Розовый ковер я покрыла тремя белыми циновками , частично покрасив их в темно-бордовый цвет. Целую неделю я потратила на то , чтобы превратить каждый тюльпанчик на стене в череп со скрещенными костями , а для обивки кресла-качалки сшила вместе несколько футболок с символикой старых рок-групп. Наконец , девочки с цветочками перешли жить под кровать , и на стенах поселились те , кого я люблю , – мои друзья , моя группа и другие музыканты , которые меня вдохновляют.
Когда все было готово , я осмотрелась и поняла , что мне есть чем гордиться. Мама была в бешенстве , когда увидела результат , но по крайней мере теперь она знает , кто я. Оглядываясь назад , я думаю: даже хорошо , что мне не позволили оформлять мою комнату с самого начала. Потому что теперь она отражает не только то , какая я есть , но и то , какой меня хотели видеть моя мама и другие , то , чего они от меня ждали. Вначале эта комната была полной противоположностью моему характеру , но сейчас она ясно показывает не только то , чем я являюсь , но и то , чем я не являюсь. И в мире нет места , которое значило бы для меня больше , чем моя комната.
Я заканчиваю читать, и в глазах у меня стоят слезы. Тик напряженно смотрит на меня, ожидая реакции.
– Вы думаете, надо еще доработать? – спрашивает она.
– Нет, – говорю, я мотая головой. – Написано идеально. Честно и без прикрас. Одно из лучших сочинений для колледжа, которые я когда-либо читала. Оно оригинальное, оно творческое, оно раскрывает тему, и оно многое говорит о твоем характере. Просто великолепно. Ты прекрасно поработала.
– Серьезно? Вам понравилось?
Если серьезно, то мне так понравилась, что я просто не знаю, что сказать. Никогда бы не поверила, что она сможет написать что-то подобное. И это ребенок, у которого по английскому языку были твердые «С» весь прошлый год.
– Прекрасное сочинение, – говорю я. – Ты, оказывается, можешь хорошо писать. Я не ожидала.
Она заливается румянцем.
– Ну, вообще, вы знаете, я много читаю, и тексты для группы всегда писала я... У меня, наверное, чутье на эти вещи. – Она с облегчением вздыхает. – Я так рада, что вам понравилось. Я на самом деле волновалась, когда несла его вам.
– Тик, – говорю я. – Можно один вопрос? Она кивает головой:
– Конечно.
– Ты специально завалила CAT в прошлом году? – Она отводит взгляд, и я знаю, что ответ «да». – Почему? – спрашиваю я. – Зачем ты это сделала?
– Я не знаю, – говорит она. – Это была идея Маркуса. Я все знала, но обещала ему, что напишу неправильные ответы. Я тогда страшно злилась на маму, и мне хотелось чем-нибудь ее достать. Про колледж я тогда вообще не думала, ну, вы помните?
Я киваю.
– И как ты думаешь, в этот раз ты лучше сдала? – спрашиваю я. – Потому что сейчас тебе нужны результаты значительно выше прежних, чтобы у нас был хотя бы шанс поступить. Сочинение у тебя великолепное, но и самое великолепное сочинение не поможет, если годовые оценки и результаты CAT не будут на должном уровне.
Тесты она пересдавала на прошлой неделе. И если результаты будут выше одной тысячи трехсот, да еще с таким сочинением, думаю, я смогу их уломать не обращать внимание на прошлогодние результаты. Должно сработать и то, что она подает предварительное заявление. Требования к ним не такие строгие, и к пятнадцатому декабря уже будет известно, берут ее или нет. Что, надо признать, послужит также и моим целям, потому что только после этого я смогу скорректировать свои планы на будущий год.
– Однозначно, – говорит она. – Я уверена, что лучше.
– Хорошо, – говорю я. – Дай мне знать, когда получишь результаты, а заявление, думаю, уже можно посылать. Кстати, какие у тебя отметки в этой четверти?
– Думаю, нормальные. В основном «В», только по тригонометрии, кажется, будет «С». Сложно очень.
О нет . «С» не подходят. «С» мне никак не помогут. Я мотаю головой:
– Тебя нельзя иметь «С», Тик. Я говорила тебе, что отметки в этой четверти принципиально важны. Если в университете увидят, что в выпускном классе у тебя такие оценки, они решат, что ты не слишком заботишься об учебе. Особенно после твоих прошлогодних баллов. Ты должна суметь показать им, что прошлый год был исключением, а не правилом. Так что давай-ка подтяни отметки, хорошо? Никаких «С».
Надеюсь, это звучало достаточно убедительно.
– Хорошо, хорошо, – говорит она. – Я постараюсь.
Просто поверить не могу, что моя судьба – в руках шальной семнадцатилетней девицы с проблемами по математике. Как я могла дойти до такого?
Она встает, рывком набрасывает на плечо свою стокилограммовую сумку и молча смотрит на меня с полминуты.
– Ты что-нибудь еще хотела спросить? Она кивает головой в сторону моего живота:
– Вы думаете, будет мальчик или девочка?
Ах да. Я забыла, теперь все знают про мою беременность.
– Не знаю, – говорю я. – Думаю, мальчик, но это, наверное, потому что я хочу, чтобы был мальчик.
Я не понимаю, почему я с ней такая честная. Я никому этого не говорила. Даже Эндрю.
– Серьезно? – говорит она с некоторым удивлением. – А я представляла вас с девочкой.
Я мотаю головой:
– Нет, девочки меня пугают. Посмотреть только на тебя и твою маму... Мне бы не хотелось иметь такие отношения.
Она издает звук, похожий и на смех, и на вздох одновременно.
– У вас с дочкой все будет нормально. Если бы моя мама была, как вы, наши отношения были бы совсем другими.
Хм-м. Может, и не такая уж она амбивалентная. Я сегодня о ней много чего нового узнала, согласитесь. И, честно говоря, она мне начинает нравиться. У нее жесткий юмор, который я люблю, и она не настолько категорична, как мне показалось вначале. Совсем наоборот. Она оказалась значительно более восприимчивой, чем большинство сопляков из ее класса. Мне кажется, что она чувствует себя неловко из-за того, что у нее такой отец, что у них так много денег, и ее тянет к богемной тусовке, типа «материальные-ценности-меня-не-волнуют». Могла бы, например, ездить, как все остальные детки, на БМВ – собственно, если бы хотела, то ездила бы и на «роллс-ройсе», – но она ездит на «фольксвагене-жуке» 1978 года. Честное слово, менее претенциозного подростка я в Лос-Анджелесе не видела. Дело явно идет к тому, что она станет моим любимым учеником этого года.
Но я не могу себе позволить сказать что-нибудь подобное вслух. Если она будет думать, что я ей симпатизирую, она будет пытаться извлечь из моего отношения пользу. Этот урок я выучила уже в первый год работы в школе, когда задружилась со всеми своими детками и дала им свой домашний телефон, а потом пошли звонки в любое время дня и ночи и рассказы о ссоре с бой-френдом и проблемах с родителями. Один милый ребеночек позвонил мне, чтобы я забрала его с вечеринки, потому что он обдолбался и боится показаться папе. После этого я решила вести себя с ними суперстрого и без соплей, соблюдать дистанцию, не спускаясь с заоблачных высей своей крутости.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88
Когда все было готово , я осмотрелась и поняла , что мне есть чем гордиться. Мама была в бешенстве , когда увидела результат , но по крайней мере теперь она знает , кто я. Оглядываясь назад , я думаю: даже хорошо , что мне не позволили оформлять мою комнату с самого начала. Потому что теперь она отражает не только то , какая я есть , но и то , какой меня хотели видеть моя мама и другие , то , чего они от меня ждали. Вначале эта комната была полной противоположностью моему характеру , но сейчас она ясно показывает не только то , чем я являюсь , но и то , чем я не являюсь. И в мире нет места , которое значило бы для меня больше , чем моя комната.
Я заканчиваю читать, и в глазах у меня стоят слезы. Тик напряженно смотрит на меня, ожидая реакции.
– Вы думаете, надо еще доработать? – спрашивает она.
– Нет, – говорю, я мотая головой. – Написано идеально. Честно и без прикрас. Одно из лучших сочинений для колледжа, которые я когда-либо читала. Оно оригинальное, оно творческое, оно раскрывает тему, и оно многое говорит о твоем характере. Просто великолепно. Ты прекрасно поработала.
– Серьезно? Вам понравилось?
Если серьезно, то мне так понравилась, что я просто не знаю, что сказать. Никогда бы не поверила, что она сможет написать что-то подобное. И это ребенок, у которого по английскому языку были твердые «С» весь прошлый год.
– Прекрасное сочинение, – говорю я. – Ты, оказывается, можешь хорошо писать. Я не ожидала.
Она заливается румянцем.
– Ну, вообще, вы знаете, я много читаю, и тексты для группы всегда писала я... У меня, наверное, чутье на эти вещи. – Она с облегчением вздыхает. – Я так рада, что вам понравилось. Я на самом деле волновалась, когда несла его вам.
– Тик, – говорю я. – Можно один вопрос? Она кивает головой:
– Конечно.
– Ты специально завалила CAT в прошлом году? – Она отводит взгляд, и я знаю, что ответ «да». – Почему? – спрашиваю я. – Зачем ты это сделала?
– Я не знаю, – говорит она. – Это была идея Маркуса. Я все знала, но обещала ему, что напишу неправильные ответы. Я тогда страшно злилась на маму, и мне хотелось чем-нибудь ее достать. Про колледж я тогда вообще не думала, ну, вы помните?
Я киваю.
– И как ты думаешь, в этот раз ты лучше сдала? – спрашиваю я. – Потому что сейчас тебе нужны результаты значительно выше прежних, чтобы у нас был хотя бы шанс поступить. Сочинение у тебя великолепное, но и самое великолепное сочинение не поможет, если годовые оценки и результаты CAT не будут на должном уровне.
Тесты она пересдавала на прошлой неделе. И если результаты будут выше одной тысячи трехсот, да еще с таким сочинением, думаю, я смогу их уломать не обращать внимание на прошлогодние результаты. Должно сработать и то, что она подает предварительное заявление. Требования к ним не такие строгие, и к пятнадцатому декабря уже будет известно, берут ее или нет. Что, надо признать, послужит также и моим целям, потому что только после этого я смогу скорректировать свои планы на будущий год.
– Однозначно, – говорит она. – Я уверена, что лучше.
– Хорошо, – говорю я. – Дай мне знать, когда получишь результаты, а заявление, думаю, уже можно посылать. Кстати, какие у тебя отметки в этой четверти?
– Думаю, нормальные. В основном «В», только по тригонометрии, кажется, будет «С». Сложно очень.
О нет . «С» не подходят. «С» мне никак не помогут. Я мотаю головой:
– Тебя нельзя иметь «С», Тик. Я говорила тебе, что отметки в этой четверти принципиально важны. Если в университете увидят, что в выпускном классе у тебя такие оценки, они решат, что ты не слишком заботишься об учебе. Особенно после твоих прошлогодних баллов. Ты должна суметь показать им, что прошлый год был исключением, а не правилом. Так что давай-ка подтяни отметки, хорошо? Никаких «С».
Надеюсь, это звучало достаточно убедительно.
– Хорошо, хорошо, – говорит она. – Я постараюсь.
Просто поверить не могу, что моя судьба – в руках шальной семнадцатилетней девицы с проблемами по математике. Как я могла дойти до такого?
Она встает, рывком набрасывает на плечо свою стокилограммовую сумку и молча смотрит на меня с полминуты.
– Ты что-нибудь еще хотела спросить? Она кивает головой в сторону моего живота:
– Вы думаете, будет мальчик или девочка?
Ах да. Я забыла, теперь все знают про мою беременность.
– Не знаю, – говорю я. – Думаю, мальчик, но это, наверное, потому что я хочу, чтобы был мальчик.
Я не понимаю, почему я с ней такая честная. Я никому этого не говорила. Даже Эндрю.
– Серьезно? – говорит она с некоторым удивлением. – А я представляла вас с девочкой.
Я мотаю головой:
– Нет, девочки меня пугают. Посмотреть только на тебя и твою маму... Мне бы не хотелось иметь такие отношения.
Она издает звук, похожий и на смех, и на вздох одновременно.
– У вас с дочкой все будет нормально. Если бы моя мама была, как вы, наши отношения были бы совсем другими.
Хм-м. Может, и не такая уж она амбивалентная. Я сегодня о ней много чего нового узнала, согласитесь. И, честно говоря, она мне начинает нравиться. У нее жесткий юмор, который я люблю, и она не настолько категорична, как мне показалось вначале. Совсем наоборот. Она оказалась значительно более восприимчивой, чем большинство сопляков из ее класса. Мне кажется, что она чувствует себя неловко из-за того, что у нее такой отец, что у них так много денег, и ее тянет к богемной тусовке, типа «материальные-ценности-меня-не-волнуют». Могла бы, например, ездить, как все остальные детки, на БМВ – собственно, если бы хотела, то ездила бы и на «роллс-ройсе», – но она ездит на «фольксвагене-жуке» 1978 года. Честное слово, менее претенциозного подростка я в Лос-Анджелесе не видела. Дело явно идет к тому, что она станет моим любимым учеником этого года.
Но я не могу себе позволить сказать что-нибудь подобное вслух. Если она будет думать, что я ей симпатизирую, она будет пытаться извлечь из моего отношения пользу. Этот урок я выучила уже в первый год работы в школе, когда задружилась со всеми своими детками и дала им свой домашний телефон, а потом пошли звонки в любое время дня и ночи и рассказы о ссоре с бой-френдом и проблемах с родителями. Один милый ребеночек позвонил мне, чтобы я забрала его с вечеринки, потому что он обдолбался и боится показаться папе. После этого я решила вести себя с ними суперстрого и без соплей, соблюдать дистанцию, не спускаясь с заоблачных высей своей крутости.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88