Она включила воду сильной струей и добавила очень дорогого ароматического масла. Запах лаванды и тимьяна наполнил комнату, и Элизабет наконец расслабилась. В ванной было огромное окно с видом на озеро, и, погрузившись в воду, Элизабет заметила шпили и башенки роскошного «Палас-отеля», в котором завтра поселятся ее родители. Она уже знала, что они приземлились. Моника, должно быть, сейчас носится по Санкт-Мориц, покупает безделушки у Картье или шарф у «Гермес». Отец наверняка пошел прямо в «Корвилиа» — самый престижный лыжный клуб. Несмотря на отсутствие интереса к лыжам, родители купили кое-что из снаряжения и в прошлом году вступили в клуб. Лорд Кэрхейвен обладал «старыми деньгами» и возглавлял корпорацию «Дракон», так что у него было все что надо для вступления: наличные и положение. «Корвилиа» стал еще одной открытой дверью в этот мир.
Отношения с семьей изменились совершенно. Когда Элизабет было предложено место в британской лыжной команде, Тони согласился сразу же. Горные лыжи — это опасный, но первоклассный вид спорта. Так что было о чем поговорить на приемах, когда речь заходила про Элизабет.
Вскоре стало ясно, что Элизабет способна на большее, чем прийти второй в слаломе: она выиграла скоростной спуск в Мерибеле. К удивлению европейцев, британская девочка-подросток, появившаяся из ниоткуда, в международных соревнованиях стала четвертой.
Элизабет сделалась сенсацией за одну ночь. Все пошло на пользу: красота, сексуальность, фигура, каскад медовых волос. Англичанка-любительница побила альпийскую нацию в ее же собственном виде спорта.
И кроме всего прочего, она еще и титулованная особа! Фотографии улыбающейся Элизабет в сапфирового цвета лыжном костюме «Эллес» обошли все издания. О ней сообщало Би-би-си. Репортеры спешили отправить заявки в Кортину, чтобы обеспечить себе место в пресс-центре. Она стала гвоздем сезона. Британия, переживавшая экономический спад, где стачки парализовали лейбористское правительство и горы мусора высились на улицах, нуждалась в хоть маленькой частичке славы.
Вот в такую страшную зиму сексуальная леди Элизабет Сэвидж дала людям повод гордо улыбнуться. Пресса называла ее «отважной» и «потрясающей», хвалила графа и графиню за то, что они разрешили дочери заниматься лыжами. Тони и Моника, к своему удивлению, обнаружили, что у Элизабет есть весьма ценные качества. Ее недостатки словно смылись белым альпийским снегом.
В то Рождество Элизабет осторожно обратилась к отцу с просьбой оказать ей любезность. Ей хотелось поработать летом в «Драконе».
Вместо вежливого отказа, которого она очень боялась, граф спокойно согласился.
— Если это тебя развлечет, Элизабет, — пожалуйста.
Я думаю, тебе найдется место в офисе.
Элизабет ахнула от удивления и, заикаясь, поблагодарила.
— Швейцария тебе пошла на пользу. Ты стала полезной своей семье. Ну и как, это будет продолжаться?
Она поняла, о чем спрашивает отец.
Проглотив саркастический ответ, Элизабет кивнула.
— Хорошо. Я надеюсь, ты останешься доволен.
— Но ты, конечно, понимаешь, что все это временно. Ты будешь встречаться с порядочными молодыми людьми, тебе предстоит замужество…
Короче говоря, Тони не мог выразить свои планы яснее. По крайней мере, пока она будет соблюдать правила игры, она может делать то, что захочет. Но родители не отказались от мысли поскорее выдать ее замуж. Отделаться. Пока им просто нравились новые оттенки, которые она придавала блеску их семьи. Разговоры в обществе, на вечеринках о ее успехах, этакие искорки на семейном гербе.
Желая подчеркнуть это, Моника подарила Элизабет на Рождество браслет, украшенный бриллиантами, а Тони увеличил с нового года ее пособие в четыре раза.
Элизабет сразу же продала браслет и открыла тайный счет в банке в Женеве. Каждый месяц она отправляла туда свое пособие. Новая звезда британской команды в деньгах не нуждалась. Она участвовала в соревнованиях как любитель, и ей не полагались гонорары. Но после успеха на чемпионате мира многие компании боролись за то, чтобы спонсировать эту команду. Спонсоры просто осыпали своими дарами — фирма «Эллес» снабдила команду специальными костюмами, фирма «Россиньоль» изготовила лыжи с дополнительным кантом. В отелях они жили в лучших номерах, летали только первым классом. Для Элизабет все это не было чересчур. Она требовала себе самые лучшие костюмы, переливчатые и блестящие, чтобы при спуске с горы они играли на свету. Чтобы на фоне снега она сверкала, как радуга. Она всегда хотела номер на одного. Она не обращала внимания на брюзжание британского тренера и часами блистала на вечеринках, флиртовала — словом, вела себя, как легкомысленная девчонка в обществе лыжников, богатых молодых людей.
Коллег по команде все это приводило в бешенство. В то время как им приходилось вставать в шесть утра и потеть в гимнастических залах отеля, Элизабет валялась в постели с чашкой горячего шоколада и круассанами.
Они начинали работу на спусках под крики тренера, а Элизабет появлялась, когда хотела. Им приказывали идти спать в девять вечера после соревнований, а она оставалась в коктейль-баре и развлекалась с австрийцами, обменивалась записками с Францем Кламмером или висела на шее у какого-нибудь очередного поклонника.
Жаннет Марлин, Карен Картер, Кейт Кокс, девушки из британской команды, считали Элизабет сучкой. Испорченный подросток, она обожала свет рампы и не признавала никаких правил. Но в настоящее бешенство девушек приводило то, что все мужчины вертелись вокруг нее, просили назначить свидание, распускали слюни, глядя на ее свежее крепкое тело с округлыми формами, на слегка тронутое солнцем лицо с большими зелеными глазами. К тому же Элизабет была очень хороша даже без сверкающих бриллиантовых сережек и не в платье для коктейлей от Перри Эллис. Сверх того у нее был титул. Куда ни пойдешь, только и слышно:
— Да, миледи. Нет, миледи.
Даже представители прессы называли ее леди Элизабет.
Она никогда не подчинялась указаниям официальных лиц. Тем не менее никто не смел жаловаться.
Но в день соревнований леди Элизабет Сэвидж была как изготовившаяся к прыжку волчица. Лучшая из десятки лучших женщин мира. Лучшая лыжница Британии за последние пятьдесят лет. И она это отлично понимала.
Элизабет уцепилась за свою свободу со всей яростью. Впервые в жизни никто ею не управлял. Ни отец, ни школа. Не зная точно, что делать, она вела себя как ненормальная. Вокруг горнолыжного спорта собирались весьма оригинальные типы. Американцы-мультимиллионеры, богатые англичане — наследники «старых денег», европейские принцы, графы, маркграфы. Она легко вошла в этот круг — богатая, титулованная, талантливая.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104
Отношения с семьей изменились совершенно. Когда Элизабет было предложено место в британской лыжной команде, Тони согласился сразу же. Горные лыжи — это опасный, но первоклассный вид спорта. Так что было о чем поговорить на приемах, когда речь заходила про Элизабет.
Вскоре стало ясно, что Элизабет способна на большее, чем прийти второй в слаломе: она выиграла скоростной спуск в Мерибеле. К удивлению европейцев, британская девочка-подросток, появившаяся из ниоткуда, в международных соревнованиях стала четвертой.
Элизабет сделалась сенсацией за одну ночь. Все пошло на пользу: красота, сексуальность, фигура, каскад медовых волос. Англичанка-любительница побила альпийскую нацию в ее же собственном виде спорта.
И кроме всего прочего, она еще и титулованная особа! Фотографии улыбающейся Элизабет в сапфирового цвета лыжном костюме «Эллес» обошли все издания. О ней сообщало Би-би-си. Репортеры спешили отправить заявки в Кортину, чтобы обеспечить себе место в пресс-центре. Она стала гвоздем сезона. Британия, переживавшая экономический спад, где стачки парализовали лейбористское правительство и горы мусора высились на улицах, нуждалась в хоть маленькой частичке славы.
Вот в такую страшную зиму сексуальная леди Элизабет Сэвидж дала людям повод гордо улыбнуться. Пресса называла ее «отважной» и «потрясающей», хвалила графа и графиню за то, что они разрешили дочери заниматься лыжами. Тони и Моника, к своему удивлению, обнаружили, что у Элизабет есть весьма ценные качества. Ее недостатки словно смылись белым альпийским снегом.
В то Рождество Элизабет осторожно обратилась к отцу с просьбой оказать ей любезность. Ей хотелось поработать летом в «Драконе».
Вместо вежливого отказа, которого она очень боялась, граф спокойно согласился.
— Если это тебя развлечет, Элизабет, — пожалуйста.
Я думаю, тебе найдется место в офисе.
Элизабет ахнула от удивления и, заикаясь, поблагодарила.
— Швейцария тебе пошла на пользу. Ты стала полезной своей семье. Ну и как, это будет продолжаться?
Она поняла, о чем спрашивает отец.
Проглотив саркастический ответ, Элизабет кивнула.
— Хорошо. Я надеюсь, ты останешься доволен.
— Но ты, конечно, понимаешь, что все это временно. Ты будешь встречаться с порядочными молодыми людьми, тебе предстоит замужество…
Короче говоря, Тони не мог выразить свои планы яснее. По крайней мере, пока она будет соблюдать правила игры, она может делать то, что захочет. Но родители не отказались от мысли поскорее выдать ее замуж. Отделаться. Пока им просто нравились новые оттенки, которые она придавала блеску их семьи. Разговоры в обществе, на вечеринках о ее успехах, этакие искорки на семейном гербе.
Желая подчеркнуть это, Моника подарила Элизабет на Рождество браслет, украшенный бриллиантами, а Тони увеличил с нового года ее пособие в четыре раза.
Элизабет сразу же продала браслет и открыла тайный счет в банке в Женеве. Каждый месяц она отправляла туда свое пособие. Новая звезда британской команды в деньгах не нуждалась. Она участвовала в соревнованиях как любитель, и ей не полагались гонорары. Но после успеха на чемпионате мира многие компании боролись за то, чтобы спонсировать эту команду. Спонсоры просто осыпали своими дарами — фирма «Эллес» снабдила команду специальными костюмами, фирма «Россиньоль» изготовила лыжи с дополнительным кантом. В отелях они жили в лучших номерах, летали только первым классом. Для Элизабет все это не было чересчур. Она требовала себе самые лучшие костюмы, переливчатые и блестящие, чтобы при спуске с горы они играли на свету. Чтобы на фоне снега она сверкала, как радуга. Она всегда хотела номер на одного. Она не обращала внимания на брюзжание британского тренера и часами блистала на вечеринках, флиртовала — словом, вела себя, как легкомысленная девчонка в обществе лыжников, богатых молодых людей.
Коллег по команде все это приводило в бешенство. В то время как им приходилось вставать в шесть утра и потеть в гимнастических залах отеля, Элизабет валялась в постели с чашкой горячего шоколада и круассанами.
Они начинали работу на спусках под крики тренера, а Элизабет появлялась, когда хотела. Им приказывали идти спать в девять вечера после соревнований, а она оставалась в коктейль-баре и развлекалась с австрийцами, обменивалась записками с Францем Кламмером или висела на шее у какого-нибудь очередного поклонника.
Жаннет Марлин, Карен Картер, Кейт Кокс, девушки из британской команды, считали Элизабет сучкой. Испорченный подросток, она обожала свет рампы и не признавала никаких правил. Но в настоящее бешенство девушек приводило то, что все мужчины вертелись вокруг нее, просили назначить свидание, распускали слюни, глядя на ее свежее крепкое тело с округлыми формами, на слегка тронутое солнцем лицо с большими зелеными глазами. К тому же Элизабет была очень хороша даже без сверкающих бриллиантовых сережек и не в платье для коктейлей от Перри Эллис. Сверх того у нее был титул. Куда ни пойдешь, только и слышно:
— Да, миледи. Нет, миледи.
Даже представители прессы называли ее леди Элизабет.
Она никогда не подчинялась указаниям официальных лиц. Тем не менее никто не смел жаловаться.
Но в день соревнований леди Элизабет Сэвидж была как изготовившаяся к прыжку волчица. Лучшая из десятки лучших женщин мира. Лучшая лыжница Британии за последние пятьдесят лет. И она это отлично понимала.
Элизабет уцепилась за свою свободу со всей яростью. Впервые в жизни никто ею не управлял. Ни отец, ни школа. Не зная точно, что делать, она вела себя как ненормальная. Вокруг горнолыжного спорта собирались весьма оригинальные типы. Американцы-мультимиллионеры, богатые англичане — наследники «старых денег», европейские принцы, графы, маркграфы. Она легко вошла в этот круг — богатая, титулованная, талантливая.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104