Сопляки из старых богатых семейств, избалованные отпрыски нуворишей, якобы талантливые дети знаменитостей, потомки в шестом колене европейских знатных фамилий — все они стекались в университет в надежде наконец оторваться после многолетнего заточения в суровых частных школах.
С первого дня Бейб вела борьбу за свое место в этом мире. Она никогда не смогла бы стать равной в толпе толстосумов. Их мотовство раздражало ее. В то время как она вынуждена была считать каждый пенни, ужасаясь своему растущему долгу, они арендовали целые особняки в Ньюпорте или Блок-Айленде для своих воскресных вечеринок.
Не лучше обстояли дела и с установлением контактов с остальными студентами. Бейб была слишком скованна и закомплексованна, чтобы скакать в спортзале, и недостаточно образованна для интеллектуалов-семиотиков, обсуждавших проблемы античной философии на газоне перед главным корпусом. А что до поисков приятелей среди актерских сынков или качков из частных колледжей, то Бейб скорее бросилась бы под автобус.
Так что сначала все развивалось точно по тому же сценарию, что и в школе. С Бейб Манчини в душераздирающей роли циничной одиночки. Но на этот раз ситуация изменилась. Многообещающий талант фотографа постепенно вовлек ее в университетское общество. В основном благодаря тому, что она не проявляла интереса к съемкам пейзажей, натюрмортов или архитектуры. Наиболее привлекательным объектом для ее пытливого изучающего глаза были люди. Так что в скором времени она стала неотъемлемой частью бурлящей жизни университетских вечеринок.
Бейб стала своей в «Андеграунде», студенческом баре. Каждый четверг здесь устраивали «вечера Фанка», которые она никогда не пропускала. Так же как и тусовки в «Вива», ночном клубе в Провиденсе, любимом местечке студентов из Европы. А кроме того, существовали и беспутные «тематические» вечеринки, вроде ежегодной «Голой тусовки» или «Студенческого танца».
Ее документальный, репортажный стиль всегда вызывал переполох и возбуждение. Фотографии всегда бурно обсуждались. Она создавала коллажи из снимков для занятий по искусству, вызывая раздражение и возмущение преподавателей и сдержанное одобрение соучеников. Бейб не делала банальных портретов «улыбнитесь — я снимаю». Персонажи на ее снимках — растерянные, пьяные в стельку, всегда на грани дозволенного — выглядели точно как в жизни. Откровенное декольте. Алые губы, достойные порнозвезды, на горлышке пивной бутылки. Мужская рука с маникюром, скользящая по обнаженному женскому бедру. Ее склонность к необычным ракурсам и изображению одних лишь тел, без голов, быстро стала университетской легендой. И довольно скоро попадание в обезглавленные объекты Бейб Манчини стало признаком определенного социального статуса.
Но она не ограничивалась авангардом. Приумножая ценность своего портфолио, Бейб решила создать серию более традиционных модельных снимков. Так она познакомилась с Ларой. Высокая ослепительная блондинка с изумительно красивыми плечами, одетая в изысканном стиле. Несколько надменная и отчужденная вначале, она со временем потеплела к Бсйб и согласилась позировать на ступенях университетской библиотеки. К концу фотосессии они стали настоящими подругами — случай крайне редкий для Бейб, которая всегда с трудом завязывала отношения с другими девушками.
Обретя в лице Лары одну подругу, Бейб в действительности получила и вторую — Габриэль, сногсшибательную темнокожую красотку, одну из подружек Лары по «пещере» и звезду эфира, университетской коммерческой радиостанции, где работали сами студенты. Почти мгновенно они образовали впечатляющий триумвират. И это было одним из счастливейших периодов в жизни Бейб. С последних классов школы она избегала женских группировок, ненавидела социальные условности и женское стремление одеваться, думать и говорить «как все». Но для Бейб, Лары и Габриэль все это не имело никакого значения… пока не появился он.
Как прочие особи женского пола в университете, Бейб в один прекрасный миг поняла, что Дин Пол Локхарт ее заворожил. Возможно, все дело было в абсолютном несоответствии его крайней самовлюбленности, самопоглощенности и одновременно абсолютного безразличия к собственной красоте. Страстный эксгибиционист, он всегда с готовностью сбрасывал рубашку, с гордостью демонстрируя рельефную спину и длинный мускулистый торс. И в то же время он мог быть равнодушен к своей прическе или одежде, появляясь на занятиях и разного рода тусовках непричесанный, в мятой, порой даже несвежей одежде, со вчерашними пятнами на брюках и сорочке. Но поистине непостижимыми были волшебная сила его харизмы и то, как изменялось все вокруг, стоило ему войти в помещение или покинуть его.
То, что он был бойфрендом Лары, нимало не смущало Бейб. Новая дружба лишь позволяла быть ближе к Дину Полу, чаще встречаться с ним. Она интуитивно чувствовала, что членство в этом «женском клубе» предполагает лояльность, но ей недоставало опыта, чтобы осознать это до конца. Бейб оставалась девственницей во всем — в том числе и в вопросах женской солидарности. Так что она с легкостью влюбилась, с легкостью оказалась в постели и столь же легко оказалась брошенной.
Она помнила все так, словно это произошло только вчера. Жизнь в Брауне была гораздо более свободной и бурной, чем в большинстве других университетов. Выходные начинались даже не в четверг, а в среду. Финн арендовал заброшенный пакгауз в Провиденсе и превратил его во временную дискотеку с настоящим ди-джеем и полноценным баром. Он пригласил туда человек четыреста, не меньше. Лара приболела, Габриэль должна была заменять кого-то на радио, так что Дин Пол и Бейб отправились на вечеринку вдвоем. И праздник удался. Он длился почти до четырех утра. Слишком измотанные, чтобы возвращаться в город, они завалились в отель «Балтимор»… и задержались там на два дня.
К моменту их возвращения новость уже потрясла университет. Расстановка сил изменилась, и, как ни странно, Бейб оказалась в положении изгоя. Троица Бейб — Лара — Габриэль прекратила свое существование; она вновь осталась одна. Даже совершенно незнакомые девицы шипели ей вслед.
Интересно, почему? Потому, что она предала подругу, или потому, что ей достался парень, о котором они сами мечтали?
В силу всех этих разрушительных причин роман Бейб с Дином Полом не продлился долго. Это оказалось скорее вспышкой страсти, которая напоминала полет метеорита по темному ночному небу и заняла приблизительно столько же времени. Он устремился дальше по жизни, а ей хотелось большего — типичная арифметика Дина Пола в том, что касалось отношений с женщинами. Следующей была Габриэль.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65