– Она была нашей святой Анной, – сказал он. – Вы всегда знали, что к ней можно обратиться за помощью. Она просто не знала такого слова: «нет».
Слова доносились до Алека через глухую стену, которой он себя окружил, но то, что он слышал – такое восхваление ее великодушия – ему не нравилось. Именно оно – это великодушие – и убило ее.
Затем почти все собрались на холодном пляже Кисс-Ривер, чтобы посмотреть, как Алек с Клеем несут пепел Энни по продуваемому ветром молу. И в тот момент, когда Алек открыл урну и с ужасом смотрел, как вихрь подхватывает и стремительно уносит ее прах, его оцепенение сменилось жгучей болью Пепел – это все, что от нее осталось, и он выбросил его. Ошеломленный, он смотрел во след этим уносящимся по ветру останкам, пока Клей наконец не взял его за локоть.
– Пойдем, пап, – сказал он.
Когда они вернулись на пляж, Алек не таясь плакал, тяжело опираясь на плечо сына. К нему тянулись руки, его окружили любящие люди: Клей, Нола, Том, Рэнди – все. Они придвинулись к нему вплотную, образовав сплошную массу с Алеком посередине. Он был окружен со всех сторон и при этом совершенно одинок.
Алек наклонился вперед и глянул вниз. С тех пор, как он приходил сюда последний раз, океан еще ближе подступил к маяку. А может быть, это всего лишь его воображение. Каким бы способом парковая служба ни решила спасать маяк, им лучше поторопиться.
Он нащупал в кармане ключи, которыми владел незаконно. Мери! Внезапно ему пришла в голову идея. Он позвонит этому журналисту, Полу Маселли, как только придет домой, и скажет, что тому нужно связаться с Мери Пур. Алек надеялся, что старушка еще жива и не впала в маразм. Она переполнена разнообразными историями. Если Мери еще в своем уме и твердой памяти, Полу, может быть, даже не понадобится работать в архиве.
Алек встал и сделал глубокий вдох, втянув в себя соленый воздух. Он почувствовал себя лучше, хотя в ушах все еще звучали слова Рэнди о том, как хорошо быть «свободным». Он тряхнул головой. Рэнди, наверное, просто не в состоянии этого понять. Он не должен на нее сердиться.
Алек вспомнил о докторше – об Оливии, которую муж бросил ради какой-то иллюзии. Вот она знала, что он чувствовал. Он видел это по тому, как она с ним разговаривала, по выражению ее глаз. Она все понимала.
ГЛАВА 11
Пол лежал на кровати и разглядывал цветные пятна на потолке. Часы показывали шесть вечера – лучшее время в этой комнате. Тропическая рыба – проекция оконного витража – как раз собиралась всплыть к потолку под действием косых лучей солнца. Ее очертания, несколько искаженные, сказочно мерцали голубым, зеленым и золотистым. Он мог лежать здесь, предаваясь этому созерцанию, пока не спустятся сумерки. Множество вечеров он провел в этом доме, наблюдая за тем, как в комнате постепенно темнеет, но сегодня он ждал темноты с нетерпением, чтобы поскорее заснуть, надеясь таким образом избавиться от навязчивых мыслей о телефонном разговоре с Алеком О'Нейлом. Он пытался забыть, что час назад снял на кухне телефонную трубку и услышал полный энтузиазма голос Алека. Как мог он быть таким бодрым, таким довольным? Алек сообщил, что у него есть идея. И он удивлялся, почему это раньше не пришло ему в голову? Ведь Пол может взять интервью у старой смотрительницы маяка, Мери Пур, чтобы затем использовать его в брошюре о маяке.
Ошеломленный, Пол ничего не ответил. «Ну, конечно, – подумал он про себя, – почему бы мне просто не сесть голым задом на раскаленную сковородку?»
– Она живет в доме для престарелых в Мантео, – продолжал Алек. – Моя жена обычно навещала ее там, и если судить по тому, в каком состоянии Мери была полгода назад, она должна быть в здравом уме.
Пол не видел выхода из этой ситуации. Он сам соорудил себе ловушку в то утро, когда позвонил Ноле Диллард и предложил свою помощь комитету спасения маяка. Но может быть, Мери Пур забыла его. Независимо от того, насколько ясна ее голова, она была очень старой женщиной и не видела его много лет. Может быть сказать Алеку, будто что-то произошло, и он не сможет больше работать в комитете, – подумал Пол. Нет, тяга к маяку слишком сильна. Конечно, он будет счастлив познакомиться со старой смотрительницей, ответил Пол. Он сделает это, как только сможет. Повесив телефонную трубку, Пол отправился в спальню и лег, позволив краскам успокаивать себя.
Телефон позвонил снова, и Пол протянул руку к ночному столику, чтобы взять трубку.
– Я тебе не помешала? – спросила Оливия.
– Нет, – он снова лег, прижав телефонную трубку к уху. Цветные пятна начали изгибаться, растекаясь по дальней стене.
– Я просто позвонила узнать, как ты поживаешь.
– У меня все в порядке. А как ты?
– Нормально. Сегодня вечером я работаю в приюте.
– Ты все еще занимаешься этим?
Он ненавидел это ее занятие. Энни работала в приюте, потому что чувствовала потребность помогать другим, а что двигало Оливией, он понять не мог. Иногда он представлял себе, что с ней там что-нибудь случится, что-нибудь ужасное. Может быть, очередной сумасшедший муж. Мысль о том, что нечто может причинить ей боль, испугала его неожиданно для него самого.
– Да, всего раз в неделю, – она колебалась, – но на самом деле, я звоню, чтобы сказать: я все еще люблю тебя.
Он закрыл глаза.
– Не надо, Оливия, – сказал он. – Я не стою этого.
– Я не забыла всего, что было между нами.
Он почувствовал себя негодяем. Для нее все это было так тяжело. Она рассчитывала на него и зависела от него. Стойкая и уверенная в себе в отделении скорой помощи, она становилась хрупкой и слабой, как только выходила оттуда.
– Пол?
– Да.
– Извини. Я не хотела поставить тебя в неловкое положение. Мне просто нужно, чтобы ты знал это.
– Хорошо. Спасибо тебе.
Она с минуту колебалась, прежде чем попрощаться. Когда она повесила трубку, его лицо исказилось гримасой. Что, черт побери, он должен был сказать? Она сама все делает для того, чтобы ей снова было больно.
– Он подумал, не сказать ли ей правду? Сначала это огорчит ее, но потом она поймет. Она узнает, что его чувства к Энни не были простым увлечением. Это слово, сорвавшееся с губ Оливии, обжигало его каждый раз, когда всплывало у него в голове, однако, едва ли в этом есть ее вина. Он позволил ей думать так.
Он взял у Энни бесчисленное множество интервью, растягивая каждое из них, откладывая неизбежное написание статьи, после которого у него уже не будет законной причины встречаться с ней. Эти интервью были для него пыткой. Ему приходилось сохранять дистанцию, следить за каждым словом, произнесенным через разделяющий их ресторанный столик, тогда как все, чего он в действительности желал, это прикоснуться к ее щеке или обернуть вокруг пальца восхитительную прядь ее чудесных волос.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116