Влюбленные, жадные, почти обезумевшие от ревности глаза.
Паула раскинулась на мягкой кушетке и зевала, глядя на экран телевизора. Она только что очнулась после короткого сна, в который погрузилась после великолепного ужина, доставленного вышколенным служителем в бунгало Роберта.
Она посмотрела на часики и потерла глаза. Близилась полночь. Ей следовало бы перебраться в спальню и отдохнуть по-настоящему. Роберт явится только завтра, и она должна выглядеть наилучшим образом.
Мысль о Роберте окончательно пробудила ее. Сейчас он в Нью-Йорке и уже, наверное, давно спит в своем номере в «Карлайле» в двуспальной кровати, на которой они впервые занимались любовью.
Роберт отправился в Нью-Йорк подписывать новый контракт. Сразу три студии изъявили желание подобрать то, от чего избавилась «Галакси». Когда Паула говорила с ним утром по телефону, договор с «Горизонт Пикчерз» был в той стадии готовности, когда, как он выразился, пирог вынимают из духовки. К этому времени он уже должен быть подписан, и человек, которого Паула любила, вновь окажется на коне.
Через три недели они поженятся. Кристиан Лакруа создает для нее свадебное платье – нечто экстравагантное, неземное, мерцающее, подобно созвездиям далеких Галактик, а Кристина помогает ей в приготовлениях к торжеству, утверждая, что кое-что в этом понимает.
Зазвонил телефон. Без четверти двенадцать. В такое позднее время мог позвонить только он, ее Роберт.
Паула, не дождавшись, когда заговорит он, первая прошептала в трубку:
– Привет, дорогой. Я люблю тебя…
– А я тебя, дорогая. – Голос Грэхема был какой-то странный, бесцветный.
– Грэхем? Боже мой! Я думала, что это Роберт, – почему-то ее сразу же охватило чувство вины. – Я подумала…
– Я так и подумал, что ты подумала… – он вроде бы пытался шуткой загладить неловкость.
Она не приняла шутки.
– Уже почти полночь…
– Ну и что?
– Что тебе понадобилось, Грэхем? – Паула начала раздражаться. Чудесное настроение было испорчено.
– Нам надо поговорить, крошка.
– Отложим разговор до утра.
– Нет! – Грэхем выкрикнул это так громко, что Паула невольно отдернула трубку от уха. – Послушай, это очень важно. Мне нужно с тобой встретиться. Немедленно.
– Нет, сюда ты не можешь прийти. Это дом Роберта. Я здесь просто ночую.
Грэхему стала ясна картина. Ему дают от ворот поворот.
– Тебе придется выслушать меня, если ты не хочешь, чтобы произошло несчастье.
Пауле стало страшно, и она не смогла отказать.
– Ладно, давай поговорим. Но сюда тебе нельзя.
– А по телефону я ничего не скажу.
– Что за драму ты разыгрываешь, Грэхем? Не надо меня запугивать.
– Я только что вернулся из Флориды, дорогая. Побывал в Плэйсиде…
Сердце Паулы остановилось. Потом вновь заработало, словно двигатель, включенный на максимальные обороты.
– Что? Зачем? Как тебя туда занесло, Грэхем?
«О нет! Боже мой, не надо… Только не сейчас. Ведь все прошло…»
– Я должен был повидать кое-кого… Почему бы нет? Разве ты против…
– Заходи, я жду… – тихо сказала Паула.
Он повесил трубку сразу же, будто опасался, что она одумается.
Ей пришлось пройти в ванную и смочить ледяной водой нестерпимо горящие щеки. Грэхем не должен увидеть ее в таком состоянии.
Он позвонил в дверь почти тотчас же. Когда Паула открыла ему, он стоял в тени, но она все же рассмотрела его лицо. Оно было сейчас настолько чужим, что ей пришла в голову дикая мысль, что ее разыграли и перед ней незнакомый человек. Все же это был Грэхем, и он смотрел на нее светящимися, как у ночного хищника, глазами.
Паула ничего не сказала, а лишь молча отступила в сторону, и он проскользнул в дверь и направился, крадучись, в глубь бунгало. Она шла за ним, держась на расстоянии, потому что чувствовала в нем угрозу.
– Я знаю, что час поздний, но ничего не поделаешь. Нам надо было увидеться срочно, и ты поймешь почему, Паула.
Паула показала ему на гостиную, и он прошел туда. Она была далеко не уверена, что поступает правильно, но если он принес плохие новости, то лучше ей узнать поскорее, что же произошло.
– Что ты делал в Плэйсиде?
– Купался в дерьме, Паула… Он был так набит дерьмом… доверху…
И Грэхем добавил еще пару грубых слов. Он не стеснялся. Наоборот, он гордился собой. Он улыбнулся – широко, самодовольно, а Паула внезапно ощутила позыв к рвоте и поднесла руку ко рту.
– Я вспорол его. За то, что он сделал с тобой и с малышами. И подыхал он не скажешь что красиво, поверь мне. Я устроил все по высшему разряду.
Грэхем сел на диван, оперся на спинку, раскинув руки, и уставился на Паулу в ожидании ее реакции на преподнесенный подарок.
– Ты прикончил его? Ты убил Сета Бейкера?
– Ему не полагалось быть на одной планете с тобой, любимая моя.
Смысл того, что случилось, дошел до нее мгновенно. В своем безумии Грэхем посчитал, что она теперь у него в долгу. Он ждет благодарности и награды.
Ни малейшей радости Паула не ощутила, узнав о смерти Сета, хотя долгими бессонными ночами часто грезила о том, что такой момент настанет. Она не питала никаких надежд на то, что мщение может осуществиться законным путем. Она не была до такой степени наивна, но известие об убийстве, сопровождаемое намеками на какие-то жуткие детали и обстоятельства этого убийства, вызвало у нее отвращение и к тому же напугало.
Любовь к Роберту вылечила ее истерзанное ненавистью сердце. Прошлое отступило перед натиском лучезарных картин будущего. Раньше ей нечего было терять. Теперь же все ее счастье подвергалось риску, причем вполне реальному.
Грэхем ради нее совершил убийство. По меньшей мере, ее можно счесть соучастницей преступления. Если убийство раскроют, ей также предъявят обвинение.
Грэхем догадывался, о чем она думает.
– Успокойся. Они не повесят это на меня… на нас с тобой, Паула.
В его заверениях заключалась, однако, и явная угроза ей в случае, если он не получит должного вознаграждения.
– Зачем? Зачем ты убил его? – Вопрос был смешон, и неудивительно, что Грэхем в ответ лишь улыбнулся.
Но Пауле требовалось что-то говорить, о чем-то спрашивать, чтобы оттянуть момент, когда чек будет предъявлен к оплате.
– Я сделал это ради тебя, Паула. Ради нас…
Снова «нас». Слезы отчаяния подступили к глазам. Он убил, чтобы получить ее. Он считает, что заслужил на это право.
– Ты сумасшедший. Ты свихнулся, Грэхем! Где твои мозги? Ты растерял их! – Она говорила и говорила, агрессивно, запальчиво, так как только словами могла защитить себя от его упрямой воли. – Я выхожу замуж. Я люблю Роберта. Да, я говорила, что ненавижу Сета, но не хотела, чтобы ты убивал его. Ты не должен был…
Нелепо было произносить эти заклинания, когда дело уже сделано. Поэтому он и отмел их сразу.
– Я люблю тебя, детка. И ты научишься меня любить.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97
Паула раскинулась на мягкой кушетке и зевала, глядя на экран телевизора. Она только что очнулась после короткого сна, в который погрузилась после великолепного ужина, доставленного вышколенным служителем в бунгало Роберта.
Она посмотрела на часики и потерла глаза. Близилась полночь. Ей следовало бы перебраться в спальню и отдохнуть по-настоящему. Роберт явится только завтра, и она должна выглядеть наилучшим образом.
Мысль о Роберте окончательно пробудила ее. Сейчас он в Нью-Йорке и уже, наверное, давно спит в своем номере в «Карлайле» в двуспальной кровати, на которой они впервые занимались любовью.
Роберт отправился в Нью-Йорк подписывать новый контракт. Сразу три студии изъявили желание подобрать то, от чего избавилась «Галакси». Когда Паула говорила с ним утром по телефону, договор с «Горизонт Пикчерз» был в той стадии готовности, когда, как он выразился, пирог вынимают из духовки. К этому времени он уже должен быть подписан, и человек, которого Паула любила, вновь окажется на коне.
Через три недели они поженятся. Кристиан Лакруа создает для нее свадебное платье – нечто экстравагантное, неземное, мерцающее, подобно созвездиям далеких Галактик, а Кристина помогает ей в приготовлениях к торжеству, утверждая, что кое-что в этом понимает.
Зазвонил телефон. Без четверти двенадцать. В такое позднее время мог позвонить только он, ее Роберт.
Паула, не дождавшись, когда заговорит он, первая прошептала в трубку:
– Привет, дорогой. Я люблю тебя…
– А я тебя, дорогая. – Голос Грэхема был какой-то странный, бесцветный.
– Грэхем? Боже мой! Я думала, что это Роберт, – почему-то ее сразу же охватило чувство вины. – Я подумала…
– Я так и подумал, что ты подумала… – он вроде бы пытался шуткой загладить неловкость.
Она не приняла шутки.
– Уже почти полночь…
– Ну и что?
– Что тебе понадобилось, Грэхем? – Паула начала раздражаться. Чудесное настроение было испорчено.
– Нам надо поговорить, крошка.
– Отложим разговор до утра.
– Нет! – Грэхем выкрикнул это так громко, что Паула невольно отдернула трубку от уха. – Послушай, это очень важно. Мне нужно с тобой встретиться. Немедленно.
– Нет, сюда ты не можешь прийти. Это дом Роберта. Я здесь просто ночую.
Грэхему стала ясна картина. Ему дают от ворот поворот.
– Тебе придется выслушать меня, если ты не хочешь, чтобы произошло несчастье.
Пауле стало страшно, и она не смогла отказать.
– Ладно, давай поговорим. Но сюда тебе нельзя.
– А по телефону я ничего не скажу.
– Что за драму ты разыгрываешь, Грэхем? Не надо меня запугивать.
– Я только что вернулся из Флориды, дорогая. Побывал в Плэйсиде…
Сердце Паулы остановилось. Потом вновь заработало, словно двигатель, включенный на максимальные обороты.
– Что? Зачем? Как тебя туда занесло, Грэхем?
«О нет! Боже мой, не надо… Только не сейчас. Ведь все прошло…»
– Я должен был повидать кое-кого… Почему бы нет? Разве ты против…
– Заходи, я жду… – тихо сказала Паула.
Он повесил трубку сразу же, будто опасался, что она одумается.
Ей пришлось пройти в ванную и смочить ледяной водой нестерпимо горящие щеки. Грэхем не должен увидеть ее в таком состоянии.
Он позвонил в дверь почти тотчас же. Когда Паула открыла ему, он стоял в тени, но она все же рассмотрела его лицо. Оно было сейчас настолько чужим, что ей пришла в голову дикая мысль, что ее разыграли и перед ней незнакомый человек. Все же это был Грэхем, и он смотрел на нее светящимися, как у ночного хищника, глазами.
Паула ничего не сказала, а лишь молча отступила в сторону, и он проскользнул в дверь и направился, крадучись, в глубь бунгало. Она шла за ним, держась на расстоянии, потому что чувствовала в нем угрозу.
– Я знаю, что час поздний, но ничего не поделаешь. Нам надо было увидеться срочно, и ты поймешь почему, Паула.
Паула показала ему на гостиную, и он прошел туда. Она была далеко не уверена, что поступает правильно, но если он принес плохие новости, то лучше ей узнать поскорее, что же произошло.
– Что ты делал в Плэйсиде?
– Купался в дерьме, Паула… Он был так набит дерьмом… доверху…
И Грэхем добавил еще пару грубых слов. Он не стеснялся. Наоборот, он гордился собой. Он улыбнулся – широко, самодовольно, а Паула внезапно ощутила позыв к рвоте и поднесла руку ко рту.
– Я вспорол его. За то, что он сделал с тобой и с малышами. И подыхал он не скажешь что красиво, поверь мне. Я устроил все по высшему разряду.
Грэхем сел на диван, оперся на спинку, раскинув руки, и уставился на Паулу в ожидании ее реакции на преподнесенный подарок.
– Ты прикончил его? Ты убил Сета Бейкера?
– Ему не полагалось быть на одной планете с тобой, любимая моя.
Смысл того, что случилось, дошел до нее мгновенно. В своем безумии Грэхем посчитал, что она теперь у него в долгу. Он ждет благодарности и награды.
Ни малейшей радости Паула не ощутила, узнав о смерти Сета, хотя долгими бессонными ночами часто грезила о том, что такой момент настанет. Она не питала никаких надежд на то, что мщение может осуществиться законным путем. Она не была до такой степени наивна, но известие об убийстве, сопровождаемое намеками на какие-то жуткие детали и обстоятельства этого убийства, вызвало у нее отвращение и к тому же напугало.
Любовь к Роберту вылечила ее истерзанное ненавистью сердце. Прошлое отступило перед натиском лучезарных картин будущего. Раньше ей нечего было терять. Теперь же все ее счастье подвергалось риску, причем вполне реальному.
Грэхем ради нее совершил убийство. По меньшей мере, ее можно счесть соучастницей преступления. Если убийство раскроют, ей также предъявят обвинение.
Грэхем догадывался, о чем она думает.
– Успокойся. Они не повесят это на меня… на нас с тобой, Паула.
В его заверениях заключалась, однако, и явная угроза ей в случае, если он не получит должного вознаграждения.
– Зачем? Зачем ты убил его? – Вопрос был смешон, и неудивительно, что Грэхем в ответ лишь улыбнулся.
Но Пауле требовалось что-то говорить, о чем-то спрашивать, чтобы оттянуть момент, когда чек будет предъявлен к оплате.
– Я сделал это ради тебя, Паула. Ради нас…
Снова «нас». Слезы отчаяния подступили к глазам. Он убил, чтобы получить ее. Он считает, что заслужил на это право.
– Ты сумасшедший. Ты свихнулся, Грэхем! Где твои мозги? Ты растерял их! – Она говорила и говорила, агрессивно, запальчиво, так как только словами могла защитить себя от его упрямой воли. – Я выхожу замуж. Я люблю Роберта. Да, я говорила, что ненавижу Сета, но не хотела, чтобы ты убивал его. Ты не должен был…
Нелепо было произносить эти заклинания, когда дело уже сделано. Поэтому он и отмел их сразу.
– Я люблю тебя, детка. И ты научишься меня любить.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97