— Мейнард сказал, что они потратили на тебя и так слишком много денег. Мне пришлось согласиться с ним.
Он даже Тайрона уволил. Все кончено. Более ты ничего уже не сделаешь, Байрон. Теперь тебе остается освободить номер и попытать счастья самому.
Брендон давно ожидал подобного исхода, и все же это был для него тяжелый удар. Он устало опустился на кровать.
— Что же мне делать?
— У тебя не слишком большой выбор, — ответил Хилтон. — Либо остаться здесь, либо вернуться в Нью-Йорк, — Он холодно посмотрел на Брендона, всем своим видом показывая, что сделал ставку на неудачника и больше не хочет тратить на него ни сил, ни эмоций.
Только это и было приятно Брендону. Все прочее оставляло желать лучшего. Что же теперь делать, лихорадочно думал он. Вернуться в Нью-Йорк? Но это крайне тягостно. Ему будет стыдно перед матерью, а особенно перед Флер. Что он им скажет? Слава Богу, у него еще остались деньги, чтобы прожить педели две здесь или в Нью-Йорке. Брендон жил очень экономно, словно предвидя такую ситуацию. Если он останется в Голливуде, ему может еще представиться шанс. У него уже появились здесь кое-какие знакомые и связи, которые, возможно, пригодятся ему в будущем. По крайней мере здесь он не будет голодать, как в Нью-Йорке, — Я остаюсь, — решительно сказал Брендон.
— О'кей, — сухо ответил Хилтон. — Сложи, пожалуйста, все вещи, которые были куплены за наш счет.
Брендон молча уставился на него. Затем быстро встал, достал из-под кровати чемодан, тоже приобретенный за счет кинокомпании, сложил туда всю одежду, обувь и бросил его на кровать.
— Блок сигарет, — холодно напомнил Хилтон, — и зажигалку.
Брендон со злостью швырнул в чемодан и это.
— Не хотите ли пинту моей крови в придачу? — ехидно спросил он.
Хилтон молча взял чемодан и вышел из комнаты.
Выглянув в окно, Брендон увидел, как тот подошел к машине, бросил чемодан в багажник и уехал. Через несколько минут Брендон выписывался из гостиницы, испытав явное облегчение.
Интервью с Эдной Десмонд, старшей сестрой Брендона, приведенное в книге «Показной блеск»
— Когда Брендона послали во время войны в Англию, для нас это было, ужасно. Наша мать не могла спокойно спать, пока он не вернулся домой. Мы все очень скучали по нему. Конечно же, он был шаловливым мальчиком, но при этом всегда освещал нашу мрачную жизнь.
Даже один день без Брендона казался нам длинным и скучным. Но больше всего мы опасались, как бы с ним что-нибудь не случилось. Мы молились и ставили за него свечи каждое воскресенье и каждую пятницу. Может, именно это и помогло нам. Он выжил и вернулся домой. «Его хранит Бог», — сказала тогда мама. Она очень страдала, особенно узнав, что он в плену у немцев; «Господь Бог убережет его от всех бед», — часто повторяла она. Мы тогда все верили в то, что Бог непременно позаботится о нем. Возможно, так оно и было.
Он вернулся повзрослевшим и возмужавшим. Таким серьезным мы его еще не видели. А самое главное — он Привез с собой Флер. Матери было очень трудно со всеми нами, а тут еще появилась Флер. Сначала мать восприняла это как удар судьбы. Она даже сказала как-то Брендону, что ей стыдно за него. Но со временем поняла и простила его. Но с тех пор в нашей семье что-то изменилось. Мама очень привязалась к Флер; мы все выросли, и внучка стала для нес единственным утешением. Малышка, похожая на отца, оказалась необычайно смышленой и не по возрасту смелой. Однако она не подпускала к себе никого, кроме отца, как будто не доверяла нам.
А как она любила его! У них был свой мир, который они поделили ни с кем. Флер признавала только Брендона и играла только с ним. Да и он отвечал ей такой же любовью. У него не было ни одной серьезной связи; ему и времени не хватило бы на это.
Я никогда не забуду тот день, когда он улетел в Голливуд, и до сих пор плачу, вспоминая минуты прощания. У Флер разрывалось сердце от горя. Мы поехали провожать его в аэропорт. Девочка всю дорогу сидела молча, бледная, с заплаканными глазами, и держала отца за руку. А при расставании так вцепилась в него, что мы с большим трудом оторвали ее от Брендона. «Я люблю тебя, папочка, — кричала она на весь зал, — я люблю тебя». Она повторяла это снова и снова, хотя понимала, что отец не может взять ее с собой. Это было ужасно.
Флер стояла с окаменевшим лицом возле загородки еще долго после того, как самолет скрылся из виду. Мы едва уговорили се уехать, но она всю дорогу молчала, а дома заперлась в своей комнате и не выходила оттуда двенадцать часов.
Когда наконец Флер вышла к нам, она казалась подчеркнуто спокойной, но с тех пор мы редко видели ее веселой и жизнерадостной.
Брендон часто рассказывал нам про Каролину. Брат очень любил ее и страдал, что она отказалась уехать с ним в Нью-Йорк. Мы никогда ни в чем не упрекали ее.
Что ж, так трагически сложились обстоятельства, по в глубине души мы понимали, что если бы Каролина по-настоящему любила Брендона, она бросила бы все и отправилась с ним. Мы решили, что она трудная и довольно эгоистичная женщина. Я вообще не представляю себе, как мать может расстаться со своим ребенком.
Брендон неизменно оправдывал ее и вес ей простил.
Потом мы узнали, что она вышла замуж, кажется, за английского лорда и родила ему нескольких детей. Не говорите мне, что она любила кого-нибудь из них — Брендона или этого лорда. Даже повзрослев, Флер не могла понять этого.
То, что произошло с Брендоном потом, помогло нам понять и объяснить его поведение. Он не мог забыть ту боль, которую причинила ему Каролина. И мы простили ему все, потому что он сам оказался жертвой жестокости и обмана.
Глава 5

1954-1956
Положение Брендона становилось все более отчаянным. Он каждый день ходил на различные киностудии, надеясь получить хоть какую-то работу, но тщетно. Киностудии резко сокращали объем работы, не выдерживая конкуренции с недавно появившимся телевидением. Официальная статистика бесстрастно сообщала о том, что количество людей, купивших телевизор, увеличилось за период с 1946 по 1951 год с двух тысяч до двенадцати миллионов. За это же время прибыли кинокомпаний снизились на пять миллионов долларов. Кинокомпания «Уорнер бразерс» первой не выдержала натиска и стала постепенно закрывать свои киностудии. Дело дошло до того, что перестали выплачивать гонорары даже тем актерам, с которыми заключили контракты. Массовые увольнения коснулись и технических работников киностудий.
Их положение казалось безнадежным.
В ту пору всем казалось, что золотые дни Голливуда закончились. Оставшиеся актеры переживали трудные времена, отягощенные крайностями периода маккартизма. Многие доносили на своих коллег, чтобы удержаться на плаву. В Голливуде воцарились паника и страх. Брендона несколько раз предупреждали, чтобы он не допускал негативных высказываний в адрес правительства, не распространял идей, которые могут быть расценены как социалистические или даже либеральные.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97