — Зейн поцеловал их. Она задохнулась и отдернула руку, а потом решительно сказала:
— Зейн, я люблю тебя.
Его глаза широко распахнулись, губы раскрылись. Когда он попытался заговорить. Дара снова рискнула коснуться пальцами его губ.
— Пожалуйста, дай мне сказать, пока я не струсила. Я не знаю точно, когда это случилось, но начинаю думать, что это началось в ту ночь в «Счастливчике гринго». Иначе почему я вообще согласилась выйти за тебя замуж?
— Я сам удивлялся, — хрипло сказал Зейн.
— Понимаю и не виню тебя за это, — быстро согласилась она. — Должно быть, ты думал, что я чокнутая…
— Нет, Дара, — прервал он, — ты не понимаешь. Я удивлялся себе.
Она замигала, поскольку он прервал ход ее мыслей.
— Но… прости, теперь я ничего не понимаю.
— Тогда я кое-что проясню… по крайней мере попытаюсь. Ты любишь меня, я люблю тебя. Я не люблю Джоди, никогда не любил, а в данный момент она даже мне не очень-то нравится. И я точно не отдавал ей свое обручальное кольцо и не пытался возобновить прежние отношения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33
— И что же такое важное случилось пару часов назад? — Зейн оперся левой рукой о косяк, оберегая забинтованные распухшие пальцы.
— Джоди Митчел случилась, — мрачно объявил Слим.
— Правда? — Зейн нахмурился. — И что это должно означать?
— Что твоя бывшая подружка явилась доставить неприятности — и доставила… черт побери! По крайней мере я надеюсь, что бывшая. Судя по тому, что она говорила…
Зейн поставил пустую миску на стол и подошел к старому ковбою.
— Ты же знаешь, что между мной и Джоди — и любой другой женщиной — ничего не было, после того как я женился на Даре.
— Тогда почему Джоди прикатила сюда с твоим обручальным кольцом? Она бросила его прямо в лицо Дэри. До того момента Дэри не поддавалась, но когда она увидела кольцо, то чуть не потеряла сознание. — Голос старика стал суровым и осуждающим. — Почему ты снял его, Зейн? Почему ты это сделал?
— Ты, старый койот! — Зейн сжал в кулак правую руку, единственную способную на подобный подвиг, и помахал перевязанной левой. — Я его не снимал. Его с меня сняли… около тысячи фунтов живого веса протопали по нему. Я часами ползал по арене в поисках кольца и теперь знаю, почему не смог его найти.
— Потому что Джоди тебя опередила? — с ужасом спросил Слим.
— Похоже на то. Говоришь, Дара приняла это близко к сердцу?
— Достаточно близко, если умчалась на джипе.
— Не волнуйся, она вернется, — сказал Зейн, надеясь, что так и будет. Иначе его жизнь превратится в кошмар. Он вдруг понял, что не сможет жить без нее. — Как только она успокоится… — уныло начал он.
— Может, успокоится, а может, и нет, — прервал его Слим. — Она сказала, что позвонит деду.
Мир Зейна пошатнулся. Это могло означать только одно.
— Тогда все кончено, — хрипло сказал он. — Я знал, что это ненадолго. Без любви…
— С твоей стороны — возможно, — хмуро заявил Слим. — Она сказала, что устала любить мужчину, который никогда ее не полюбит. И должен признаться, что не могу винить ее.
Зейн вздрогнул, словно от удара.
— Она так сказала?
— Что любит тебя? Да. — Слим схватил Зейна за воротник рубашки и хорошенько встряхнул. — Проснись, ковбой! Я же знаю тебя! Ты чертовски горд и не доверяешь женскому полу, даже кобылам не доверяешь. Только на этот раз ты здорово ошибся! Если бы ты видел ее, если бы слышал, как дрожал ее голос… — Слим судорожно вздохнул. — Если бы ты был здесь, я бы сам разбил тебе физиономию, Богом клянусь!
— Она тебе нравится, — произнес Зейн, удивленный пылкой речью старика.
— Еще как! Я смотрел, как она старалась, любым способом пыталась завоевать твою любовь, и не вмешивался. А теперь Дэри сыта по горло, и она уехала, а ты стоишь здесь как пень…
Слим выдохся и сурово уставился на Зейна… и понял, как ошибался. Зейну не все равно. Ему до смерти не все равно. Ни гордость, ни глубоко въевшийся страх перед серьезными обязательствами не могли сейчас остановить его.
Зейн легко стряхнул руки Слима со своей рубашки.
— Слим, старый приятель, советую тебе не встревать, пока дым не рассеется. Слим улыбнулся во весь рот:
— Это значит то, что я думаю? Зейн снял с крючка свою шляпу.
— Это значит, что я не собираюсь сдаваться без хорошей драки.
— Ура! — Ликующий голос старика донесся до Зейна, уже бегущего к пикапу.
Милях в пяти от дома Дара увидела движущееся навстречу облачко пыли. Должно быть, Слим, подумала она, едет в город за припасами. Он, наверное, удивится, увидев, что она возвращается домой. Ну и пусть. Она и на этот раз спрячет в карман свою гордость.
Вдоль грунтовой дороги тянулись дощатые изгороди, за которыми уже появились в весенней траве первые полевые цветы. Яркое солнце сияло над головой, несколько пушистых белых облаков украшали бескрайнее голубое небо.
«Боже мой! — подумала Дара. — Мало того, что я люблю Зейна, я еще влюбилась в его страну. Как чудесно жить в Колорадо и воспитывать здесь детей… если мне повезет и у меня когда-нибудь будут дети».
Несмотря на все препятствия, боль и разочарование, она чувствовала себя так, словно ей предназначено судьбой жить здесь. Даже если не получится с Зейном — от этого предположения горло ее сжалось, — она никогда не вернется к прежнему образу жизни, никогда не вернется в Сан-Франциско.
Но вдруг получится? Может, у Зейна есть объяснение? Чего бы ей это ни стоило, она должна посмотреть ему в глаза и честно сказать…
Громкий рев автомобильного гудка прорвался сквозь ее мысли, и она в панике нажала на тормоза. На нее несся красный пикап. Свернув к обочине, Дара остановила джип и замерла, судорожно дыша и продолжая сжимать руль.
Какой-то сумасшедший водитель! Что он пытался сделать? Столкнуть ее с дороги?
Пикап остановился в облаке пыли на противоположной стороне. Дверца распахнулась, высокий худой мужчина спрыгнул на дорогу и бегом бросился к ней.
Дара вылетела из джипа и бросилась навстречу любимому. Они встретились посреди дороги, между двумя брошенными автомобилями и сжали друг друга в объятиях.
— Ты вернулся! Ты вернулась! — хором воскликнули они и нервно рассмеялись. Зейн опустил голову, но Дара уклонилась от поцелуя, понимая, что если не выскажется сейчас, то не сможет высказаться никогда.
— Что случилось? Ты не рада видеть меня? — с вызовом спросил Зейн.
— Рада, — задыхаясь, сказала она, — но сначала мы должны кое-что прояснить.
Уголки его рта опустились, он крепче сжал ее плечи.
— Если ты о Джоди, я могу объяснить.
— Не о Джоди. Дело касается тебя и меня. Зейн нахмурился.
— Но Слим сказал мне, что явилась Джоди и наговорила тебе…
— Прекрати. Я же сказала, что Джоди тут ни при чем. — Дара закрыла ему рот кончиками пальцев, чтобы остановить поток слов, что оказалось ошибкой — Зейн поцеловал их. Она задохнулась и отдернула руку, а потом решительно сказала:
— Зейн, я люблю тебя.
Его глаза широко распахнулись, губы раскрылись. Когда он попытался заговорить. Дара снова рискнула коснуться пальцами его губ.
— Пожалуйста, дай мне сказать, пока я не струсила. Я не знаю точно, когда это случилось, но начинаю думать, что это началось в ту ночь в «Счастливчике гринго». Иначе почему я вообще согласилась выйти за тебя замуж?
— Я сам удивлялся, — хрипло сказал Зейн.
— Понимаю и не виню тебя за это, — быстро согласилась она. — Должно быть, ты думал, что я чокнутая…
— Нет, Дара, — прервал он, — ты не понимаешь. Я удивлялся себе.
Она замигала, поскольку он прервал ход ее мыслей.
— Но… прости, теперь я ничего не понимаю.
— Тогда я кое-что проясню… по крайней мере попытаюсь. Ты любишь меня, я люблю тебя. Я не люблю Джоди, никогда не любил, а в данный момент она даже мне не очень-то нравится. И я точно не отдавал ей свое обручальное кольцо и не пытался возобновить прежние отношения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33