— Ой, бедная овечка… Ладно, я уже почти простил… Да и Васильеву не больно-то ты нужна. Он использовал тебя, дурочку, чтобы повыпендриваться, героем-любовником прикинуться и меня разозлить.
Теперь о тебе в классе мнение соответственное, благодаря нашему отличнику. Знаешь, что народ думает? Не то, что я тебя у Васильева отбил, а то, что подобрал из жалости.
— Сколько в тебе злости, Женя…
— Столько же, сколько в тебе подлости!
Они оба напряженно замолчали. Женьке нисколько не доставляло удовольствия мучить Ксюшу, иногда он чувствовал перед ней вину, но еще не был готов к тому, чтобы забыть обиду. А вот Ксюша, кажется, его простила. Очень быстро простила, это не нравилось Женьке. Или она прикидывалась такой чистенькой и непорочной, а на самом деле только и мечтала скорее с кем-нибудь трахнуться? Попонтовалась немного для порядка и снова заглядывает ему в глаза. И Женя не мог теперь относиться к ней, как относился раньше. Он мог относиться к ней только так же, как к папашиной Алиске. Женька был почти уверен, что, затяни он Ксюшу в укромное место, и она сама снимет трусики. И он бы уже давно провел этот эксперимент, но его внимание целиком переключилось на Васильева, не отрывающего своих похотливых глазок от Марго.
На геометрии, Васильев, доказав вперед всех теорему подошел с тетрадью к учительскому столу.
Маргарита Николаевна указала ему, видимо, какую-то неточность и Егор склонился к ней так низко, что Женька едва усидел за партой.
— Ну, мразь!! — прошипел он, — видишь, куда он запустил свои зенки? Это похоже, что он смотрит в тетрадь?! Он всю ее своим взглядом ощупал!
— А ты запрети ему вообще смотреть на свою учительницу! — не выдержала и раздраженно ответила Ксюша, — Вот будет смешно!
— А ты думаешь, я так всю оставлю? — зло ответил Женя.
— Ну, Марго-то до лампочки его взгляды. Она даже не смотрит на него!
— А вот это особенно интересно! — возмущенно, громко сказал Женька, так что Маргарита Николаевна направила на него недовольный взгляд.
— Раньше-то она чуть не облизывала его — поглядит ласково, похвалит, едва по головке не погладит… А теперь практически стоит к нему спиной!
— Мне кажется, у тебя навязчивая идея какая-то! Кто на кого смотрит, как смотрит, как стоит, как сидит…
— Хочешь сказать, крыша у меня поехала?
— Очень похоже! Если ты додумался до того, что Марго каким-то образом небезразличны взгляды Егора…
— Никитин, Наумова — последнее замечание! — вдруг прервал их разговор сердитый возглас Марго.
Женя и Оксана подняли головы:
— А когда было первое? — не удержался и спросил Женя.
— Если не закроете немедленно рты, — проигнорировала его вопрос Марго, — Никитин отправится заниматься в мой кабинет, а Наумова за родителями.
Женька хотел было еще что-то брякнуть в ответ, но Ксюша взмолилась:
— Хватит, перестань! Ты не представляешь, что со мной отец сделает!
Женя примолк и до конца урока не раскрывал больше рта. Он снова углубился в наблюдение за Васильевым и Марго. И чем дольше он следил за ними, тем больше убеждался, что поведение обоих было более чем странным. Васильев, казалось, гипнотизировал взглядом Марго, а она слишком уж демонстративно глядела в противоположную сторону. Это не было похоже на игнорирование, ее поведение было сродни страху лишний раз выдать своим вниманием к Егору какое-то особое чувство.
Еще через день Женя был абсолютно уверен, что между матерью и Васильевым что-то происходит.
Пока на расстоянии, будто телепатически, но есть нить, связующая их. И она никак не рвется, потому что настойчивые взгляды Васильева оказываются сильнее невнимания к нему Марго. Что все это значит? Не наговорил ли Васильев Марго чего-то лишнего?
И это «что-то лишнее» очень ее задело.
— Она к нему неравнодушна, — заявил Женька Ксюше, когда они шли из школы, — она просто от него тащится…
— Кто? Марго? От Егора?
— От него самого… то-то она мне все уши прожужжала: Егор, славный мальчик, замечательный, умный…. Даже меня самого умудрилась выставить виноватым в том, что он меня третировал, прикинь?…
Только бы я не трогал ее замечательного Егора! Она в него влюбилась!
— Ну, ты точно тронулся! — с усталым вздохом резюмировала Ксюша, — Чтобы нашей красавице Марго какой-то Васильев… Он просто ее любимчик и все! Может быть, она специально сейчас с ним строжится, чтобы он не расслаблялся, учился на всю катушку, не рассчитывая на ее снисхождение. Ему ведь медаль получить надо. К тому же ты сам мне говорил, что у нее с директором роман…
— Ага! Роман! Все это для отвода глаз! Ей наш директор на фиг не нужен!
— Знаешь что? У тебя пунктик! Ты просто новых врагов ищешь! Придумал, что Марго неравнодушна к Васильеву, чтобы снова приняться кому-нибудь мстить! Я представляю, что ты можешь устроить Маргарите Николаевне, если тебе покажется, что и она тоже переметнулсь в лагерь врага! Наверное, школу спалишь!
— Нет, я Васильева убью, — так спокойно и серьезно ответил Женя, что Ксюшу передернуло.
— Опять он во всем у тебя виноват? И чем он так провинился — тем, что влюблен в свою учительницу, по которой каждый второй старшеклассник сохнет? Но ты ведь и на ее чувства не имеешь права! Кого хочет, того пусть и любит!
— Так, да? — прищурился Женька.
— Так, да! — ответила решительно Ксюша. — И ты помешать не сможешь! Если даже я …тебя не смогла разлюбить, после всего… а уж ты постарался, чтобы я тебя возненавидела!
— А ты, значит, не возненавидела? — тихо и напряженно спросил Женя.
Ксюша отвернулась и промолчала. Женька остановился и развернул Ксюшу к себе лицом:
— Значит, тебе понравилось? Когда с тобой так…грубо, как с дешевкой, как со шлюшкой?…значит, тебе хочется еще? Да? Хочешь еще? Хочешь меня?!?
Ксюша как-то затравленно взглянула на Женю и тихо выговорила:
— Да…
— Что — да??
— Хочу.
Женя усмехнулся ей в лицо:
— А я тебя не хочу! Ты меня не возбуждаешь!
Ксюша секунду смотрела на него больным и растерянным взглядом, а потом вдруг заплакала:
— Ну и пусть! Ты — черствый придурок, у тебя вместо сердца камень! Тебе не любви надо, а насилия, подавления! Ты всех хочешь под себя подмять — меня, Егора, свою мать! Но никто не будет плясать под твою дудку! Если Егор любит Марго — будет любить, если она любит его — ты тоже ничего не сможешь поделать!
Единственное, что в твоих силах — это снова унизить меня, чтобы я тебя разлюбила. Действуй, продолжай в том же духе — любимый мой Женечка. Я слабая, я глупая, я не гордая… Ты сможешь мной манипулировать — хочешь — прогонишь, захочешь — обратно позовешь. Но попробуй только приблизиться с этим к своей матери!
Она вышвырнет тебя прочь и останется с тем, кого любит. И катись ты со своей ревностью колбаской! И поделом тебе будет!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56