– Пожалуйста, не надо!
Оливия опустила взгляд на папку. Идея позвонить Алеку выглядела привлекательно, но он бы вряд ли обрадовался, обнаружив Лейси в такой ситуации, да и Лейси явно приводила в ужас мысль, что он может узнать о событиях сегодняшнего вечера.
– А как насчет твоего брата? – спросила Оливия. Лейси покачала головой, опуская глаза на колени.
– Ну ладно, пойдем поговорим с твоими друзьями. Посмотрим, сможем ли мы найти для вас какой-нибудь безопасный способ добраться до дома.
Оливия встала, и Лейси выскочила за дверь, явно радуясь, что ее отпустили. Оливия некоторое время смотрела ей вслед, прежде чем последовать за ней, размышляя о том, есть ли в мире что-нибудь более хрупкое, чем четырнадцатилетняя девочка.
ГЛАВА 27
Пол забыл, что такое летний Вашингтон. Было только семь часов утра, когда он шел через парк Рок-Крик, а его футболка уже намокла и прилипла к спине и груди. Он шел тем же самым маршрутом, которым они ходили с Оливией по несколько раз в неделю, и он словно ощущал ее присутствие здесь. Каждый раз, проходя под ветвями раскидистого дуба с толстым стволом, она без устали восхищалась им и называла своим. Под ним в траве недалеко от дорожки она нашла выпавшее и неразбившееся яйцо малиновки. Она завернула его в тряпочку и заставила Пола забраться на дерево и положить его обратно в гнездо. Было невозможно идти по этой дороге и не думать об Оливии.
Ветки деревьев склонялись низко к земле под тяжестью листвы, и все вокруг него, насколько хватал глаз, было зеленым. Этот цвет успокаивал его, несмотря на жару. Это как раз то, по чему он скучал в Аутер-Бенкс. Зелень. Пышная растительность. Песка, воды, голубого неба было недостаточно.
Работа, предстоявшая ему на этой неделе здесь, была невыносимо скучной, совсем не тот материал, который мог бы его заинтересовать. Он уже решил, что откажется от следующего подобного задания, хотя в такой маленькой газетенке, как «Бич газетт» выбор у него был небогатый. Он скучал по «Вашингтон пост». Он скучал почти по всему, чего в настоящий момент у него не было.
Парк кончился, и он перешел улицу, направляясь к закусочной, в которую они частенько заглядывали с Оливией. Войдя в нее, он вдохнул знакомый запах лука, чеснока и корицы – такой сильный, такой уютный.
Было еще рано, и в закусочной за маленьким столиком у дальней стены сидели всего два посетителя.
– Мистер Саймон!
Пол улыбнулся, узнав Джо, круглолицего, лысеющего владельца закусочной, который в одиночестве работал за стойкой. Джо познакомился с Оливией гораздо раньше, чем с Полом, и, видимо, полагал, что раз уж тот был ее мужем, то должен носить и ее фамилию. Они с Оливией никогда не поправляли его.
– Я не видел вас уже много месяцев! – улыбнулся Джо.
– Как поживаете, Джо? – спросил Пол, подходя к стойке. – Мы с Оливией переехали в Северную Каролину. В Аутер-Бенкс.
– А-а-а, – протянул Джо. – Там красиво. Однако, там случаются ураганы, верно?
– Бывает.
– Садитесь. – Джо показал на столики. – Хотите луковый багель с мягким сыром и семгой?
– У вас замечательная память.
– Некоторых людей просто невозможно забыть, понимаете, что я имею в виду? – Он поставил на стойку чашку кофе и Пол отнес ее на ближайший столик.
– Так как поживает доктор Саймон? – спросил Джо, сооружая багель для Пола. – Надеюсь, она по-прежнему занимается врачебной практикой?
– Да, все так же. Она работает там в отделении скорой помощи. А я здесь по делу.
В какой-то момент Пол собрался было сказать, что они разошлись, но передумал. Он представлял себе реакцию Джо, почти видел боль и разочарование в его глазах.
– Она любила корицу и изюм, верно?
– Верно.
Джо покачал головой. Он принес на столик Пола тарелку.
– Передавайте ей привет, – сказал он, ставя багель рядом с кофе.
Он вытер руки о передник, залез в задний карман и достал бумажник. Прежде чем сесть за столик напротив Пола, он глянул в сторону двери.
– Позвольте показать вам кое-что. – Он извлек из бумажника фотографию и положил ее перед Полом. С фотоснимка улыбалась маленькая темноволосая девочка лет пяти. – Знаете, кто это?
– Одна из ваших внучек?
– Верно. Линдси. Та, которой не было бы в живых, если бы не ваша жена.
– Да? – Пол поднес фотографию поближе к глазам. – Я совсем не помню.
– Невероятное совпадение, не правда ли? Вы и доктор Саймон сидели именно здесь, как это обычно и бывало, когда запищал ее пейджер. И она умчалась, ведь она делала это всегда, независимо от того, получила ли она уже свой багель. А мы с вами говорили о том, что это ужасно: она всегда вот так убегает. Помните?
Пол кивнул.
– И выясняется, что ее вызвали в отделение скорой помощи к маленькой Линдси.
Пол помнил то утро так же хорошо, как и следующее, когда вся семья Джо пришла в закусочную, чтобы встретиться с Оливией, и багели были за счет заведения. Пол гордился, что он ее муж.
– Чуть не утонула в ванне. – В глазах Джо стояли слезы. – Сестра в отделении скорой помощи сказала, что к тому моменту, когда приехала ваша жена, девочка не подавала признаков жизни. – Джо постучал пальцем по фотографии. – Отвезите этот снимок ей, доктору Саймон. Покажите, как хорошо она поработала в то утро.
Пол сглотнул комок в горле.
– Хорошо, – сказал он. Он достал свой бумажник и убрал в него фотографию. – Спасибо, Джо. Она будет ей рада.
Появились посетители, и Джо вернулся на свое место за стойкой. Пол завернул багель в салфетку. В горле по-прежнему стоял ком. Есть он не мог. Помахав на прощание Джо, он вышел на улицу. Жаркий воздух хлестал его по лицу, как горячая мокрая тряпка, когда он перебежал улицу и снова вошел в парк Рок-Крик. Он точно знал, где закончит завтрак: на пышной зеленой траве под любимым старым дубом Оливии.
ГЛАВА 28
– Как все прошло сегодня? – спросил Алек. – Я имею в виду вашу пункцию.
Оливия, придерживая трубку, перевернулась на бок. Она поддернула рубашку на бедрах, и положила руку поверх повязки у себя на животе.
– Все прошло хорошо. – Она была рада слышать голос. Алека, рада говорить с кем-то, кто знал о ребенке. Сегодня она чувствовала себя одинокой более, чем когда-либо, с тех пор как Пол оставил ее. Она плакала всю долгую дорогу в Чизепик и обратно и вечером легла рано, в половине десятого, как будто таким образом могла приблизить звонок Алека.
– Сегодня было самое легкое, – сказала она. – Теперь нужно ждать.
– Я представляю себе, как вы едете туда в одиночестве. Мне нужно было предложить сопровождать вас. Но я подумал об этом, когда было уже слишком поздно.
Оливия улыбнулась. Он такой милый. Внимательный. И голос у него сонный. Теплый. Как треугольник лунного света, который вскарабкался к ней в постель, пробрался по ногам, руке и устроился наконец у нее на животе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116
Оливия опустила взгляд на папку. Идея позвонить Алеку выглядела привлекательно, но он бы вряд ли обрадовался, обнаружив Лейси в такой ситуации, да и Лейси явно приводила в ужас мысль, что он может узнать о событиях сегодняшнего вечера.
– А как насчет твоего брата? – спросила Оливия. Лейси покачала головой, опуская глаза на колени.
– Ну ладно, пойдем поговорим с твоими друзьями. Посмотрим, сможем ли мы найти для вас какой-нибудь безопасный способ добраться до дома.
Оливия встала, и Лейси выскочила за дверь, явно радуясь, что ее отпустили. Оливия некоторое время смотрела ей вслед, прежде чем последовать за ней, размышляя о том, есть ли в мире что-нибудь более хрупкое, чем четырнадцатилетняя девочка.
ГЛАВА 27
Пол забыл, что такое летний Вашингтон. Было только семь часов утра, когда он шел через парк Рок-Крик, а его футболка уже намокла и прилипла к спине и груди. Он шел тем же самым маршрутом, которым они ходили с Оливией по несколько раз в неделю, и он словно ощущал ее присутствие здесь. Каждый раз, проходя под ветвями раскидистого дуба с толстым стволом, она без устали восхищалась им и называла своим. Под ним в траве недалеко от дорожки она нашла выпавшее и неразбившееся яйцо малиновки. Она завернула его в тряпочку и заставила Пола забраться на дерево и положить его обратно в гнездо. Было невозможно идти по этой дороге и не думать об Оливии.
Ветки деревьев склонялись низко к земле под тяжестью листвы, и все вокруг него, насколько хватал глаз, было зеленым. Этот цвет успокаивал его, несмотря на жару. Это как раз то, по чему он скучал в Аутер-Бенкс. Зелень. Пышная растительность. Песка, воды, голубого неба было недостаточно.
Работа, предстоявшая ему на этой неделе здесь, была невыносимо скучной, совсем не тот материал, который мог бы его заинтересовать. Он уже решил, что откажется от следующего подобного задания, хотя в такой маленькой газетенке, как «Бич газетт» выбор у него был небогатый. Он скучал по «Вашингтон пост». Он скучал почти по всему, чего в настоящий момент у него не было.
Парк кончился, и он перешел улицу, направляясь к закусочной, в которую они частенько заглядывали с Оливией. Войдя в нее, он вдохнул знакомый запах лука, чеснока и корицы – такой сильный, такой уютный.
Было еще рано, и в закусочной за маленьким столиком у дальней стены сидели всего два посетителя.
– Мистер Саймон!
Пол улыбнулся, узнав Джо, круглолицего, лысеющего владельца закусочной, который в одиночестве работал за стойкой. Джо познакомился с Оливией гораздо раньше, чем с Полом, и, видимо, полагал, что раз уж тот был ее мужем, то должен носить и ее фамилию. Они с Оливией никогда не поправляли его.
– Я не видел вас уже много месяцев! – улыбнулся Джо.
– Как поживаете, Джо? – спросил Пол, подходя к стойке. – Мы с Оливией переехали в Северную Каролину. В Аутер-Бенкс.
– А-а-а, – протянул Джо. – Там красиво. Однако, там случаются ураганы, верно?
– Бывает.
– Садитесь. – Джо показал на столики. – Хотите луковый багель с мягким сыром и семгой?
– У вас замечательная память.
– Некоторых людей просто невозможно забыть, понимаете, что я имею в виду? – Он поставил на стойку чашку кофе и Пол отнес ее на ближайший столик.
– Так как поживает доктор Саймон? – спросил Джо, сооружая багель для Пола. – Надеюсь, она по-прежнему занимается врачебной практикой?
– Да, все так же. Она работает там в отделении скорой помощи. А я здесь по делу.
В какой-то момент Пол собрался было сказать, что они разошлись, но передумал. Он представлял себе реакцию Джо, почти видел боль и разочарование в его глазах.
– Она любила корицу и изюм, верно?
– Верно.
Джо покачал головой. Он принес на столик Пола тарелку.
– Передавайте ей привет, – сказал он, ставя багель рядом с кофе.
Он вытер руки о передник, залез в задний карман и достал бумажник. Прежде чем сесть за столик напротив Пола, он глянул в сторону двери.
– Позвольте показать вам кое-что. – Он извлек из бумажника фотографию и положил ее перед Полом. С фотоснимка улыбалась маленькая темноволосая девочка лет пяти. – Знаете, кто это?
– Одна из ваших внучек?
– Верно. Линдси. Та, которой не было бы в живых, если бы не ваша жена.
– Да? – Пол поднес фотографию поближе к глазам. – Я совсем не помню.
– Невероятное совпадение, не правда ли? Вы и доктор Саймон сидели именно здесь, как это обычно и бывало, когда запищал ее пейджер. И она умчалась, ведь она делала это всегда, независимо от того, получила ли она уже свой багель. А мы с вами говорили о том, что это ужасно: она всегда вот так убегает. Помните?
Пол кивнул.
– И выясняется, что ее вызвали в отделение скорой помощи к маленькой Линдси.
Пол помнил то утро так же хорошо, как и следующее, когда вся семья Джо пришла в закусочную, чтобы встретиться с Оливией, и багели были за счет заведения. Пол гордился, что он ее муж.
– Чуть не утонула в ванне. – В глазах Джо стояли слезы. – Сестра в отделении скорой помощи сказала, что к тому моменту, когда приехала ваша жена, девочка не подавала признаков жизни. – Джо постучал пальцем по фотографии. – Отвезите этот снимок ей, доктору Саймон. Покажите, как хорошо она поработала в то утро.
Пол сглотнул комок в горле.
– Хорошо, – сказал он. Он достал свой бумажник и убрал в него фотографию. – Спасибо, Джо. Она будет ей рада.
Появились посетители, и Джо вернулся на свое место за стойкой. Пол завернул багель в салфетку. В горле по-прежнему стоял ком. Есть он не мог. Помахав на прощание Джо, он вышел на улицу. Жаркий воздух хлестал его по лицу, как горячая мокрая тряпка, когда он перебежал улицу и снова вошел в парк Рок-Крик. Он точно знал, где закончит завтрак: на пышной зеленой траве под любимым старым дубом Оливии.
ГЛАВА 28
– Как все прошло сегодня? – спросил Алек. – Я имею в виду вашу пункцию.
Оливия, придерживая трубку, перевернулась на бок. Она поддернула рубашку на бедрах, и положила руку поверх повязки у себя на животе.
– Все прошло хорошо. – Она была рада слышать голос. Алека, рада говорить с кем-то, кто знал о ребенке. Сегодня она чувствовала себя одинокой более, чем когда-либо, с тех пор как Пол оставил ее. Она плакала всю долгую дорогу в Чизепик и обратно и вечером легла рано, в половине десятого, как будто таким образом могла приблизить звонок Алека.
– Сегодня было самое легкое, – сказала она. – Теперь нужно ждать.
– Я представляю себе, как вы едете туда в одиночестве. Мне нужно было предложить сопровождать вас. Но я подумал об этом, когда было уже слишком поздно.
Оливия улыбнулась. Он такой милый. Внимательный. И голос у него сонный. Теплый. Как треугольник лунного света, который вскарабкался к ней в постель, пробрался по ногам, руке и устроился наконец у нее на животе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116